Сергей Есин - Смерть титана. В.И. Ленин

• Название: Смерть титана. В.И. Ленин
• Автор: Сергей Есин
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-012003-6, 5-271-04182-4

Книга известного современного писателя Сергея Есина представляет собой, по словам автора, "первый психологический роман о жизни Владимира Ильича Ленина (преимущественно в форме гипотетических монологов главного героя и ближайших его соратников), гениальность которого, отрицаемая в наше постсоциалистическое время, будет подтверждена потомками".

---

Можно подумать, что эту сеть агентов создавали бойкие перья из «Рабочего дела»! Вспоминая эту дискуссию, эти мелочные пощипывания меня, я еще раз повторю: бойтесь партийных и просто говорунов, не отвечающих делом за свои слова. Бойтесь энергичной печати, даже своей, которой подчас важнее «прокукарекать», нежели результат.

Я готовлю съезд. Начинаю представлять, что хочу от партийной работы и что хочу от этого съезда. Мои личные цели, как мне кажется, сливаются с общими. Мне нечего скрывать. Хитрить и скрывать. Я хочу свободы и блага народам своей страны. Но слишком многое зависит от съезда в теории и в тактике. Пятая глава всецело посвящена этому вопросу.

Плеханов, конечно, публично говорил лучше меня. Он блестящий оратор. Он держит в памяти тысячу цитат, огромное количество аналогий, он так речист, что не побрезгует и острым бытовым или политическим анекдотом. Пятая глава — это моя точка зрения и моя «предварительная» речь. Я вступаю в борьбу с Мартовым и с Плехановым еще до съезда. У нас уже давно выявились свои разногласия по редакции.

Следующий абзац пятой главы: «Может ли газета быть коллективным организатором?». Практика на этот вопрос уже ответила, для меня лично все очевидно. Но я повторяю и повторяю. Я предвижу дискуссию на съезде, я предвижу дискуссию при выборе редколлегии. Газета — это не только площадка для публициста, но и огромное влияние.

Мне в это время говорят и будут говорить: если не воспитаются сильные политические организации на местах, — ничего не будет значить и превосходнейшая общерусская газета. Совершенно, отвечаю, справедливо. Но в том-то и суть, что нет иного средства воспитать сильные политические организации, как посредством общерусской газеты. Мне здесь опять возражают, находят частные аргументы, справедливые частности. Но ведь вся политическая жизнь есть бесконечная цепь из бесконечного ряда звеньев. Все искусство политика в том и состоит, чтобы найти и крепко-крепко уцепиться за такое именно звенышко, которое меньше всего может быть выбито из рук, которое гарантирует обладателю звенышка обладание всей цепью.

Общерусская газета была грандиозной придумкой. Фактическую связь между организациями начала создавать уже функция распространения газеты. Общее дело всегда объединяет людей. Вокруг этого, самого по себе еще очень невинного и очень еще небольшого, но регулярного и в полном значении общего дела систематически подбиралась и обучалась постоянная армия испытанных борцов. Так оно в принципе и получилось. «Искра» создала партию, партия взяла в семнадцатом году власть.

Не торопясь, я вел свою книгу к итогу: что я видел под партией и какой виделась мне российская партия социал-демократов в эпоху самодержавия? Партия, которая должна была с этим самодержавием покончить навсегда. Я не могу утверждать, что именно наша партия, партия социал-демократов большевиков сыграла решающую роль в падении самодержавия, по силам ли ей это было в феврале семнадцатого, но она оказалась в решающий момент готовой и отобрать власть у Временного правительства, и эту власть сохранить. Мы всегда отчетливо понимали, что такое революция. Руководить партией — это вести лодку на гребне волны. Лишний гребок — и волна обрушится на пловцов. Но ведь можно и потерять волну, потерять темп.

Я старательно растолковывал это и в своей предсъездовской книге, и беседуя с делегатами в кулуарах. В конечном счете большинству из них уезжать в Россию и вести там свою постоянную, изнурительную работу. Задача обороняться и наступать со всех сторон. Было бы величайшей ошибкой строить партийную организацию в расчете только на взрыв и уличную борьбу или только на поступательный ход серой текущей работы. Это тоже одна из тенденций наших многочисленных теоретиков. Однако, на мой взгляд, мы должны всегда вести будничную работу и всегда быть готовы ко всему, потому что предвидеть заранее смену взрывом периода затишья часто бывает почти невозможно. В самодержавной стране кипящая волна гнева может немедленно подняться только от одного набега царских янычар. От нехватки дешевого хлеба в петроградских лавочках, как было в семнадцатом. Волна забастовок, пулеметный полк, расстрел демонстрации. А мы «в серой текущей работе»?…

Но и саму революцию не следует представлять себе в форме единичного акта. Эдакий взрыв с факелами и баррикадами. Она виделась мне в форме нескольких быстрых смен достаточно серьезных событий или менее сильного взрыва и более или менее долгого затишья. Поэтому нужна такая партийная работа, которая и возможна и нужна как в период затишья, так и в период взрыва. Нужна, выражаясь совсем просто, политическая агитация, причем агитация, объединенная единым импульсом по всей России, освещающая все стороны жизни, направленная в самые широкие массы. А эта работа немыслима без общерусской, часто выходящей газеты. Сеть агентов — увы, опять сорвалось у меня с языка это ужасное слово «агент», так режущее демократическое ухо! — итак, сеть агентов, складывающаяся сама собой, по постановке и распространению газеты не должна сидеть и ждать лозунга к восстанию, этим агентам надо было творить такое регулярное дело, которое гарантировало бы наибольший шанс успеха в случае восстания, вплоть до всенародного вооруженного.

Но до всенародного вооруженного восстания еще далеко. Еще только отшлифовывались основные принципы организации. Я четко их перечислил в книге «Что делать?» и безо всякого смущения, как и подобает публицисту и пропагандисту, оружие которых в том числе и повтор, привожу еще раз:

«Без десятка талантливых, испытанных, профессионально подготовленных и долгой школой обученных вождей, превосходно спевшихся друг с другом, невозможна в современном обществе стойкая борьба ни одного класса».

И вот я утверждаю:

1) ни одно революционное движение не может быть прочно без устойчивой и хранящей преемственность организации руководителей;

2) чем шире масса, стихийно вовлекаемая в борьбу, составляющая базис движения и участвующая в нем, тем настоятельнее необходимость в такой организации и тем прочнее должна быть эта организация;

3) такая организация должна состоять, главным образом, из людей, профессионально занимающихся революционной деятельностью;

4) в самодержавной стране, чем более сузить состав организации до участия в ней таких только членов, которые профессионально занимаются революционной деятельностью и получили профессиональную подготовку в искусстве борьбы с политической полицией, тем труднее «выловить» такую организацию и тем шире будет состав лиц из рабочего класса и из остальных классов общества, которые получат возможность участвовать в движении и активно работать в нем. Десяток испытанных, профессионально вышколенных не менее нашей полиции революционеров централизуют все конспиративные стороны дела.

Полагаю, что многие из приведенных выше соображений, в принципе, будут актуальны еще долгое время. Моему будущему читателю я предоставляю возможность сопоставить его собственное время с моими организационными правилами классовой борьбы. Если, конечно, читателю есть с кем бороться.

Итак, с набором мыслей, опубликованных в «Что делать?» — книга готовилась к съезду загодя, утверждалась на заседании группы «Искры», засылалась в Россию, но тем не менее большинство делегатов увидели книжку, только попав за границу, — я и мои единомышленники пришли на съезд. Думаю, что мои идейные противники и союзники не до конца представляли сумму организационных идей, заложенных в тексте. Слово «организационных» сорвалось у меня не случайно.

Но закончим с моей книгой.

Будет неправильно, если я не остановлюсь на некоторых, может быть, и известных эпизодах съезда, разделивших его на два крыла, на две фракции: большевиков и меньшевиков. Не буду касаться всех нюансов послесъездовской настырной и демонстративной борьбы меньшевиков против большевиков при лояльности последних. Вместо того чтобы стоически принять положение вещей, а потом постараться выправить положение работой, меньшевики начали цепь интриг.

Плеханов на съезде, когда мы голосовали пункт устава, говорил: «Я не имел предвзятого взгляда на обсуждаемый пункт устава. Еще сегодня утром, слушая сторонников противоположных мнений, я находил, что «то сей, то оный на бок гнется», это формулировки Ленина и Мартова. Но чем больше говорилось об этом предмете и чем внимательнее я вдумывался в речи ораторов, тем прочнее складывалось во мне убеждение в том, что правда на стороне Ленина».

Но еще не прошло и много времени — как написал бы Шекспир: «и башмаков еще не износив» — Плеханов перешел на сторону сподвижников Мартова. А дальше произошла поразительная и нетоварищеская история. Подробно коснусь, быть может, лишь в дальнейшем выборов в ЦК, в Совет партии и в редакцию Центрального органа. Я пытался здесь обезвредить расплывчатость формулировки первого пункта устава подходящим и твердым составом руководящих центров и строгими правами, предоставленными уставом этим руководящим центрам. Съезд признал центральным органом «Искру». Здесь большевики получили большинство.