Дженнифер Хеймор - Сезон обольщения

• Название: Сезон обольщения
• Автор: Дженнифер Хеймор
• Издательство: ACT ; Астрель ; Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-43641-3

Молодая вдова леди Ребекка Фиск больше не планирует выходить замуж — ей вполне хватило одного несчастливого брака. Но природа требует любви, и Ребекка решает обзавестись тайным поклонником.

Он должен быть хорош собой, умен и искушен в сердечных делах. А идеально подходит на эту роль только неисправимый повеса Джек Фултон.

Поддавшись обаянию Джека, леди Фиск не подозревает: страстно влюбленный Фултон намерен не просто поразвлечься — он горит желанием пробудить в прелестной вдове ответное чувство и взять ее в жены.

---

— Но что же особенное ты во мне увидел? Я же ничего такого не делала. Просто рассматривала экспонаты вместе с моими спутниками.

Но Джек покачал головой:

— Ты рассматривала экспонаты. А они просто болтали. Ты была не с ними, а сама по себе.

Бекки помрачнела:

— Я не хотела этого.

— И все же так случилось. Я за тобой наблюдал. Не могу объяснить, но в тебе было что-то необыкновенное.

— Что ж… Узнав обо мне больше, ты понял, что причина моей отстраненности — потеря мужа, а рука моя крива и неуклюжа из-за несчастного случая в карете.

Его пальцы, до сих пор ласково скользившие вверх и вниз по этой поврежденной руке, остановились, сжав локоть, и Бекки дернулась. Он сразу ослабил хватку.

— Тебе больно?

— Нет, — промолвила она, хотя глаза заблестели.

— Твоя рука напоминает о случившемся несчастье, но, пожалуйста, не называй ее кривой и неуклюжей. Я никогда так не думал.

Чтобы успокоиться, она вздохнула.

— Ну а что насчет тебя?

— Насчет меня?

— Ну да. Ты же сказал, что я на тебя похожа из-за моих страданий. О моих страданиях ты, кажется, все уже знаешь. Теперь должен рассказать мне о своих.

Он иронически усмехнулся:

— А ведь мне не следовало рассчитывать, что ты забудешь эти слова, правда?

Бекки покачала головой, сохраняя совершенно серьезное выражение лица.

Он знал, что пора рассказать ей правду. Но сколько той правды рассказать, сколько — опустить? Да и разве не считается ложью умышленное умолчание о некоторых деталях? Но он уже привык лгать подобным образом. Все равно кто-нибудь очень скоро расскажет ей недостающую часть истории, в этом Джек даже не сомневался.

Насколько проще было бы просто уложить ее в постель. Овладеть ее сладкой и нежной, такой податливой плотью. Соблазнить, довести до восторга и самому достичь того удовлетворения, которого он ждал, казалось, целую вечность. Тело требовало действия.

Но он знал, что способен контролировать свои инстинкты гораздо дольше.

— Двенадцать лет назад я был восемнадцатилетним юнцом. — Приготовившись слушать, Бекки кивнула, и он продолжил: — Я оказался… в общем, я оказался втянут в скандал.

Какая давность! В те времена леди Ребекка была еще совсем ребенком и ничего не слышала о событиях, которые определили следующие двенадцать лет жизни Джека. Бекки вскинула голову:

— Что за скандал?

— Это касалось дамы, с которой я был знаком с самого детства, и ее мужа, маркиза. Общество сочло меня причастным из-за былой связи с этой леди…

— Причастным к чему? — переспросила Бекки.

Он смотрел прямо перед собой, на небольшой искусно украшенный камин. Огонь в нем разожгли еще до его прихода, и теперь пламя уверенно потрескивало за экраном; расписанным китайскими сюжетами. Сжав и разжав кулаки, Джек положил руки на колени, принимая позу покоя. Он ненавидел говорить об этом. Не хотел. Но это надо было сделать — иначе несчастную Анну непременно отрекомендуют ей как шлюху, а его самого — как развратного соблазнителя замужних женщин.

Его нервы были на пределе. Он собирался сделать это, хотя прежде никогда не рассказывал ни о своем прошлом, ни о своем изгнании, ни об Анне, ни об обстоятельствах ее смерти. Но было очень важно, чтобы сегодня Бекки узнала от него хотя бы часть всей этой истории. Остальное, несомненно, расскажут другие, и, уж конечно, представят Джека в менее привлекательном свете. Надо заранее сделать ей эту прививку, чтобы потом она сумела дать отпор сплетникам, тем, кто попытается из зависти или ради собственной забавы разрушить их союз.

— Этот брак был неблагополучен. Все отлично знали, что маркиз завел любовницу, а его жена… ее звали Анна… — Он запнулся, произнеся вслух это имя. Он не называл его уже долгие годы. А тут вдруг так легко… Он и подумать не мог, что это будет так легко.

Бекки озадаченно взглянула на Джека:

— Так что же она?

— Она была очень несчастна.

Бекки сочувственно вздохнула.

— Однажды ночью маркиза убили между входом в клуб и конюшней.

— Подожди минутку. — Бекки подняла руку, останавливая рассказчика. — Кажется, я об этом читала. Это был маркиз Хардаун, убитый в… 1815 году, правильно?

— Да, — отозвался Джек. Голос у него был натянут, как швартовый канат, во время шторма удерживающий судно у причала. Еще одна сильная волна — и он порвется.

Бекки задумчиво свела брови:

— Я помню, его застрелили разбойники, чтобы ограбить, но на выстрел прибежали прохожие и грабители скрылись, так и не успев ничего забрать.

— Да, так гласит официальная версия.

— А жена его умерла в тот же самый день, не так ли? — Джек только кивнул, потому что горло у него пересохло. — Только она умерла сама по себе, а его убили. Это была ужасная трагедия.

— Да, ты права. Ужасная трагедия.

— О Боже! — Бекки во все глаза уставилась на Джека. — И, даже не успев как следует разобраться, власти приплели к делу молодого джентльмена.

— Именно так.

— Так это был ты, — прошептала она. Джек кивнул. — Тебя обвинили в убийстве маркиза Хардауна.

Бекки ошеломленно моргала, словно не могла взять в толк. Она и правда ничего не понимала. Она была так неопытна, как бывают неопытны совсем юные вдовы.

От того, как Бекки воспримет его рассказ, зависела их судьба. Джек вполне ожидал, что все это может ужаснуть даму, принадлежащую к лондонскому свету, оттолкнуть, заставить бежать от него навсегда. Он уповал лишь на то, что она столь же необычная женщина, какими представлялись ее поступки.

— С меня были сняты все подозрения, — сказал он.

— Я помню. Объявился свидетель, составивший тебе алиби. И судья решил, что этот молодой человек — то есть ты — не мог совершить преступление.

— Да, это так. — Джек поймал себя на том, что начинает суетиться, и усилием воли вновь обрел спокойствие и твердость голоса. — Но откуда ты все это знаешь? Ты же была еще ребенком.

— Да, но Хардаун был пэром, так что о нем много писали. А я прочла намного позже.

Казалось, она помнит каждую деталь. Джек с уважением посмотрел на нее.

— Но ты… — проронила Бекки, с прежним ужасом глядя на него, — это был ты. — Потом, набрав побольше воздуха, она тряхнула головой: — Что же произошло?

— Ты имеешь в виду: потом?

— Нет. Я хочу спросить: был ли ты там, когда его убили? Почему обвиняли тебя?

Джек отметил, что она старается держаться от него подальше — насколько позволяли размеры дивана. Следовало действовать осторожнее, и потому, не двигаясь с места, он заговорил:

— Меня обвинили из-за моих прежних отношений с женой маркиза. Ходили слухи, что мы с ней любовники.

Бекки молчала. Взглянув на нее, Джек понял, что она настороженно изучает его, и тут же отвернулся, чтобы не увидеть в ее глазах признаков ужаса.

Они с Анной действительно любили друг друга, но гораздо раньше, когда были совсем юными, и не прикасались друг к другу с того дня, когда она, рыдая, объявила о своей помолвке с маркизом Хардауном.

— И эти слухи были справедливы? — спросила Бекки.

Стиснув зубы, Джек произнес:

— Нет, это была неправда. — Его голос дрогнул, но он твердо продолжил: — Клянусь жизнью, я не допускаю и мысли о том, чтобы прикасаться к замужней женщине. Я ни за что не стану наставлять рога ни одному мужчине. Даже такому жалкому, каким был маркиз Хардаун.

Бекки взмахнула пушистыми темными ресницами, и ее темные, цвета индиго, глаза остановились на нем.

— Я тебе верю, — прозвучал еле слышно ее голос.

Джек провел рукой по волосам.

— Так или иначе, из-за этих сплетен подозрение пало на меня.

Бекки кивнула, но продолжала сидеть, вжимаясь в противоположный подлокотник дивана. А ему так хотелось обхватить ее за талию и снова усадить к себе на колени! Его пальцы жаждали снова погладить эту нежную кожу. Но он не мог прикоснуться к ней… по крайней мере пока не успокоит ее страхи.

— Объявился свидетель, который подтвердил, что я в момент убийства находился в другом месте, и через два дня после гибели маркиза обвинение с меня сняли.

Бекки снова кивнула.

— Но все равно был ужасный скандал. Можешь себе представить.

— О да, представляю. — Лицо Бекки действительно выражало полное понимание.

Джек знал кое-что о ее семье. Им было хорошо известно, что такое скандал. И они не были такими снобами, как семейство Анны. Отец Анны ни за что не допустил бы, чтобы его дочь вышла замуж меньше чем за пэра, тогда как родной брат Бекки женился на девушке совсем не знатного происхождения. Нынешняя герцогиня Калтон раньше была служанкой.

Все, что удалось узнать Джеку о леди Ребекке Фиск, о ее прошлом и семье, убедило его в том, что он выбрал правильный путь. Каждый миг, проведенный с нею, укреплял его в этом убеждении. Она нравилась ему. Он желал ее. И, что еще важнее, он в ней нуждался.