Жорис-Карл Гюисманс - На пути

• Название: На пути
• Автор: Жорис-Карл Гюисманс
• Издательство: Энигма
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-94698-042-5

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.

Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.

«“На пути” — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

---

Педантическая регламентация, тирания правительства во всех мелочах жизни сильно ожесточили население против Кольбера. С клиром Кольбер вел постоянную борьбу за права государства: пытался уменьшить численность духовенства, но тщетно, и тогда из 44 менее важных церковных праздников настоял на отмене 17. Разорительные войны уничтожили плоды его долголетних трудов, и ему под конец жизни пришлось убедиться в несовместимости экономической системы с внешней политикой Людовика.

Когда он, сломленный этой неудачей, в немилости у короля, умер 6 сентября 1683 г., народ, ожесточенный тяжкими налогами, напал на похоронное шествие и лишь с помощью военной силы удалось оградить гроб от народного гнева.

32

«Tantum ergo». — В Римско-католической Церкви песнопение, исполняемое перед Святыми Дарами во время адорации. Текст песнопения представляет собой две последние строфы гимна «Pange lingua», написанного известным католическим богословом Фомой Аквинским (1225–1274) (см. коммент. 25).

33

В Ла-Салетт, в Лурде были видения. — В 1846 г. Пречистая Дева явилась двум молодым пастухам — Мелани Кальва и Максамену Жиро в Ла-Салетт (Франция). 11 февраля 1858 г. — пастушке Бернадетте Субиру в Лурде (Франция). По свидетельству Бернадетты, 25 марта «прекрасной Дамой» были произнесены слова: «Я есмь Непорочное зачатие».

34

Согласно предписанию святого Франциска… — Франциск Ассизский (1182–1226) — святой, учредитель названного его именем нищенствующего ордена. Он знаменует собой перелом в истории аскетического идеала, а потому и новую эпоху в истории западного монашества и римской курии. Франциск углубил идею бедности: из отрицательного признака отречения от мира он возвел ее в положительный, жизненный идеал, который вытекал из идеи следования примеру бедного Христа. Вместе с этим Франциск преобразил и самое назначение монашества, заменив монаха-отшельника апостолом-миссионером, который, отрекшись внутренне от мира, остается в мире, чтобы среди него призывать людей к миру и покаянию.

В 1209 г. Франциск в своей часовне услышал за обедней слова (Мф. 10: 7–11), с которыми Христос послал своих учеников проповедовать о наступлении царства небесного: «Не берите с собой ни золота, ни серебра, ни меди в пояса свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха». Франциск просил священника повторить и разъяснить ему латинский текст и, вникнув в смысл его, с восторгом воскликнул: «Вот чего я хочу», — снял с ног обувь, бросил посох и препоясался веревкой…

В 1212 г. к Франциску явилась 18-летняя Клара Шиффи, дочь соседнего помещика, и тайком от отца приняла от Франциска пострижение — так начиналась духовная стезя св. Клары Ассизской. Несмотря на угрозы и побои родни, к ней вскоре присоединилась ее 14-летняя сестра Агнесс. Франциск поместил их у бенедиктинок, а потом отдал в их распоряжение церковь Св. Дамиана, где и возникла женская община бедных сестер, из которой развился женский орден клариссин (см. коммент. 23).

Франциск примыкал к аскетическому, средневековому идеалу; но в преемство Христа, как его понимал Франциск, включалась любовь к человеку. Благодаря этому аскетический идеал получил иное, новое назначение. «Господь призвал нас не столько для нашего спасения, сколько для спасения многих», — было девизом Франциска. Если в его идеал, как и в прежний монашеский, и входит отречение от мира, от земных благ и личного счастья, то это отречение сопровождается не презрением к миру, не брезгливым отчуждением от греховного и падшего человека, а жалостью к миру и состраданием к нищете и нуждам человека. Не бегство из мира становится задачей аскета, а возвращение в мир для служения человеку. Не созерцание идеального божеского царства в небесной выси составляет призвание монаха, а проповедь мира и любви, для установления и осуществления царства Божия на земле.

Хотя не существует свидетельств о том, что св. Франциск Ассизский знал о пророчествах «Вечного Евангелия», до него не могли не дойти какие-то сведения о них, а также о катарах и прочих ересях, приходивших в Италию с севера. Многие ереси делали особое ударение на евангельском представлении о нищете, но мистический гений Франциска, который вполне мог получить духовную пищу из этих источников, был сам по себе поразительно оригинален. Св. Франциск был редчайшей самовыражающейся личностью, великим духовным реалистом, не допускавшим никаких альтернатив духовной нищете и радостной мистической жизни. Св. Франциска не коснулось воздействие монашеской дисциплины и сочинений Дионисия и Бернарда. Единственным литературным произведением, безусловно оказавшим на него влияние, был Новый Завет.

Проповедь такого идеала могла привести Франциска к столкновению с духовенством и курией; но глубокое смирение, проявлявшееся в наивно-трогательных формах и, однако, бывшее плодом усиленной работы над собой, удерживало Франциска в среде Церкви. Неспособный кого-либо осуждать, Франциск не мог сделаться реформатором.

Его братская любовь ко всякой твари составляет основание его поэзии. Он кормит зимой пчел медом и вином, поднимает с дороги червяков, чтобы их не раздавили, выкупает ягненка, которого ведут на бойню, освобождает зайчонка, попавшегося в капкан, обращается с наставлениями к птицам в поле, просит «брата огонь», когда ему делают прижигание, не причинять ему слишком много боли. Весь мир, со всеми в нем живыми существами и стихиями, превращался для Франциска в любящую семью, происходившую от одного Отца и соединенную в любви к Нему.

Вместе с Франциском мистицизм вышел в «открытое пространство», попытался трансформировать повседневную жизнь, заговорил на народном языке и стал воспевать Божественную Любовь в песнях трубадуров, оставаясь при этом вполне лояльным к католической Церкви. Никому после него не удалось уловить его секрет — секрет духовного гения редчайшего типа. Он оставил свой след в истории, искусстве и литературе Западной Европы.

Последние дни Франциска были очень мучительны; страдания его были облегчены уходом св. Клары и его собственным настроением. Он прибавил к своей «Хвале Господа и всех творений» строфу с хвалой «сестре нашей, телесной смерти», и не как аскет, а как поэт закончил жизнь словами: «Жить и умереть мне одинаково сладко». Св. Франциск Ассизский скончался 4 октября 1226 г.; уже два года спустя он был канонизован Папой Григорием IX, бывшим кардиналом Уголино.

35

…этот грозный святой, человек южный, — гонгорист и злоупотребляет метафорами! — Луис де Гонгора-и-Арготе (исп. Luis de Góngora y Argote, 11 июля 1561, Кордова — 23 мая 1627, там же) — испанский поэт эпохи барокко, поэзия которого насыщена сложным и подчас темным метафоризмом. Учился праву в университете Саламанки, служил каноником в кафедральном соборе Кордовы. С 1589 г. странствовал по Испании, выполняя поручения капитула. В 1609-м вернулся в родной город. В 1617 г. был назначен королевским капелланом, до 1626 жил при дворе короля Филиппа III в Мадриде. В 1627 г. серьезно заболел, потерял память и снова возвратился домой, где в крайней бедности вскоре умер от апоплексии.

Принято делить творчество Гонгоры на два периода — «ясный» (до 1610) и «темный». В первый период он пишет лирические и сатирические стихи — традиционные сонеты, романсы, летрильи. Плоды второго периода: «Ода на взятие Лараче» (1610), мифологическая поэма «Сказание о Полифеме и Галатее» (1613) и венец поэзии Гонгоры, одна из вершин испанского стихотворного искусства — цикл пасторальных «Поэм уединения» (исп. Soledades). Из задуманных четырех поэм («Уединение в поле», «Уединение на берегу», «Уединение в лесу», «Уединение в пустыне») написаны только первая и часть второй. Созданное Гонгорой в этот период причисляют к «ученой» поэзии, так называемому культеранизму или культизму (исп. el culteranismo, el cultismo) — течению барочной словесности, на протяжении жизни Гонгоры вызывавшему острую литературную полемику.

36

Мария Агредская, Мария Иисусова (исп. Maria Jesús de Ágreda, собственно Мария Фернандес Коронель, 2 апреля 1602, Агреда, Сория — 24 мая 1665, там же) — испанская монахиня ордена Непорочного зачатия, духовная писательница. С детства имела видения, переживала состояния экстаза, отличалась суровым аскетизмом. В 25-летнем возрасте стала аббатисой францисканского монастыря в Агреде, основанного ее родителями. Автор мистических и аскетических сочинений, наиболее известное из которых, трактат «Мистический Град Божий» (опубл. 1670), был внесен в индекс запрещенных книг (1681). Кроме того, известна ее переписка с королем Филиппом IV по вопросам государственного управления.