Йен Уотсон - Альтернативная история

• Название: Альтернативная история
• Автор: Йен Уотсон
• Издательство: Азбука, Азбука-Аттикус
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-03472-3

Что случилось бы с нашим миром, если бы однажды история сошла с известного пути? Может быть, в исламизированной Европе остались бы слабые и малочисленные анклавы христианства?

Или Адольф Гитлер увлекся дирижаблестроением вместо разжигания чудовищной воины?

Или Владимир Ленин сбежал от эсеровского мятежа в Одессу?

Или Католическая церковь подвергла дарвинизм беспощадной судебной расправе?

А бомба, не попав по Хиросиме, заставила бы Японию капитулировать?

Двадцать пять исторических развилок. Двадцать пять великолепных рассказов, написанных знаменитыми мастерами жанра

Альтернативная история — весьма древний и почтенный жанр, даром что фантастика. Еще в «Истории Рима» Тита Ливия подробно и всерьез рассматриваются события, которые могли последовать, вздумай Александр Македонский повести свои армии не на восток, а на запад. Вот бы Рим обрадовался… С тех давних пор ни ученые мужи, ни писатели-фантасты не отказывали себе в удовольствии поставить очередной мысленный эксперимент на тему «Что было бы, если?..» В настоящей антологии собраны рассказы, авторы которых виртуозно жонглируют вероятностями и создают новые реальности, неизменно притягивающие читательское внимание. Здесь вы найдете произведения, созданные признанными мастерами жанра, такими как Стивен Бакстер, Джеймс Мороу, Фриц Лейбер, Марк Лэйдлоу, Гарри Тертлдав, Иэн Маклеод и другими. Некоторые рассказы написаны специально для этого сборника.

---

Десять минут назад книги здесь не было.

Мэнверинг распахнул дверь настежь — в коридоре было пусто. Откуда-то издалека, видимо из отдаленных комнат большого дома, доносилась музыка, Тиль Уленшпигель. Больше никаких посторонних звуков поблизости. Он захлопнул дверь и дважды повернул в замке ключ. Вернулся к книжной полке и заметил, что дверца шкафа слегка приоткрыта.

Его портфель по-прежнему лежал на прикроватном столике. Мэнверинг подошел к нему и достал свой люгер. Ощутив тяжесть оружия в руке, он немного успокоился и почувствовал себя увереннее. Вставил обойму на место, снял пистолет с предохранителя и взвел курок. Медленно приблизившись к шкафу, он со всей силы распахнул дверцу ногой.

Внутри было пусто.

Шумно выдохнув, он нажал кнопку, достал обойму с патронами и положил пистолет на кровать. И вновь пристально посмотрел на книжную полку. «Должно быть, я ошибся», — подумал он.

Мэнверинг осторожно взял книгу с полки. С момента выхода первой публикации Гесслер был запрещен во всех областях Двух Империй. Мэнверинг никогда не видел даже копию книги. Он присел на край кровати и открыл наугад первую попавшуюся страницу.

«Доктрина об арийских сопрародителях, которую так яростно поддержали представители среднего класса Великобритании, в основе своей имела поверхностную доказательную базу, объединившую множество теорий и в конечном счете отсылающую нас к Розенбергу. В каком-то смысле ответ был дан Черчиллем, но Чемберлен и страна обратились к Гесс…»

«Кёльнское соглашение, согласно которому на первый взгляд евреям, проживающим в Великобритании, обещают обеспечить полную безопасность, на самом деле представляет собой негласное разрешение кампаний запугивания и вымогательства, подобных тем, что уже были предприняты ранее, в особенности королем Джоном. Сравнение довольно неуместно; представителям английской буржуазии, стремящимся дать происходящему разумное объяснение, открылось много неоспоримых прецедентов. Истинным Знамением Времени был всплеск интереса к романам сэра Вальтера Скотта. К 1942 году предмет был изучен с обеих сторон, и звезда Давида стала привычным зрелищем на улицах большинства британских городов».

На мгновение раздался протяжный стон ветра, в оконных рамах задрожали стекла. Мэнверинг оглянулся, память услужливо вернула загнанную в дальний угол мысль о крючке. Он пролистал несколько страниц.

«В 1940 году экспедиционные войска Великобритании были уничтожены, ее союзники остались в стороне или были повержены, остров действительно остался один. Пролетариат, сбитый с толку плохим руководством, ослабленный всепоглощающей депрессией, фактически остался без права голоса. Представители аристократии, подобно прусским юнкерам, могущественным аристократам-землевладельцам, сдержанно приняли то, на что больше нельзя было не обращать внимания; тогда, как после путча в Уайтхолле, кабинет министров был низведен до статуса Исполнительного совета…»

Стук в дверь заставил его почувствовать непреодолимое чувство вины от содеянного. Отбросив книгу далеко в сторону, он спросил:

— Кто там?

— Ричард, это я. Разве ты еще не готов? — ответил голос из-за двери.

— Минутку, — произнес он.

Еще раз взглянув на книгу, он поставил ее назад, на книжную полку, и подумал: «Этого, по крайней мере, они не ожидают». Положил люгер снова в портфель и защелкнул его. Только после этого он подошел к двери.

На ней было черное кружевное платье. По обнаженным плечам струились пряди волос, расчесанных до блеска. Оцепенев, он несколько мгновений смотрел на нее, пока не произнес:

— Проходи, пожалуйста.

— Порой у меня возникают сомнения… У тебя все хорошо?

— Да, конечно.

— Ты смотришь так, словно увидел призрака.

Он улыбнулся и сказал:

— Ты застала меня врасплох. Арийки очень симпатичны.

Она усмехнулась в ответ:

— Ты должен знать, что во мне течет ирландская, английская и скандинавская кровь.

— Это не важно.

— Порой я тоже так думаю.

— Что-нибудь выпьешь?

— Немного. Иначе мы опоздаем.

— Сегодня не официальная встреча, — сказал он и отвернулся, пытаясь справиться с галстуком.

Она не спеша потягивала свой напиток, носком туфельки чертя на ковре замысловатые узоры.

— Полагаю, ты много раз был на подобных приемах? — спросила Диана.

— Пару раз, не более.

— Ричард, они…

— Что — они?

— Я не знаю. Ты не можешь не видеть очевидного.

— Все будет в порядке, — ответил он. — Все эти приемы похожи друг на друга.

— С тобой действительно все в порядке?

— Абсолютно.

— Какие вы все-таки неловкие! Позволь мне, — сказала она и легко справилась с непокорным галстуком, завязав аккуратный узел. Ее взгляд на мгновение остановился на его лице — внимательный и изучающий. — Вот так. Думаю, просто необходимо, чтобы кто-нибудь о тебе заботился, — сказала она.

— Как Джеймс? — осторожно спросил он.

Она долго не отводила пристального взгляда и наконец произнесла:

— Не знаю. Он сейчас в Найроби. Мы не виделись несколько месяцев.

— Как ни странно, но я немного нервничаю.

— Почему?

— Сегодня я сопровождаю очаровательную блондинку.

Она запрокинула голову и весело рассмеялась:

— Тогда тебе просто необходимо выпить.

Он налил себе виски и поднял стакан:

— Будем здоровы!

Теперь ему казалось, будто книга прожигает насквозь его спину.

— Хочу заметить, что ты выглядишь уверенным в себе.

Он задумался: «Этой ночью все встанет на свои места. Не могу подобрать слово». И он вспомнил о Тиле Уленшпигеле.

— Честно говоря, нам лучше спуститься, — произнесла она.

В Главном зале мерцали огни, отражаясь от гладкого полированного пола и настенных панелей, обитых темной тканью. В ближнем углу комнаты возвышался невероятных размеров натопленный камин. Немного в стороне, под балконом для музыкантов, длинными рядами тянулись накрытые столы. Официальный был прием или нет, но на столах сверкали бокалы и столовое серебро. Горели свечи, возвышаясь в центре венков из пушистых темно-зеленых ветвей. Рядом с каждым местом лежала скрученная темно-красная льняная салфетка.

В центре зала, касаясь верхушкой кессона — искусно декорированного углубления в потолке, — возвышалась восхитительная рождественская ель. Ее ветви были украшены яблоками, корзинками со сладостями, красными бумажными розами, а у подножия громоздились коробки с подарками в ярко-полосатой оберточной бумаге. Вокруг ели, разделившись на небольшие группы, стояли люди, весело смеялись и разговаривали. Ричард увидел Мюллера, министра обороны. Его спутницей сегодня была поразительной красоты блондинка. Около них стоял высокий человек с моноклем, отвечающий за безопасность. В стороне расположилась группа офицеров ГСП в темных аккуратных костюмах; за ними были видны человек шесть связных. Мэнверинг заметил Ганса, который стоял, склонив голову набок, и согласно кивал в такт словам собеседника, улыбаясь каким-то его репликам, и подумал, как уже бывало раньше, что шофер похож на большого породистого быка.

Диана остановилась в дверях и взяла Мэнверинга под руку. Но министр уже заметил их появление и, пробираясь через толпу, направился к ним с бокалом в руке. На нем были черные узкие брюки и темно-синий джемпер. Выглядел он счастливым и расслабленным.

— Ричард, — обратился он к вновь пришедшим, — и моя дорогая мисс Хантер, мы уже и не надеялись увидеть вас. В конце концов, Ганс Трапп среди нас. А пока угощайтесь, выпейте чего-нибудь. И проходите-проходите, пожалуйста, присоединяйтесь к моим друзьям. Вот сюда, здесь теплее.

— Кто такой Ганс Трапп? — спросила девушка.

— Скоро ты обо всем узнаешь, — ответил Мэнверинг.

Прошло немного времени, и министр объявил:

— Дамы и господа, прошу всех садиться за столы.

Еда и вино были превосходными. К тому моменту, как подали бренди, Ричард почувствовал, что общается легко и непринужденно, а воспоминания о книге Гесслера надежно спрятаны в самых дальних уголках памяти. Традиционные тосты — за короля и за фюрера, за провинции, за Две Империи — были уже подняты. Министр хлопнул в ладоши, призывая всех к тишине.

— Друзья мои, — начал он, — сегодняшний вечер, — особенное время, когда мы можем открыто общаться со всеми. Сегодня сочельник, канун Рождества. Осмелюсь предположить, что этот вечер очень много значит для большинства из нас. Но не будем забывать, что прежде всего дети считают эту ночь волшебной. Ваши дети, которые пришли сюда с вами, чтобы принять участие во встрече совершенно особого Рождества. Он замолчал. — Их уже позвали из рождественского вертепа, — продолжил он, — и вскоре они будут среди нас. Позвольте мне показать вам их.