Дмитрий Хван - Знак Сокола

• Название: Знак Сокола
• Автор: Дмитрий Хван
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-227-02506-7

Годы, проведенные научно-исследовательской экспедицией, пропавшей в далеком прошлом, шли один за другим. Вопреки всем трудностям люди не пали духом, и построенное ими среди сибирской тайги общество окрепло настолько, что заявило о себе не только на многие сотни километров окрест, но и в Европе и в Азии. Люди Соколова принимают у себя переселенцев с Руси, пытаясь встроить их в свое общество. Ангарские послы посетили Московское царство, Датское королевство и Курляндское герцогство, проникли в Корейское государство. Благодаря развитым технологиям ангарцы теперь могут предложить свою помощь и новым союзникам. На реке Сунгари продолжаются периодические стычки с маньчжурами, нередко перерастающие в сражения. Неспокойно и в забайкальских степях — вассалы Цин проверяют на прочность первые городки ангарцев на Селенге. Пока маньчжуры не воспринимают русских всерьез, принимая воинов князя Сокола за северных варваров. Сама же империя Цин крепко завязла в Китае, впереди битва за Пекин и завоевание Китая. Благодаря этому у ангарцев есть шанс в противостоянии с сильным соседом. Вот только согласны ли маньчжуры предоставить его?

---

— Эка, далёко как всё! — протянул было Иван, но тут спохватился. — Спасибо, Олег Сергеевич! Я хочу на паровоз!

Эта профессия была редкостью, ведь машинистов можно было сосчитать по пальцам. Вначале на небольших участках рельсы прокладывали для вагонеток внутри цехов, а также на небольшие расстояния от угольной шахты и места забора рудной породы. Тут уже вагонетки тянули на оленьей тяге. Первый паровоз, который тащил длинную вереницу вагонеток, а потом и платформы с грузом, был собран и начал работать у железногорской речной пристани. Второй задымил рядом с посёлком угольщиков.

— Ну что, Ванька, куда? — обступили его любопытные товарищи, когда Засурский, наконец, покинул учительскую.

— На железногорскую пристань, паровоз водить, — с гордым видом отвечал тот. — В августе на пароход и туда же, работе машиниста учиться!

Ребята поздравили друга, похлопали по плечам, а потом проводили в кабинет следующую соискательницу — Маринку Коломейцеву, дочку старшего радиста Ангарска. Про счастливого Ванюшку уже и позабыли, а он, сияя от радости и насвистывая, шёл в столовую. Быстро человек привыкает к новому. Вот сидел сейчас вчерашний крестьянский сын, наворачивал картофельное пюре с куриными котлетами да попивал сладкий чай с молоком и не вспоминал уже ни свою деревеньку, ни любимого пса. Позабыл он уже оставленных на голодную смерть больного деда с бабкой и все свои былые страхи. Нынче этого настырного белобрысого паренька не испугать просто так. Теперь жизнь другая пошла. Сейчас он думал о том, что уходящий завтра утром к Усолью пароход «Гроза» доставит его домой и он похвастается перед всем ангарским посадом своим удачным назначением. Да и его друг — лохматый Буян, верно, уже подрос… Как хочется повозиться с ним вдоволь!

Ангарск, Кремль Июнь 7151 (1643)

Очередное собрание ангарского руководства проходило на садовой веранде. Текущих вопросов накопилось с добрых два десятка. Для начала помощник Дарьи отчитался о мерах, принятых во Владиангарске, этой осенью ожидающем прибытия крупной партии переселенцев. В том числе о новых бараках в карантинной зоне для лиц, чьё состояние здоровья опасно не только для них самих, но и для окружающих. Лишь после проведения необходимой профилактики эти переселенцы смогут получить карту гражданина и предписание к поселению в том или ином населённом пункте. На этот год было также намечено переселение до двух-трёх сотен человек в Приамурье из числа новых переселенцев и уже осевших на Ангаре людей.

— Пригодные под пашни земли на нижней Зее уже размечены. В том же районе обнаружены планировавшиеся Векшиным выходы угля на поверхность, — отрапортовал прибывший с Амура Васин. Он и возглавит караван, что пойдёт уже до самой Зеи.

— Конфликта с местными не будет? — спросил Соколов. — Это свободные земли?

— Так точно, Вячеслав Андреевич, свободные, — пробасил Олег. — Мы со старостами окрестных поселений всё разруливаем, не беспокойтесь.

— Я хочу решить вопрос о вопиющем для нашего общества случае. Все предыдущие подобные явления гасились заранее, — придвинула к себе листок Дарья. — Я говорю о жестоком обращении с детьми. Дети, как мы все знаем, наше главное богатство!

— Что случилось? — нахмурился Вячеслав.

Остальные тоже невесело переглянулись, даже среди своих, членов экспедиции, порой случались и нервные срывы, и драки, и жестокие отношения в семье. До поножовщины, к счастью, дело никогда не доходило, но и тут реакция власти была быстрой и жёсткой. Бузотёров обычно закрывали на былые пятнадцать суток, и за это время они помогали в работе бригаде ассенизаторов, в коей некогда трудился князёк Хатысма. Причём трудился до самой смерти от старости. Всеобщего внимания и смешков хватало для того, чтобы следующие конфликты гасились в зародыше. Да и окрестные князьки о судьбе некогда сильного князца Хатысмы знали отлично — сыновья их, в обязательном порядке учащиеся в посёлках ангарцев, рассказывали об этом. Отцы слушали и мотали на ус.

— Два случая, которые уже из ряда вон! Один из них — наш соотечественник, что особенно больно, — продолжала жена ангарского князя. — Александр Стрекалов, старший мастер бумажного цеха в Васильеве. Жёны его: Елена — из местных, девятнадцати лет, и переселенка Устинья, двадцати лет, и прежде жаловались на жестокое отношение к ним и детям со стороны мужа…

— И что? Не провели с этим засранцем беседу? Староста, комендант, что они сделали? — стукнул кулаком по столу полковник Смирнов.

— Староста его постоянно покрывал, как и комендант, — ответила Дарья. — Всё выяснилось обращением лично ко мне воспитательницы васильевского детского сада. Проходящим из Новоземельска до Удинска пароходом только вчера вечером мне было передано её письмо.

— Алексей! — Жёстким голосом Соколов позвал начальника ангарской милиции, созданной только в прошлом году. В принципе это была не совсем та организация, что помнили члены экспедиции. Здесь, на Ангаре, в каждом посёлке был военный комендант, у которого под началом находилось от десятка и более мужиков. То есть, по сути, это были отряды народной самообороны. Возглавлял и координировал их работу один из рабочих экспедиции, в прошлом старший лейтенант архангельской милиции Алексей Найдёнов.

— Да, Вячеслав Андреевич, уже отправляюсь после собрания! — записывая что-то в свой блокнот, отвечал Алексей.

— К нам этого подонка сначала приведи, на рожу его посмотреть! А также старосту и коменданта, — приказал Смирнов. — Потом уже репрессии к ним принимать будем. А что со вторым случаем, Дарьюшка?

— С этим товарищ Найдёнов разобрался два дня назад. Там дело было в посёлке угольщиков Алёхино. Один урод систематически избивал всю семью, причём они все держали это в секрете и молчали. Опять же благодаря сторонним людям узнали.

— Да я сегодня утром прибыл из Алёхина с мужиками, отчёт составил. Вячеслав Андреевич, думаю, надо его выгонять.

— В смысле — выгонять? — удивился Радек. — Из нашей Ангарии выгонять? А рабочие руки?

— Нет, Николай Валентинович, Алексей прав, надо выгонять, — проговорил Соколов. — Заодно покажем остальным людям, что нам такие переселенцы не нужны. Юрий!

— Да, Вячеслав Андреевич! — встрепенулся мурманчанин, возглавляющий печатный цех Ангарска.

— Я тебе накидаю позже черновик, а ты распишешь в красках. Надо будет расклеить в каждом посёлке на стендах под стеклом — чтобы люди читали. А насчёт рабочих рук… — усмехнулся Вячеслав. — Матусевич нам нашёл их четыре сотни, надо теперь правильно раскидать их по объектам.

— Ты о маньчжурах? — поднял бровь Радек. — А будут ли они работать?

— Собственно маньчжуров там нет — в основном китайцы, немного монголов и ещё непонятно кого. Будут работать, никуда не денутся, — отвечал полковник. — Теперь обсудим самое важное направление — Амур и Сунгари. Сначала по вооружению. Новые артиллерийские системы в бою с маньчжурами показали себя прекрасно, благодаря им Матусевич не стал раньше времени раскрывать все карты. Сотня картечных пуль выстрела скорострелки хорошо прореживает строй врага. Но уж больно отдача сильна — наводку сбивает, это единственное замечание Игоря.

— Можем треножный лафет тяжелее сделать, — оптимистичным голосом сказал Радек. — Ничего не собьёт!

— Нет. Не пойдёт. И так сто килограммов железа. Необходим противооткатный механизм — скорострельность повысится раза в два! — возразил Смирнов.

— Ясно, но тогда, Андрей Валентинович, будет использован принцип меньшего количества и лучшего качества, — посмотрел на полковника профессор, записав в свой блокнот его пожелание.

— Ничего страшного! Дальше: после боя появилось много желающих записаться в рейтары. У местного протеже Игоря, князя Лавкая, уже пятисотенный полк, а отбоя от желающих нет. Матусевич хочет сформировать кавалерийскую бригаду из трех полков — под началом Лавкая и трёх князцов. У Игоря есть на примете трое толковых.

— Что будет нужно для этого, Андрей? — спросил готовый записывать Соколов.

— Матусевич требует кирасы со шлемами, сабли и пистолеты на полторы тысячи человек. Карабинов сотни три-четыре.

— Доспехи и сабли сможем сделать, с огнестрелом не всё так просто. Карабины точно не сможем дать, у нас казачки на тракте[8] не все ещё с ними, а там у нас наклёвываются проблемы с туземцами. Дорога на Амур и прикрытие Нерчинска не менее важно, чем крепость на Сунгари. По капсюльным пистолям — не более трёх сотен.

— Понятно, пока что можно с успехом отбиться и одной артиллерией. Тем более что две канонерки находятся в прямом управлении сунгарийского воеводы, — отвечал Смирнов.

— А ещё на днях Сазонов с отрядом уходит к устью Амура. Застолбить место для нашего первого порта на берегу моря. С ним будет и Фёдор Сартинов. Также вторая задача Алексея — установление контакта с народом айнов. По нашей истории мы помним, что айны довольно лояльно относились к русским первопроходцам, а также в культурном плане стояли несколько выше остальных народов Дальнего Востока. Я думаю, он справится. Тем более в его положении, — улыбнулся Соколов.