Андрей Колесник - Бандитский СССР. Самые яркие уголовные дела

• Название: Бандитский СССР. Самые яркие уголовные дела
• Автор: Андрей Колесник
• Жанр: Прочая документальная литература

После развала СССР многие подумали, что мир сошел с ума – в новостях стали рассказывать о страшных убийствах, о разбойных нападениях и грабежах. Но было ли действительно спокойно жить в Стране Советов или же результаты последней уборочной кампании прикрывали, словно ширмой, реальное положение дел? Автор расскажет вам о самых громких преступлениях и о самых коварных злодеях Советского Союза. Подробности преступлений, фотографии, ошибки и просчеты следствия, а также кульминация расследований – все это можно найти в книге.

---

Он никогда особенно не скрывал своей натуры, очень быстро дав понять, что кроме спорта и преподавания имеет еще одну страсть, которую Дзержинская безропотно стерпела, так и не научившись за годы жизни быть независимой от людей и обстоятельств. Венгровер был вором. Он пропадал днями и неделями (к 1938 году за Венгровером числилось 4 побега из мест лишения свободы и более 50 краж), оставляя Ядвигу в одиночестве нервно ходить из угла в угол, и снова возникал на пороге ее квартиры с цветами, когда возникала необходимость.

А необходимости были, ведь в те годы попавшему в руки розыска вору, даже несмотря на лояльное отношение Сталина к классово близкому элементу, могло прийтись несладко. Поэтому, когда в 1939 году Венгроверу потребовалось использовать положение Ядвиги, он, не задумываясь, сделал это, представившись в целях маскировки племянником Дзержинского. К слову, на тот момент он уже успел жениться на другой – девушке Клаве из городка Воскресенска. Тогда же, устроившись на работу в 309-ю московскую школу, Борис щедро тратил полученные в ходе своих комбинаций деньги на воспитанников. Венгровер любил детей. Именно на их развлечения и нужды тратились тысячи и тысячи рублей. Целых три месяца «воспитатель» проработал в школе, прежде чем работники сферы образования, наконец, спохватились о необходимых документах, подтверждающих личность «племянника Дзержинского».

Будучи принципиальным поборником воровской справедливости, Венгровер обворовывал только квартиры состоятельных людей и немало насолил военному начальству в далеком 1939 году, прежде чем им вплотную занялся МУР.

Когда его схватили и посадили, вызываемые на допросы сотрудники школы единогласно свидетельствовали о Венгровере как об отличном сотруднике и замечательном человеке, чьими стараниями школа вышла на городское спортивное первенство, а сами ученики начали проявлять небывалую инициативу в физкультурных мероприятиях. Во время допросов в 1939 году Венгровер активно использовал для своей защиты фамилию Ядвиги, водил следствие за нос шпионскими байками о своей деятельности и всячески путался в показаниях.

Между тем процесс, длившийся до лета 1940 года, стремительно набирал обороты. В него оказались втянуты и четверо друзей – подельников Венгровера, и сама Ядвига (до последнего не понимавшая, что является соучастницей и надеявшаяся на силу непробиваемой фамилии). К работе МУРа подключилось уже и НКВД, углядевшее в процессе политические перспективы, а это могло означать страшные последствия для всех вовлеченных. В те предвоенные годы с людьми, попавшими в жернова внутренней борьбы за государственную власть, никто не церемонился. Каторга могла считаться легким наказанием. Примерно так оно и вышло.

Ядвига Дзержинская оказалась на Лубянке, где после серии убедительных допросов женщину отправили в лагеря на 8 лет. Венгровера приговорили к 10 годам лишения свободы. На самом деле Борис Рувимович освободился лишь в 1953 году, попав под устроенную советским правительством амнистию. За десятилетие в стране успело поменяться очень многое – власть, порядок, в каком-то смысле и устои. Пришлось измениться и Борису Венгроверу: у него уже была маленькая дочь, видеться с которой ему, деклассированному, не позволяла семья жены. Вынужденный преодолевать безразличие, проявляемое советской системой к освободившимся, ошибочно принимая всех бывших осужденных за одно и то же, Венгровер устроился работать на железную дорогу.

...

За десятилетие в стране успело поменяться очень многое – власть, порядок, в каком-то смысле и устои.

День ото дня ему, полному честолюбия и в каком-то смысле таланта, приходилось терпеть тяжелый труд и с горечью ощущать, как бездарно утекает жизнь. Нет полноценной семьи. Нет возможности заняться любимым делом. Нет и права общаться с юными спортсменами, которых вор-педагог мог бы многому научить и которым он мог помогать только опосредованно, возводя за свой счет целый спортивный городок неподалеку от Селезневки.

Внешне непробиваемый, вечно веселый и заводной, пользующийся уважением своих коллег, он с трудом преодолевал растущий год за годом внутренний протест.

Он сорвался только однажды, в конце 1967 года. По мнению одних, Венгровер решил тряхнуть стариной и вспомнить выдающуюся молодость, когда они с друзьями-отличниками запугали пол-Москвы своими неуловимыми рейдами. Другие же считают, что им двигало все то же желание помогать лишенным, по мнению Бориса, достойного настоящего детям. Истина, скорее всего, где-то посередине. Не оставляя следов и ловко создавая в квартирах пострадавших иллюзию беспорядка, учиненного целой группой воров, Венгровер, как в прежние времена, уделял внимание людям, не чуждым состоятельности (пускай даже небольшой – ограничивающейся исключительно советскими мерками). Огромный жизненный опыт и обаяние позволяли авантюристу избегать наказания даже, казалось бы, в провальных ситуациях. Например, столкнувшись с жертвой на лестничной площадке, с вынесенным из ее квартиры саквояжем, вор мог выиграть бесценные, позволяющиеся скрыться мгновения обычным вежливым приветствием. Первое время милиция вообще не подозревала, что зарядовыми, в общем-то, кражами стоит один человек. Даже после того, как вор обчистил несколько квартир в одном из домов по Калининскому проспекту, в распоряжении 2-го отдела МУРа была лишь догадка о высокой квалификации преступника и никаких конкретных улик.

Венгроверу не всегда сопутствовала удача, однако сам он, не теряя расположения духа, мог выкарабкаться из сколь угодно неприличной ситуации. С его именем связывают почти анекдотические случаи. Так, застигнутый прямо на месте преступления с хозяйским торшером или другой вещью в руках, он при виде оторопевшего от удивления владельца квартиры мог, представившись сотрудником милиции или ОБХСС, настращать жертву и оставить ее писать повинную, благополучно ретировавшись с места происшествия [11] .

...

Огромный жизненный опыт и обаяние позволяли авантюристу избегать наказания даже в провальных ситуациях.

За неимением других вариантов оперативники приступили к отработке уголовников со стажем. На порогах притонов и квартир отошедших от дел или недавно освободившихся воров замаячили люди в форме. Проверке подверглись десятки московских уголовников, а также жильцов Подмосковья. Под подозрением оказался и сам Венгровер. Однако двухнедельная слежка за корифеем воровского дела окончилась курьезным случаем, а подшутивший над уже изготовившимися к задержанию оперативниками Борис в спокойной обстановке легко доказал свою непричастность к преступлениям. Официально он был честным тружеником и давно завязал с сомнительным прошлым, а на более тщательную проверку милиция не захотела тратить времени, здраво рассудив, что в Москве промышляют несколько десятков воров со стажем, и это вполне может быть кто-нибудь другой. Кроме того, некоторые сотрудники продолжали считать, что разыскивают не одного преступника, а целую банду.

Избежавший поимки Венгровер продолжал работать в своем оригинальном жанре еще некоторое время. Почти все вырученные с воровства деньги, по одной из версий, он продолжал тратить на Саженевскую школу-интернат в Рязанской области [12] , щедро одаривая сирот подарками и занимаясь тренировками детских футбольных команд. Не остановился он и тогда, когда по чистой случайности едва не попал в руки МУРа: одна из жертв кражи вернулась домой раньше обычного и успела заметить вора. Как ему тогда удалось проскользнуть мимо наводнивших район патрульных машин – загадка.

Однажды удача все же изменила Венгроверу. Когда его в очередной раз застали в квартире, он, не давая хозяйке времени задуматься, сообщил, что спугнул воров и потребовав ничего в квартире не трогать, будто бы отправился за милицией. Однако молодая девушка быстро сообразила, что ее обманули, и принялась звать на помощь. Бориса Венгровера задержали прямо на улице. Он не мог быстро бегать – сказывались возраст и проведенная в лагерях молодость.

На суде, получая последний в своей жизни срок, Венгровер горячо каялся перед народом и, обращаясь к судьям, много говорил о человеческой наивности, о плохих замках и дверях. Обещал научить людей избегать краж, помочь гражданам защититься от криминала. Пожалуй, его опыт мог бы оказаться бесценным. Но милосердия, а тем паче сделок, самый гуманный суд в мире не признавал.

Иван Петров – почетный жулик Советского Союза

История советского мошенничества богата на лица. В ней запечатлены десятки тысяч тех, кто шел на хитроумные уловки с одной только целью – добиться для себя лучшей жизни. Однако в большей степени это мелкие и крупные чиновники, сотрудники различных сфер производства с довольно-таки тривиальными планами. Однако есть в той истории имена настоящих жуликов, служивших только себе да еще Его величеству обману. Одним из таких жуликов был Иван Арсеньевич Петров 1900 года рождения.