Геннадий Сысоев - Фашизофрения

• Название: Фашизофрения
• Автор: Геннадий Сысоев
• Издательство: ТО Эксклюзив
• Жанр: Публицистика
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-2166-49-1

«Фашизофрения» — книга об оранжевой политике и коричневой угрозе. На многих примерах из истории и современности показана опасность возрождения в современном мире человеконенавистнических идеологий фашистского, националистического, неонацистского толка. Автор вскрывает манипулятивные технологии, характерные для отечественных и зарубежных СМИ, развенчивает ряд мифов из истории Украины, указывает на двойные стандарты, плотно укоренившиеся в отечественной и мировой политике, а также предупреждает о пагубности бездумного «импорта демократии» и преклонения перед Западом. Книга адресована широкому кругу читателей.

Книга издана при поддержке народного депутата Украины А.А. Александровской.

---

И наконец, третий (по порядку, не по значению): Германия является бастионом Западного мира, защищающим его от кровавых орд варваров с востока.

В свое время Наполеон Бонапарт сказал: «Когда полководца не в чем обвинить, его обвиняют в чрезмерных потерях». С этого и начали. Сразу начать объяснять читателю, что СССР проиграл во Второй мировой войне и вы все должны в это поверить, чтобы появилась возможность пересмотра послевоенного мироустройства, — было невозможно. Народ тогда еще не готов был принять искривленную логику вроде такой: на витринах в Германии больше сортов колбасы, следовательно, это она, а не мы, победила в войне.

Потому первой начала эксплуатироваться легенда о «заваливании мясом». Ее глашатаем еще на переломе 1980–1990-х стал писатель Виктор Астафьев. Ему, по-видимому, принадлежит приоритет в высказывании: «Мы не победили немцев, мы завалили их своими трупами».

И никому тогда в голову не пришло (а многим и сейчас не приходит) поинтересоваться: откуда Астафьев, хотя и фронтовик, но в нижних чинах, хотя и писатель, но не работавший в архивах, может знать число потерь? Почему его мнение так резко расходится с мнениями десятков маршалов и многих тысяч других фронтовиков? Подобные вопросы во времена «демократизации» задавать было не принято, а обсуждать в прессе попросту невозможно.

Все было ясно и без обсуждений. Маршалы — кровавые мясники, скрывавшие правду. Все фронтовики (кроме тех, кто согласен с Астафьевым) — трусливые «совки», которые только и мечтали восстать против Сталина и колхозов, но, запуганные заградотрядами, особистами и политруками, покорно шли вперед.

Сколько же еще нам нужно времени, чтобы выйти из тяжкого похмелья и до конца выблевать из себя эту ложь?

В дальнейшем над развитием астафьевского тезиса о «заваливании мясом» потрудилось много людей — начиная от упоминавшегося уже Б.В. Соколова и заканчивая последними репортеришками заштатных провинциальных телестудий и газет.

Вторым — по времени взятия в разработку «историками»-ревизионистами — был постулат Гитлера и Геббельса о том, что СССР готовился напасть на миролюбивую Германию, «а фюрер только опередил». Приоритет и практически монополия в доении этой коровы принадлежит В.Б. Резуну. Это, пожалуй, наиболее борзо пишущий — и наиболее популярный изо всех «пересматривателей истории». У него наибольшие в данной трибе писателей тиражи, о нем же больше всего споров.

Для одних сочинения Резуна — учение предателя, а для других — предания Учителя. Так пока и живем.

Впрочем, сегодня Владимир Богданович перешел от книг к статьям, публикуемым в различных сборниках. И стал чаще давать интервью и иным способом появляться на экранах. Объясняться это может разными причинами. Например, что российский (и шире — русскоязычный) читатель утрачивает интерес к его книгам. Или тем, что такие менее увесистые, но более частые удары по аудитории он сам считает более удачным способом продвижения своих идей.

А может, причина еще банальнее. Если не знаешь в чем дело, значит, дело в деньгах. В российской печати появлялись сведения, что в 1990-е книги В.Б. Резуна выходили в российских издательствах не только за гранты, но и за государственный счет. При Путине, который отрецензировал творчество Резуна одной фразой: «Книг предателей не читаю», — такое финансирование вряд ли возможно. Может, все дело в том, что без государственных дотаций бизнес-проект «Виктор Суворов» оказался нерентабельным?

И наконец, третий проект Геббельса «Германия защищает Европу от орд с востока» начал реализовываться позже всех. Публикации о зверских насилиях русских в поверженной Европе, прежде всего в Германии, стали появляться как тенденция где-то с начала нового тысячелетия. А в 2002-м вышла уже упомянутая книга английского историка Энтони Бивора.

Автор — британский историк с именем, и книга его — о взятии Берлина, а вовсе не об изнасилованиях. Но так уж получилось, что сейчас ее вспоминают почти только из-за них. Удивляться тут нечему: Бивор «подсчитал» общее число изнасилованных немок, которое затем пошло гулять из публикации в публикацию:

«По оценкам двух главных берлинских госпиталей, число жертв, изнасилованных советскими солдатами, колеблется от девяноста пяти до ста тридцати тысяч человек. Один доктор сделал вывод, что только в Берлине было изнасиловано примерно сто тысяч женщин. Причем около десяти тысяч из них погибло в основном в результате самоубийства. Число смертей по всей Восточной Германии, видимо, намного больше, если принимать во внимание миллион четыреста тысяч изнасилованных в Восточной Пруссии, Померании и Силезии. Представляется, что всего было изнасиловано порядка двух миллионов немецких женщин, многие из которых (если не большинство) перенесли это унижение по нескольку раз».

Тут мы наблюдаем традиционные домыслы: «видимо… представляется…» Я не буду подробно разбирать механизмы, с помощью которых Бивор и его последователи выводят свои огромные числа, это уже делается специалистами. Например, подробный разбор домыслов ревизионистов дается в работе Никиты Мендковича «Кто „изнасиловал Германию“?»{146}, в которой автор опровергает версию о двух миллионах изнасилованных немок последовательно, подробно и доказательно.

Цель данной книги другая — показать «прорастание» сорняков фашизма из прошлых времен — в нынешние. Важная внешняя составляющая процесса — наличие общих признаков (в лексике, поведении, аргументах, способах вести спор). Эта общность, вероятно, проистекает не от духовной близости, а от общего для них врага, то есть России, как бы она ни называлась — Империей или Союзом. Сходность чаще всего неумышленная, но от того не становится менее наглядной.

Укажу только на очевидные совпадения, наблюдаемые у современного британского историка и у министра пропаганды Третьего рейха.

Геббельс: «В лице советских солдат мы имеем дело со степными подонками…»

Бивор: «Берлинцы действительно могли подумать, что их город оккупировали монгольские орды».

Геббельс: «В отдельных деревнях и городах бесчисленным, изнасилованиям подверглись все женщины от 10 до 70 лет».

Бивор: «Жертвами становились девушки моложе восемнадцати лет или пожилые женщины. Изнасилованными могли стать даже двенадцатилетние подростки».

Геббельс: «Кажется, что это делается по приказу сверху, так как в поведении советской солдатни можно усмотреть явную систему».

Бивор: «Пропаганда ненависти к врагу превращалась в пропаганду ненависти ко всему немецкому»{147}.

В подтверждение русских зверств в Восточной Пруссии Бивор ссылается на пропагандистский фильм нацистов. И делает вывод: «В результате сами немцы, особенно это касается женщин и детей Восточной Пруссии, подверглись в конце войны такому же насилию, какое немцы применили к гражданскому населению оккупированных областей Польши и Советского Союза» (выделено мной. — Г.С.).

«Такому же»? Но по улицам Кенигсберга и Берлина не ездили советские душегубки, подобные немецким в Харькове и Минске. Нам не известны на территории Германии места массовых захоронений убитых мирных жителей, подобные киевскому Бабьему Яру (свои такие яры были в каждом крупном городе на оккупированной советской территории). Не знаем мы также ни об одной карательной акции с убийствами мирных жителей и сожжением живьем, которую бы провела в Германии РККА. Историкам неизвестны лагеря, где голодные немецкие военнопленные должны были есть траву. Архивы не сохранили фотографий показательных повешений немецких функционеров на фасадах домов, какие немцы повсеместно практиковали в России.

Гитлеровцы ни в одном захваченном городе на территории СССР не организовывали снабжение продовольствием местного населения — все, что возможно, должно было идти на нужды немецкой армии или вывозиться в рейх. Советские войска, заняв немецкий город, первым делом выводили на улицы полевые кухни и начинали бесплатную раздачу еды. Бивор об этом прекрасно знает и даже пишет в своей книге, правда, очень странно, как будто упрекает:

«Простым берлинцам в этот момент было отнюдь не до символов. Они накрывали лица убитых солдат кусками газет или шинелями и стояли в очереди к полевым кухням, развернутым красноармейцами по приказу генерала Берзарина. Тот факт, что в этот самый момент в Средней Азии свирепствовал голод и даже имелись случаи каннибализма, не влиял на новую политику советского руководства, призванную завоевать доверие немецкого народа».

Наверное, британскому автору действительно странно: как это можно бесплатно кормить «чужих», когда «свои» голодают. Наверное, одна из целей ревизионистов в том и состоит, чтобы нам это тоже стало казаться странным.