Антон Беляков - Подлинная история Древней Руси

• Название: Подлинная история Древней Руси
• Автор: Антон Беляков
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978–5-699–43884–6

История вовсе не однозначна, и чем глубже погружаешься в древние летописи и документы, тем больше вопросов и недоумения возникает у непредвзятого исследователя. Чтобы снять эти вопросы, необходимо провести кропотливую критическую работу с теми источниками, которые служат для нас дверью в историю Древней Руси, и прежде всего с Повестью временных лет.

Происхождение Руси, призвание Рюрика, войны с Византией — вот неполный перечень тех тем, которых Антон Беляков касается в своей книге. Он предлагает своему читателю вместе с ним по–новому прочесть Повесть временных лет и узнать ту историю Руси, которая может оказаться истинной.

---

«Когда король Пипин явился против венетиков с крупным сильным войском, он обложил переправу, ведущую с суши на острова Венеции, в месте, называемом Аивола. Поэтому венетики, видя, что на них идет со своим войском король Пипин и что он намерен отплыть с конями к острову Мадамавку (этот остров лежит близ материка), бросая шпангоуты, перегородили всю переправу Оказавшись в бездействии, войско короля Пипина (ибо он был не в состоянии переправить их в ином месте) простояло напротив венетиков, на суше, шесть месяцев, воюя с ними

ежедневно. Тогда как венетики поднимались на свои суда и устраивались позади набросанных ими шпангоутов, король Пипин стоял со своим войском на морском берегу. Венетики, воюя луками и пращами, не позволяли им переправиться на остров. Так, ничего не достигнув, король Пипин заявил венетикам: «Будьте под моею рукою и покровительством, ибо вы происходите из моей страны и державы». Но венетики ему возразили: «Мы желаем быть рабами василевса ромеев, а не твоими». Однако побуждаемые долго сваливавшимися на них бедами венетики заключили мирный договор с королем Пипином на условии уплаты ему крупного пакта. Но с тех пор ежегодно пакт уменьшается, хотя сохраняется и доныне. Ибо венетики уплачивают правителю королевства Италии, или Папии, ежегодно легкую дань из 36 литр. Таким‑то образом прекратилась война между франками и венетиками. Когда же народ начал спасаться бегством в Венецию и скапливаться здесь, так что собралось множество народа, они провозгласили дукой над собой человека, превосходящего прочих благородством. Первый дука появился в их среде прежде, чем против них пошел король Пипин. Дукат в то время находился в месте, именуемом «Цивитанува», что означает «Новая крепость». Но поскольку названный островок находится близко от суши, с общего решения они перенесли дукат на другой островок, на котором он расположен и ныне, так как тот отдален от суши настолько, насколько можно различить человека, сидящего на коне».

Вот такая история. Вполне реалистичная для торгового города, так сказать, нормальная, адекватная реакция. А у нас что? «Приходите княжить и владеть нами». А два мужа «не родственники его, но бояре», Аскольд и Дир вообще отправились за сотни верст в Киев и там их тоже приняли с распростертыми объятиями. Возникло даже понятие Киевская Русь— мощного государственного образования дерзнувшего нападать на Византийскую империю:

«В год 6374 (866). Пошли Аскольд и Дир войной на греков и пришли к ним в 14–й год царствования Михаила. Царь

же был в это время в походе на агарян; дошел уже до Черной реки, когда епарх прислал ему весть, что Русь идет походом на Царьград, и возвратился царь. Эти же вошли внутрь Суда, множество христиан убили и осадили Царь- град двумястами кораблей. Царь же с трудом вошел в город и всю ночь молился с патриархом Фотием в церкви святой Богородицы во Влахерне, и вынесли они с песнями божественную ризу святой Богородицы, и смочили в море ее полу Была в это время тишина и море было спокойно, но тут внезапно поднялась буря с ветром, и снова встали огромные волны, разметало корабли безбожных русских, и прибило их к берегу, и переломало, так что немногим из них удалось избегнуть этой беды и вернуться домой».

Нападение действительно было в 860 году, о чем мы узнаем из византийских источников. 18 июня 860 года русы под предводительством Аскольда громили окрестности ромейской столицы, а Константинопольский патриарх Фотий вопрошал в Софийском соборе:

«Что это? Что за удар и гнев столь тяжелый и поразительный? Откуда нашла на нас эта северная и страшная гроза? Какие сгущенные облака страстей и каких судеб мощные столкновения воспламенили против нас эту невыносимую молнию?.. Где теперь император христолюбивый? Где воинство? Где оружие, машины, военные советы и припасы? Не других ли варваров нашествие удалило их и привлекло к себе все это?.. Народ вышел от страны северной, устремляясь как бы на другой Иерусалим, и племена поднялись от краев земли, держа лук и копье. Они жестоки и немилосердны; голос их шумит как море; мы услышали весть о них или, лучше, увидели грозный вид их, и руки у нас опустились… Неожиданное нашествие варваров не дало времени молве возвестить о нем, дабы можно было придумать что‑нибудь для безопасности. Не выходите в поле и не ходите по дороге, ибо меч со всех сторон».

Глава 2. Иоакимова летопись.

Так откуда есть пошла русская земля? Проблема исследования начальной истории Русского государства заключается в отсутствии альтернативных ПВЛ источников. Их может заменить археология, но именно строки о призвании Рюрика и его варягов археологическими исследованиями не подтверждаются. Вопросы о том, кто же такие русы, кто такой Рюрик и почему его призвали, зачем русь ходила на Царьград и множество других остаются без ответа. Зацепиться не за что: Новгород возник на столетие позже, русы никак не соответствуют норманнам, других источников нет… Впрочем, еще один спорный источник все же есть — Иоакимова летопись. Ее представил Татищев, в своей «Истории Российской», приведя рассказ о том, как эта летопись к нему попала. Одни исследователи считают летопись Иоаки- ма, «епископа новгородского» фальсификацией, если не самого Татищева, то тех, от кого он ее получил, другие не сомневаются в ее подлинности. Татищев же пребывал в растерянности — он не смог найти сам первоисточник, откуда происходила история старца Иоакима, и честно об этом написал. По этой причине он не стал совмещать летопись Нестора и дополнения Иоакима, — «Я намерен был все это в Несторову дополнить, но рассудив, что мне ни на какой манускрипт известный сослаться нельзя, и хотя то верно, что сей архимандрит, поскольку мало грамоте умеющим был, сего сам не сочинил, да и сочинить так довольно сложно, ибо требуется для того человек, многих древних книг прочитавший и в языке греческом искусный…»

Очень подкупает в Иоакимовой летописи одна фраза: «О князех руских старобытных Нестор монах не добре сведем бе, что ся деяло у нас славян во Новеграде…»

Давайте все же попробуем сделать то, на что не решился Татищев, и совместим «Повесть временных лет» с Иоакимовой летописью. А заодно «примерим» к ним и различные иноземные первоисточники. Итак, рассказ о начальной русской истории в изложении епископа Иоакима и в пересказе Татищева:

«…Буривой, имея тяжкую войну с варягами, неоднократно побеждал их и стал обладать всею Бярмиею до Кумени (совр. р. Кумийоки в Финляндии. — Авт.). Наконец при оной реке побежден был, всех своих воинов погубил, едва сам спасся, пошел во град Бярмы, что на острове стоял, крепко устроенный, где князи подвластные пребывали, и, там пребывая, умер. Варяги же, тотчас пришедшие, град Великий и прочие захватили и дань тяжелую возложили на славян, русь и чудь.

Люди же, терпевшие тяготу великую от варяг, послали к Буривою, испросить у него сына Гостомысла, чтобы княжил в Великом граде. И когда Гостомысл принял власть, тотчас варягов что были, каких избили, каких изгнали, и дань варягам отказался платить, и, пойдя на них, победили, и град во имя старшего сына своего Выбора при море построил, заключил с варягами мир, и стала тишина по всей земле. Сей Гостомысл был муж великой храбрости, такой же мудрости, все соседи его боялись, а его люди любили, разбирательства дел ради и правосудия. Сего ради все близкие народы чтили его и дары и дани давали, покупая мир от него. Многие же князи от далеких стран приходили морем и землею послушать мудрости, и видеть суд его, и просить совета и учения его, так как тем прославился всюду.

Гостомысл имел четыре сына и три дочери. Сыновья его или на войнах убиты, или в дому умерли, и не осталось ни единого его сына, а дочери выданы были соседним князь

ям в жены. И была Гостомыслу и людям о сем печаль тяжкая, пошел Гостомысл в Колмогард вопросить богов о наследии и, восшедши на высокое место, принес жертвы многие и вещунов одарил. Вещуны же отвечали ему, что боги обещают дать ему наследие от утробы женщины его. Но Гостомысл не поверил сему, ибо стар был и жены его не рождали, и потому послал в Зимеголы (район совр. Елгавы — Авт.) за вещунами вопросить, чтобы те решили, как следует наследовать ему от его потомков. Он же, веры во все это не имея, пребывал в печали. Однако спящему ему пополудни привиделся сон, как из чрева средней дочери его Уми- лы произрастает дерево великое плодовитое и покрывает весь град Великий, от плодов же его насыщаются люди всей земли. Восстав же от сна, призвал вещунов, да изложил им сон сей. Они же решили: «От сынов ее следует наследовать ему, и земля обогатиться с княжением его». И все радовались тому, что не будет наследовать сын старшей дочери, ибо негож был. Гостомысл же, предчувствуя конец жизни своей, созвал всех старейшин земли от славян, руси, чуди, веси, меров, кривичей и дряговичей, поведал им сновидение и послал избранных в варяги просить князя. И пришел после смерти Гостомысла Рюрик с двумя братья и их сородичами. (Здесь об их разделении, кончине и пр. согласно с Нестором, только все без лет — прим. Татищева).