Максим Осинцев - Консорциум. Книга вторая. Переписать судьбу

• Название: Консорциум. Книга вторая. Переписать судьбу
• Автор: Максим Осинцев
• Жанр: Фанфик

Крушение башен-близнецов в США. Об этой трагедии слышали многие. Но лишь некоторые знают, что по правде произошло в тот злополучный день. А всем остальным пришлось скормить байку о теракте. Но иначе и просто нельзя было. Если бы люди узнали правду, это могло спровоцировать на лишние вопросы. Оставалось лишь молчать. Но для некоторых, например, таких как V, этот день изменил все.

Раньше он был всего лишь обычным человеком, если бы не эти события, которые дали толчок к новым действиям. Консорциум принял его к себе, но те времена уже давно прошли. Теперь он одиночка, который объединился с человеком по имени Малой, которого считают, как спасителем этого мира, так и тем, кто может его погубить. Но все это делается только для того, чтобы Виктор смог спасти ту, кто ему так дорога…

---

Добрался до второго этажа, который, казалось, сохранился чуть-чуть лучше первого. Запаха затхлости здесь почти не было, только пыль, дерущий нос. Мне пришлось прикрыть нижнюю часть лица рукавом свитера, чтобы не учихаться. Но даже так у меня были приступы, когда вот-вот и чихнешь, но они проходили, так и не огласив весь дом новым громким звуком.

На верхнем этаже было всего три комнаты. Две спальни, если быть более точным и один санузел. В одной из спален была большая кровать и я сразу понял, что это комната того мужчины и женщины, родительская спальня. Обставлена она была скудно: кровать, две прикроватных тумбочки, одна из которых совсем отсырела и развалилась в труху, стоило мне только коснуться ее, и в довершение шкаф для одежды, открыв который я вдохнул омерзительный запах, который я даже не смог себе описать. Матрас на кровати превратился в один сбившийся пружинный ком, присаживаться на который я даже не решился, — еще не хватало, чтобы из него выпрыгнула одна из пружин и впилась в меня.

После я заглянул в детскую и перед моими глазами появился очередной мираж. На своих кроватях (а это была двухэтажная кровать, что часто ставят в семьях с двумя детьми-одногодками) сидели, свесив ноги, мальчишки и о чем-то беседовали, но я не мог разобрать даже слова, только сплошной поток из голосов и звуков. После мальчишка, что сидел на верхней уровни кровати, спрыгнул и бросился к большому кованому сундуку, которого к сведению сейчас в комнате не было. Он открыл его и как раз в этот момент к мальчишке подошел его брат.

— Найджи, зачем ты достаешь его? — произнес один из мальчишек. — Ты же знаешь, что бывает, если носить его с собой.

— Морти, не трусь, это всего лишь украшение, — отозвался его брат.

И мальчишка, Найджел, достал из сундука что-то совсем маленькое, что я даже не смог рассмотреть, стоя у входа в комнату. Мне пришлось подойти и тогда, когда фантомы стали пропадать, я все же заметил, что именно было в руке у мальчишки.

Мои фигурки, что сейчас лежали в кармане завибрировали, что я даже почувствовал эту вибрацию. Они почувствовали, хоть их и разделяло со своим собратом несколько лет, возможно даже десятков лет.

В маленькой ручке мальчишки лежала фигурка сурка. Она же и пропала последней.

Я стоял и не мог понять, что же именно открылось мне сейчас. Я тут же вспомнил и слова Моррида о том, что я должен вспомнить домик у озера, и сейчас сомнений нет, что это и есть тот самый дом. Но что он тогда имел под тем, что здесь ждет меня моя семья?

Извлек из кармана ветровки фотографию девушки с младенцем. Да именно ее я видел в видениях, что проявились в этом доме.

Мама. Это была моя мама.

Как же я мог забыть такое?

А тот мужчина, это папа.

Какие близкие слова: мама и папа. Они греют душу и сдавливают грудь от сожаления. Я не знаю где они, я не знаю что с ними. Живы ли они вообще? Что с ними стало?

Я понимал, что найду ответы на эти вопросы, но явно не сейчас. Всему свое время.

А после я вспомнил мальчишек, что видел чаще всего в своих фантомах (прошлого?). Один из них — это я. Но который? Найджел? Тот, кто держал в руках фигурку сурка, что я держу при себе и по сей день? Или Морти? Но определенно кто-то из них.

Теперь важным стало даже не то, что я все это видел и что все, казалось бы, стало складываться в общую картину, а вопрос: почему я все это забыл? Что произошло со мной?

И, казалось, на этот вопрос не было ответа.

Я подошел к окну, протер, стряхивая со стекла пыль, и глаза тут же уставились на силуэт, что стоял на пирсе. Небольшая фигура, завернутая в черную шаль. Она казалась созданием ночи, ибо даже при свете дня солнечные лучи старались обходить ее стороной. И сам этот силуэт смотрел прямо на меня. Сурок завибрировал, а после и наутилус. Они предупреждали меня о чем-то, но о чем именно — я сказать не мог.

Взгляд черного силуэта поглощал меня, и я не мог оторвать от него глаз. А после контакт прекратился, и силуэт пошел по пирсу в сторону дома. Меня затрясло от напряжения.

Я не знал, кто именно это мог быть, и я был объят страхом. Я не хотел встречаться с этим человеком (созданием), а лишь бежать! Бежать и подальше!

Спускаться на первый этаж я не мог, силуэт уже пропал из видимости окна и мог уже заходить в сам дом. Я быстро подлетел к двери в детскую и запер ее. Придвинул трухлявый шкаф-комод, надеясь хоть ненадолго задержать незваного гостя, а после бросился к окну, надеясь, что смогу выбраться через него и дать деру.

— Наденька, ты меня слышишь? — произнес я, и сам услышал свой, едва слышимый голос, объятый страхом.

Но Наденька не отозвалась. Связи с ней вообще не было, и это напугало меня вдвойне. Глянул в окно…

…и напряжение сошло на нет.

Силуэт шел прочь от дома по полянке, огибая озеро. Он остановился, когда я устремил к нему взгляд. Помахал рукой и сделал жест, который любой мог принять лишь за «следуй за мной», а после вновь обернулся и пошел дальше.

Еще секунду назад, объятый всепоглощающим страхом, я не мог представить, что все обернется столь чудаковатым образом. Я сдвинул шкаф-комод в сторону и открыл дверь. Спустился на первый этаж и вышел из дома. Силуэт был вдалеке, но он остановился и ждал меня.

Мне вновь стало страшно, но я сжал обе фигурки в руках и, собрав последние остатки храбрости, двинулся в сторону мрачной фигуры. Двигался я не быстро, но и силуэт ждал, не торопя меня и даже не окликая. Лишь подойдя ближе, я смог рассмотреть причину своего страха.

Это была старушка, возраст которой определить на глаз было не просто сложно, а почти нереально. Я бы сказал, что ей лет сто, так как кожа, казалось, просвечивала и была столь обвисшей и украшена старческими пигментными пятнами, что даже глазки-щелочки и тонкую полоску губ можно было принять за морщины.

Старушка оглядела меня с ног до головы и лишь тогда своим сухим и старческим голосом произнесла:

— Молодой человек, интересуетесь этим домом?

Выступать в роли одного из детей, проживавших когда-то в этом доме, я не хотел, да еще и привыкнуть к своей новой роли не мог, поэтому солгал, только для того, чтобы узнать о своей собственной семье как можно больше, а после и выяснить, что же с нами произошло.

— Да, хотел бы скупить его и, наконец, привести в порядок. Место здесь хорошее, тихое. Как раз подойдет для семьи.

Старуха улыбнулась, обнажив в своей улыбке от силы десять уцелевших зубов, часть из которых уже были гнилыми.

— Проклят этот дом, — бросила она, не желая убирать с лица столь омерзительную улыбку.

Да и вся старушка не производила приятного впечатления. Больше похожа на ведьму из глубинки, которую было бы совсем не жаль сжечь на костре, но только в том случае, если перед своей смертью она не пожелает проклясть своих палачей и всю их семью на много-много веков вперед.

— Почему проклят? — постарался я изобразить удивление в голосе, да на лице.

— Несчастье здесь произошло и даже спустя столько времени, оно не смогло покинуть это место, так и, продолжая разрушать его и осквернять когда-то райский уголок.

— И что же произошло?

— О-ох, могу рассказать тебе эту историю, но она будет очень долгой, а мои старые кости не привыкли подолгу стоять на одном месте, — прошепелявила старуха и поплелась в противоположную от домика у озера сторону. — Пойдем, да по пути все расскажу.

Мне пришлось последовать следом за ней.

— Давненько это было, — начала старуха, с придыханием, рассказывать свою долгую историю, — в этот прекрасный уголок приехала молодая семья. Красивая девушка со своим возлюбленным и два сорванца-мальчишки, которых я, правда, очень часто баловала пирожками, если они помогали мне по хозяйству.

Приезжали они каждое лето и проводили здесь все три месяца. Лишь паренек, отец семейства уезжал по своим делам в город, но каждый вечер возвращался. Так они и жили. Мальчики взрослели, а жизнь продолжала кипеть.

Но однажды все изменилось, я и сама это приметила: мальчишки стали часто захаживать в лес. И вот однажды произошло великое горе. Мальчики не вернулись. Их искали несколько дней, но так и не смогли найти, пока один из мальчишек не вернулся домой. Вокруг него ходили и лелеяли его, да все выспрашивали, где же его брат, но говорил мальчишка, что не помнит того места и не сможет довести до него. А о судьбе своего брата отказывался рассказывать, что с ним ни делали.

Родители пребывали в городе, а отец семейства начал спиваться. Но это я поторопилась. Так прошла неделя, пока тот мальчишка, что вернулся не пропал вновь, ведь родители так и не смогли уехать отсюда, лелея надежду все же отыскать своего второго сына живым и здоровым. Но все повторилось…

Старушка замолчала, да и я сам, отвлеченный историей, лишь сейчас заметил, что мы подошли к небольшому домику, в котором, скорее всего, старушка и проживала. Она уселась в тени крыльца в свое кресло.