Михаил Толкач - Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ

• Название: Десантники Великой Отечественной. К 80-летию ВДВ
• Автор: Михаил Толкач
• Жанр: О войне
• Год: 2012

К 80-летию ВДВ! Лучшая книга о десантниках Великой Отечественной! С неба – в бой! Никто, кроме нас!

Советские воздушно-десантные войска – грозная «крылатая пехота» – приняли боевое крещение еще на Халхин-Голе, однако именно опыт Второй Мировой доказал, что относительно небольшие, но великолепно подготовленные элитные части способны решать стратегические задачи.

Немецкие парашютисты отличились на Крите и при штурме форта Эбен-Эмаэль, американские – в Нормандии и под Арнемом, а советские – не только в ходе Вяземской и Днепровской воздушно-десантных операций, но и в Демянском котле. И хотя эти операции не увенчались полной победой, наши десантники, сражаясь в сложнейших условиях, создали серьезную угрозу вражеским тылам, оттянули на себя значительные силы противника и нанесли немцам тяжелые потери: эсэсовцы из дивизии «Мертвая голова», действовавшие под Демянском против 1-й маневренной воздушно-десантной бригады, потеряли две трети личного состава.

В данном издании классическая работа М. Я. Толкача «В заданном районе» дополнена лучшими аналитическими материалами современных историков…

---

Стоял за деревом и связной комбата И.И. Жука комсомолец Леонид Иванович Морозов. Далеко занесла его военная судьба от родной Губахи, где он работал машинистом шахтного электровоза. Добровольцем попал в МВДБ-1. И теперь волновался, как и другие парни. Что впереди?..

Лыжники потихоньку обменивались адресами, понимали: штурм будет нелегким. Командиры перед походом рассказывали бойцам, что в Опуеве ждут танки фашистов, штабисты СС, орудия и минометы, пулеметы под бронеколпаками. В общем, на легкую победу не надеяться.

– Вперед! – Команда передавалась тихо от десантника к десантнику по цепочке.

С трех сторон заскользили лыжники к селу. Пулеметы взвода Дмитрия Олешко выдвигались к окраинной улочке на изгибе Чернорученки. Связисты Николая Сократова разворачивали рацию под сосной на пригорке. Там были комбат Жук и начальник штаба батальона Пшеничный. Бронебойщики заранее облюбовали позицию – разведчики указали им подходящее место…

Не застали врасплох вражеский гарнизон: стая ракет взмыла в черное небо. Глухую немоту ночи распороли автоматные очереди. Гавкнули басом минометы противника. С чердака каменного дома остервенело забарабанил крупнокалиберный пулемет: красные вспышки мигали строчкой.

Плотный огонь противника смел наземь первые цепи десантников. Упал сраженный осколком мины сержант Алексей Андреевич Гордеев, молодой уральский рабочий. Мина угодила в боевой расчет бронебойного ружья – сник замертво командир расчета Е.К. Вотинов.

Атака в лоб не удалась. Кручинился Жук, пытался оценить обстановку.

– Кузьма Тимофеевич, остаешься за меня! – сказал комбат своему начальнику штаба. Сам он увел резервную роту в обход деревни, чтобы ударить врага с фланга. Но и тут лыжники напоролись на кинжальный огонь…

В лощине перед огородами замешкался второй взвод роты Ивана Мокеевича Охоты, бойцы попадали в снег. На белом фоне четкая цепочка их темных лиц.

– Ребята, вперед! – кричал Жук, перебегая ближе к выгону.

Десантники подхватились. Увязая в снегу, догоняли своего комбата. Раненый лейтенант Рахманкул Дадабаев свалился в сугроб возле плетня. Его бойцы уже добежали до избы, ближней к лесу, сцепились врукопашную с засадой немцев.

Из приземистой баньки, что, как большой гриб под снеговой шапкой, нависала над Чернорученкой, бешено лаял пулемет, кося наступающих. Казалось, что стреляют кусты, избы, ограды, сараи, колодезный журавель – все небо в цветных пунктирах, оставляемых трассирующими пулями.

И снова десантники приостановились, вжавшись в снег.

Вперед выметнулся на лыжах комсорг роты Исаак Карпович Буяков, ребята звали его по-свойски – Сережа. Он мчался без палок, согнувшись, стараясь быстрее достичь мертвой зоны. Вражеский пулеметчик заметил смельчака – трассы пуль склонились. В воздухе повисла осветительная ракета. Буяков прибавил шагу, а позади лыжники, прижатые к земле. Комсомолец бежал изо всех сил: «Выручить!» Пули подняли бурю вокруг него, но остановить комсорга уже не могли. На ходу он швырнул гранату – сорвало снежный гриб с баньки. Захлебнулся пулемет…

Убедившись, что взвод наступает, комбат Жук вернулся на НП. И тут связной доставил новый приказ штаба бригады: искать обходной маневр!.. Капитан Жук и начальник штаба батальона К.Т. Пшеничный укрылись плащ-палаткой, осветили карту ручными фонариками. Леонид Морозов слетал на лыжах за командирами рот. Вносились коррективы в боевой приказ.

По уточненному плану операции первыми на восточную улицу села должны были ворваться с юга десантники 3-й роты старшего лейтенанта Булавченкова. Комбат наблюдал за ходом действий в бинокль, уже серел рассвет. И не видел лыжников у изб, на огородах. Слышна была лишь суматошная стрельба. Иван Иванович Жук, военный из кадров РККА, понимал, что промедление на руку врагу, что немцы подтянут свежие силы, нужен крепче нажим!

– Морозов, одна нога – здесь, другая – в роте! Передай приказ: вперед без промедления! Попадут под взрывы снарядов! Минами накроют фашисты!

– И я с ним! – вызвался комсомольский организатор 1-го отдельного парашютно-десантного батальона младший политрук – два «кубаря» в петлицах – Александр Ларионович Кокорин.

Комбат Жук одобрительно махнул рукой:

– Расшевели их, Саша!

Уважал его Иван Иванович за веселый нрав и бесхитростность поведения. Александр Ларионович родился в деревне Греково Тужинского района Кировской области. Работал в колхозе. Женился после службы в Красной Армии. Вернулся в район и возглавил организацию Осоавиахима, готовил «ворошиловских стрелков», значкистов ГСО – «Готов к санитарной обороне»… В селе Туже, на улице Орджоникидзе, в небольшом домике № 6 осталась жена Ульяна Григорьевна, попросту Уля. Сынишке скоро в школу…

«Кокорин был щупленьким, подвижным человеком, – вспоминает бывший врач десантников, ныне кандидат медицинских наук, Николай Васильевич Попов. – Со всеми находил общий язык. Саша постоянно вращался среди бойцов. То у одного шалаша, то у другого. Где смех, там ищи Кокорина. Любил рассказывать различные истории и анекдоты. С ним было приятно отвести душу. Он никогда не унывал. Товарища поддержит, ободрит, выручит, если что. Его любили, вероятно, за простоту и непосредственность».

И вот Саша с Морозовым бегут на лыжах в роту Булавченкова. Из лощины в гору, к берегу заснеженной Чернорученки. Их прикрывают ели и густой ольшаник.

Командир роты Иван Иванович Булавченков извелся в ожидании: первый взвод залег, хотя и находился, казалось, в считаных шагах от деревни. Послал связного – накрыло миной!.. Увидя Морозова, хриплым, простуженным голосом распорядился:

– Узнайте, в чем дело!

Комсомольцы Морозов и Кокорин заспешили дальше, к передовой цепи роты, виляя на лыжах меж воронками, огибая мертвых десантников. Оказалось, миной врага срезало командира штурмового взвода. Старший сержант Сергей Яковлевич Фомичев, ярославский парень двадцати лет, взял на себя команду. Саша Кокорин встал во весь рост, поднял автомат над головой:

– Комсомольцы, за мной! За Родину! Вперед, ребята!

Фомичев поднялся первым, и лыжники рванулись за ним к избам, обегая завалы, бросая гранаты в немецких автоматчиков.

С другой стороны деревни, от излучины Чернорученки, за дальними сараями, пробрались в улицу бойцы Андрея Петровича Булавчика, двадцатитрехлетнего комсомольца, отличного парашютиста, умелого командира взвода. Завязался бой в селении. Каждый дом брали приступом. Комсомольцы и коммунисты были головными в цепи штурмовавших десантников. Летели гранаты на чердаки, где прятались немецкие наблюдатели и пулеметчики…

В ночь наступления на Опуево во все батальоны пришли представители политотдела бригады. Помощнику начальника политотдела по работе среди комсомольцев и молодежи Алексею Прокофьевичу Александрову достался 1-й отдельный парашютно-десантный батальон. Двигался он в группе командиров, а у самого не выходило из головы: «Не посрамиться бы в бою!» Он видел, как без суеты подразделения занимали исходные позиции в пологом овраге и русле Чернорученки, за ольшаниками, как по сигналу, не выдавая себя врагу, лыжники покатили к деревне. Он порывался вперед, но Жук останавливал:

– Не горячитесь, товарищ старший политрук!

И тут случилась заминка. Жук побежал к атакующим. Александров – за ним! Сперва проползли метров двести по снегу. А потом – во весь рост. В суматохе Александров потерял комбата, еще темнота окутывала деревню. Вожак бригадной комсомолии припустил по улице, стрелял из автомата. Десантники вылавливали последних немцев. У склада с продовольствием командовал старшина – маскхалат в темных пятнах, шапка порвана осколком.

Минутное затишье разорвали выстрелы. Плясали огоньки в окне соседнего от склада дома. Ойкнул бронебойщик В.С. Лекомцев, подхватывая руку. Пулеметчик врага целил в толпившихся парашютистов.

Комбат И.И. Жук и старший политрук А.П. Александров пресекли начавшуюся сумятицу среди парашютистов. Рассредоточились и повели наступление на двухэтажное здание в самом центре Опуева. Там квартировали офицеры гарнизона и штабисты СС. Капитан Жук выдвинул вперед бронебойщиков. Их повел раненый Лекомцев. Выбрав удобную позицию, они ударили прицельно по амбразурам и замурованным кирпичом окнам штаба. Усилили огонь пулеметчики Олешко, не давая фашистам поднять головы. Минометчик Василий Грязев точными выстрелами разбил автомашину на краю деревни, потом перенес огонь на огрызавшихся фашистов в центре Опуева.

Ожил и соседний дом со штабом. На его выстрелы бросились Леонид Морозов и Николай Кузнецов, инструктор парашютной укладки в 1-й роте, имевший на счету сорок пять прыжков с самолета, спортсмен-разрядник, хладнокровный парень. Распахнув двери сеней, он столкнулся с немецким офицером в нижнем белье, тот пытался улизнуть в чулан!.. Увидев десантников, метнул финский нож, целя в Морозова. Но на долю секунды его опередил Николай Васильевич Кузнецов, бросивший в офицера полено, и нож только пропорол куртку Морозова.