Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья

• Название: Срединное море. История Средиземноморья
• Автор: Джон Норвич
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-052189-0, 978-5-403-02767-0

Средиземноморье. Колыбель цивилизаций. Тут не единожды сталкивались Восток и Запад, ислам и христианство. Перед вами история Средиземноморья — от финикийских и египетских мореплавателей до Первой мировой войны!

---

Как говорил сам король английскому послу, он никогда не вмешивается в вопросы религии. Обычно жертвами инквизиции становились евреи и протестанты, но, в сущности, ни один иноземец не мог чувствовать себя в безопасности. Когда в 1691 г. умер священник при посольстве, хоронить его пришлось тайно. Но затем его тело вырыли и изуродовали. И не приходится сомневаться, что изгнание морисков[242] в 1610 г., осуществленное инквизицией при содействии страшного герцога Лермы, нанесло Испании удар, от которого она оправилась лишь спустя несколько столетий. От морисков зависело сельскохозяйственное производство страны — зерновые культуры, сахар, рис, хлопок, даже бумага. Ремесла, которые могли быть предметом гордости Испании, также находились в их руках. Поэтому к 1700 г. Севилья и Толедо, Сеговия и Бургос представляли собою лишь тень того, чем были столетие назад. Для крестьян и трудового населения городов условия ухудшались с каждым годом. В 1699 г. наступил голод: толпа из 20 тысяч человек собралась перед королевским дворцом, и полномасштабное восстание едва удалось предотвратить.

Не стало неожиданностью и то, что Карл, несмотря на два брака, не смог обеспечить потомство, а потому на исходе столетия со всей серьезностью встал вопрос о том, кто же унаследует престол. Трудность была в том, что на испанскую корону претендовали — о чем они и заявили — две могущественнейшие династии в Европе. Одна из двух дочерей короля Филиппа III, старшая Анна, была замужем за королем Франции Людовиком XIII; младшая, Мария, — за австрийским императором Фердинандом III. Анна в свое время произвела на свет будущего Людовика XIV, Мария — императора Леопольда I. Людовик мог также заявить свои претензии, ссылаясь на родство по линии своей жены, Марии Терезии, которая приходилась старшей сестрой Карлу II. К несчастью для него, однако, невеста после своего брака обязывалась отказаться от всех наследственных прав в испанских владениях.[243]

С другой стороны, младшая сестра Карла, Маргарита, таким отказом после заключения брака с Леопольдом I связана не была. Ее маленький внук Иосиф Фердинанд, сын ее дочери Марии Антонии и Макса Иммануила, курфюрста Баварии, выступал в качестве габсбургского претендента. Казалось, все готово для того, чтобы разгорелась борьба. Когда в 1698 г. Карл заявил, что желает видеть своим наследником и преемником Иосифа Фердинанда, вопрос казался решенным, но в феврале 1699 г. юный принц неожиданно умер. Его внезапную смерть считали результатом оспы — скорее всего без достаточных на то оснований. Было немало таких (в том числе и отец мальчика), кто подозревал отравление и без колебаний заявлял об этом. Вновь начались сложные дипломатические переговоры, не только между тремя государствами, которых это касалось напрямую, но также с участием Англии и Голландии.[244] Эти две морские державы продолжали вести чрезвычайно прибыльную торговлю с Испанией; несколько британских и голландских купцов постоянно проживали в Кадисе и других испанских портах. Большую часть XVII столетия эти две страны пребывали в состоянии острого соперничества. Теперь, однако, их объединила общая цель — сдержать Францию. Если Испания перейдет от слабейшего под власть сильнейшего монарха Европы, можно ли надеяться, что он позволит им продолжать торговлю в этой стране?

Послы сновали из одной европейской столицы в другую, пока в июне 1699 г. не стало известно, что Вильгельм III Английский и Людовик XIV Французский подписали договор[245] о втором разделе Испании, не обращая внимания на договор о первом разделе.[246] Предполагалось, что Голландия и император Леопольд присоединятся к нему позднее. По его условиям, прежние испанские королевства Неаполя и Сицилии присоединялись к Франции вместе с испанскими владениями вдоль побережья Тосканы и герцогством Лотарингия в обмен на Милан. Испания и остальные владения Карла II должны отойти младшему сыну императора, эрцгерцогу Карлу. В марте 1700 г. это соглашение одобрила Голландия. Только Леопольд отказался это сделать. Он не видел резонов для того, чтобы Франция завладевала имперскими территориями. В особенности же его возмущала мысль, что ему придется отдать Милан, который потом он может получить назад в обмен на Лотарингию. Поскольку он был заинтересован в том, чтобы его сын получил все испанское наследство, то начал готовиться к борьбе за это.

Реакция Леопольда была сдержанной, однако лишь по сравнению с реакцией испанского двора, когда в июне условия договора стали известны в Мадриде. Передают, что по получении известий король «пришел в страшную ярость, и королева в возмущении разбила вдребезги все, что находилось в ее комнате». Очевидно, все надежды Испания возлагала на поддержку Австрии — естественно, против держав, выступавших за ее раздел. Король и император обменивались письмами, и перспектива войны начала вырисовываться все отчетливее. Но Карл приготовил сюрприз. Осенью 1700 г. стало ясно, что долго он не протянет, и 3 октября испанский монарх дрожащею рукою поставил подпись под новым завещанием, по условиям которого оставлял все свои владения, без исключения, семнадцатилетнему внуку Людовика XIV Филиппу, герцогу Анжуйскому.[247] Месяц спустя он скончался.

Что побудило его столь неожиданно проявить симпатии к Франции? Прежде всего церковь. Инквизиция и все испанское духовенство давно склонялись к разрешению вопроса в пользу Франции, и папа Иннокентий XII, который скончался за пять недель до смерти короля, сам писал ему, рекомендуя герцога Анжуйского. Понимая, что смерть близка, и слушая нашептывания своего духовника, Карл не мог больше устоять перед его аргументами.

«Я никогда особенно не верил в обязательства французов, — писал король Англии Вильгельм III 16 ноября 1700 г., — но, должен признаться, никогда не думал, что они перед лицом всего мира нарушат официальный договор, который только что подписали». Однако на деле он вряд ли был так удивлен. Людовику — или по крайней мере его внуку — поднесли на блюдечке гораздо больше, чем он мог надеяться, а характер короля был не таков, чтобы пройти мимо возможности только ради договора, на котором еще не высохли чернила. Он прекрасно знал, что Леопольд не смирится с подобным оборотом, а потому, не теряя времени на приготовления, отправил молодого претендента в Мадрид, чтобы он немедленно завладел троном, в сопровождении французских чиновников для занятия ими всех ключевых постов в правительстве. С Филиппом ехала его наставница, почтенная герцогиня дез’Юрсен.[248] В сущности, Филиппа V с готовностью приняли в его новом королевстве, только Каталония проявила враждебность. Но этого никоим образом не было достаточно, чтобы он стал неоспоримым преемником. Людовик не мог знать, какой долгой и тяжелой будет война, которая начнется в результате всего этого, и какой окажется цена, которую придется заплатить за престол для его внука.

Договор о разделе стоил теперь не больше, чем та бумага, на которой он был написан. Стало ясно, что его заменит другое соглашение. Итак, 7 сентября 1701 г. в Гааге представители Англии, Голландии и Священной Римской империи подписали договор о создании того, что получит известность как Великий Альянс. Некоторые моменты в его условиях умышленно оставили без уточнений, но задачи будущей войны, неотвратимость которой ни у кого не вызывала сомнений, были ясны. Цели империи носили откровенно политический характер: Леопольд стремился вернуть империи все испанские владения в Италии. Англия же и Голландия со своей стороны исходили почти исключительно из коммерческих интересов: они хотели обеспечить в будущем для себя мореплавание и торговлю.

Но семью месяцами ранее, в феврале того же года, Филипп Анжуйский вступил в Мадрид как Филипп V Испанский, а французские войска оккупировали Испанские Нидерланды.[249] Война уже началась.

Война за испанское наследство для большинства из нас[250] ассоциируется с великим герцогом Мальборо. Именно на севере, а не на юге Европы родилась величественная легенда о нем — как и он сам. Пропитанные кровью поля сражений при Бленхейме[251] и Рамильи, Аудернарде и Мальплаке находились за сотни миль от Средиземного моря и не имеют отношения к нашему повествованию. Но Срединное море тоже сыграло свою роль в этих событиях; в самом деле, ведь война началась с недолгой кампании на земле под солнцем Италии, в ходе которой французы сумели отстоять бывшие испанские владения в Ломбардии и долине По. В самом начале войны, в 1701 г., большая союзная армия под командованием принца Евгения Савойского[252] собралась на юге Тироля, чтобы изгнать оттуда противника. В то время французами командовал маршал с блестящим именем Никола Катина де ла Фоконнери, который отнюдь не собирался допустить, чтобы его изгнали, а сам предполагал, что принц проследует в долину Адидже, разместит армию на берегу озера Гарда и будет ожидать атаки. Но Евгений был слишком умен, чтобы поступить так. Отправив небольшой отряд вдоль правого берега Адидже с целью обманного маневра, основную часть своей армии, 16 000 пехотинцев и примерно 6000 всадников, он двинул темными и узкими тропинками через Монте-Бальдо, в итоге неожиданно появившись на левом фланге французов.