Тило Саррацин - Германия: самоликвидация

• Название: Германия: самоликвидация
• Автор: Тило Саррацин
• Жанр: Науки: разное
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4252-0682-4

Основываясь на обширной статистике и собственных расчетах и прогнозах, Тило Саррацин, известный политик и бывший сенатор Берлина, убедительно показывает, что мусульманское сообщество в Германии не стремится к интеграции в немецкую жизнь. Уровень образования и участие в трудовой деятельности иммигрантов остается гораздо ниже уровня коренного населения, что при традиционно высокой рождаемости у мусульман представляет реальную угрозу для страны. Автор высказывается за жёсткую миграционную политику и показывает пути выхода из кризиса.

---

3. Если продуктовая норма сбалансирована, разнообразна и позволяет питаться хорошо, то получатели социальных пособий, которые кормят себя и своих детей неправильно и с любой точки зрения неадекватно, имеют проблему не с доходами и бедностью, а с собственным поведением. Тем самым требование к обществу оборачивается требованием к индивидууму, а критика общества становится критикой индивидуума.

Этот последний пункт и есть то, что вызывает агрессию и ярость, поскольку ты, таким образом, идёшь наперекор, указывая индивидууму на его обязанности, а не рассуждая о неравенстве шансов, как это вошло в обыкновение. Пример такого отклонения подаёт «Отчёт Федерального правительства о бедности и богатстве»:

«Концепция шансов на участие и осуществление, предложенная лауреатом Нобелевской премии Амартией Сеном… задаётся вопросом, насколько… различия объясняются неравными шансами на осуществление. Цель действий социального государства — в том, чтобы смягчить неравенство уже имеющихся шансов. Все должны иметь шанс реализовать свои индивидуальные возможности. Шансы участия становятся шансами осуществления, если к индивидуальным потенциалам добавятся соответственно стимулирующие общественные шансы реализации, которые действительно предоставят личности возможность пользоваться открытыми шансами участия. Решающим здесь является оформление системы социального обеспечения и системы образования, но также и положение на рынке труда и проницаемые структуры общества. По Амартии Сену, бедность при этом представляет собой недостаток шансов осуществления, а богатство, напротив, очень высокую меру шансов на осуществление»{139}.

Тут всё верно, за исключением того, что вообще никоим образом не выявляется индивидуум, его поведение и его ответственность. Кажется, что вопрос заключается только во внешнем предоставлении шансов, а за них отвечают государство и общество. Если кто-то впадает в бедность или попадает под угрозу бедности, причина не в нём самом, а в недостатке шансов. Другая точка зрения считается в Германии неполиткорректной.

Однако в связи с меню Hartz IV можно наблюдать и некоторые индивидуальные упущения, например, если:

• дети приходят в школу натощак и питаются преимущественно фастфудом и сладостями, потому что родители не умеют готовить или ленятся встать утром, чтобы приготовить детям завтрак;

• родители покупают алкоголь и сигареты вместо овощей и фруктов и не следят за тем, чтобы дети достаточно двигались, что приводит к ожирению и косвенному ущербу здоровью, чаще всего диагностируемым в нижнем слое (который частично, но не целиком идентичен получателям социальных пособий).

Для всякого индивидуального поведения можно назвать и общественные причины, однако нельзя в принципе снимать с индивидуума ответственность за его поведение. Однако в дискуссиях о бедности мы склоняемся именно к этому, и в большой части исследований бедности это обстоит именно так, а не иначе.

Но почему тогда выстраиваются длинные очереди на раздаче еды «Берлинского стола», если нормы всё-таки хватает? Ответ совсем простой: там, где что-то дают бесплатно, общий бюджет разгружается. Если бы получателям пособий бесплатно раздавали DVD, аппаратуру и развлекательную электронику, они образовали бы ещё более длинную очередь. Но в такой раздаче благотворителям недоставало бы столь привлекательной библейско-эмоциональной апелляции, какой обладает публичное кормление.

Раздача еды и бесплатные столовые преследуют благую цель и являются выражением похвального личного служения. Это ни в коем случае не должно оспариваться. Но деньги лучше было бы инвестировать в поварские курсы, курсы домоводства и тренинги поведения для нижнего слоя. Зачем семье, живущей на пособие Hartz IV, брать на себя труд планировать закупку продуктов, самим готовить и сообща есть, если всё даром приготовлено в бесплатной столовой поблизости? Таким образом, неправильное поведение закрепляется и становится постоянным, а причины его не преодолеваются. Да, есть слабые люди, которые не умеют ни планировать, ни обращаться с деньгами, ни готовить, им не хватает силы воли, и они нуждаются в бесплатном супе, тогда как остальная часть получателей пособий в этом вовсе не нуждается. Но и нестойким людям тренинги поведения помогли бы больше, чем потакание их слабостям.

Здоровье

Неумная и спорная поговорка гласит: «Коли беден, умирай пораньше». В атласе социальной структуры Берлина эта поговорка, кажется, находит своё подтверждение. В атласе по 12 берлинским районам и меньшим территориальным единицам сгруппированы социоструктурные факторы, в том числе образование, рынок труда, получатели пособий, доля иностранцев.

Полученные отсюда данные обнаруживают тесную связь между социальным индексом и ожидаемой продолжительностью жизни{140}: в среднем мужчины в районе Шарлоттенбург-Вильмерсдорф живут на 4,1 года дольше, чем в районе Фридрихсхайн-Кройцберг, у женщин разница между лучшим и худшим районами составляет 2,8 года. Берлинский случай потому так интересен, что условия окружающей среды и инфраструктура социального и медицинского обеспечения во всех районах во многом одинаковы. Все получатели социальных выплат являются членами законной больничной кассы и имеют ровно те же права, что и любой гражданин.

Разницу в ожидаемой продолжительности жизни по большей части создают сердечно-сосудистые заболевания и злокачественные новообразования. И те и другие в немалой степени зависят от образа жизни (питания, физической активности, употребления алкоголя и табака). В районе Фридрихсхайн-Кройцберг 40 % населения курит, в Шарлоттенбурге-Вильмерсдорфе курят только 29 %{141}. За такими цифрами стоит индивидуальное поведение, а не бедность. Справедливо и обратное: бедность является также следствием индивидуального поведения и, в свою очередь, может наложить свой отпечаток на поведение.

Если есть взаимосвязь между бедностью и здоровьем, то она выражается через параметры поведения, а именно — через питание, зависимости и физическую активность. В «Отчёте федерального правительства о бедности» говорится:

«Бедность и социальное отчуждение как следствие нехватки ресурсов и возможностей преодоления представляют большую тяготу как для детей и подростков, так и для их социального круга. Риски бедности в семьях не ограничиваются при этом одним только недостатком финансовых средств. У детей и подростков наличествуют и дополнительные дефициты развития, недостаточное обеспечение предметами первой необходимости с такими следствиями, как проблемы со здоровьем и социальная дискриминация, например, из-за недостаточной интеграции в школе или среди ровесников. Существует также взаимосвязь между состоянием здоровья (телесного и душевного) и материальным обеспечением. Наносится урон разумному поведению в отношении питания и здоровья: чем скуднее социоэкономические ресурсы, тем хуже и питание»{142}.

Этот абзац нужно прочитать дважды, чтобы понять его. Очевидно, что при формулировке политкорректность одержала верх над ясностью. На понятном немецком языке это звучало бы так:

«Семьям, зависимым от социальных выплат, приходится бороться не только с ограниченными материальными возможностями. Зачастую они не могут как следует распорядиться деньгами, и, как правило, у них нет энергии, способностей планирования и навыков, чтобы кормить семью здоровой и сбалансированной пищей. Это наносит ущерб успеваемости детей в школе. Поскольку родители в таких семьях вообще мало заботятся о детях — регулярно ли они выполняют домашнее задание, достаточно ли двигаются, не слишком ли много сидят перед телевизором или за компьютером, — у этих детей часто накапливаются дефициты развития, и, как следствие, они отстают в школе. Это наносит урон их уверенности в себе и возможностям устанавливать контакты и заводить дружбу с более устойчивыми детьми, которые в большинстве случаев и более успевающие ученики. Так домашние отношения вредят здоровью, способствуя избыточному весу и неправильному питанию, равно как и плохой успеваемости».

Короче говоря: проблемой является не материальная, а духовная и моральная бедность. Она оказывает влияние на поведение, а поведение, в свою очередь, на здоровье. Такие простые истины, однако, политически неудобны и потому, насколько возможно, вуалируются. Например, в Институте Роберта Коха был проведён в качестве подготовительной работы ко второму «Отчёту о бедности» очень красноречивый анализ «Бедность, социальное неравенство и здоровье», в котором со знанием дела сопоставляются доступные данные и факты.

Анализ доказывает, что значимые для здоровья факторы зависят исключительно от поведения, хотя авторы и говорят в отчёте, то и дело повторяясь, о «неравенстве шансов на здоровье»{143}. Но в качестве эмпирического доказательства они приводят лишь факторы, которые зависят не от доходов, а исключительно от поведения: