Мэри Патни - Расколотая радуга

• Название: Расколотая радуга
• Автор: Мэри Патни
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7841-0755-0

Лорд Майкл Кеньон с легкостью рисковал своей жизнью. Но среди опасностей войны он встретился с иным риском — навек отдать свое сердце во власть прекрасной Кэтрин Мельбурн. Кэтрин всей душой отвечает на чуства Майкла, но страшная тайна прошлого заставляетее избегать возлюбленного. Внезапно случайный каприз судьбы вынуждает Майкла сыграть роль мужа Кэтрин. Героев опутывает паутина предательств и интриг, и лишь сила преданной любви может спасти их...

---

— Он упрямец, — тихо произнес Харуел. — Всю жизнь прожил в одиночестве. Я, конечно, все понимаю, но прошу вас хорошенько подумать. Лэрд — ваш кровный родственник. Не отказывайтесь от встречи с ним, иначе не только себя лишите наследства, но и вашу дочь, и всех будущих ваших детей. И какого наследства! Поистине уникального.

Адвокат так горячо убеждал Кэтрин, что она уже готова была согласиться и спросила:

— Вы хорошо знаете остров?

— Мой отец родом оттуда. Он был лондонским агентом лэрда, до меня. Я тогда часто приезжал на остров. Это дикое, но очень красивое место. Сказочное место. — Он застенчиво улыбнулся.

И тут Кэтрин снова услышала голос матери:

— На острове уже расцвели нарциссы. И следом голос отца:

— Скоро и здесь расцветут.

Кэтрин тогда была еще слишком мала, чтобы уловить тоску в этих ничего не значащих фразах.

Ей вдруг захотелось увидеть остров, где выросли ее родители. И получить наследство, которое сделает их с Эми материально независимыми.

Она поднялась.

— Есть над чем поразмыслить, — сказала она адвокату. — Завтра сообщу вам о своем решении.

— Превосходно.

Адвокат тоже встал.

— Непременно приведите мужа, это имеет к нему прямое отношение.

Кэтрин вышла на улицу словно в тумане. Теперь, возможно, все ее проблемы будут решены. Но для этого ей нужен муж, причем в срочном порядке.

Глава 18

Не один год прошел с тех пор, как Майкл в последний раз посетил дом Эшбертонов, огромный, величественный, неприступный. Там ничего не изменилось. Разве что у Риггза, дворецкого, прибавилось седых волос. Однако выражение лица его оставалось по-прежнему надменным.

Майкл вручил ему шляпу.

— Полагаю, бдения у постели умирающего происходят в покоях герцога?

— Да, лорд Майкл.

Майкл повернулся, направившись к такой же, как все остальное, величественной лестнице, и, поднимаясь по отполированным мраморным ступеням, вспомнил, как когда-то съезжал вниз по скользким перилам. Каждый раз ему за это доставалось, однако он не бросал своего увлекательного занятия.

И все-таки что-то было не так, как обычно. Все словно притихли в ожидании таинства смерти.

Лакеи в напудренном парике и бриджах до колен сразу узнал Майкла и с поклоном распахнул перед ним двери покоев герцога.

Майкл набрал в легкие воздуха, вошел, пересек прихожую, которая вела в покои отца, и попытался вспомнить, бывал ли он когда-нибудь здесь. Кажется, нет. Отношения у них с отцом всегда были прохладные.

В спальне, где было пугающе темно, стоял тяжелый запах лекарств и тлена. Майкл был потрясен, увидев, как исхудал отец. На фоне тяжелых бархатных драпировок над кроватью и массивных резных деревянных стоек его тело казалось совсем крошечным. И Майклу вдруг представилось, что это смерть-старуха пришла за страшным великаном-людоедом, которого он так боялся в детстве. Как солдат, Майкл с почтением относился к могуществу и завершенности смерти и даже посочувствовал четвертому герцогу Эшбертонскому, который впервые встретил непобедимого врага.

В спальне теснилось человек десять: брат и сестра Майкла со своими супругами, камердинер и секретарь герцога, врачи.

Графиня Херрингтонская, сестра Майкла, завидев его, нахмурилась:

— Странно, что ты здесь. Он сжал губы.

— Если мое присутствие нежелательно, Клаудиа, это легко поправимо.

Брат Майкла, услышав его разговор с сестрой, мрачно заметил:

— Здесь не место для пререканий. Отец хочет видеть Майкла, поэтому я и пригласил его.

Все Кеньоны были высокого роста, шатены, с тонкими чертами лица, в маркизе Бенфилдском проглядывали надменность и уверенность в себе человека, которого растили герцогом. В детстве братья неплохо ладили, между ними было всего два года разницы, и мальчишкой Майкл звал брата Стивеном.

Но уже не один десяток лет Майкл не называл брата иначе, как Бенфилд.

— Там Майкл? — раздался хриплый шепот, и все посмотрели в сторону кровати.

— Да, сэр. Я приехал. Майкл подошел ближе.

Герцог стал похож на тень, кожа да кости, и только в глазах по-прежнему горел гнев.

— Уйдите все, пусть останутся Майкл и Бенфилд, — проскрипел старик.

— Но, отец… — запротестовала было Клаудиа. Отец не дал ей договорить:

— Вон!

Всех будто ветром сдуло. Лицо Клаудии перекосилось от злости.

Майкл вопросительно посмотрел на Бенфилда, но тот лишь покачал головой.

— Хотите знать, зачем я вас позвал, — все тем же скрипучим голосом проговорил герцог.

Это было скорее утверждение, чем вопрос. Майкл напрягся. А он, дурак, еще надеялся на примирение в последнюю минуту. Какое, к черту, примирение, если между ними никогда не было ничего общего. Гадая, какой еще сюрприз приготовил ему перед смертью родитель, Майкл осторожно сказал:

— Вполне естественно для отца желание увидеть перед смертью всех своих детей.

— Ты мне не сын, — с гримасой отвращения произнес старик.

Майкл был на пределе.

— Как вам угодно, сэр, — холодно сказал он. — Меня не удивляет лишение наследства, но будь я проклят, если знаю, какое преступление совершил. И никогда не знал.

Выцветшие голубые глаза герцога полыхнули злобой.

— Ты не мой сын! Я, кажется, ясно выражаюсь? Чего еще можно было ждать от этой шлюхи, твоей матери?!

Майкл стал задыхаться и, пытаясь совладать с собой, перевел взгляд с герцога на Бенфилда. Те же черты лица, тот же цвет волос, которые он видел каждое утро в зеркале.

— С вашего разрешения, я очень похож на Кеньона. Возможно, она солгала, чтобы вас позлить.

Бог свидетель, герцог и герцогиня жили, как пауки в банке. Старик побагровел от ярости.

— Она не лгала. Ты сын моего младшего брата Родерика. Я застал их вместе.

Бенфилд судорожно вдохнул, он, как и Майкл, был в шоке.

— Ей не нравились мои интрижки, и она отплатила мне тем же, — продолжал герцог. — Сказала, что Родерик ей всегда нравился, что он красивее и в постели лучше меня. Мало того. Заявила, что я должен быть ей благодарен, потому что, случись что-нибудь с Бенфилдом, наследником станешь ты, то есть герцогом по-прежнему будет Кеньон. Благодарен! Сука — вероломная, проклятая сука! Она знала, что у меня нет выбора, что я вынужден тебя принять, и торжествовала.

Он зашелся в кашле. Бенфилд протянул старику стакан воды, но тот отвел его руку.

— Я был старшим, и Родерик ненавидел меня. И конечно же, обрадовался возможности наставить мне рога, которую ему предоставила Джорджиана, навязавшая мне в наследники его сыночка. Нечего сказать, хорошая была парочка!

Майкл оцепенел и снова стал задыхаться. Какая нелепость! Появиться на свет для того лишь, чтобы стать игрушкой в руках ненавидящих друг друга родителей. Неудивительно, что ничего, кроме ненависти, он в детстве не видел.

— Почему вы решили рассказать мне об этом сейчас?

— Чтобы ты знал, кто твой отец. Герцог скривил губы.

— Бенфилд тоже должен быть в курсе дела, как будущий глава семьи. Может быть, теперь он постарается поскорее произвести на свет сына. Кроме того, человек он мягкий и мог относиться к тебе, как к родному брату.

— Об этом не беспокойтесь, — ответил Майкл с горечью. — Он никогда не питал ко мне особо горячих родственных чувств.

— Ты вылитый Родерик. — При воспоминании о брате лицо герцога исказила гримаса. — Те же проклятые зеленые глаза. Та же красота, сила, напористость, которых так не хватает моему собственному сыну. — И, проигнорировав протестующий возглас Бенфилда, он закончил: — Мне следовало отправить тебя в Индию, как Родерика.

Майклу хотелось ударить, изувечить этого человека, мучившего его всю жизнь, но зачем? Герцог умирал, снедаемый ненавистью, и это само по себе было пыткой.

— Благодарю вас за то, что хоть перед смертью были откровенны со мной. Прощайте, сэр! Желаю вам с миром уйти из жизни.

Герцог судорожно вцепился своими костлявыми пальцами в покрывало.

— Я презираю сам факт твоего существования, но… не могу не уважать тебя. Ты с честью служил в армии, а выделенную тебе, как младшему сыну, долю наследства сумел приумножить. Мне бы такого наследника.

Герцог бросил негодующий взгляд на Бенфилда и снова обратился к Майклу:

— Я мечтал еще об одном сыне, а получил тебя.

— Я мог бы стать вашим сыном, если бы вы захотели, — жестко произнес Майкл и, чувствуя, что сейчас сорвется, поспешил уйти.

Бенфилд с посеревшим лицом схватил его за руку:

— Майкл, подожди!

— Зачем? Герцог уже сказал все, что хотел. — Майкл выдернул руку. — Не беспокойся, ноги моей больше не будет в этом доме. Желаю полностью насладиться наследством.

Бенфилд хотел что-то сказать, но под ледяным взглядом Майкла осекся.

Майкл рывком открыл дверь, и, когда вышел в прихожую, все выжидающе на него посмотрели. Ни на кого не глядя, он пересек прихожую и направился в холл.

Он спускался по мраморной лестнице, держась за перила, поскольку чувствовал себя отвратительно, хотя всячески скрывал это, прошел мимо лакея и наконец, выйдя наружу, с жадностью вдохнул свежий прохладный воздух, сразу испытав облегчение.