Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья

• Название: Срединное море. История Средиземноморья
• Автор: Джон Норвич
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-052189-0, 978-5-403-02767-0

Средиземноморье. Колыбель цивилизаций. Тут не единожды сталкивались Восток и Запад, ислам и христианство. Перед вами история Средиземноморья — от финикийских и египетских мореплавателей до Первой мировой войны!

---

Во время первой своей экспансии мусульмане не располагали флотом — более того, вообще немногие из них когда-либо видели море, — но вскоре стало ясно, что, если они хотят продолжать завоевания, им необходимо овладеть искусством мореплавания и навигации. Точно так же как римляне, когда это было возможно, использовали греков для обоснования на море, арабы нашли искусных кораблестроителей и моряков среди христиан Египта и Сирии; с их помощью они постепенно научились строить верфи, затем создали огромный флот, состоявший как из военных галер, так и из купеческих судов, и наконец смогли вступить в борьбу за господство на море с самой Византией. К 655 г. они предприняли рейды на Кипр, Крит, Родос и Сицилию. Затем в том же году близ побережья Ликии мусульмане уничтожили главные силы византийского флота, которыми командовал сам император Констант II. Восстановится ли когда-нибудь прежний баланс сил на Средиземном море? Вопрос этот, очевидно, должен был вызывать большие сомнения. К счастью, византийцы уже разработали свое наиболее эффективное секретное оружие — «греческий огонь», поражавший противника длинными языками пламени с носа корабля. Только благодаря этому империя смогла в какой-то степени сохранить за собой контроль над морем.

Существовала и другая причина замедления арабской экспансии после завоевания Египта. Как хорошо известно каждому, кто проехал превышающее 600 миль расстояние между Бенгази и Триполи, местность здесь пустынна и невыразительна, а дорога кажется бесконечной; очевидно, здесь не стоило надеяться на возможность грабежа или военной добычи, что хоть в какой-то мере привлекло бы сюда арабскую армию. Кроме того, здесь обитали враждебно настроенные племена. Очевидно, что рано или поздно арабам пришлось бы усмирить и завоевать их, но политические кризисы в Медине привели к отсрочке судьбоносного решения. Основание же империи Омейядов[103] с последующим переносом местонахождения правительства в Дамаск в 661 г. повлекло дальнейшие отсрочки. Масштабное продвижение войск началось лишь в 667 г. Три года спустя их предводитель, Окба ибн Нафи, основал мощную крепость Кайруан на месте нынешнего Туниса. Следуя дальше на запад, он, однако, столкнулся с ожесточенным сопротивлением со стороны как византийцев, так и берберских христианских племен; лишь в 692 г., после отправки халифом Абдул-Маликом еще одной армии в 40 000 человек, продвижение возобновилось. В 693 г. пал Карфаген, несмотря на восстание берберов под предводительством таинственной королевы-жрицы по имени Аль Кахина — точно сошедшей со страниц романов Райдера Хаггарда — и атаки высадившихся на сушу византийских войск. В конечном итоге натиск и тех и других был отбит, хотя Аль Кахина продолжала партизанскую войну до 701 г. Арабы отказались от идеи сделать Карфаген своей столицей: его гавань была слишком уязвима для нападений с моря. Вместо этого они построили мощную крепость в Тунисе и соединили с морем удаленное от него озеро. С этого нового обширного плацдарма можно было совершать набеги на Сардинию, Сицилию, Кипр и Балеарские острова. Рейды во все эти области, часто заканчивавшиеся временной оккупацией, продолжались примерно до 750 г., когда противодействие Византии неожиданно усилилось и когда, как мы вскоре увидим, у мусульманского мира появились другие заботы.

После взятия Карфагена продвижение арабов на запад возобновилось, пока наконец в их руках не оказалось все побережье от Египта до Атлантики. Теперь мусульмане могли всерьез подумать об Испании — стране куда более богатой и плодородной, нежели пустынные территории, борьба за овладение которыми оказалась столь долгой и трудной. Ее завоевание сулило им величайшие блага. Кроме того, в то время одряхлевшее королевство вестготов пришло в упадок. Монархия имела характер выборной: теоретически престол был доступен любому честолюбивому представителю знати, что всегда вызывало споры o престолонаследии. Многочисленная иудейская община после многолетних преследований находилась на грани мятежа. Экономика, так сказать, лежала в руинах. Короче говоря, плод, то есть Испания, созрел и пора было сорвать его. В 710 г. арабский военачальник Тариф вместе с разведывательным отрядом в 500 человек проскользнул через пролив и занял мыс, являющийся самой южной точкой Пиренейского полуострова; находящийся там город Тарифа до сих пор носит его имя. Корабли вернулись нагруженные добычей, и мусульмане решились. На следующий год некий Тарик ибн-Саид отплыл из Танжера с армией из 9000 берберов. На этот раз высадка произошла в тени гигантской скалы, которой было дано название в его честь, что и обессмертило его имя.[104]

После высадки Тарика было достаточно одного сражения близ реки Гвадалеты — даже если, как считается, оно продолжалось целую неделю, — чтобы сломить сопротивление вестготов. Тарик выслал небольшие отряды, дабы привести к покорности Малагу, Мурсию и Кордову, а сам двинулся к столице Толедо. Придя туда, он обнаружил, что все жители, за исключением евреев, покинули город. Здесь его ожидало еще больше военной добычи, в том числе — если верить арабскому хронисту Ибн Идхари — Соломоновы скрижали, усыпанные жемчугом, сапфирами и хризолитами, выложенными в виде концентрических кругов; сокровища Александра Македонского, посох Моисея и одеяния готских королей. Оставив евреев управлять завоеванными им территориями, он двинулся к северу в Кастилию, Астурию и Леон. Скорость его продвижения была бы весьма замечательна, когда бы причина не заключалась в том, что армию мавров повсюду приветствовали — подавляющее большинство местного христианского населения было просто счастливо очутиться под властью завоевателей, проявлявших такую терпимость, и многие жители считали, что они гораздо лучше, нежели их предшественники вестготы.

Весть об успехах Тарика вскоре дошла до его начальника, некоего Мусы ибн-Нусайра. Он прибыл на полуостров в июне или июле 712 г. с силами примерно в 18 000 человек, на этот раз по большей части арабов. Сознательно следуя по иному пути, нежели его предшественник, он высадился в Альхесирасе и захватил Уэльву и Севилью, прежде чем встретиться с Тариком в Толедо. Следующий год они потратили в основном на сосредоточение сил; затем, в 714 г., общими усилиями они взяли Барселону, затем пересекли Пиренеи и продвинулись по долине Роны вплоть до Авиньона и Лиона. Там их продвижение остановилось. Первоначальное намерение Мусы состояло в том, чтобы осуществить бросок на восток — на Дамаск через Константинополь, однако он понял, что это невозможно. Сопротивление усиливалось; линии сообщения опасно удлинились. Не оставалось ничего другого, как вернуться в Испанию, а там уже думать о возвращении в Дамаск, так как он намерен был лично доложить о произошедшем калифу. Той же зимой он передал ответственность за завоеванные территории своему сыну Абдул-Азизу, находившемуся в Севилье, тогда как сам вместе с Тариком, в сопровождении огромной свиты, включая большое число пленных вестготов и множество рабов, не говоря уже о невероятном количестве золота, серебра и драгоценных камней, медленно и с большой помпой двинулся назад вдоль побережья Северной Африки, через Египет и Палестину и, наконец, в Дамаск. Увы, халиф Аль Валид, санкционировавший экспедиции в Испанию, скончался почти в самый момент их прибытия; к их разочарованию, на его наследника Сулеймана их приезд не произвел впечатления.

Трижды мусульманские армии вторгались во Францию — в 716, 721 и 726 гг., — однако им никогда не удавалось там закрепиться. В основном они выполнили свою задачу, и Испания — или большая ее часть — вошла в состав империи Омейядов под арабским названием Аль-Андалус. Ей никогда не суждено было стать прежней. Отныне в стране обитали три обособленные друг от друга группы населения: арабы, евреи и христиане, отличавшиеся в расовом и религиозном отношениях, а также с точки зрения языка и культуры. В течение семисотпятидесятилетней мусульманской оккупации они неизбежно оказывали плодотворное влияние друг на друга тысячей разных способов, что в конечном итоге принесло максимальную пользу для них всех. Почти все это время (хотя случалось и обратное) их отношения были достаточно добрососедскими, а иногда просто дружескими.

Те проблемы, которые все-таки возникли, имели своим источником главным образом мусульманские круги. Главная ошибка сына Мусы Абдул-Азиза состояла в том, что он женился на дочери Родриго, главного военачальника вестготов; не без ее влияния его убедили носить корону на христианский манер. Это вызвало у его сподвижников арабов такую ярость, что они убили его; затем началась смута, и в течение последующих сорока лет на посту правителя Аль-Андалуса сменилось не менее двадцати человек. Страна могла бы полностью распасться, если бы не впечатляющий coup d’etat[105], которого никто не мог предвидеть. В 750 г. в халифате Омейядов произошел переворот: последний правитель из этой династии, Марван, был казнен, а почти вся его семья перерезана на пиру (подобно тому как остгот Теодорих поступил с семьей Одоакра двумя с половиной столетиями ранее). В Багдаде в это время утвердилась новая династия — Аббасиды. Лишь одному из Омейядов, девятнадцатилетнему принцу Абдул-Рахману, удалось бежать. После продолжавшихся пять лет скитаний инкогнито по Палестине, Египту и Северной Африке, в 755 г. он высадился в Испании и, застав страну в состоянии хаоса, с легкостью утвердился в качестве ее правителя. На следующий год (ему было всего двадцать шесть лет) он был формально объявлен аль-андалусским эмиром. Основанной им династии суждено было править мусульманской Испанией почти триста лет.