Елена Лебедева - В какой стране жить хорошо, или Cафари на «Большую пятерку»

• Название: В какой стране жить хорошо, или Cафари на «Большую пятерку»
• Автор: Елена Лебедева
• Жанр: Русское современное

Мы часто думаем, что счастье впереди. Еще немного усилий – и там, за поворотом, или, может быть, в далекой стране наконец-то откроется главное, что-то самое важное в жизни… И мы мчимся, летим, преодолеваем все немыслимые трудности, теряем и находим, плачем и смеемся, и однажды… мы находим его, иногда совсем не там, где предполагали… Чтобы это понять, мы отправляемся в путь…

Главная героиня охотится на секреты счастливой жизни в самых развитых странах мира – Австралии, США, Франции, Великобритании и Швейцарии.

Все герои книги – реально существующие люди. Некоторые живут за границей, другие – в России, некоторые собираются возвращаться на родину, другие – мечтают уехать. Все описанные события действительно происходили в Нью-Йорке, Цинциннати, Луисвилле, Вашингтоне, Денвере, Лондоне, Лозанне, Монтре, Цюрихе, Сиднее, Перте, Бруме, Париже и Москве.

И это уже позволит сделать читателю свои выводы, в какой же стране жить хорошо, опираясь на научные статистические методы: «Тенденции, однако…»

---

При ближайшем рассмотрении эта женщина оказалась ее одноклассницей Ларисой, которую она не видела двадцать лет. «Вот так встреча!» – не верили они своим глазам. И, хотя им было о чем поговорить, они все-таки решили первым делом приобщиться к искусству.

Конечно же, она попросила подругу начать осмотр с «Джоконды», чтобы посмотреть на ее улыбку, как говорится, свежим взглядом. Она с радостью согласилась начать именно с «Джоконды». «Мне интересно твое мнение», – сказала Лариса и хихикнула.

Осталось непонятным, как можно после посещения рассуждать, понравилась тебе «Мона Лиза» или не понравилась, если ее там практически невозможно разглядеть! И уж тем более ее знаменитую улыбку! Во-первых, картина, как уже говорилось, маленького размера, да еще огорожена на довольно-таки большом расстоянии, так что зрители не могут подойти ближе, чем на десять метров. Во-вторых, она за стеклом: «Мону Лизу» поместили в специальный ящик из пуленепробиваемого стекла. Он заполнен гелием, и это создает идеальную атмосферу для хранения картины, которую вживую могут увидеть только реставраторы – и всего раз в году. Этот настенный резервуар был сконструирован специально для картины и стоил музею более семи миллионов долларов. Довершали ситуацию толпы народа перед ограждением, которые фотографировались на фоне знаменитой Джоконды.

– Ну? Ну? – допытывалась ее подруга. – Что скажешь?

– Без слов… – ответила она.

Остальные впечатления, которые она получила от осмотра картин и скульптур, полностью совпадали с ее ожиданиями. Осмотр Лувра продолжался до вечера, и попытка идти подряд по всем залам и поглощать все подряд, пока есть силы, привела подруг к полному несварению эстетического желудка.

Но вечером их ожидало кабаре «Мулен Руж» – Лариса пригласила ее на шоу в качестве первой встречной. Она, в свою очередь, предложила ужин за свой счет. Бюджет, конечно, никто не отменял, но какая же это скучная жизнь – высчитывать каждый день, сколько ты можешь потратить сегодня! Деньги были, значит, их можно было тратить. «Об экономии подумаю завтра. А сегодня гулять так гулять».

Поужинать было решено перед шоу, потому что в стоимость билета входило только полбутылки шампанского на человека. Были и более дорогие билеты с ужином, но, учитывая массовость мероприятия, не верилось, что ужин будет стоить этих денег. Они выбрали уютный ресторанчик недалеко от «Мулен Руж» и, решив особо не заморачиваться по поводу еды, заказали утку с салатом из свежих овощей, французский багет и по бокалу красного сухого вина. Ожидая заказ, они думали, что начнут взахлеб рассказывать друг другу о жизни, ведь они не виделись столько лет. Но, видимо, сложно было начать разговор по душам, избегая глупых вопросов. Например, «Как ты живешь?» За этим следовали стандартные: «Хорошо, а ты?» «И я тоже». Но молчание тянулось недолго.

Подруга начала первая, видимо, с больше всего волнующих ее тем.

– Слушай, я потрясаюсь. Тут тоже негры одни вокруг! Я-то в свою турфирму звонила – ругалась, что они меня в негритянский квартал поселили, а Лешка мой вообще сказал, что им не жить: когда вернется, закроет эту турфирму навсегда. Представляешь, нас в такой отель поселили. Номера для гномов, что ли? В санузел, извините за подробности, нужно заходить задом и со снятыми штанами, и таким же образом выходить, иначе не нагнешься их надеть.

Успокоив подругу, что им еще повезло, что нет клопов, она стала считать проходящих мимо столика людей. Действительно, из десяти проходивших мимо приблизительно восемь были темнокожие. А она думала, что это только ей так «повезло с квартирой»…

– Да, а еще меня что потрясло, – продолжала подруга. – Вот иду я вчера по бульвару. Кругом сплошные бутики. Ну, купила я себе платье брендовое, но его и одеть-то стыдно. Почему то в том, что продают в этих магазинах, никто не ходит. Как будто это неприлично – модно выглядеть.

Ну, посмотри, как выглядят парижанки. Вот, например, идет обычная женщина средних лет. Брючки, пиджачок, шарфик и сумка. Все абсолютно разного цвета и стиля. Прямо чувствуется, что все вещи куплены по случаю на распродажах. Ни про одну вещь нельзя сказать, что она модная. Брюки – просто брюки. Пиджак – просто пиджак. К сумке больше подходит слово авоська. А шарф вообще ни к чему не подходит, словно его специально выбирали, чтобы он отличался от других предметов гардероба.

Она была абсолютно согласна с подругой, но вдруг поняла, почему всегда считалось, что француженки очень элегантны – это по сравнению с американками! Американские широкие штаны на резинке могли бы быть флагом США. Эта мысль заставила ее улыбнуться. Замеченную улыбку подруга приняла на свой счет и, окрыленная успехом, продолжила:

– Вот если бы они жили в каком-нибудь провинциальном русском городишке, такая одежда была бы оправданной. Но здесь же – Париж. А парижане портят впечатление от города своим видом. Нужно их обязать одеваться красиво, чтобы соответствовать месту.

Да, мысль была интересной. Вот раньше все ходили в кринолинах, шикарных платьях, мужчины – во фраках. Ну, естественно, у кого были деньги. Сейчас деньги есть у всех, но почему-то стремление быть красиво одетой и ухоженной превратилось в «мальчика для битья». Что же получается, Чехов устарел с его определением: «В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли»?

Если человек красиво одет, то он невоспитан, потому что хочет выглядеть лучше других, и глуп, потому что кроме одежды его ничего не интересует. Еще и сноб, так как оценивает людей только по внешнему виду. Поэтому такой человек достоин презрения…

Это автоматически предполагает, что прочие «нормальные» люди, одетые в безвкусную дешевую одежду, как бы не беспокоятся по поводу внешнего, а все сэкономленное время и средства тратят на что-то более важное. Они, мол, и без внешнего лоска счастливы. «У них другая культура, им другое важно». Как-то раньше она об этом не задумывалась, а вот бы было интересно узнать: что это за важность такая? Конкретно? Например, французская девушка вместо того, чтобы себе глаза тушью накрасить, говорит: «Нет, это для меня не важно! Я предпочитаю естественную красоту. Почитаю-ка я лучше Софокла в подлиннике». Или все-таки наша русская красотка час красится, другой час по телефону с подружкой болтает, а французская просто тратит на болтовню два часа? Хотя и друзей, в нашем понимании слова, у французов практически нет. Тогда – что? На что они тратят свое время и что для них это другое? Может, это просто лень и жадность, а не высокие материи, которые русский человек готов увидеть во всем только потому, что это французское, английское и американское?! «Ой, куда меня занесло», – подумала она. Но в этом вопросе она должна разобраться, чего бы ей это ни стоило!

Здание кабаре оказалось гораздо меньше, чем она себе представляла. Количество посадочных мест – 850. Еще в школе она писала реферат про здание цирка в ее родном городе и помнила с тех пор одну-единственную цифру, а именно – что вместимость зала была 1908 человек. Видимо, ее она запомнила, потому, что это был год рождения ее бабушки. Кресла располагались ярусами над полукруглой сценой. Они зашли первыми, чтобы было время осмотреться, взяли рекламный буклет и стали его изучать.

Moulin Rouge – это всемирно известное кабаре, открылось в 1889 году. Сначала это был обычный бордель, где молодые девушки-куртизанки своими танцами развлекали солидных французов. Анри де Тулуз-Лотрек (1864–1901) был завсегдатаем кабаре, и неслучайно его «музами» стали первые танцовщицы кабаре. В своих работах талантливый живописец изображал жизнь Монмартра и главного его заведения – «Мулен Руж». Благодаря ему постепенно шоу становилось все более и более известным. Несмотря на то, что все шоу потрясает воображение, изюминкой «Мулен Руж» до сих пор является «натуральная кадриль», придуманная Селест Могадо в 1850 году. Несколько лет спустя англичанин Чарльз Мортон назвал её – «французский канкан», что в переводе с французского языка означает шум или гам.

В 1960 году заведение покупает семья Клерико и решает сделать из него самый модный мюзик-холл в Париже. Приглашенные хореографы отобрали танцоров из 17 стран мира и в 2001 году поставили шоу – «Феерия», на создание которого было потрачено 8 миллионов евро. В программе участвуют 100 артистов, 15 из которых – русские. На протяжении спектакля они переодеваются до 10 раз в костюмы стоимостью до 30 000 долларов. Всего используется 1000 сценических костюмов, 800 пар обуви, роскошные декорации, гигантский аквариум и огромный живой питон. 200 000 бутылок настоящего французского шампанского в год открывается для гостей, пришедших посмотреть это легендарное шоу, символом которого уже более ста лет является красная мельница.

Судя по описанию, шоу предполагалось «феерическое». Теперь нужно было наложить «реальную» картинку на свое заранее составленное представление. Артисты выступали профессионально, слаженно, но красивых девушек среди них она не увидела. Может, выступал не первый состав. Впрочем, и некрасивыми из тоже нельзя было назвать. Складывалось впечатление, что их отбирали по каким-то другим, нежели красота, критериям – от них, очевидно, в первую очередь требовалось умение хорошо танцевать. Что было странно, ведь внешность для такого мероприятия имела далеко не второстепенное значение!