Павел Краснов - Как Сталин предотвратил «перестройку»

• Название: Как Сталин предотвратил «перестройку»
• Автор: Павел Краснов
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Публицистика
• Год: 2011

В 2011 году отмечается бесславное окончание горбачевской «перестройки». Она привела к гибели СССР и к захвату власти группировками «новых русских», поделивших между собой богатства советской державы.

Между тем в 1930-х годах в СССР тоже происходила «перестройка», но тогда были достигнуты впечатляющие результаты в экономическом развитии. То, к чему призывал в 1980-е годы М. Горбачев — «ускорение научно-технического прогресса», «выход на новые рубежи», — было осуществлено Сталиным, но без развала страны, наоборот, с ее усилением.

Однако ошибочно было бы думать, пишет автор данной книги, что в 1930-е годы не было людей, которые не хотели бы сделать общественную собственность своей и реставрировать капитализм в нашей стране. К этому стремились «олигархи» 30-х и часть «творческой интеллигенции», а поддерживал их обладающий колоссальной властью клан, базирующийся в Англии и Франции. Именно этот клан стоял за «перестройками» 1930-х и 1980-х гг.

---

В целом, ресурсов у общества было мало и расслоение было довольно серьезным, в основном народ тогда жил бедно (к слову он очень бедно жил и при царе), но те, кто зарабатывал много — эти деньги зарабатывали, а не присваивали. Если же, как полагается, взять в расчет всеобщее образование и медицинское обеспечение, о которых простой народ при царе и мечтать не мог и которые были созданы Советской властью, то общее благосостояние даже в тот период заметно выросло.

В 1938–1941 годах все без исключения зарубежные авторы отмечают резкий рост уровня жизни крестьян не только в улучшении питания, но и в увеличении потребления промышленных товаров, но особенно — в улучшении социальной сферы. С1927 по 1937 год количество коек в сельских больницах увеличилось в 3 раза, а число сельских врачей — в 2,5 раза.

Во время «перестройки» появилось множество заказных статей о «рабском труде советского крестьянина». Однако в Отечественную было много случаев, когда крестьянин в одиночку оплачивал («покупал») для Советской Армии самолет или танк. Более чем странный поступок для бесправного раба, не правда ли? Так значит, желающий заработать крестьянин мог накопить сумму, достаточную для покупки самолета? Вот такой был «рабский» труд. Покажите мне для сравнения американского фермера, способного купить боевой самолет? По себестоимости? Да бог с ним, пусть даже так…

* * *

При Сталине, отработав положенные трудодни, крестьянин мог заниматься своими делами; если хотел, то он быстро богател — работящие крестьяне держали по нескольку коров и множество птицы, продавали на рынке масло, сметану, мясо, яйца. Например, у моего деда в распоряжении семьи был огород размером более одного гектара. Особенно много зарабатывали пчеловоды.

Подчеркну, что по сути при Сталине крестьянин получал за трудодни оплату не только от колхоза, но и от советского государства — не только товарами по низким фиксированным ценам, но и в виде бесплатной медицины и образования, о которых подавляющему большинству населения при царе и мечтать было нельзя. Количество обязательных трудодней для «бесправных рабов» составляло 60 (!) —100 (в зависимости от района) в 30-х годах. Только в войну количество обязательных трудодней было повышено до 100–150. А вот в 1956 году, с началом уничтожения сталинской системы Хрущевым количество обязательных трудодней было увеличено до 300–350. Результаты не заставили себя долго ждать — появились первые проблемы с продуктами.

В среднем заработанных трудодней было 148 в 1933 году, 181 — в 1935 году, 254— в 1940 году— часто колхозники давали производительность намного большую, чем требовалось по минимуму. Трудолюбивый крестьянин имел все возможности работать на себя — на своем участке или в производственном кооперативе, которых было огромное количество по всему СССР.

Ошеломляющие успехи СССР в сельском хозяйстве вынуждены признавать даже ярые ненавистники СССР и сталинского периода. Газета «Тан» во Франции писала: «Во Франции, где земельная собственность раздроблена до бесконечности между отдельными собственниками, невозможно механизировать сельское хозяйство; Советы же, индустриализируя сельское хозяйство, сумели разрешить проблему».

Как отмечает Ю. Мухин, во время коллективизации деревня сделала мощный рывок вперед, к современной организации производства и труда, цивилизованной культуре и быту. Но ожидать каких-то чудодейственных результатов, ликвидации отставания от Запада за эти кратчайшие сроки просто нереально. Только в начале 50-х гг. у государства впервые появилась возможность направить на развитие сельского хозяйства крупные силы и средства. До этого город во многом жил за счет деревни, и другого выхода не было, разве лишь в кабинетных иллюзиях «видных историков». Да, деревня платила тяжелую для нее дань индустриализации, но и индустриализация стала быстро платить по взятому в долг. Уже до войны произошли существенные сдвиги в области механизации сельского хозяйства.

Вступили в действие крупные тракторные заводы (но это были также танковые заводы). К1930 году на колхозные поля вышло около 200 тысяч тракторов (в 1932–1937 гг. уже 500 тысяч). Поэтому надо заметить, что всплывающая время от времени мысль об «ограблении крестьянства» для целей индустриализации есть злостная клевета, т. к. первоочередными стройками в ходе индустриализации были Сталинградский и Харьковский тракторные заводы и Горьковский автозавод, т. е. предприятия, призванные в первую очередь облегчить тяжелый сельский труд на пахоте и перевозках.

Как сами относились крестьяне к колхозам? А, например, вот так:

«Большинство харламовских крестьян считало колхоз ячейкой справедливого общественного устройства. Ощущение единения, совместного труда и перспективы повышения культуры земледелия, культуры быта в условиях колхозного строя вдохновляли. Колхозники по вечерам ходили в избу-читальню, где читали газеты. Идеям Ленина верили. В революционные праздники улицы украшались кумачом; в дни 1 Мая и 7 Ноября многолюдные колонны демонстрантов со всей Вочкомы с красными флагами шли из деревни в деревню и пели… На колхозных собраниях выступали страстно, откровенно, собрания заканчивались пением «Интернационала». С песнями шли на работу и с работы».

Что показательно — приведен отрывок не из «сталинской пропаганды»— а это воспоминания колхозников, собранные честными и независимыми исследователями, весьма неприязненно относящимся к сталинскому периоду в целом. Информация приведена в историческом альманахе на сайте мэрии г. Череповца. Могу добавить, что мои родственники говорили то же самое.

Интересно, что после завершения кампании по коллективизации в 1932 году в колхозах было около 2/3 хозяйств— то есть речь вовсе не идет о тотальном вовлечении всех крестьян, как это обычно представляют. В дальнейшем, после массового появления тракторов и комбайнов почти все единоличники сами вступили в колхозы в 1935–1936 годах. Это понятно — соха и даже конный плуг не имеют ни малейших шансов конкурировать с трактором, а телега — с грузовиком. Массового принуждения уже не было — последние частники единоличники (около 3–5 %) вступали в колхозы уже в конце 40-х годов — слишком очевидным было то, что даже самый работящий «эффективный хозяин» не может соревноваться с современным механизированным производством.

* * *

Итак, Сталин логически сумел найти выход из «черного тупика» (по правде говоря, с подсказкой Ленина), но за одной решенной задачей следовало много других, не менее сложных, некоторые из которых надо было начинать еще до того, как начнется всеобщая коллективизация.

Положим, колхозы высвободят необходимое количество неграмотных работников. Ну и что с ними делать дальше? Нарубить леса и выкопать котлован они смогут, но вклад вырытой земли и срубленного кругляка в ценности современного завода очень мал. Ценность применения в промышленности неквалифицированной крестьянской силы убедительно показал Мао Цзэдун с оглушительно провалившейся идеей выплавки стали неподготовленными для этого людьми.

Вот и получается, что пока с производством тракторов можно не суетиться: стали и чугуна для трактора нет, как, впрочем, и самой домны для чугуна. А также нет и квалифицированного рабочего, грамотного инженера, врача, обученного военного летчика… Самолета для летчика нет, потому что нет не то что заводов, а даже конструкторов и инженеров, а даже если бы они и были, все равно нет авиабомб и пулеметов.

Как должен был рассуждать Сталин? Он принял единственно возможное решение — сделать ставку на человеческий ресурс, не на нефть, газ или инвестиции (которых тогда не было), а на людей, это единственный доступный и воспроизводимый ресурс. Однако 90 % ресурса находится в деревне и толку от него мало — практически все неграмотны. Нужна не просто масса муравьев, а инициативные, активные и патриотичные люди, выполняющие скоординированные действия, которые впоследствии составят единый общественный организм.

Однако чтобы объяснить все это неграмотным людям, надо либо приставить к каждому пропагандиста, или научить их читать. Для заводов нужны инженеры с высшим образованием, а рабочий обязан иметь хотя бы начальное образование. Следовательно, самое первое, что было необходимо срочно сделать, — ликвидировать неграмотность. Именно это и произошло — еще до индустриализации комсомольцы, пионеры, служащие сотнями тысяч поехали в деревню. Народ надо было заразить жаждой знания и это удалось вполне.

Даже в самых отдаленных деревнях строились школы. Днем там учились дети, а вечерами — взрослые, нередко даже глубокие старики приходили, чтобы овладеть грамотой. Кстати, на пути встала церковь, которая при формирующейся общественной модели явно теряла влияние на массы. Тогда ее незатейливо «зачистили» — «ничего личного», ради общественной пользы в суровые времена.