Лоран Годе - Смерть короля Тсонгора

• Название: Смерть короля Тсонгора
• Автор: Лоран Годе
• Издательство: АСТ, ACT Москва, Хранитель
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-035784-2

Мрачная и причудливая притча, изысканно стилизованная под исторический роман.

Сказание о войне и власти, любви и ненависти, памяти и религии.

Многоуровневый модернистский роман, по меткому выражению критика, «отражающий в древнем бронзовом зеркале современные проблемы бытия».

Книга, каждый из слоев которой – от внешнего, увлекательно-сюжетного, и до самого глубинного, философского, – несомненно, привлечет читателя и заставит его задуматься…

---

Это произошло во время осады Соланоса. Рассказывали, что в тот же вечер, когда Тсонгор одержал победу, один воин вышел из строя и решительно заявил, что он желает говорить с королем. Тсонгор в это время вместе со своей гвардией среди пепла и финиковых пальм праздновал падение города. Воин предстал перед ним. Он назвался Галашем. Никто его не знал. Он походил на сумасшедшего, но Тсонгора это не обеспокоило. У всех его воинов после перехода по пустыне и яростных боев, которые затем последовали, глаза были навыкате. Все в какой-то степени стали безумны. Все познали радость разрушения. Так вот, воин предстал перед королем, и Тсонгор подумал сначала, что он хочет попросить у него какой-то милости. Но оказалось совсем не так.

– Я потребовал встречи с тобой, Тсонгор, потому что хочу высказать тебе все в лицо. Я много думал о тебе. О твоем могуществе. О твоем военном умении. И о твоей славе полководца. И я последовал за тобой. С первого дня. Ничего не прося. Ни наград, ни милости. Я был одним из твоих воинов, и больше мне ничего не было нужно. Был одним из многих. Но сегодня, Тсонгор, сегодня я стою перед тобою, чтобы тебя проклинать. Я плюю на твое имя, твой трон и твое могущество. Я прошел вместе с тобою через пустыню. Я видел, как один за другим падали лицом в песок мои друзья, а ты не соизволил даже взглянуть на них. Я выстоял. Я думал, что ты вознаградишь нас за нашу верность и наше терпение. А ты отдал нам на растерзание город. Да, на растерзание. Таков был твой подарок, Тсонгор. И я плюю на тебя. Ты натравил нас на Соланос, словно свору бешеных собак Ты знал, что мы до предела измотаны, пьяны, вне себя. Но этого ты и хотел. Ты натравил нас на Соланос, и мы растерзали город, словно монстры. Ты это знаешь. Ты был с нами. Вот как ты отблагодарил нас. Ты сделал из нас монстров, руки которых отныне и навсегда будут пахнуть кровью. Я проклинаю тебя, Тсонгор, за то, что ты сделал из меня. И то, что я сказал тебе сейчас, я буду отныне повторять повсюду в твоем королевстве, повсюду, куда бы ни пришел. Повторять всем, кто встретится мне на пути. Я ухожу от тебя, Тсонгор. Теперь я знаю, кто ты такой…

Так сказал воин Галаш. Он уже собирался уйти, когда Тсонгор приказал схватить его и силой поставить перед ним на колени. От гнева у Тсонгора дрожали губы. Он поднялся со своего трона.

– Ты никуда не пойдешь, воин, – ответил он. – Никуда, потому что все вокруг тебя – мое. Ты на моих землях. Я мог бы убить тебя за твои слова. Я мог бы вырвать твой язык, который оскорбил меня при моих людях. Но, помня о том, что ты верно служил мне в сражениях многие годы, я не сделаю этого. Я поступлю иначе. Ты ошибаешься. Я умею благодарить своих людей. Я не лишу тебя жизни. Но чтобы ноги твоей никогда больше не было на земле, которая принадлежит мне. Если ты ступишь в мое королевство, я велю зарубить тебя. Теперь для тебя остаются только необжитые земли. Дикие земли, где не живет ни одна живая душа. Уходи на другой берег Танака и посмотри, что ожидает тебя на всю твою жизнь.

И все было сделано так, как повелел Тсонгор. В тот же вечер Галаш переплыл широкую реку и исчез в ночи. Но на следующий день он снова появился. Там. На противоположном берегу. Отчетливо можно было видеть его силуэт на взмыленной лошади. Он громко кричал с другого берега. Во весь голос кричал все то, что сказал Тсонгору. Чтобы все воины и все жители города слышали его. Он во все горло проклинал короля, но река, с шумом катившая свои волны, заглушала его голос. И все слышали только глухой рокот воды. Несколько месяцев он приходил на берег каждый день. Пытаясь перекричать реку. И каждый раз кричал с той же яростью. Словно безумный всадник, который обращается с речью к людям. Потом однажды он наконец исчез. Никто больше не видел его. Прошли годы. В городе решили, что он умер.

И вот в тот день, когда Суба приехал в Соланос, впервые за много лет Галаш снова появился. Словно возник из прошлого. Да, это был он, снова. Как и раньше, верхом на своей лошади. Очень постаревший. Но гнев, который обуревал его некогда, не иссяк. Всадник реки вернулся в тот самый день, когда сын короля Тсонгора появился в землях Соланоса.

Суба с интересом выслушал эту историю. Никогда прежде он не слышал об этом человеке. И, сам не зная почему, он почувствовал, что должен встретиться с ним. Ему казалось, что Галаш появился только для того, чтобы позвать его.

Едва забрезжил рассвет, Суба сел на своего мула и направился к реке. Он увидел Галаша таким, каким ему его описали. Тень человека верхом на лошади, которая двигалась то в одну, то в другую сторону на другом берегу как раз напротив него. Он шлепнул по бокам мула, и тот вошел в воду. По мере того как он приближался, фигура молчаливого всадника становилась все более различимой. Теперь он хорошо видел его, но по-прежнему ничего не слышал. Он подъехал еще ближе. Наконец мул ступил на твердую землю. Прямо перед Галашем. То, что увидел Суба, потрясло его. Перед ним был истощенный голодом старик. Голый по пояс, худой, сгорбленный, с телом и лицом, усохшими за годы, он дико вращал глазами и походил на демона. Суба долго разглядывал его. Больше всего его удивило то, что он ничего не слышал. Галаш, словно сыпля проклятия, потрясал кулаками. Все страшнее становился его взгляд. Но он не кричал, хотя его грудь вздымалась, а вены на шее от напряжения набухли. До Субы доносился лишь еле слышный срывающийся голос. И это не шум воды заглушал его. Многие годы Галаш кричал во всю глотку. И порвал голосовые связки. Десятки лет он в своей ярости надсаживал свое горло. И теперь мог издавать лишь еле слышные гортанные звуки. Постепенно Суба перестал прислушиваться к этим странным звукам и только смотрел на лицо всадника. И то, чего он не смог услышать, он прочел на измученном лице изгоя. Его глубокие морщины, то, как он кусал себе губы, его искажавшие лицо гримасы все рассказывали о бесконечных годах его изгнания, о страданиях и страхе, об одичании и одиночестве. И Суба увидел, что Галаш плачет. Заламывает руки. Судорожно размахивает ими. Издает свои гортанные звуки и кусает локти.

Они долго стояли так, лицом к лицу, долго разглядывали друг друга. Потом Галаш кивком предложил Субе последовать за ним. Он пришпорил свою лошадь и направился по дороге в сторону от реки. Сын Тсонгора не колеблясь двинулся вслед. И вот так, в молчании, начался его длинный путь по тропам неизведанной земли. Они долго поднимались на холм. После нескольких часов пути всадник остановился. Они достигли вершины холма. У их ног простиралась расщелина. Полукруглая. Суба почувствовал острый запах гниения. Там, внизу, в сотне метров под их ногами, ему представилась ужасная картина. Тысячи гигантских черепах на вызывающем тошноту песке. Некоторые уже мертвые. Некоторые еще еле заметно шевелились, а были и такие, которые продолжали бороться за жизнь. Там громоздились горы пустых панцирей и гниющих тел. Воздух был насыщен зловонием. Стервятники кружили над расщелиной, клевали панцири своими острыми клювами. Зрелище было невыносимое. Черепах занесли в эту расщелину подземные воды. Поток выбросил их туда, на этот смертельный берег, который не давал им ни убежища, ни корма. Их занесло туда, и у них не было сил противостоять все новым потокам воды, чтобы выбраться, и ненасытные хищные птицы набрасывались на них. В общем, это было огромное кладбище животных. Естественная клетка, и эти большие морские рептилии ничего не могли сделать, чтобы выбраться из нее. А их становилось все больше, и песка под их высохшими скелетами и панцирями уже не было видно. Суба прикрыл рукой рот, чтобы не вдыхать этот запах смерти, который доносился до него. Галаш молчал. Не издавал больше никаких звуков. Казалось, он изнемог. Суба наблюдал, как медленно непрерывно течет вода и как тщетно пытаются большие черепахи бороться с ней. Стервятники продолжали кружить. Неудержимо. Суба смотрел, как плавно накатывается на берег и отходит назад море, неся в расщелину смерть. Было в этом зрелище что-то абсурдное, возмутительное. Как бессмысленная резня. Галаш привел его в это место, и Суба понял почему. Вот здесь надо построить гробницу. В этом гниющем месте, где многие годы мучаются огромные рептилии, пленники воды. Гробницу для Тсонгора-убийцы. Тсонгора, который обрек на смерть столько людей. Тсонгора, который стер с лица земли столько городов и спалил целые страны. Гробница для Тсонгора-дикаря, которого не ужасала кровь. Гробница, которая станет его лицом войны. Вот здесь надо построить шестую гробницу. Чтобы портрет Тсонгора стал полным, на нем должна быть гримаса ужаса. Проклятая гробница посреди скелетов и птиц, насытившихся плотью животных.

4

В приходом Мазебу война разгорелась с новой силой. Снова долина Массабы утопала в крови. Дни и месяцы проходили в регулярных стычках. Позиции занимались, оставлялись, занимались снова. Тысячи шагов отпечатывались на песке долины, отмечая дороги страданий. Продвигались вперед. Отступали. Умирали. Трупы высыхали под солнцем. Оставались одни скелеты. Потом выбеленные временем кости рассыпались, а другие воины приходили умирать на этой куче из человеческой пыли. Это была самая большая бойня, которую знал континент. Люди старели. Худели. Война сделала их лица серыми, как лица мраморных статуй. Но, несмотря на бои и усталость, их сила не ослабла, и они кидались друг на друга с прежней яростью. Как два голодных пса, взбесившихся при виде крови, которые хотят только кусаться, не понимая, что они оба постепенно загрызут друг друга до смерти.