Родерик Грэм - Мария Стюарт

• Название: Мария Стюарт
• Автор: Родерик Грэм
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03335-1

Трагическая судьба Марии Стюарт (1542–1587), «самой неудачливой британской правительницы», на протяжении столетий не дает покоя как ученым-историкам, так и деятелям искусства, ей посвящено немало научных исследований и художественных произведений. Автор, шотландский писатель и сценарист, в своей книге удачно сочетает обстоятельность и скрупулезность историка с присущей ему как сценаристу «кинематографичностью»: драматические эпизоды жизни шотландской королевы представлены на фоне подробных бытовых деталей, что позволяет читателю как бы увидеть происходящее, а широкое использование писем и других документов создает эффект драматического диалога. На страницах книги словно оживают люди XVI столетия с их страстями и интригами, верностью и предательством, любовью и ненавистью. Присущая автору исследовательская добросовестность побуждает его представить в своем труде различные толкования самых спорных эпизодов, давая читателю простор для размышления.

Перевод осуществлен по изданию: Roderick Graham. An accidental tragedy. The life of Mary, Queen of Scots. Edinburgh, Birlinn Limited West Newington House

---

Однако 19 февраля Мария приказала Рэндолфу покинуть страну в течение трех дней в наказание за то, что он одолжил Морею три тысячи крон. Елизавета пришла в ужас от ее «странного и неучтивого обращения с Рэндолфом». Тот отправился в Берик к графу Бедфорду[64], которому по предложению изгнанников рассказал о готовящемся заговоре. Изгнанники должны были немедленно вернуться в Шотландию, даровать Дарнли брачную корону и поставить мессу вне закона, несмотря на то, что 7 февраля Дарнли присутствовал на мессе. Бедфорд и Рэндолф также информировали Елизавету, что «в Шотландии назревают важные события» и что они произойдут до 12 марта.

Заговорщики собрались в Эдинбурге: Мортон, чьи должности были переданы Риццио, Бойд[65] и Рутвен — в ожидании возвращения Морея. Конечно, у заговора не было никаких шансов остаться тайным, но до Марии дошли только слухи, и она отвергла их: «Что они могут сделать, да и что они посмеют?» Сам Риццио утверждал, что шотландцы горазды хвастаться, но не драться: «Они как утки: выстрели в одну, и все улетят», однако из предосторожности завел себе личную охрану из итальянских наемников. Мудрый Летингтон не подписал «соглашение», но просто позволил событиям идти своим чередом.

События 9 марта 1566 года относятся к числу наиболее известных в шотландской истории. Мария ужинала в малой столовой в обществе пятерых близких друзей: сводного брата лорда Роберта Стюарта, епископа Оркнейского[66]; сводной сестры Джейн, графини Аргайл, чьи общеизвестные измены сделали ее брак совершенно скандальным; конюшего Эрскина, пажа Стандена и Давида Риццио. Было еще холодно, и в комнате пылал камин. Поскольку она была совсем небольшой — двенадцать квадратных футов — и учитывая многослойные наряды того времени, в комнате должно было быть душно, особенно для Марии, которая тогда находилась на шестом месяце беременности. Риццио, известный денди — после его смерти обнаружилось, что у него было восемнадцать пар бархатных штанов, а содержимое кошелька составляло две тысячи фунтов стерлингов, — был одет в шелковый халат и атласный камзол. Они уже завершали ужин, к которому, несмотря на Великий пост, подали немного мяса — ведь беременной королеве было позволено не поститься, — и готовились насладиться музыкой и игрой в карты.

Все присутствовавшие были удивлены неожиданным появлением Дарнли, который теперь редко встречался с королевой и явно не принадлежал к ее кружку. Он поднялся в покои королевы по потайной лестнице из своих покоев и оставил дверь открытой, зная, что в здание вошли 150 вооруженных людей. Он не проявил никакого внимания к Марии и не извинился перед присутствовавшими, но встал рядом с изумленной женой, облокотившись на ручку ее кресла. Дарнли сделал все, что от него требовалось: отпер дверь на лестницу и обеспечил присутствие жены в столовой, чтобы она могла полюбоваться на ожидавшее ее зрелище.

Удивление собравшихся возросло после появления пошатывавшегося графа Рутвена. Тот был пьян, под его верхней одеждой виднелся доспех, на боку был кинжал, он тяжело дышал, а лицо его налилось кровью. Мария спросила: «Что за странный вид, милорд? Вы сошли с ума?» Рутвен, запинаясь, ответил: «Мы слишком долго были не в себе. Да будет вашему величеству угодно, чтобы этот молодой человек, Дэви, вышел из ваших покоев. Он и так провел в них слишком много времени». На смену удивлению пришел ужас. Мария просила, чтобы Риццио предали суду, если он совершил какое-либо преступление, но Рутвен не обратил внимания на ее слова и сказал Дарнли: «Сэр, держите вашу жену, королеву». Мария спросила мужа, знает ли он, что происходит, хотя всё было убийственно ясно, и Дарнли пробормотал, что понятия не имеет. Осознав, что его жизнь в опасности, Риццио забился в оконную нишу, а когда пьяный Рутвен попытался наброситься на него, между ними встал Роберт Стюарт. Рутвен закричал: «Руки прочь от меня, я никому не поддамся!» — и обнажил кинжал.

То был сигнал для остальных заговорщиков — Керра из Фаудонсайда, Патрика Беллендена, Джорджа Дугласа, Томаса Скотта и Генри Иейра. Они ворвались в комнату с оружием в руках, опрокинув стол. Леди Аргайл предотвратила пожар, подхватив и задув свечу, так что страшная сцена освещалась только пламенем камина. В крошечной комнате было теперь тринадцать человек, и Риццио упал на колени, цепляясь за юбки Марии и вопя от страха. Керр отцепил его пальцы от материи одной рукой, в другой же он держал заряженный пистолет, направив его на живот беременной Марии. Риццио спрятался за Марию, но Джордж Дуглас выхватил кинжал у Дарнли из ножен и «ударил его поверх наших плеч». Затем заговорщики выволокли вопящего итальянца из столовой и протащили его через спальню в приемный покой, так что Марию по крайней мере избавили от зрелища самой резни. Крики Риццио: Sauvez та vie, madame, sauvez та vie[67] — быстро прекратились, когда на его тело посыпался град ударов. Риццио получил более пятидесяти ударов кинжалом, прежде чем его обезображенное и окровавленное тело было сброшено с парадной лестницы вниз. Один из привратников снял с него золотые цепи, кольца и даже туфли. В груди покойника по-прежнему торчал кинжал Дарнли.

В столовой Мария и ее гости опасались, что их убьют вслед за Риццио, но Рутвен, подняв одно из перевернутых кресел, сел в него, вытер лоб и попросил принести ему выпить, прежде чем прочесть Марии наставление о том, что не стоит предпочитать фаворитов-иностранцев собственной знати. Мария спросила Дарнли, какое отношение он имеет ко всему случившемуся: «Я взяла вас из низкого сословия и сделала вас своим мужем. Какое преступление я совершила против вас, что вы так опозорили меня?» Дарнли обвинил ее в том, что она изменяла ему с Риццио, не допускала его до своей постели и не давала ему стать господином в собственном доме. Затем Дарнли произнес длинную оправдательную речь, подобие которой, к сожалению, можно услышать и в наше время:

«Вспомните, как вначале вы всегда приходили в мою спальню, приходили до тех пор, пока этот Дэви не стал вам близок. Разве у меня есть телесный недостаток? Или вы обижены на меня? Что я вам сделал, что вы не обращаетесь со мной так же, как раньше? Ведь я готов делать все, что хорошему мужу полагается делать с женой… В день нашей свадьбы вы обещали повиноваться мне, а также сказали, что я буду равен вам и стану участвовать во всех делах. Полагаю, что вы стали вести себя иначе по отношению ко мне по наущению этого Дэви!»

Мария обернулась к Рутвену, ставшему свидетелем этой семейной ссоры, и призвала на его голову гнев всей Европы: короля Франции, кардинала Лотарингского, ее дядей во Франции и даже папы. Рутвен ответил, что он слишком незначителен для таких важных людей. Мария продолжала: «Если я или мое дитя умрем, отвечать за это придется вам». Рутвен неубедительно произнес, что собирался только повесить Риццио и даже принес с собой веревку, но теперь королева — пленница и ее отвезут в замок Стирлинг, где ей предстоит ждать рождения ребенка. Если Марию попытаются освободить, «ее разрежут на кусочки и сбросят с крыши». Рутвену нравилась эта угроза. Мария спросила Дарнли, где его кинжал, и тот ответил, что «точно не знает». «Что ж, — ответила она, — это станет известно потом». Мария также заверила Рутвена и Дарнли: «В моем животе находится тот, кто отомстит за эти жестокости и оскорбления».

Семейная сцена могла бы продолжаться, однако дворец был охвачен смятением и тревогой. Одна из Марий прибежала к королеве с известиями о резне в приемном покое, и та крикнула ей: «Довольно слез! Теперь я буду думать о мести!» Графы Атолл, Босуэлл и Хантли, чьи комнаты находились в восточном крыле дворца, сбежали, «выпрыгнув из окна в маленький сад, где держали львов». Атолл и Летингтон укрылись в замке Атолла неподалеку от Данблейна, а Хантли и Босуэлл бежали в Крайтон, замок Босуэлла в Восточном Лотиане. Зазвонил «общинный колокол» Эдинбурга, и ко внешнему двору прибыл провост с наскоро собранными горожанами, однако Дарнли, свесившийся из окна, прокричал им, что все в порядке.

Затем Дарнли удалился, и Мария, оставшись в одиночестве, оценивала ситуацию. Выйдя замуж за Дарнли, она оттолкнула от себя партию Морея и Аргайла, дошедших до вооруженного восстания. Полагаясь на совет католика-иностранца Риццио, она подтолкнула к убийству партию Мортона и Рутвена. Она знала, что Морей и Аргайл скоро окажутся в Эдинбурге, если уже не приехали туда. Если бы Марии удалось нейтрализовать влияние Дарнли и хотя бы внешне получить контроль над ситуацией, тогда она смогла бы простить мятежников и привлечь их на свою сторону. С их помощью и благодаря советам мудрого Летингтона — которого нигде не было видно — она смогла бы вернуть себе уважение и, при благоприятных обстоятельствах, произвести на свет наследника. Но ее первой задачей было подчинить себе блудного мужа и сбежать из-под стражи, установленной партией Мортона — Рутвена.