Ольга Семенова - Повседневная жизнь современного Парижа

• Название: Повседневная жизнь современного Парижа
• Автор: Ольга Семенова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Культурология
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03320-7

Какой русский не мечтает увидеть Париж, заглянуть в самое его нутро и открыть что-то важное для своей жизни? Почему этот город словно фантом притягивает сердце всякого творческого человека? В чем его тайна? Может быть, в характере обитателей? Париж живет в полном симбиозе со своими жителями — весело, деловито, чуть суетливо, богемно, игнорируя окурки на тротуарах, как говорят парижане, «нон шалан». Он древен и по-юношески молод. Многоликий, он поражает кокетством и интеллектуальностью, чопорной буржуазностью и богемной фривольностью, беспощадной деловитостью и ликующим артистизмом, безукоризненным классическим стилем и блёсточно-люрексовой восточной суетой — все зависит лишь от округа, в который забредешь.

Побродить по городу, понаблюдать за повседневной жизнью современных парижан и предлагает автор книги, писательница и журналист Ольга Семенова.

---

Полиция оказалась замешанной и в темные политические дела. Одно из самых громких — дело Махди Бен-Барки. 29 октября 1965 года, на бульваре Сен-Жермен, у входа в ресторан «Липп» марокканский оппозиционер в изгнании Махди Бен-Барка дожидался журналиста Филиппа Бернье и кинематографиста Жоржа Франжю. По словам организовавшего встречу Жоржа Фигона, они собирались снять фильм о деколонизации и хотели проконсультироваться у Бен-Барки. Встреча оказалась ловушкой. Неожиданно появился полицейский Луи Сушон в окружении множества коллег и пригласил Барку сесть в его машину для «рутинной проверки документов». Тот подчинился и… навсегда исчез. Никто, возможно, и не узнал бы о произошедшем, но свидетелем сцены случайно стал знакомый похищенного. Полиция, понятно, не особо пыталась выяснить судьбу марокканца, настоящее расследование вели журналисты. Они узнали, что похищение было организовано совместно полицейскими и гангстерами. Те отвезли жертву в предместье Фонтен-ле-Виконт, на виллу бывшего гестаповца с улицы Лористон (где находилось парижское гестапо во время оккупации) и бандита Жоржа Бушесейши и там убили по просьбе марокканских властей. Всплыли имена заказчиков. Это министр внутренних дел Марокко генерал Уфкир и шеф национальной безопасности Ахмед Дмили. Выяснилось, что организатора убийства звали Антуан Лопес. Он был работником аэропорта Орли и агентом французских секретных служб (SDECE). 10 января 1966 года «Экспресс» опубликовал откровения Жоржа Фигона «Я видел смерть Бен-Барки». Поднятый публикацией шум напугал Фигона, и он пожаловался бывшему депутату-голлисту, также замешанному в деле: «Из-за Лопеса мы в полном дерьме. Я согласился ради денег — два миллиона. Кроме того, он обещал, что нас прикроют секретные службы и правительство. Мы не хотели причинить Барке зла, только сдать марокканцам, а он исчез. Результат: денег нам не заплатили, полицейские на хвосте». Вскоре напуганный болтун якобы покончил собой. На самом деле Фигон был убит Кристианом Давидом, более известным в парижских криминальных кругах как Красивый Серж. Одновременно выяснилось, что министр внутренних дел Франции Роже Фрай был в курсе готовившегося похищения, но не сделал ничего, чтобы ему помешать. Расследование велось с грубыми нарушениями: показания исправлялись, множество свидетелей не допросили, полицейские «забыли» опечатать виллу Бушесейши. Состоявшийся в 1967 году суд приговорил Лопеса к восьми годам, Сушона к пяти, Уфкира (заочно) к пожизненному заключению.

…Чем дальше, тем больше положение полицейских усложняется. Они боятся жителей, швыряющих камни, боятся сделать глупость, которая «разбудит» весь округ или квартал. Полицейские устали от презрительного к ним отношения населения, от законодательной системы, защищающей, по их мнению, бандитов. Полицейские злятся на руководство за недостаток точных указаний, за то, что им приходится действовать вслепую. Комиссар полиции 18-го округа объясняет: «В сложных районах люди хотят нас видеть и я делаю все, чтобы нас заметили. Они хотят, чтобы мы были подвижны и изгоняли нежелательных людей, и мы это делаем при помощи проверки документов. Другого способа нет, в противном случае они здесь останутся. Еще мы арестовываем. Это полицейский метод, но другого у нас также нет. Мы живем в стране закона, и мы прибегаем к закону».

Возможно, отношения между полицейскими и населением сложились бы иначе, работай в округах участковые. Но во Франции полицейские никогда не живут по месту работы. Их набирают по стране и распределяют по департаментам. Когда полицейский оказывается, к примеру, в плохом парижском предместье, то не старается завязать с жителями контакт, а мечтает лишь поскорее перевестись в другой район.

Маленькие зарплаты не способствуют развитию честности. Обычно продаются сотрудники из отдела по борьбе с бандитизмом или внедренные в бандитскую среду. У них перед глазами модно одетые, обедающие в дорогих ресторанах и ездящие отдыхать в Довиль и на Лазурный Берег бандиты и наркодельцы. Нет-нет и перейдет очередной полицейский границу. Происходит это незаметно. Из воспоминаний полицейского: «Если ты соглашаешься провести с одним из них (преступников. — О. С.) выходные, то сразу становишься их „служащим“ и они начинают относиться к тебе как к дерьму. Лучшая защита — никогда не забывать, что ты полицейский». В предыдущей главе я упомянула об информаторе из префектуры полиции, работавшем на братьев Орнеков. Его обнаружить не смогли, вернее не захотели — слишком громким получился бы скандал, зато информатора из отдела по борьбе с бандитизмом, предупреждавшего цыган о готовящихся арестах, решено было найти. Подобными случаями занимается служба собственной безопасности полиции. Ее сотрудники начали расследование, и их подозрение пало на капрала Жиля Ж. Он тесно общался с уголовниками из предместья Монтрёй, в последнее время стал слишком хорошо одеваться, носил дорогие часы. Несколько дней прослушивания развеяли последние сомнения. Брюс (так называли цыгане полицейского из-за его мощной мускулатуры) перешел в их лагерь.

1985 год. Десять полицейских были посажены за воровство магнитол и запчастей из машин, отвозимых на штрафную стоянку. В декабре 1990 года на улице Бретани в 3-м округе раскрыли и задержали банду во главе с Альбаном, грабившую банки. Задержали и жандарма, знавшего о всех готовившихся грабежах, но молчавшего из дружбы.

Двадцать седьмого июня 1993 года комиссар, знавший о целом ряде вымогательств и также молчавший, покончил с собой в бюро на авеню Домениль в 12-м округе.

В 2009 году обвинен в коррупции бывший министр внутренних дел 82-летний Шарль Паскуа, неоднократно спасавший от правосудия распоясавшихся полицейских.

Глава двадцать пятая О ВЛАСТИ

Французы любят власть и не считают, что ее представители должны подавать пример скромности или аскетизма. Если у тебя власть, то не стесняйся ее применять.

Каждый вновь избранный президент объявляет амнистию. В 1981 году президент Франсуа Миттеран освободил более шести тысяч преступников, Ширак в 1995 и 2002 годах простил водителям штрафы за превышение скорости и нарушение правил. Пришедший к власти в 2007 году Николя Саркози этого не сделал и французов безмерно огорчил. В течение всего срока полномочий президент не может привлекаться к суду, даже если у судей есть явные доказательства причастности президента к коррупции. Исключение может быть сделано лишь в случае государственной измены. Долгие годы политика во Франции была преимущественно мужским делом. Только при президенте Жискаре д’Эстене женщины вошли в правительство, всего 18 процентов женщин заседает в Национальной ассамблее и 21 процент в сенате, и лишь в 2000 году вышел закон, требующий от политических партий выставлять на выборы одинаковое количество кандидатов обоих полов. В муниципальных советах теперь 33 процента женщин (совсем недавно их было 22 процента), а в региональных — 48 процентов (а не 28, как раньше).

В течение десятков лет сильный пол вел государственный корабль решительно, не сомневаясь в правильном курсе и не забывая о своих интересах. По подсчетам политолога Луиса Берио, политические партии ежегодно получают от строительных фирм, коммерческих центров и платных дорог от 300 до 400 миллионов евро. На первый взгляд эти перечисления носят законный характер, но на самом деле являются рэкетом. Политики подают «хороший» пример руководителям государственных предприятий и служащим. Не случайно независимая организация «Трансперенси Интернэшнл», проводившая в 1997 году исследования в 52 странах на предмет коррупции, поставила Францию на 34-е место. В отличие от других европейских стран во Франции большинство политических деятелей (89 процентов депутатов и 60 процентов сенаторов) занимают две должности, а некоторые и три. Чемпионом стал Жак Ширак Мэр Парижа с 1977 по 1995 год, он одновременно был премьер-министром (с 1984 по 1986 год), депутатом от департамента Коррез и депутатом Европейского парламента. Последние тридцать лет эта практика критиковалась левыми, и в 1985 году был проведен закон, запрещающий депутатам иметь более двух должностей. Но в любом законе можно найти лазейку. Есть она и тут — пост мэра деревни или городка с населением меньше 20 тысяч человек не считается должностью и 98 процентов депутатов этим пользуются…

Многие мэры, министры и депутаты признали, что получили в обход закона фиктивные, но хорошо оплачиваемые должности и государственные квартиры со смехотворно маленькой арендой. В 1980—1990-х годах Ален Жюппе, будущий премьер-министр, а тогда помощник мэра Парижа Жака Ширака, сделал за счет государства капитальный ремонт в квартирах, принадлежащих мэрии, и сдавал их за гроши членам своей семьи. Французы к подобным грешкам снисходительны. Раз политик покаялся, значит, исправился. Поэтому на политической сцене в течение долгих десятилетий остаются одни и те же неоднократно оступавшиеся люди. Политика и правосудие во Франции тесно связаны. Обычное дело, когда министр просит судей держать его в курсе всех дел, имеющих политическую окраску (как дела о коррупции). Первым попытался с этим бороться премьер-министр социалист Лионель Жоспен. В 1997 году, сразу после своего избрания, он попросил министров не вмешиваться в судейскую работу. Но до сегодняшнего дня не всегда последнее слово остается за судьями. Бывший министр и президент Конституционного совета Ролан Дюма, замешанный в крупном скандале, угрожал судьям: «Вы еще будете иметь со мной дело!» В других европейских странах такое поведение немыслимо… В феврале 1977 года, войдя в бюро Аэрофлота, находившегося тогда на бульваре Капуцинок, будто бы за билетом, некий Ален Эскофье облил себя бензином и поджег в знак протеста против нарушений прав человека в СССР. Мы, конечно, лучезарной демократией никогда избалованы не были, но и во Франции с этим не все складывалось благополучно…