Владимир Корочанцев - Африка под покровом обычая

• Название: Африка под покровом обычая
• Автор: Владимир Корочанцев
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1978

Автор книги много лет работал в странах Африки (к югу от Сахары) в качестве корреспондента ТАСС. Книга В. А. Корочанцева не беглые путевые заметки, а итог внимательных и долгих наблюдений за жизнью народов Камеруна, Верхней Вольты, Берега Слоновой Кости и других стран.

---

Мало-помалу жарче припекало солнце. Сахель одевался в жесткие серо-желтые одежды. Прятались в песок растения. Все ближе к Нигеру тянулся скот, а в разговоре туарегов все чаще можно было уловить два слова: «Тин Букту» («К Букту»). «Не пора ли возвращаться к Букту?» — советовались между собой старики. Их решение становилось законом для кочевья. Старая рабыня, которой чудилось, что она оглохла от тишины, вдруг начинала улавливать едва слышный шум верблюжьих караванов, нестройное блеяние овечьих отар… И ей становилось легче оттого, что она, вновь теряя свободу одиночества, обретала ничем не заменимую жизнь среди людей.

Давно сошла в мир иной Букту, по этот уголок среди колючих деревьев и песков, разросшийся с веками в крупный африканский центр — город Томбукту, так и остался связанным с именем старой рабыни. По другой версии, город был основан в XIII веке туарегами — погонщиками верблюдов как перевалочный пункт караванной торговли. Но легенда о Букту, записаппая мной в одном из фелиджей, ближе подходит к истинной сущности этого «корабля пустыни», каковым был город для остального мира.

Когда на старинный город опускалась ночь, мы гуляли по широкому песчаному проспекту, полумесяцем обнимающему сгрудившиеся глиняные одноэтажные или двухэтажные строения с округлыми формами. Звуки наших шагов глушил топкий, мелкий песок. Изредка одинокий встречный фонарь бросал вокруг себя блеклый круг света, либо тусклая керосиновая лампа освещала силуэты шепотом беседовавших мужчин. Вечера здесь тихие. Мы гуляли по опустевшему городу, затаив дыхание в тон окружающей обстановке, молча, думая о своем. Обменивались впечатлениями только по возвращении в гостиницу.

Безлюдная ночь Томбукту таит в себе многочисленные легенды, пугает ими местных жителей и нестойких в атеизме гостей.

Мы шли мимо одноликих, квадратных домиков рядом со страшной улицей Иогондололо, на которой замаскированный под туарега белый всадник на белом коне, злой дух, будто бы провалился сквозь землю (местные жители утверждают, даже ссылаясь на очевидцев, что именно так и было), увлекши за собой пересекавшего в тот полночный час улицу погонщика верблюдов. Улица с тех пор перегорожена. И туда как-то не хотелось идти, даже несмотря на присущее большинству туристов любопытство: вдруг белый всадник явится опять.

Вернувшись, мы устраивались на террасе в креслах и вглядывались влево, в сторону старого канала М’Барабангу, которым почитаемый в Мали первый из великих сонгайских царей — сонни Алибер (Али Великий) соединил Томбукту с Нигером. Метрах в ста от нас виднелся берег, где в полнолуние, на четырнадцатый день луны, по преданию, выходит из воды неотразимой красоты женщина в белом. Она прядет белоснежную хлопчатую пряжу и заманивает своей красотой молодых мужчин.

Позже, объяснил мой спутник Мулае Сиди Яхья, их бездыханные тела находят в пучине вод.

Тишина ночного Томбукту — это музыка близкой Сахары, заунывная песня одинокой рабыни Букту, это одна из первых тайн, отнятых нашим воображением у таинственного города. Тайны Томбукту захватывающи. Каждый город на земле своеобразен и хранит свои маленькие и большие секреты, но именно Томбукту с его сложной судьбой вошел в историю как «таинственный город».

В разгар дня Томбукту спокоен и неподвижен. Верблюды-одиночки, на которых горделиво восседают туареги или белла, тихо плывут по глубокому песку, соревнуясь с шумными автомобилями, изредка вторгающимися в монотонную, размеренную жизнь города. Серые домики кажутся вымершими. Редкая жухлая зелень выглядит микроскопической на общем желтом фоне и как бы сливается с наводящим уныние пейзажем. Прохаживаясь по пустынным улицам, испытываешь неодолимое желание встретить человека. Речь, конечно, идет не о центре города и не о двух его рынках, а о тесных запутанных томбуктинских кварталах. Люди дома, они заняты своим делом. Город, кстати, славится художественными промыслами.

— Каждый коренной томбуктинец с детства обучается какому-нибудь ремеслу, — рассказывал мне тогдашний мэр города седой добродушный Махаман Аласан Хайдара. — Я, например, специалист по вышивке.

— Давайте сходим в гости к моей родственнице, — предложила однажды сотрудница Малийского управления туризма резвая красавица Кумба. Шумной толпой мы проследовали по лабиринту серых безмолвных улиц к обнесенной земляным забором хижине без окоп, но с дверьми. В прихожей на зыбком, песчаном полу меж квадратных столбов, на которые опиралась плоская глиноземная крыша, сидела на соломенной циновке молодая женщина в пышном ярко-зеленом одеянии.

— Моя сестра — вдова, — познакомила нас Кумба. — У нее трое детей. Ей немного помогает брат мужа, но главный заработок ей приносят соломенные изделия. Она — ювелир по соломе.

В Мали только в Томбукту можно найти ювелирные изделия из соломы. Рассевшись, мы завороженно следили, как под чудодейством длинных, ловких пальцев мастерицы выплеталось изящное ажурное ожерелье воскового цвета. Женщина беседовала с нами, работали только руки, но в том, что рождается произведение искусства, не было ни малейшего сомнения.

Кумба принесла работу сестры: соломенные серьги, кольца, браслеты оригинальных местных форм.

Покидая неказистую хижину, я обернулся. Хозяйка, проводившая пас до дверей, уже вернулась к работе над ожерельем. На улице никого не было видно. То же «деловое безлюдье» мы наблюдали в кварталах ювелиров, горшечников, мастеров кожаной галантереи, оружейников. Только ткачи сидели за своими допотопными станками во дворе или прямо на улице, растягивая многоцветные нити для будущих узорчатых покрывал или полотенец и беззвучно улыбаясь назойливым фотолюбителям.

Около 12 тысяч сонгаи, фульбе, мавров, туарегов, белла и бамбара живут здесь. Томбукту — центр одного из районов сплошной неграмотности в Мали. Монотонные будни маленького города, ютящегося меж дюн на площади километр на километр, изредка скрашивают народные празднества под тамтамы, да еще раз в год все жители высыпают на улицу: прибыл азлан — караван верблюдов с солью из далекого Таудени. Степенно, с достоинством плывут по городу сотни кораблей пустыни; по их виду и не подумаешь, что на спине у каждого по меньшей мере по четыре увесистых бруска соли, а позади — 1600 километров пройденных туда и обратно по Сахаре.

В сегодпяшней незначительности, даже некоторой внешней заурядности Томбукту скрывается другая, самая глубокая тайна города, тайна судьбы — разительное противоречие, контраст между его скромным настоящим и блистательным прошлым. Эта тайна привлекает сюда туристов, тех самых, которых можно увидеть у колоссов Мемнона, у пирамид Гизы, среди развалин древней Трои, перед белоснежными колоннами Акрополя.

По утрам около двух городских рынков — нового, крытого и Юбу — старого, что удобно расположился близ маленькой пристани для пирог на берегу похожего на реку канала, — толкутся разноплеменные торговцы и покупатели: женщины фульбе и сонгаи в величественных одеяниях, сверкающих всеми цветами радуги, мужчины туареги и мавры с лицами, скрытыми до глаз традиционными повязками литтам, в голубых чалмах и бубу (ниспадающих широких тупиках свободного покроя)…

В гордой, снисходительной позе, оперевшись рукой об эфес кривой сабли, туарег, обвешанный амулетами против «дурного глаза» и наговора, с повязкой на рту, не сходя с места, бесстрастно взирает на снующий вокруг мир. Иногда туареги образуют неподвижные скульптурные группы рядом с прилегшим на песок верблюдом или кучкой прижавшихся друг к другу ослов, и неясно, то ли они приехали из далекого кочевья продать злополучного верблюда или робких ослов, то ли просто показать себя в этот жаркий базарный день.

Давным-давно, утверждает легенда, туареги — воинственные племена берберов-кочевпиков — были наголову разгромлены врагами в отчаянной сече. Потеряв даже верблюдов, они с позором бежали с поля битвы на юг к родным стоянкам. Удрученные жалким видом воинов, женщины стали срывать с себя покрывала и швырять их побежденным мужьям. «Мы стыдимся вас! Скройте этими платками свои испуганные лица!» — восклицали они. С тех пор арабы называли туарегов «ал-мулас-самин» — «завешивающие лицо покрывалом».

Не в пример мужчинам женщины у туарегов ходят с открытыми лицами. Одеваются они в просторные голубые платья ниже колен, носят в косах и на руках серебряные украшения и поражают своей гордой осанкой и природным благородством. Они часто умеют читать и писать, увлекаются музыкой. По вечерам слаженные женские оркестры крадут тишину у безмолвного сахеля.

Средневековые суданские летописцы называли Томбукту, входивший сначала (XIII–XV вв.) в состав державы Мали, а потом (XV–XVI вв.) — государства Сонгай, «местом встречи тех, кто путешествует на пирогах и на верблюдах», «воротами в Сахару», «великим сухопутным портом», «королем пустыни». В этих словах заключено все зеачение города как торгового центра всей Западной Африки той эпохи. Менялись царства, властелины, а Томбукту не терял своего престижа. Город был резиденцией правителей (мадугу) в царстве Мали; в эпоху расцвета Сонгайской державы он был второй столицей страны. С юга на пирогах прибывали слоновая кость, золото, черное дерево и другие диковинные африканские товары; с севера предприимчивые, смелые гости на верблюдах привозили на рынки Томбукту венецианский жемчуг, дамасские клинки, ткани, оружие и прочие товары из Марокко, Алжира, Египта, Триполитании, Европы. Сюда даже пригоняли породистых скакунов. Привередливые местные модницы были без ума от ракушек с Мальдивских островов. Методы торговли, честные и нечестные, были доведены до совершенства. В летописи о правлении царя Сонгайской державы аскии Мохаммеда (1493–1528), прозванного Великим, подробно описываются мошеннические, спекулятивные операции, различные способы надувательства. Летописец осуждает использование фальшивых мер и весов, чрезмерные примеси меди к золоту и серебру, утяжеление золота разными примесями.