Леонид Млечин - Сталин. Наваждение России

• Название: Сталин. Наваждение России
• Автор: Леонид Млечин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-459-00711-4

Почему наше общество не отпускают споры о Сталине? Что в этом человеке было такого, что заставляет и сейчас одних восторгаться им, а других — ненавидеть его? Почему любая дискуссия на исторические темы неизменно переходит в разговор о Сталине? Мечта Ленина о новом мире воплотилась в советском обществе эпохи Сталина. Воплотилась не так и не такими средствами, как полагали первые революционеры. Каким способом Сталин методично и последовательно выстраивал этот новый мир? Какую роль в этом процессе сыграл культ личности и кто помогал отцу народов создавать мифы о себе? Почему даже сейчас, спустя более полувека после смерти этого страшного, но гениального политика одни благодарят его, а другие — поминают недобрым словом? И каким был бы СССР, если бы к власти пришел не Сталин, а кто-то другой?

---

«Общей чертой большинства шпионских дел, — возмущенно писал генерал Крутиков, — является полное отсутствие объективных доказательств. Все обвинения в шпионско-диверсионной работе были построены на признании самих подсудимых».

Командующий армией — фигура, Сталин каждого из командармов знал лично. Крутиков хорошо проявил себя на фронте, его ждали повышение и новые звездочки на погонах.

«Алексей Николаевич Крутиков, — писал о нем маршал Кирилл Афанасьевич Мерецков, — выдвинулся в ряды видных военачальников, служа в Ленинградском военном округе. В тех же местах он принял дважды боевое крещение и во время Великой Отечественной довольно долго являлся начальником штаба 7-й армии. На этой должности Крутиков проявил себя с очень хорошей стороны.

Когда встал вопрос о том, кто будет руководить 7-й армией в период Свирско-Петрозаводской операции, выбор пал на него. Фактически он как бы прошел здесь в боевых условиях стажировку в качестве командарма и доказал на деле, что ему по плечу не только штабные, но и крупные командные должности. Естественным было поэтому дальнейшее продвижение его по службе».

Проверить письмо командарма Сталин поручил начальнику главного политического управления Красной армии Александру Сергеевичу Щербакову. Прихватив с собой Абакумова, начальник ГлавПУРа выехал в штаб 7-й армии.

22 мая 1943 года Щербаков доложил вождю итоги проверки. Слова генерала Крутикова подтвердились: чекисты фальсифицировали дела.

Например, особый отдел армии сообщил о раскрытии вражеской агентурной группы:

«Резидент немецкой разведки Никулин, снабженный немецкой разведкой оружием (пистолетом и гранатами), получил от немецкой разведки задание вести обширную шпионскую деятельность в Красной армии — вербовать шпионов, взрывать мосты, поджигать воинские склады, советские учреждения и т. д.

Никулин имел в своем распоряжении агентов-связистов, которые, переходя линию фронта, передавали немцам шпионские сведения, собранные Никулиным. В числе других шпионов Никулин завербовал командира Красной армии младшего лейтенанта Шведова».

На самом деле никакой немецкой разведгруппы не существовало! Главный обвиняемый, Никулин, воевал в Красной армии в финскую войну, был ранен и признан негодным к военной службе. Его четыре брата продолжали на фронте сражаться против немцев… Мнимый резидент немецкой разведки не умел ни читать, ни писать, работал плотником. Даже видавший виды Щербаков поразился: как это «неграмотному во всех отношениях Никулину, проживающему в глухой деревушке», немцы могли дать задание собирать сведения о расположении и дислокации штабов, воинских частей и соединений?

Мнимые показания Никулина следователь написал своей рукой, неграмотный Никулин с трудом их подписал. Что касается еще одного арестованного — младшего лейтенанта Шведова, то особисты признания из него выбивали.

«Через некоторое время после ареста, — докладывал Щербаков Сталину, — Шведов сознался в шпионской работе и показал, что в шпионы он был завербован Никулиным.

На допросе мне и товарищу Абакумову Шведов заявил, что после того, как следователь потребовал от него назвать сообщников, он, Шведов, назвал двух красноармейцев из взвода, которым он командовал. Но следователь отклонил этих людей и потребовал назвать других лиц. После этого Шведов оговорил Никулина».

Роль агента-связиста чекисты определили пятнадцатилетней (!) девушке Екатерине Ивановой… У нее, между прочим, три брата и сестра служили в Красной армии.

Главным доказательством вины обоих «шпионов» было немецкое оружие, которое у них нашли особисты. Щербаков выяснил его происхождение:

«Брат Екатерины Ивановой, мальчик тринадцати лет, сказал Никулину, что у него имеются трофейные гранаты и пистолет. Никулин отобрал оружие у мальчика. Пистолет отдал Шведову за хлеб, а гранаты использовал для глушения и ловли рыбы».

Умелый начальник ГлавПУРа Щербаков легко нашел объяснение «недостаткам и извращениям» в работе особого отдела 7-й армии: «Следственное дело Никулина и Шведова вел старший следователь особого отдела, по национальности финн. Ранее работал в органах НКВД и был уволен.

Непосредственное руководство следствием и активное участие в нем принимал заместитель начальника особого отдела 7-й армии, который с 1929 по 1938 год работал в органах НКВД. В 1938 году был арестован по обвинению в контрреволюционной организации. Затем был признан невиновным и с 1939 года вновь работает в органах».

Щербаков пометил: «Среди работников особых отделов (ныне СМЕРШ) много неопытных, малограмотных людей. Этот недостаток следует поправить переводом нескольких тысяч политработников в органы контрразведки».

Такими же методами в особых отделах придумывали и другие шпионские группы, отправляя невинных людей на расстрел.

Вот еще одно дело, сконструированное особистами 7-й армии: «Красноармеец Ефимов 29 ноября 1942 года был вызван следователем Особого отдела на допрос в качестве свидетеля. На допросе Ефимов рассказал следователю Особого отдела, что он, Ефимов, в 1941 году был в плену у немцев и оттуда бежал. Это вызвало подозрение и по существу явилось основанием для его задержания».

На следующий день красноармеец уже «признался» в том, что он немецкий шпион. Несложно представить, что с ним делали в камере…

В сентябре 1941 года часть, в которой служил Ефимов, оказалась в окружении, он попал в плен. Следователь особого отдела сочинил целую историю предательства:

«Ефимов, проживая в Торопецком районе, был близко связан с немцами, пьянствовал с ними в ресторане, выдал немцам жену политрука Никифорову Марию и вел среди местного населения антисоветскую агитацию…»

Щербаков послал в Торопецкий район вместе с представителями главного управления СМЕРШ своего инспектора из главного политуправления. Они сообщили:

«Проверкой на месте установлено, что Ефимов в конце декабря 1941 года явился из немецкого плена, жил все время у отца, из деревни никуда не отлучался, за время пребывания немцев в этом районе связи и общения с ними не имел, антисоветской агитации не вел и никого из советских активистов не предавал».

После прихода Красной армии он прошел проверку в лагерях НКВД и был вновь призван в армию, где честно служил.

«Анализ следственных материалов показал, — докладывал вождю Щербаков, — что следствие по делу Ефимова проведено крайне поверхностно и недобросовестно. Все обвинения построены только на признании самого подсудимого».

Красноармеец Яковлев, который «безупречно служит в Красной армии с ноября 1941 года», нашел финскую листовку и, как положено, сдал ее в особый отдел. Его исполнительность ему дорого обошлась.

Щербаков:

«Этого было достаточно для того, чтобы арестовать Яковлева и начать против него следствие по обвинению в антисоветской агитации. При ведении следствия был совершен следующий подлог. При составлении протокола обыска у Яковлева, по указанию старшего следователя особого отдела, листовка была внесена в протокол обыска как найденная при обыске у Яковлева».

Чекисты ничем не гнушались.

Красноармеец Чернецов был арестован особым отделом 368-й стрелковой дивизии по обвинению «в антисоветской агитации и изменнических намерениях» в июне 1942 года (это один из самых страшных месяцев войны, когда шли ожесточенные бои, части Красной армии отступали и каждый боец был нужен на фронте). Сослуживец доложил, что Чернецов «проводит антисоветскую агитацию и намеревается перейти к немцам».

Чернецов воевал еще в Первую мировую, три его брата тоже служили в Красной армии. А оклеветал его красноармеец, который был секретным осведомителем особого отдела. От Щербакова у чекистов секретов быть не могло. Осведомитель был просто провокатором. С его помощью особисты выполняли план по выявлению врагов.

Вот еще одна судьба.

Лейтенант Григорьян был арестован особым отделом 3-й морской бригады «по обвинению в оставлении поля боя, добровольной сдаче в плен и высказывании диверсионных намерений». Ему грозил расстрел.

А что выяснилось?

В июне сорок первого его подразделение попало под сильнейший огонь противника, было окружено и попало в плен. В тот же день лейтенант Григорьян сумел бежать, его ранили, но он добрался до своих. Продолжал воевать, еще раз был ранен.

«Неоднократно участвовал в боях, — докладывал Щербаков, — на своем боевом счету имеет более двух десятков убитых и характеризуется как волевой и смелый командир. Никаких антисоветских и диверсионных высказываний и намерений со стороны Григорьяна проявлено не было».

Если бы командующий армией генерал Крутиков не обратился к Сталину, лейтенанта бы расстреляли. Ни за что! Как многих его боевых товарищей, убитых не немецкой, а своей пулей. Только за два года, в 1942-м и 1943-м, в 7-й армии полторы тысячи военнослужащих приговорили к расстрелу. Иначе говоря, особисты уничтожили целый полк собственной армии.