Ольга Семенова - Повседневная жизнь современного Парижа

• Название: Повседневная жизнь современного Парижа
• Автор: Ольга Семенова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Культурология
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03320-7

Какой русский не мечтает увидеть Париж, заглянуть в самое его нутро и открыть что-то важное для своей жизни? Почему этот город словно фантом притягивает сердце всякого творческого человека? В чем его тайна? Может быть, в характере обитателей? Париж живет в полном симбиозе со своими жителями — весело, деловито, чуть суетливо, богемно, игнорируя окурки на тротуарах, как говорят парижане, «нон шалан». Он древен и по-юношески молод. Многоликий, он поражает кокетством и интеллектуальностью, чопорной буржуазностью и богемной фривольностью, беспощадной деловитостью и ликующим артистизмом, безукоризненным классическим стилем и блёсточно-люрексовой восточной суетой — все зависит лишь от округа, в который забредешь.

Побродить по городу, понаблюдать за повседневной жизнью современных парижан и предлагает автор книги, писательница и журналист Ольга Семенова.

---

— Я не могу поехать к ней, понимаешь, не могу. Я хожу в дома престарелых в Париже, я читаю старикам лекции по живописи и показываю диапозитивы картин. Я провожу с ними долгие часы, но не могу поехать к моей любимой бабушке — мне страшно увидеть, во что ее превратили. Ты бы посмотрела на Мами («мами» и «папи» внуки во Франции называют дедушек и бабушек — О. С.) несколько лет назад: в изящном костюмчике, с укладкой, припудренным носом и жемчужной ниткой на шее. Всегда подтянутая, веселая. Никогда не забуду, как мы с ней выбирали гроб для ее похорон. Да, Мами решила заранее до малейших деталей продумать свои похороны, чтобы облегчить жизнь папе и маме. Церемония, венки, место на кладбище — все было ею подобрано и оплачено. В тот день она придирчиво осмотрела гробы в экспозиционном зале погребального бюро и указала сотруднику бюро на один, с фиолетовой обивкой. «Вот этот, молодой человек Фиолетовый шелк будет мне очень к лицу!» И прошептала мне на ухо: «Орелия, девочка моя, ну не балбес ли этот юноша? Навязывал мне гроб с обивкой из розового атласа. Никакого вкуса! Розовый меня всегда дурнил…»

Ежегодно по стране из-за плохого отношения к постояльцам или ветхости здания закрывается 100 частных домов престарелых. В них все заодно — директор, врач, медсестры, и чтобы обнаружить все нарушения, дирекция санитарных и социальных дел (ДАСС) в последнее время устраивает в пансионах неожиданные ночные проверки.

Конечно, «под старость жизнь такая гадость», но не для всех и не всегда. Найдутся в Париже абсолютно счастливые старики и после 75 лет. Двое из них живут в нашем доме. Месье Туше 83 года, его лысина сияет, он упитан, невысок, хорошо одет и строго смотрит на мир из-под очков в золотой оправе, но стоит ему улыбнуться, как от строгости не остается и следа — Роже Туше невероятный добряк и весельчак В юности он закончил школу прикладных искусств и постоянно что-то мастерит в квартире и обустраивает в чулане и подземном гараже. Полки и шкафы появляются у него быстрее, чем голуби из рукава умелого фокусника. Солнце месье Туше, его радость, гордость и смысл жизни — жена. «Я живу и работаю для моей дорогой Лилиан. Кто будет о ней заботиться, случись что со мной?» — говорит Туше, с нежностью глядя на свою половину. Последний ребенок обедневшего австрийского барона, запутанным хитросплетением судьбы оказавшегося с семьей во Франции в тридцатых годах прошлого века, мадам Туше унаследовала от отца гренадерскую стать, пронзительно голубые глаза и льняные волосы. На голову выше мужа, спортивная, энергичная, загорелая, с аккуратным хвостиком волос, всегда в изящных брючках или элегантном платье, она в свои 77 лет не сидит на месте. Два раза в неделю ходит в бассейн по соседству, выделывая под водой всевозможные кренделя ногами («Нет ничего лучше для суставов!») и подтягиваясь, ухватившись за высокий бордюр («Прекрасное средство от дряблости рук!»); навещает взрослых детей и внуков; ходит с мужем по ресторанам и постоянно путешествует. То и дело я замечаю моих соседей в их маленьком джипе, доверху загруженном чемоданами. «Едем в наше студио в Ницце!» Или: «Решили проведать сына на его даче в горах!» Чтобы иметь возможность так весело проводить время в старости, Туше проработали всю жизнь: сперва в ресторане старшего брата Лилиан на юге Франции, потом в собственной блинной в центре Парижа. «Представляете, дорогая Ольга, это маленькое заведение оказалось для нас нефтяной вышкой: ни один студент или турист не проходил мимо, не отведав наших блинчиков с разными начинками. Недорого, вкусно, быстро. Теперь дело ведет внук — ему уже тридцать».

Туше обожают принимать в своей трехкомнатной, красиво обставленной квартире с большим балконом. Побывав у них дома, я поняла секрет успеха блинной: ни один человек не устоит перед таким гастрономическим напором. Лилиан в развевающемся широком платье из золотистой ткани метеором носится из кухни в столовую с подносами: «Пейте ваше шампанское! Попробуйте фуа-гра! Съешьте оливки! Возьмите тостик с семгой! Как вам мое пирожное?» Все французские холодноватые манеры забыты. Вы — жертва тайфуна непонятно откуда взявшейся славянской гостеприимности и генетически объяснимого вагнеровского натиска. Затаив дыхание, Лилиан следит за тем, как едят гости, постоянно спрашивает, все ли вкусно, и успокаивается только после того, как все тарелки и бокалы пусты.

Однажды весной, когда на каштанах появились розовые и белые свечечки, вылетели из гнезд до глупости доверчивые крикливые молодые воробьи, а по вечерам из широко открытых окон стали доноситься музыка, веселые голоса взрослых и детский писк, Лилиан со вздохом сказала мне: «Счастливая, ваши дети еще малы, у вас столько забот, а нам с Роже дни кажутся такими длинными…» Мне показалось, что еще чуть-чуть, и «баронессу» пробьет слеза, но она неожиданно широко улыбнулась и весело закончила фразу: «Чтобы скоротать время, решили заняться компьютером. Завтра к нам приходит преподаватель по информатике!» Через неделю Туше с видом знатоков судачили с нами о детищах НТР. «Сколько у вас мега пикселей? А мега октэ? Часто зависаете? Мы вчера установили новую программу — Адоб, правда чудо?! Сегодня утром купили печатающее устройство и фотобумагу, будем распечатывать наши последние фотографии с внуками!»

Глядя на Роже и Лилиан Туше, я вспоминаю мою бабушку, написавшую в семьдесят с лишним лет: «Есть в старости радости! Есть! Какое счастье вдруг услышать где-то рядом шлепанье босых пяток пятилетнего мальчишки-внучка или обнаружить в горшке с бегониями крепкий темно-зеленый росток с твердым первым листиком проросшей косточки грейпфрута, случайно воткнутой в землю. Все это радости, не замечаемые в молодости и открытые заново в конце жизненного пути. А вечная красота в живой природе? Или в подлинном, прекрасном искусстве?»

Старики Туше добавили к бабушкиному списку компьютер и проживают каждый день как последний — в доброжелательности, снисхождении, любви и радости. Дай нам Бог мудрости жить в старости так же, а им долгие-долгие лета.

Глава двенадцатая БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ

В несмолкающий ни днем ни ночью монотонный гул авто на парижских улицах постоянно вплетается высокий вой сирен машин «скорой помощи», называемых во Франции «амбюланс». Меня он не тревожит, а успокаивает. Несутся амбюланс с дикой скоростью, машины перед ними услужливо расступаются, у врачей наготове все необходимое для реанимации — от одного этого начнешь лучше себя чувствовать. Репутация у французских врачей отличная. Как говорил похожий на маленький шкаф из каменного дерева испанский тренер моих детей по карате семидесятилетний мэтр Данко, прохаживаясь по залу среди колошматящих друг друга ребятишек «Бейте сильнее! Во Франции хорошие врачи, в случае чего всегда починят!»

У каждой парижской семьи есть свой врач-терапевт. Принимают терапевты в частных кабинетах и берут за консультацию 22 евро. В случае надобности могут за дополнительную плату приехать к пациенту на дом. Вызывает старушка своего молодого врача-терапевта и встречает его на пороге.

— Что с вами приключилось, дорогая мадам?

— Не могли бы вы поменять лампочку в прихожей, молодой человек. Мне в восемьдесят четыре года забраться на стул не так-то просто! — дребезжит старушка.

— Конечно, мадам. Давайте новую лампочку. Да будет свет! Так что же с вами приключилось?

— Ничего. Просто нужно было поменять лампочку. Электрика пришлось бы ждать неделю, счет он выставит в 100 евро, и никто мне мои денежки не вернет. А вы сразу пришли, все сделали за полцены и страховка возместит расходы. Спасибо, доктор!

…Лечение и консультации у специалистов во Франции оплачиваются государственной страховкой (securite sociale). Возникла она благодаря генералу де Голлю, национализировавшему для этого 34 страховые компании, но поначалу на нее имели право лишь работающие и их родные. А 5 мая 1999 года Национальной ассамблеей был принят закон об универсальной государственной страховке, причем для безработных бесплатными стали и лечение, и лекарства. Работающим универсальная страховка возмещает 70 процентов, а остальную часть расходов берет на себя взаимная страховка (mutuelle), за которую они ежемесячно платят. Она покрывает и дорогущее лечение зубов… Терапевты обычно принимают пациентов без записи. К прочим специалистам, работающим в частных кабинетах в городе, нужно записаться за несколько дней. (Если у постоянного пациента ЧП, то врач всегда постарается принять его вне очереди.) Приема у специалиста, работающего в госпитале, приходится ждать иногда несколько недель. А если пациент хочет проконсультироваться у известного профессора, то должен набраться терпения, запись к светилам — за полгода вперед. Есть, конечно, возможность ускорить процесс, попросившись на частный прием, но это могут себе позволить не все — такая консультация стоит от 100 до 200 евро и страховка покроет лишь часть суммы. Независимо от реноме все французские врачи щедры на рецепты. Франция — чемпион Европы по приему антибиотиков.