Ю. Лебедев. - История русской литературы XIX века. В трех частях. Часть 1 1800-1830-е годы

• Название: История русской литературы XIX века. В трех частях. Часть 1 1800-1830-е годы
• Автор: Ю. Лебедев.
• Жанр: Языкознание
• Год: 2007
• ISBN: 5-09-012211-3(1), ISBN 5-09-015045-1(общ.)

Рекомендовано УМО по специальностям педагогического образования в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности 032900 (050301) – «русский язык и литература». В учебнике даются современные подходы в освещении основных этапов историко-литературного процесса.

В соответствии с новыми данными филологической науки пересматривается традиционная периодизация историко-литературного развития, расширяется и уточняется представление о ренессансной природе русского реализма.

---

В 1810 году Катенин перешел на военную службу в лейб-гвардии Преображенский полк, где сдружился с офицерами-литераторами С. Н. Мариным (поэтом-сатириком и автором лирических песен в народном духе), П. Ф. Шапошниковым (одним из переводчиков трагедии Расина «Гофолия», поставленной на петербургской сцене в 1810 году, погибшим впоследствии на Бородинском сражении). Вскоре Катенин близко сошелся с драматургом А. А. Шаховским и другими театральными деятелями, стал членом «Беседы…», участвовал в любительских спектаклях. По литературным симпатиям он примыкал к левому крылу «архаистов». Катенин переводил на русский язык и добивался постановки на отечественной сцене трагедий французских классицистов П. Корнеля и его брата Т. Корнеля. 3 февраля 1811 года, в бенефис Е. С. Семеновой в Петербурге была поставлена в его переводе трагедия Т. Корнеля «Ариадна». Впоследствии Пушкин в «Евгении Онегине» писал: «Там наш Катенин воскресил / Корнеля гений величавый».

В 1812-1814 годах Катенин участвовал в Отечественной войне и заграничном походе, сражался под Бородином, Лютценом, Баутценом, Кульмом, Лейпцигом. Награжден орденом св. Владимира 4-й степени с бантом и Кульмским крестом. В Париже он знакомится с французским театром и общается с выдающимся актером Тальма. По возвращении в Петербург он продолжает службу в качестве штабс-капитана, а с 1820-го – полковника Преображенского полка. С конца 1816 г. Катенин становится членом «Союза спасения», а в 1817 году – главой одного из отделений Военного общества, автором популярного в среде декабристов свободолюбивого гимна «Отечество наше страдает…» с припевом «Свобода! Свобода! /Ты царствуй над нами! / Ах! лучше смерть, чем жить рабами…». В 1818 году он публикует вольный перевод отрывка из трагедии П. Корнеля «Цинна» под названием «Рассказ Цинны», в который включает от себя речь об убийстве тирана-императора – одно из сильных произведений гражданской поэзии декабристов:

«Друзья! – сказал я им, – настал нам день блаженный,
Наш замысл довершить великий и священный;
К спасенью Рима Бог нас силою облек,
И счастью всех претит единый человек…
…
Искать ли случая? Но завтра он готов:
Он в Капитолии чтит жертвами богов,
И сам падет, от нас на жертву принесенный
Пред Вечным Судией спасению вселенной.
Кто охранит его? Там наши все друзья;
Сосуд и фимиам ему вручаю я.
Да будет знаком вам, когда я сей рукою
Не фимиам – кинжал глазам его открою…

Эстетические и политические взгляды Катенина близки к левому крылу русского романтизма – примат гражданского содержания над интимно-психологическим, интерес к проблемам историзма и народности. Катенин – решительный противник романтического субъективизма, манерности, слащавости и вялости поэтического языка писателей-карамзинистов. В 1815 году он начинает полемику с В. А. Жуковским, публикуя баллады «Наташа», «Убийца», «Леший». В 1816 году, вступая в прямое соперничество с «Людмилой» Жуковского, Катенин пишет балладу «Ольга» – вольный перевод «Леноры» Г. А. Бюргера. Выступая против перифрастического стиля и утонченного психологизма Жуковского, Катенин стремится к точности в передаче «простонародного» быта в этнографических описаниях и в языке, к психологически достоверной речевой характеристике героев. В полемике с мистицизмом баллады Жуковского Катенин намеренно, в простонародном духе огрубляет изображение нечистой силы, встреченной Ольгой на пути с мертвым женихом:

Казни столп; над ним за тучей
Брезжит трепетно луна;
Чьей-то сволочи летучей
Пляска вкруг его видна.
«Кто там! сволочь! вся за мною!
Вслед бегите все толпою,
Чтоб под пляску вашу мне
Веселей прилечь к жене».

В балладе «Убийца» и сам сюжет, и поэтический слог у Катенина в ряде моментов предвосхищает поэзию Н. А. Некрасова:

В селе Зажитном двор широкий,
Тесовая изба,
Светлица и терём высокий,
Беленая труба.

Катенинская «Ольга» положила начало литературной полемике: с резкой критикой на нее выступил Н. И. Гнедич, осудивший «простонародные баллады Катенина за «грубость» языка и «жесткий слог» («Сын Отечества». – 1816. – № 27). За Катенина вступился Грибоедов, отметивший речевое новаторство поэта в передаче русского национального колорита («Сын Отечества». – 1816. – № 30). А потом и Кюхельбекер в статье «Взгляд на текущую словесность» (1820) из всей новейшей поэзии выделил баллады Катенина за «попытку сблизить наше нерусское стихотворство с богатою поэзиею народных песен, сказок, преданий – с поэзиею русских нравов и обычаев». В противоположность «вялому и бессильному» языку элегической поэзии он требовал использования всех языковых средств, пригодных для создания впечатления силы, напряженности, «разительности» стиха, в том числе и славянизмов. Слог поэта, считал он, хорош тогда, когда «ознаменован истинным вдохновением, и по сему самому мощен, живописен, разителен». Таким образом, Катенин имел все основания считать себя в своих балладах победителем Жуковского.

В произведениях высокого, героического звучания Катенин стремится преодолеть идущую от классицизма и просветительства традицию абстрактной, «чистой» гражданственности, существующей как бы вне времени и пространства. Он конкретизирует гражданскую тему на материале историческом в поэме «Мстислав Мстиславич». В ней идет речь о неудавшейся для русских полков битве с татарами. Действие поэмы переносится в XIII век. Катенин пытается воссоздать в ней тип культуры того времени, опираясь на «Слово о полку Игореве» и на фольклор. В поэму вводится национальный колорит: песенные и былинные мотивы, белые лебеди, белокрылые ладьи на синем море, ракитов куст на холме:

В той равнине холм высокий,
На холме ракитов куст.
Отдыхает одинокий
Витязь там; стрелами пуст,
Тул отброшен бесполезный;
Конь лежит, в груди стрела;
Решето стал щит железный,
Меч – зубчатая пила.

Но порой в словах древнего героя Мстислава Мстиславича звучат речи, близкие и по форме, и по содержанию вольнолюбивой гражданской лирике декабризма:

Но чем бы ни решались битвы,
Моя надежда все крепка:
Услышит наши Бог молитвы,
И нас спасет Его рука.
Он русским даст терпенья силу,
Они дождутся красных дней…

По-прежнему Катенин активно переводит французских драматургов-классицистов (трагедии Ж. Расина «Эсфирь» и П. Корнеля «Сид») и ставит их на петербургской сцене. Но в своем осмыслении художественного наследия французских классиков он выступает как литератор, отстаивающий принципы романтического историзма и вносящий в свои вольные переводы соответствующие детали «местного колорита». «Его античность уже не соответствует идеалу классицизма. Это народно-героическая, демократическая античность, такая же, как и Средневековье, пора грубых и суровых нравов» (Я. Л. Левкович). «Чем ближе поэт новый наш, обрабатывая предмет древний или чуждый, подойдет к свойству, быту и краске изображаемого им места, времени, народа и лица, тем превосходнее будет его произведение», – утверждает Катенин в своем теоретическом труде «Размышления и разборы».

Совместно с Грибоедовым он пишет в это время комедию «Студент», продолжая начатую балладами творческую полемику с поэтами-карамзинистами, а также обогащает репертуар петербургского театра переводами-переделками французских комедий нравов: «Нечаянный заклад, или Без ключа дверь не отопрешь» (переделка комедии М.-Ж. Седена), «Сплетни» (Ж.-Б.-Л. Грессе). Катенин близок к А. А. Шаховскому в комедийном жанре, но не разделяет его театральной эстетики, склоняясь к глубокой психологической разработке сценических характеров. С 1818 года он занимается с актерами В. А. Каратыгиным и А. М. Колосовой, создавая свою актерскую школу, отмеченную глубоким психологизмом.

В правительственных кругах Катенин имеет репутацию «большого вольнодумца», на службе ведет себя с вызывающей независимостью. За это уволен в отставку в сентябре 1820 года, в ноябре 1822 года за «шиканье» в театре по личному распоряжению императора выслан из Петербурга в родовую усадьбу Шаёво (1822-1825).

Здесь он томится в одиночестве, занимается переводом «Романсов о Сиде. Из Гердера», ведет переписку с другом Н. И. Бахтиным и актрисой Колосовой. Летом 1825 года Катенин возвращается в Петербург, выводит на сцену свои переделки с французских комедий «Говорить правду, потерять дружбу» (П. Мариво), «Обман в пользу любви» (П. Мариво), «Недоверчивый, или Елена и Клерваль» (Ш. Колле). 3 февраля 1827 года ставит собственную трагедию «Андромаха» (отдельное изд. – СПб., 1827) – «лучшее произведение нашей Мельпомены по силе чувств, по духу истинно трагическому» (А. С. Пушкин). Но на театральной сцене она успеха не имеет.