Владимир Полуботко - Двенадцатая нимфа

• Название: Двенадцатая нимфа
• Автор: Владимир Полуботко
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Это фантастический роман, похожий на сказку. Действие происходит не на нашей планете, а на совершенно другой, которая напоминает нашу.

Меня упрекали в том, что я в иносказательной форме заклеймил позором в своём романе Японию. Конечно, это не так: я, конечно, считаю Японию одним из нескольких источников Зла на Земле, но специально писать о ней целую книгу я бы никогда не стал.

Это романтическая сказка о борьбе Добра со Злом, а какие-то сходства в ней если с чем-то и есть, то ведь не только с Японией…

---

— А давайте всё-таки войдём в город!

— Нам туда нельзя, — сказала учительница. — Совет Старейшин запретил нам туда ходить, потому что там очень опасно. Ещё немного погуляем и вернёмся назад.

Глава четвёртая. Ещё один случай

У Вальтера были все основания проявлять подозрительность и недовольство по поводу прихода заокеанских визитёров. Гости из других стран уже приходили к нему и не один раз. И далеко не всегда с добрыми намерениями, хотя и приятные визиты тоже бывали.

Однажды был случай, когда к нему явилась очень вежливая и очень респектабельная делегация нифонских учёных — так они сами себя назвали. Впрочем, Вальтер у них никаких документов не проверял, и они вполне могли быть кем угодно другим.

По странному стечению обстоятельств, их тогда тоже было четверо. Раскрыв калитку, Вальтер смотрел на них своими ледяными глазами, изображая полное равнодушие, хотя в глубине души был очень поражён — это ведь были не обычные обитатели планеты, а нифонцы, считавшиеся, по общепринятой версии, самыми экзотическими людьми в мире. Вальтеру всегда не нравилась вся эта выпирающая из них показная и напускная экзотичность, и он считал, что это просто-напросто пошлость. И вот он смотрел сейчас на этих людей, и на его лице не отражалось ни удивления, ни восторга, ни даже самой элементарной вежливости. Он только спросил у них, что им от него надо?

Самый старший из них назвал своё имя: Фунакосий, остальные трое склонили при этом имени головы в почтительном и благоговейном поклоне. Вальтер сразу понял, что Фунакосий — это у них настолько большая величина, что остальные трое уже особого значения не имеют. Скорее всего, они были ему только свитой. Косвенным доказательством этому служили четыре автомобиля, на которых приехали эти четверо: на каждый автомобиль приходилось по одному водителю и по одному охраннику. Один из автомобилей был очень дорогим — нифонской марки «Цветущий персик», другие просто дорогими — марки «Лунный свет».

Фунакосий заявил, что он и его спутники — крупнейшие нифонские учёные-культуроведы и они просят принять их.

— Проходите, — сказал Вальтер и показал своим гостям на широкую каменистую тропинку, ведущую к его дому.

Гости поклонились в знак особой признательности за это приглашение и двинулись в путь.

Это была торжественная процессия из людей, одетых в нифонские национальные костюмы и ведущих себя крайне своеобразно. От калитки до дома они шли гуськом (хотя можно было спокойно передвигаться и по двое) и, видимо, по старшинству. Точно так же они и входили в дом… Но, прежде чем они окончательно войдут туда, мы их мысленно задержим в неподвижности и очень коротко расскажем о нифонцах.

Это были единственные люди на всей планете, у которых по непонятной причине волосы были тёмно-красного цвета. Цвет глаз у них был зелёный, и это тоже сильно выделяло их на фоне других людей. Поскольку на этой планете у всех людей цвет кожи и черты лица были примерно одинаковы, то очень просто было принять обличье настоящего нифонца. Для этого нужно было перекрасить волосы, надеть нужные линзы на глаза и, освоив их манеру вести себя и их язык, перевоплотиться в них полностью. Что многие и делали, потому что это считалось очень модным.

Две вещи нифонцы делали постоянно: кланялись и улыбались. Иногда смеялись. Вальтер знал, что, согласно национальному обычаю нифонцев, смех означает у них не радость, а, как правило, согласие, иногда — что-то другое. Улыбка — это вежливость и ничего больше. Категорий «радость» и «веселье» у этого народа не было вообще. Они всегда были очень серьёзны и очень рациональны. Никаких эмоций — только ритуал. Все их поступки и поведение подчинялись заведённым правилам, и никакие отступления от этих норм нифонцу не позволялись. Они одинаково хорошо владели обеими руками и писали свои иероглифы то с помощью левой руки, то с помощью правой — в зависимости от дня недели и некоторых других важных обстоятельств. В языке у них не было падежей, предлогов, союзов и личных местоимений; у них не было различия на единственное и множественное число, а глаголы у них не менялись по временам — они всего этого не изобрели, но зато у них было несколько ступеней вежливости: одинарная вежливость, двойная, тройная, дополнительная, возвышающая и многократная. Существовала сложная система обычаев, согласно которой эти разные ступени и формы вежливости применялись при обращении к людям. Это же самое касалось и системы почтительных поклонов и обычаев того, как надо сидеть, принимать пищу (и какую!), пить чай и вести беседу.

Но сдвинем с места застывшие фигуры и продолжим рассказ о том, как они входили-входили в дом и наконец-таки вошли.

В ответ на предложение хозяина сесть — гости вежливо поклонились, достали свои собственные коврики, расстелили их на полу и, сняв обувь, уселись на них, скрестив ноги, а руки положив на колени.

Вальтер, прекрасно понимая, что допускает некое глумление, сказал, что он хотел бы чем-нибудь накормить и напоить своих гостей, но для этого им бы пришлось сесть за обычный стол и есть из обычной посуды, на что они наклонили вперёд свои красноволосые головы, поблагодарили, прижав левую руку к сердцу, а правую ко лбу и ответили, что есть не хотят, ибо пришли сюда по очень важному делу, касающемуся развития мировой науки.

На самом деле, на протяжении всей встречи говорил лишь один человек, а другие лишь кивали, улыбались и иногда дружно смеялись. Всё это они делали почтительно и синхронно, словно бы заранее отрепетировали все свои действия.

Возможно, нифонский ритуал требовал от Вальтера, чтобы и он уселся таким же образом, но он этого не сделал. Сел в обыкновенное кресло и спросил гостей, глядя на них сверху вниз:

— Итак, чем я могу быть вам полезен?

Фунакосий сказал:

— Мы представители финансового отдела местного нифонского консульства.

Вальтеру нужно было сказать: «Очень рад» или «Весьма польщён», но он вместо этого ответил:

— А я почему-то подумал, что вы учёные. Мне, видимо, послышалось.

Все четверо вежливо улыбнулись. Фунакосий сказал:

— В нашей стране наука не существует в отрыве от бизнеса. Мы представляем и науку, и бизнес.

— Допустим, что так. Ну и что из этого следует?

Все четверо дружно рассмеялись. Фунакосий уклончиво проговорил:

— Из этого следует очень многое.

— А нельзя ли поточнее?

Фунакосий воздел руки к небу и сказал:

— Один наш знаменитый нифонский поэт и мудрец высказался как-то раз по этому поводу таким образом:

Путник, идущий с друзьями хорошими верным путём
Твёрдою поступью, скоро достигнет избранной цели.
Но для начала они посетят священную рощу,
Слушая пение дивных хрустальных ручьёв.

С этими словами Фунакосий молча склонил голову, видимо, в знак уважения к памяти великого поэта. Остальные нифонцы дружно сделали то же самое.

Вальтер усмехнулся.

— Я не являюсь поклонником вашей поэзии. Ваш способ туманного выражения мыслей мне непонятен и скажу более того — неприятен. Говорите прямо, зачем пришли?

Фунакосий ответил:

— Одним из достоинств нашего народа является то, что он может изъясняться и прямо, и косвенно. Мы способны со всеми людьми найти общий язык. Ведь именно по этой причине почти все деньги мира и хранятся в наших банках, а не в ваших. Нам доверяют.

Вальтер сказал:

— Я как раз не из тех, кто вам доверяет.

Все четверо нифонцев дружно рассмеялись в ответ.

Вальтер сохранил непроницаемое лицо и сказал:

— Впрочем, говорите, я вас слушаю.

Фунакосий склонил голову в почтительном поклоне и, улыбаясь, сказал:

— На нашей священной земле когда-то жил варварский народ, истреблённый нашими доблестными воинами много веков тому назад. Как говорил другой наш великий поэт:

Воин, убивший презренного варвара, будет в почёте.
Воин, разрушивший варварский храм, достоин награды вдвойне.
Воин, поправший могилу врага, втройне будет чести достоин.
Воин Нифонии знает в лицо врага своего.

— Какая чушь! — пробурчал Вальтер, и в ответ все четверо молча склонили головы, видимо, желая этим сказать: мы приняли к сведению твоё мнение, но от комментариев воздержимся.

Фунакосий продолжил:

— К сожалению, могилы эйнов и по сей день оскверняют нашу землю, и, как только мы их находим, мы их тут же уничтожаем.

При этих словах он поклонился в знак особой признательности к тем, кто это делает, а трое других нифонцев дружно рассмеялись.

— Вы уничтожаете их могилы? — удивился Вальтер. — Но ведь они уже давно умерли и не могут больше причинить вам вред!

— Мы очень надеемся на это, — сказал Фунакосий.