Ирина Баздырева - Жена Дроу

• Название: Жена Дроу
• Автор: Ирина Баздырева
• Жанр: Фэнтези

Когда ты просыпаешься в чужом теле, это еще ничего. Подумаешь, мало ли что с бодуна померещится. Если тебе заявляют, что теперь ты - Мать Первого Дома Мензоберранзана, дроу на три дня, это можно перетерпеть. Но если выясняется, что по истечении этих трех дней ты должна умереть… Это превосходит все границы! И Ника, героиня этого романа, начинает цепляться за жизнь. Путь домой очень труден, и он лежит по Поверхности, где ОЧЕНЬ не любят дроу… А тут еще Дорган со своей невозможной любовью… (Черновик)

---

Глаза герцога странно блестели и Ника насторожилась — она не понимала, куда он клонит. Их разговор казался ей странным.

— Ты не хочешь говорить со мной о своей, самой сокровенной мечте? - спросил герцог, заметно оживившись.

— Я мечтаю найти мудреца, называющего себя Зуффом.

Герцог разочарованно откинулся на спинку, почти утонув в кресле.

— Я слишком стар, — проговорил он медленно. — И прожил достаточно, чтобы отличить мечту от низменной цели. Поиск этого Зуффа всего лишь ступенька к твоей мечте.

Ника промолчала. Проницательность герцога была поразительна.

— Я не хотела бы говорить об этом, — спрятала она руки за спину, с силой стиснув пальцы.

В интересе герцога к ее мечтам, Нике чудилось что-то не здоровое. Но герцог не рассердился, а глубоко вздохнув произнес:

— Ты права, дитя. Не стоит пускать в свою сокровищницу посторонних. От их жадных, алчных взглядов сокровища только тускнеют и обесцениваются. Так и мечта твоя мельчает и ослабевает от непонимания и насмешек. Идти к ней нужно молча, храня ее глубоко в сердце, веря только ей и никому больше, даже если ты понимаешь , что она неосуществима. Но правду об этом ты узнаешь лишь тогда, когда потратишь на ее осуществления все свои силы. Ты узнаешь правду и о себе, и о ней, своей мечте. Но, вот ты, дитя, непременно увидишь ее осуществленной, потому что не будешь слушать тех, кто начнет доказывать, что все это вздор и отговаривать тебя, — он взглянул на нее усталыми, потухшими глазами — Я стар, и лишь моя мечта поддерживает во мне искру жизни, хотя я понимаю, что мне не на что надеяться, — он хрипло, неприятно рассмеялся. — Видимо, Вседержитель не желает потакать моему наваждению, мое же сердце ропщет на это. Вот я и живу из чистого упрямства и вредности, зная, что моя мечта, увы, несбыточна. А теперь оставь меня.

Ника поклонилась и пошла к двери. Лео дожидался ее у дверей герцогских покоев. Они спустились к пиршественной зале, где вовсю шло безудержное веселье. Там стояла страшная духота, от какофонии звуков раскалывалась голова, потому что все менестрели разом решили порадовать слушателей своим искусством. А благодарные слушатели, отплясывали кто во что горазд.

Паж, ловко лавируя между скачущими в танцевальных па, сталкивающихся пар и уворачиваясь, от нетвердо держащихся на ногах танцоров и тех, кто ни как не мог сообразить в какую сторону двигаться к выходу, а потому просто стоял в глубокой задумчивости, пока не падал под ноги танцующих, отыскал ее плащ и пошел вперед - провожать Нику до гостиницы.

Во дворе герцогского дворца вовсю гулял народ под пение непристойных куплетов менестрелей. Низко надвинув капюшон плаща, Ника старалась не потерять в толпе юркого Лео. Ей повезло: так и не узнанная никем, она беспрепятственно добралась до своей гостиницы, возле которой, как и на примыкающих к ней темных улочках, царила сонная тишина. Дав мальчику монету, Ника вошла в пустой обеденный зал гостиницы, по которому неприкаянно бродил хозяин, в который раз протирая передником столы. Он печально поведал, что все завсегдатаи и постояльцы гуляют у герцогского дворца и с надеждой поинтересовался: не голодна ли госпожа и не желает ли заказать ужин. Ника поблагодарила его, сказав, что только что встала из-за пиршественного стола и поднялась в свой номер, в тайне надеясь, что дворф, варвар и Ивэ тоже веселятся на празднике менестрелей у дворца.

Однако на ее робкий стук в дверь комнаты, которую занимали мужчины, тут же откликнулся, низким ворчанием, Борг. Поняв, это как приглашение, Ника вошла в комнату, которая ничем не отличалась от той, что занимала она с Ивэ: постель под простым холщовым покровом, стол и два табурета. В углу на третьем табурете — таз с кувшином. Отличие состояло лишь в том, что, сейчас, стол был завален объедками, посреди которых стоял кувшин с вином, а рядом, в столешницу, был вогнан нож. Везде, где ни попадя, валялась одежда. Входя, Ника запнулась о тяжелый башмак Борга. Сам он босой, в рубахе навыпуск, сидя на полу, начищал свой шлем. Харальд, шумно жуя, расправлялся с жареной курицей, руками раздирая ее на куски. На постели, поверх одеял, лежал Дорган: неподвижно, с осунувшимся лицом и закрытыми глазами. Подойдя к кровати, Ника опустилась перед ней на колени.

— Что с ним? - испуганно прошептала она.

— Он спит, — ответил Борг, подходя к ней. — Ему крепко досталось.

Склонившись, Ника прижалась лицом к его груди.

— Ну, ну, девочка. Ты-то здесь причем? Дорган сам пожелал этого… Да. А мы слышали, как ты пела.

— Громко так, — прогудел со своего места Харальд. — И Дорган тебя слышал.

— Почему он… так выглядит? - Ника подняла голову и посмотрела на дворфа покрасневшими глазами.

— Ну, видишь ли, девочка, та штука, которой подверг его придворный маг, выкачала из него много сил, чтоб, все было наверняка…

— Боже мой! - Ника опять прижалась щекой к груди эльфа, слыша слабое биение его сердца. — Если бы я только знала…

Теплая ладонь прошлась по ее волосам.

— Ты молодец, — прошептал Дорган, не открывая глаз.

— Ты не должен был соглашаться на такое. Ты, верно не знал, на что идешь?

— Знал — проговорил эльф, ласково перебирая ее волосы.

— Я вовсе не горела желанием петь.

— И все же, я пошел бы на это еще раз, чтобы услышать, как ты поешь… Но ты задержалась. Я начал беспокоиться.

— Я разговаривала с магом Руфусом. Он сказал, что давал тебе настойку, которая восстановит твои силы.

— У меня свои средства, чтобы подняться на ноги, — проговорил Дорган. — Он, что нибудь знает о Зуффе?

— Нет. Он никогда о нем не слышал, но обещал порыться в старых свитках и книгах. Потом меня призвал к себе герцог и мы вели с ним странный разговор.

— О чем вы говорили?

— Он сказал, что ему понравилось мое пение, но если судить честно, то Джеромо искуснее.

Харальд пренебрежительно фыркнул, а Борг заявил, что герцог, должно быть, туг на ухо.

— А потом, он начал говорить, что-то о мечте и что он умрет, так и не увидев ее воплощенной.

— Этот человек одержим? - покачал головой на подушке Дорган — Так кому он решил отдать Венок?

— Завтра мы состязаемся с Джеромо, но если они потребуют…

— Уже нет… - перебил ее Дорган. — Не потребуют. Ступай отдыхать. Завтра ты должна быть готова к решающему состязанию.

— Доброй вам ночи, — попрощалась с мужчинами Ника.

Но прежде чем уйти в свою комнату, спустилась вниз. Ей повезло — хозяин гостиницы, достойный Доман, еще не ложился. Выслушав просьбу Ники, он с готовностью отозвался на нее, заявив правда что пергамент нынче дорог, но вот восковую табличку со стилом с удовольствием одолжит. Нику это, вполне, устраивало.

Ивэ спала, отвернувшись к стене и Ника пристроившись на краешке стола, придвинув поближе ночную свечу, быстро набросала на дощечке ноты и слова песни, которую решила исполнить завтра. Перечитав написанное и убедившись, что вроде, ничего не пропущено, она тихонько раздевшись и заплетя волосы в косу, скользнула в постель. До того, мерно дышавшая во сне Ивэ, вдруг повернулась на спину.

— Почему ты так поступаешь с Дорганом? - спросила она, глядя в потолок.

— Как? - вздрогнула Ника, уже устроившись под одеялом.

— Ты пользуешься им. Можешь обманывать его, он мужчина, но не меня. Ты только позволяешь ему любить себя. А сама… Я не удивлюсь, если окажется, что тебя от его прикосновений бросает в дрожь отвращения, но ты терпишь, потому что сейчас он тебе необходим, как и мы. Скажи, что я не права? Я знаю, как только ты добьешься с нашей помощью своего, ты тут же бросишь его. В твоем сердце нет любви к нему. Благодарности и дружбы — сколько угодно, но не любви. Ты легко забудешь его, а он тебя никогда. Но тебе ведь нет дела, что ты разобьешь его сердце — жестко выговаривала Ивэ. - Пощади его. Уйди сейчас, пока он не прирос к тебе насмерть. Уйди. Ты справишься без нас.

Ника молчала до тех пор, пока не затих отзвук слов Ивэ. На столике догорала свеча.

— Может ты и права, — вздохнула Ника. — Но я ни в чем не виновата перед Дорганом. Я не вымаливала его любовь и ничего не обещала ему. Я — его собственный выбор. И он знает о том, что я покину его и потому перестань относиться к нему, как к несмышленому юнцу, которого необходимо опекать. Чего ты бесишься? Ведь недавно, ты сама правильно заметила, что мы сами должны разбираться друг с другом, без посторонних. И я не уйду сейчас, потому что нуждаюсь в нем. А у него будет достаточно времени разглядеть, какая я дрянь и стерва. Тогда наше расставание окажется для него безболезненным.

— Он этого никогда не увидит.

На следующий день, Ника проснулась к обеду и сразу же начала собираться. Ивэ не было, а на столе ее уже дожидался завтрак: холодное мясо, сыр, подогретое вино и ржаные лепешки с яблоками. Одеваться ей, молча помогала, появившаяся Ивэ. А вскоре за ними явился Лео. Ника бросилась к столу вдруг вспомнив, что не видела не нем восковой дощечки со своими ночными записями.