Георгий Миронов - Заговор, которого не было...

• Название: Заговор, которого не было...
• Автор: Георгий Миронов
• Издательство: ТЕРРА—Книжный клуб
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-275-00131-2

Первую книгу серии «Уголовные тайны» составили две до­кументальные повести: «Заговор, которого не было...» — об инспирированном петрочекистами в 1921 году деле профессора В. Н. Таганцева, по которому было безвинно расстреляно около ста человек, офицеров русской армии и питерской интеллиген­ции, в том числе известный поэт Н. Гумилев; «Братья по крови» — о деле братьев Гусейновых, банда которых несколько лет терроризировала население приволжских городов, занима­ясь похищением автомобилей…

---

Вот тогда и было принято решение передать дело для дальнейшей разработки в Следственное управление Гене­ральной прокуратуры Российской Федерации».

Продолжение рассказа следователя областной прокуратуры Михаила Коржева

«Чем еще «Дело Ахтаевых» интересно с криминалисти­ческой точки зрения. Доказали мы, допустим, абсолютно убедительно, факт совершения ими десяти убийств. А под­следственные вдруг начинают брать на себя еще десять. Ну, связь у них, как ни старайся ее исключить, всегда есть. К сожалению, «покупают» и контролеров. Только за пере­дачу информации, или, скажем, за передачу двух ножовоч­ных полотен, когда они побег готовили, машину обещают. Тоже надо полным идиотом быть! Ведь сели за убийство владельцев и водителей машин. Так польститься на маши­ну из-под убитого, которую тебе убийцы приведут! Это еще если приведут... Нет, совсем люди свихнулись.

Так я что сказать-то хотел. Берут они на себя десятку. Первое желание, как я вам вчера говорил, на радостях (дело будет более громкое и крупное, да еще в сознанку идут) выехать с ними на место предполагаемого преступле­ния, ну, где они якобы совершили убийства, трупы зарыли или утопили и т. д. Но порыв свой сдерживаю. Посылаю оперов, следователей. Те все досконально и капитально проверяют. Нет, не было, не могло быть совершено пре­ступление там, так и тогда, подозреваемые «вешают лапшу на уши». Значит, что происходит? Они нарочно, как я гово­рил раньше, в сознанку идут, чтобы их вывезли на место убийства, чтобы оттуда совершить побег. И заранее, навер­ное, готовят его, кентов своих туда собирают, машины подтягивают, оружие. Но я почему этот сюжет опять вспомнил? Вот послушайте.

Парадокс в том, что убийства, которые по делу пока не проходят, совершить они МОГЛИ. И, может быть, совер­шили. Потому что три года мы это дело крутили и, если ос­новывать свои предположения на характере личностей подследственных, то не покидает впечатление айсберга. Скажем, десять убийств мы раскрутили, а еще двадцать скрыты? Может такое быть? Мало что ли прецедентов, ког­да убивали по двадцать и по пятьдесят человек. Тот же Чи­катило. Маньяк, скажете, на него накатывало, не мог без этого уже жить? Так ведь и банда Ахтаевых, извините, не простые корыстные преступники, хотя в каждом убийстве присутствует, как правило, грабеж, разбой и кража лично­го имущества. Но ведь машины продавали за бесценок, брали у убитых пустяки всякие: перочинные ножи, брело­ки, солнцезащитные очки, старые стоптанные кроссовки. Почитайте обвинительное заключение... Кровавый айс­берг...»

Убийство Мухи

...Заметая следы, кровавой дорожкой появлявшиеся везде, где гуляла и жировала банда, Роман взял билет на са­молет и вылетел в Вятку к Сереге Дробову. Нужно было разработать новый план, рассчитанный на убийство води­телей и завладение их транспортными средствами.

То есть, попросту говоря, «тачки» шли хорошо, на Кав­казе и в Закавказье на них покупатели уже в очередь выст­раивались. Надо было спланировать так, чтобы паузы меж­ду нападениями на водителей были короче и чтобы мочить их удавалось банде без следков.

Дробов тупой, да не дурак. Котелок варит. Один котелок хорошо, а два лучше. Советов от братьев Роман не ждал.

Нужно было подумать и о кадрах. Новые планы требо­вали расширения организации. И, пока остальные братья были далеко, в порядке, так сказать, прикидки, репетиции, с новыми кадрами планировал Рома Ахтаев провести ак­цию в самой Вятке или в ее окрестностях, на шоссе, веду­щем к югу.

Тут расчет какой? Минимальная банда — три человека, меньше уже нельзя. Больше — надо подумать. Три челове­ка хорошо, если брать одного водилу, а если с ним его кент, пассажир, а машина как раз такая, какую заказали азеры, то что ж, от дела отказываться? Три — в самый раз. У них были отработаны обе методики: когда Рома на переднем сиденье, на месте пассажира, а один из братьев и Дробов сзади, и второй вариант, когда все трое сзади, против води­лы и его пассажира. Пока братья были заняты другими де­лами в Самаре, Ульяновске и Нижнем, Рома решил подо­брать с помощью Дробова еще одного кента в Вятке и тут же его опробовать в деле, совершив нападение втроем на одного из автомобилистов, перегонявших из Тольятти на север новенькие «Жигули».

Дробов предложил некоего Алиева, жившего в приго­родном поселке Солнцево.

Теперь нужно было подумать об оружии, не все же удав­ками да ножами пользоваться. Тем более, что ножами, как ни тренировались на «чучеле», с одного удара никому не удавалось убить жертву.

Эдуард Алиев предложение вступить в банду принял охотно. И тут же предложил на предмет «ствола» пощупать некоего Муху — Васю Мухачева.

Сейчас уже трудно определить, действительно ли были у Мухи, промышлявшего карманными кражами, запас ювелирных украшений и обрез одноствольного охотничье­го ружья, или это придумал Эдя Алиев, чтобы сразу произ­вести своей компетентностью впечатление на своего буду­щего «пахана», предстать перед ним необходимым и толко­вым членом банды...

Сам Мухачев уже ничего следствию пояснить не может. А участники его убийства в показаниях путались до самого последнего своего часа... Протоколы допросов свидетелей, знакомых Дробова, Алиева и Мухачева, подтвердили лишь один неоспоримый факт: и Алиев, и Дробов давно испы­тывали к Мухачеву неприязненные отношения. То есть они нарочно вывели «пахана» на эту жертву, стремясь ре­шить сразу два полезных дела: ликвидировать сообща не­навистного им по ряду причин сверстника и заодно, чем черт не шутит, разжиться у удачливого вора по кличке Муха кое-каким им награбленным барахлишком...

Как обычно, на дело пошли втроем: Роман, Дробов и Алиев.

Муху дождались в подъезде дома № 34 по улице Лациса, объяснили причину своего появления в столь поздний час необходимостью познакомиться с его коллекцией ювелир­ных украшений, собранных за длительное время в резуль­тате занятия его ремеслом. А заодно освободить его в его же интересах, из соображений его безопасности, от владе­ния огнестрельным оружием.

Муха юмора не оценил. Стал все отрицать — и наличие «банка» украшений, и «ствол».

Вначале убеждали, предлагали купить все укра­шения «оптом», благо что есть хорошие покупатели на Кавказе.

— Ты только покажи. Может, нам твои «цацки» и «рыжевье» и не подойдут, может, золотишко у тебя «цыганс­кое» и камешки — стекла...

— Нет у меня ничего, — твердо стоял Муха. — Что беру с клиента, то сразу барыгам и сбрасываю. Процент в «общак» четко несу. Какие ко мне претензии? Будете давить, пожалуюсь Бородину.

Бородин был в городе «в авторитете». С ним портить от­ношения никто не хотел. Да и не собирались Роман и его подельники лезть в чужую «епархию». Другие цели, другие средства.

Предложили вступить в банду, расписали в красках, как хорошо им живется, — пара часов работы с клиентом в «тачке», на следующий день — чистые «бабки» от азеров на местном рынке, и — гуляй, Вася.

Однако Вася если и хотел гулять, то в одиночку. И в бан­ду идти отказывался, грозясь своими, насколько знали Дробов и Алиев, явно преувеличенными связями с Боро­диным.

Пришлось его немного пощекотать «перышком».

А заточка у Романа острая... Чуть-чуть и прикоснулся к шее Васьки Мухачева по кликухе «Муха», а уж и кровь по­шла, красная полоска на горле осталась.

Васька кровь ладошкой вытер, побледнел. Боль в шее не такая уж и сильная. Но — страшная. Она как бы предвеща­ла страшную, острую, мучительную боль, которая хлынет от горла по всему телу, если нож Романа пройдет сквозь кожу и жилы чуть глубже...

Всегда многословный, болтливый, куражливый, с пе­сенками блатными да прибаутками, стал вдруг Муха мол­чаливым и сдержанным и без лишних слов направился вместе с бандой на квартиру Дробова для «продолжения разговора».

Как он и предчувствовал, «продолжение разговора» оказалось чрезвычайно болезненным.

Но и после изощренных воздействий на центры боли окровавленного Мухи он отказывался показывать тайники в своей квартире, где, по словам Эди Алиева, хранилось золото, бриллианты и оружие.

—  Ну, ты, козел, сам выбрал свой путь, — вытер окро­вавленный нож о изрезанную рубаху Мухи Роман. — Ты что, совсем тупой? Либо ты сдаешь нам «клад» и «ствол», либо мы тебя кончаем. Оставить тебе жизнь — себе дороже.