Марк А. Радклифф - Ангел Габриеля

• Название: Ангел Габриеля
• Автор: Марк А. Радклифф
• Издательство: Азбука-Аттикус
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-03215-6

«Ангел Габриеля» — дебютный роман Марка А. Радклиффа, подкупающий чисто английским сочетанием убийственного сарказма, тонкого лиризма и черного юмора.

Габриель, симпатичный неудачник, попадает под машину и оказывается где-то между небом и землей. Здесь, согласно новым небесным правилам, два ангела занимаются психотерапией с четверкой подопечных: двое только что умерли, а двое в коме — балансируют на грани жизни и смерти. Участники группы получают возможность наблюдать за жизнью близких, оставшихся на земле, и Габриель видит, на какие ухищрения идет его подруга Элли, чтобы осуществить их заветную мечту — родить ребенка.

---

— Но ведь нам всем уже за сорок. Кому нужна вся эта морока? — пожал плечами Мэтью, который хотя бы улыбнулся.

— Какая морока, ты о чем? Гари Гитарист, например, поддерживает эту идею…

— Верится с трудом, — фыркнула Алиса.

— Нет, я с ним разговаривал. И с Берни…

— А с Майклом?

— Ему я про это пока не говорил… пока нет.

— Пожалуй, на твоем месте я поговорила бы прежде всего с ним, — сказала Алиса.

— Знаешь, та моя знакомая, которая лежит в больнице, — она и его знакомая тоже. Так что, мне показалось, его пока лучше этим не донимать.

Когда Джеймс это говорил, до него вдруг дошло, как сильно Майкл огорчен тем, что случилось с Джули. Внезапное осознание данного факта могло создать у присутствующих впечатление, будто Джеймс тоже переживает.

Адам первый нарушил тишину:

— Мне думается, это интересная идея, Джим… Можно, я стану называть тебя Джим? Да, сэр. Так вот, представь себе, Мэтт, что ты снова играешь перед толпой. Мне кажется, это здорово.

Алиса и Мэтт переглянулись, а потом посмотрели на священника. И тут Джеймсу стало ясно, что если он воспринимает Адама Олданака как персонаж из детективного шоу семидесятых годов, то хозяева дома видят в нем человека, достойного уважения и доверия, к мнению которого следует прислушиваться.

— Эй, а как насчет концерта в поддержку нашей церкви? — громко спросил Адам, вскакивая со стула. — Мероприятие по сбору средств или по привлечению новых членов.

Ни Алиса, ни Мэтт не проронили ни слова.

— Что ж, парочка пробных концертов такого рода нам не помешала бы, — с энтузиазмом подхватил Джеймс, — прежде чем мы отправимся в тур… ну, сами понимаете, кое с кем из наших собратьев. А что представляет собой ваша церковь?

— Церковь Триединства? Это церковь грядущего Сына, церковь будущего. — При этих словах Адам Олданак возвел очи горе, словно общаясь по крайней мере с одним из своих богов, а затем прикрыл глаза и медленно кивнул самому себе, будто выражая благодарность за то, что он избран нести миру Божье Слово, и за то, что в свое время переродился из простого смертного, который продавал в Аризоне пылесосы своим ближним, в человека, который превратил Бога в комитет из трех членов.

Джеймс остался на ужин. И выслушал рассказ Мэтта о том, как они выиграли в лотерею.

— Мы даже не стали сверять номера, — сказал Мэтт, — и лишь в воскресенье, когда мы вернулись из церкви, я включаю телетекст, смотрю… а там… Ничего себе!

Мэтью, возможно, был последним человеком на планете, который мог сказать «Ничего себе!» и на этом остановиться, не присовокупив чего покрепче. Что такого нашла в нем Алиса, было выше понимания Джеймса. Алиса же язвила весь вечер, а кроме того, задавала неудобные вопросы, чем именно Джеймс зарабатывает себе на жизнь? Когда же он объяснил ей, чем именно, она пожелала узнать названия групп, которые он продюсирует. А когда он ответил, что Алиса все равно не слышала ни об одной из них, она заявила, что моложе его, а потому лучше знакома с новыми талантами, возникающими на музыкальном горизонте.

— А я и не утверждал, что они талантливы, — парировал Джеймс, — и не говорил, что они известны за пределами Норфолка.

Адам вел себя так, словно жил в их доме. Он смотрел на Джеймса, пока тот ел, и это здорово бы раздражало, не будь Джеймс так голоден. Джеймс знал, что рано или поздно ему непременно прочтут лекцию на религиозную тему, — ну и пусть, если, слушая, можно есть, но надо сказать, что, когда дошло до дела, Джеймс удивился. Причем удивился настолько, что даже стал жевать медленнее.

Священник начал с вопросов типа: «А почему вы буддист?» К счастью, он, видимо, был готов отвечать на них сам, пока Джеймс пережевывает пищу.

— Да потому, что вы чего-то ищете. — После чего он перешел на шепот: — И вы, как многие другие, ищете истину не в том месте, однако исходя из хороших, очень хороших побуждений.

Адам был совершенно уверен в том, что единственно правильный бог представляет собой некий триумвират. Это не столько Клифф Ричард, сколько «Би Джиз».[100] Он утверждал, что догмат о Святой Троице был самой главной подсказкой, позволяющей раскрыть эту столь долго скрываемую тайну, однако, что важнее всего, современная жизнь, по словам Адама, требовала именно трех богов. Две тысячи лет назад, когда мир был проще, люди путешествовали на верблюдах и все потехи сводились к побиванию кого-нибудь камнями и к редким чудесам, хватало и одного Бога. Теперь жизнь стала более сложной и все в ней отвлекает внимание, многое требует размышления, многое требует поклонения. Точно так же как для того, чтобы побриться, в наше время прибегают к помощи не одного, а двух лезвий, нам теперь необходимо внимание сразу троих богов — для того, чтобы ощущать гармонию. Каким образом один истинный Бог вдруг превратился в троих? Ответ прост: эволюция. «Мы же эволюционировали, — говорил мистер Олданак, — становились выше, сильнее, умнее. Почему же мы настолько тщеславны, что полагаем, будто Богу подобное не по силам?»

Но, нужно отдать ему должное, Адам не только говорил, он еще и подливал вина, и чем больше Джеймс внимал, тем больше Адам, похоже, верил, что его слушателю это интересно. В итоге к тому времени, когда Джеймс принялся за домашний яблочно-черничный пирог с мороженым, Адам уже практически начал склонять Джеймса устроить благотворительный концерт с передачей всей выручки его церкви.

— Но я что-то не понимаю, — заупрямился Джеймс. — Мне показалось, ваша церковь не испытывает нужды в деньгах?

— Вот именно, — сказала Алиса. — И едва ли «Собака с тубой» сможет привлечь к нашей церкви общественное внимание. Я хочу сказать, это была совсем ерундовская и незначительная группа.

— Это верно, — согласился Мэтью. — Так и было.

Джеймс кашлянул:

— Нет, не ерундовская. Может, мы не смогли до конца реализовать себя. Были слишком авангардными, чтобы играть мейнстримовскую попсу, но мы не были ерундовскими, Мэтт. Только не ерундовскими.

— Не кипятитесь, и не будем об этом, — сказал Адам. — Просто давайте подумаем, как бы нам устроить пару концертов на нашем заднем дворе, ладно?

Алиса и Мэтью пожали плечами.

— Я… э-э-э… думаю, надо бы сперва порепетировать, — предложил Джеймс.

— Обычно отсутствие репетиций тебя не смущало, — заметила Алиса.

— Где? — спросил Мэтью.

— У меня дома, — не думая, ответил Джеймс. — У меня есть приспособленный для этих целей коровник, он подойдет. Итак, на следующих выходных?

— А как насчет твоей подруги, которая лежит в больнице? — спросила Алиса.

— И Майкла? — добавил Мэтью.

— Это пойдет ему на пользу, — сказал Джеймс. — Ему надо развеяться. Думаю, что, по существу, мы окажем ему услугу.

Алиса и Мэтью промолчали, но Адам, которого, насколько мог убедиться Джеймс, ему воистину послал сам Бог, громко хлопнул в ладоши и произнес:

— Ну, тогда решено. А можно и мне поприсутствовать? Мне бы хотелось увидеть вашу ферму и посмотреть, как вы станете снова играть вместе. Мы можем поехать на одной машине. Алиса? Мэтью? Что вы на это скажете?

— Ладно, — согласился Мэтью. — Будет чудесно повидать всех наших, и у меня есть пара песен.

«Ну почему в наши дни все кому не лень пишут эти чертовы песни?» — подумал Джеймс.

— На этот счет можешь не беспокоиться, — сказал он. Алиса взглянула на него, и Джеймс добавил: — Но было бы интересно послушать.

— Не забудь поговорить с Майклом, — напомнила Алиса.

Тут даже Джеймс понял, что она с ним не флиртует, а просто люто его ненавидит.

31

Иззи имела свои недостатки, причем сама прекрасно отдавала себе в этом отчет, однако в их число не входила привычка подводить свою лучшую подругу и бросать ее в беде. Она оставила Сэма на автостоянке, сказав ему, что постарается вернуться как можно быстрее. Сэм не был бы Сэмом, если бы не спросил, сколько времени займет все дело, на что Иззи фыркнула:

— Думаю, тебе об этом должно быть известно лучше, чем мне.

Она нервной походкой прошла к лестнице и поднялась на третий этаж, одаривая чересчур широкой улыбкой практически каждого, кто встречался ей на пути. «Держи себя в руках, — подумала она, — а то люди решат, что ты чокнутая».

Когда она дошла до отделения интенсивной терапии, то кивнула единственной попавшейся ей на глаза медсестре, которая разговаривала по телефону, и указала на палату Габриеля, произнеся при этом: «Я просто хочу навестить Габа» — на тот случай, если бы медсестра вообразила, будто Иззи явилась, чтобы провести не прописанный врачами сеанс мастурбации. Иззи, к своему удивлению, обнаружила, что в палате никого нет, кроме, конечно, самого Габриеля. Она вдруг осознала, что впервые оказалась с ним наедине не только за все время, прошедшее после аварии, но и вообще за пять лет знакомства. За исключением, пожалуй, того случая в Сток-Ньюингтоне, хотя они тогда на самом деле были не наедине, а просто оказались в одном и том же месте без Сэма и Элли.