Наиль Ахметшин - Тайны Шелкового пути

• Название: Тайны Шелкового пути
• Автор: Наиль Ахметшин
• Издательство: М.: Вече, 2002. — 416 с.
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2002
• ISBN: 5-7838-1172-6

История легендарного и великого Шелкового пути полна загадок и тайн. Здесь возникали и исчезали древние цивилизации, зарождались новые этносы и гибли целые народы, создавались бесценные памятники культуры, совершались удивительные открытия прославленными путешественниками.

О многовековых тайнах Шелкового пути и его современном облике, о древних загадках Китая и его нынешнем развитии рассказывается в книге кандидата исторических наук Н. Х. Ахметшина, дважды путешествовавшего по великому Шелковому пути.

_{В книге использованы фотоиллюстрации Ахметшиной Ренаты Наильевны!Книга издана в авторской редакции}

---

Правительство КНР с годами взяло жесткий курс на борьбу с разграблением национальных сокровищ. Ночью 29 марта 1997 г. в Лунмэне злоумышленники похитили статую Будды танского периода весом более тонны, которая была отнесена к культурно-историческим памятникам, особо охраняемым государством. Во время совершения кражи она раскололась на три части. Позднее ее нашли и отреставрировали, а преступников схватили. Как сообщило информационное агентство Синьхуа, в январе 1999 г. Гао Юньляо— руководитель преступной группы — был казнен, а его подельники получили длительные сроки лишения свободы.

Подобные приговоры в современном Китае не редкость, борьба в этом направлении идет нешуточная. Ситуация становится намного деликатнее, когда раритеты оказываются вне пределов досягаемости, т. е. за рубежом.

При посещении пещеры 140 на глаза попадается надпись на китайском и английском языках, согласно которой барельеф «Поклонение императрицы Будде», располагавшийся в верхней ее части, был выкраден между 1930 и 1935 гг. ив настоящее время находится в Галерее искусств Нельсона Канзас-сити (США). Можно не сомневаться, что аналогичная судьба постигла многие произведения искусства, некогда украшавшие лунмэньский комплекс.

По последним данным китайских экспертов, около 1 миллиона единиц национальных культурно-исторических ценностей хранятся в 200 с лишним музеях 47 стран, но точную цифру на сегодня не знает никто. Безусловно, наличие в экспозиции или запасниках музея редких китайских фарфоровых ваз и всевозможных сосудов, антикварных изделий из драгоценных камней, слоновой кости, перегородчатой эмали, лака и красного дерева, старинных статуэток и шкатулок, украшений и безделушек, одежды и свитков, уникального шелка и т. п. отнюдь не означает, что когда-то они были украдены или незаконно вывезены из страны. На протяжении тысячелетий Китай вел активную торговлю с соседними и заморскими государствами, поддерживал интенсивные внешнеполитические связи, поэтому их появление за границей неудивительно. Речь в данном случае идет о тех экспонатах, история появления которых на зарубежных музейных стендах покрыта завесой тайны либо связана с прискорбными событиями относительно недавнего прошлого.

Наибольший урон Китай понес во второй половине ХIХ — первой половине ХХ вв. В результате агрессивной политики западных держав, регулярно вторгавшихся на территорию страны, хищнического разграбления императорских дворцов и парков, уничтожения государственных и частных хранилищ были утрачены огромные сокровища. Одновременно Метрополитен-музей в Нью-Йорке стал владельцем крупнейшей коллекции китайской живописи, Британский музей обзавелся бесценными рукописями и картинами, музей Гимэ в Париже прославился древнекитайскими керамикой и фарфором, не остались в стороне музеи Токио и Санкт-Петербурга. Так, в ходе раскопок в районе Аньяна (совр. провинция Хэнань) в начале прошлого века 2 6 700 предметов эпохи Шан-Инь, датируемой ХVII — ХII вв. до н. э., в итоге оказались в 12 странах, а первенство уверенно удерживают японцы, которые вывезли 12 443 единицы.

В то же время есть пример и совершенно иного рода. Весной 2001 г. представители Национальной галереи Канады в Оттаве передали китайской стороне известняковую скульптуру из Лунмэня. Дело в том, что в последнее время музей стремится сделать более прозрачными свои поступления и устранить имеющиеся сомнения относительно их происхождения. Выяснив, что изображение действительно прежде находилось в одной из скальных пещер монастыря и было вывезено из Китая при вызывающих подозрения обстоятельствах, его руководство приняло решение вернуть реликвию на ее родину.

84,3-сантиметровый бюст часто называют «фигурой архата». Вероятно, появление такого словосочетания было вызвано исключительно фактором внешнего восприятия — аскетическим обликом божества. На самом деле у него есть конкретное имя. Это ранее упоминавшийся Кашьяпа — мудрый отшельник, ставший буддийским монахом, и один из двух самых известных учеников Сиддхартхи Гаутамы. В буддийской иконографии его роль и значение трудно переоценить.

Первоначально старец Кашьяпа в полный рост в числе 2 9 святых был высечен в нижней части пещеры Каньц-зин, появление которой относят к 700–720 гг. Его фигура была первой в ряду барельефных изображений на южной стене и оставалась здесь свыше двенадцати веков, до 1936 г. В тот год в Лоян вошли наступавшие японские войска. Отсутствуют какие-либо фотографии или другие документальные свидетельства, подтверждающие наличие ее верхней части в пещере после 1940 г. Таким образом, бюст был сколот именно в этот промежуток времени.

В 1970 г. в коллекции произведений китайского искусства он был выставлен и продан на аукционе Сотби в Лондоне, где его оценили в 20 тысяч американских долларов. Тогда же появились первые документы на древнюю скульптуру. Вскоре ее приобрел частный коллекционер из США, а позднее — канадец, доктор Херман Леви, который в 1978 г. подарил «архата» указанному музею.

По словам директора Национальной галереи Канады, «было совершенно очевидно, что его отбили с помощью молотка и зубила, вывезли из страны незаконно». После того как удалось выяснить истинное место происхождения, раритет отправили в КНР. Это первый в китайской практике случай, когда иностранный музей по собственной инициативе вернул государству то, что составляет национальное достояние. Можно с уверенностью сказать: в самое ближайшее время восстановленный и отреставрированный барельеф в пещере Каньцзин будет вновь доступен многочисленным посетителям со всего мира.

В населенном пункте Гуаньлин, что в нескольких километрах к югу от Лояна, расположен симпатичный и хорошо отреставрированный храм, сохранивший архитектурные черты эпохи Мин. Он построен в честь известного в Китае генерала Гуань Юя, о чем напоминает 7-метровая статуя полководца. Некогда здесь со всеми почестями была погребена его отсеченная голова. Эта история тесно связана с интереснейшими событиями краха династии Хань и начального периода Троецарствия, когда страна погрузилась в пучину ожесточенных междоусобных войн и многолетней раздробленности.

В 184–204 гг. на обширной территории в восточной части государства бушевал пожар народного восстания «Желтых повязок». Его несколько странное название произошло от небольших кусков материи соответствующего цвета, которые повстанцы носили на голове. Многочисленных крестьян объединил под своими знаменами даосский проповедник Чжан Цзяо, убедительно призывавший в религиозно-мистической форме к свержению правящей династии и установлению «желтого неба», основанного на «великом равенстве». Армия повстанцев была неплохо организована и успешно привлекала на свою сторону широкие слои населения. Возникла вполне конкретная угроза трону.

Ханьские императоры в эти годы утратили реальную силу и оказались заложниками бесконечных дворцовых интриг. Особым усердием по части последних отличался канцлер Дун Чжо, всецело подчинивший своему влиянию слабохарактерного правителя Сяньди и свободно манипулировавший контролируемыми институтами государственной власти. Естественно, такие действия вызывали резкое недовольство у других высокопоставленных сановников, фактически отстраненных от принятия ключевых политических решений. Инициатором заговора «18 генералов», представлявших не только столичную, но и местные элиты, стал Цао Цао (155–220 гг.), о котором уже говорилось в этой главе.

В результате военного мятежа сторонники Дун Чжо потерпели сокрушительное поражение, а их предводитель был убит. Однако затянувшаяся смута и откровенная слабость императорской власти на протяжении долгих лет неизбежно усиливали центробежные тенденции в обществе, вели к обострению противоречий между центром и региональными лидерами. Борьба с участниками восстания «Желтых повязок» оставалась единственным фактором, способствовавшим сплочению влиятельных и амбициозных военачальников. Они смогли объединить свои усилия и жестоко подавили выступления крестьян, но в дальнейшем расхождения между ними усилились и приобрели необратимый характер.

В Лояне энергичный Цао Цао присвоил себе все прежние полномочия Дун Чжо и намеревался обеспечить восхождение на императорский трон сына Цао Пи, однако ситуация уже существенно изменилась. На юге возникли мощные группировки, способные эффективно противодействовать двору. К югу от Янцзы крупные землевладельцы объединились вокруг Сунь Цзяня, а позднее его сына Сунь Цюаня. Район нынешней провинции Хубэй контролировал талантливый, но чересчур эмоциональный и импульсивный для политика такого уровня генерал Лю Бэй. Бассейн Хуанхэ в среднем и нижнем течении оставался сферой влияния Цао Цао. Решающее сражение главных участников противостояния произошло в 208 г. в местечке Чиби (досл. с кит. «Красные скалы») на берегу Янцзы, как раз на территории Хубэя.