Эльза Вернер - Благородная дичь

• Название: Благородная дичь
• Автор: Эльза Вернер
• Издательство: А.А. Каспари
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1914

Дейсвие повести Э.Вернер происходит в древнем заброшенном замке Рестович в горах Словакии. Главный герой Ульрих фон Бернек поселился в нем, продав свое имение в Германии, желая избежать своих воспоминаний и всякого общения с родиной. Здесь, в заброшенном имении, фон Бернек хочет навести порядок, но его действия встречают яростное сопротивление местных жителей.

Его тетушка г-жа Альмерс прибыла в замок навестить племянника и наследника, единственного родственника и привезла с собой компаньонку, дочь подруги. Прекрасно понимая, что девушка не из их круга, не имеющая средств, с радостью согласится стать женой нелюдимого, мрачного Ульриха и разделит с ним его затворническую жизнь в замке, тетушка сама предложила Пауле стать его невестой. Но… девушка отказывается! Как сложатся дальнейшие отношения героев, расскажет ли Ульрих Пауле о своей тайне, заставившей его покинуть родные края, узнаем, прочитав книгу.

---

– Разве это опасно? – спросила Паула. – Я думала, что в окрестностях Рестовича совсем тихо.

– Как для кого! Вы, например, совершенно спокойно можете гулять по лесу, а барин… – совсем другое дело. А теперь этот шалый парень Зарзо опять появился здесь. Что ему нужно в Рестовиче?

– Лесник Зарзо? Я думала, что он уже уволен?

– Конечно! Уже на прошлой неделе говорили, что он скрылся, и я благодарил Бога, что мы, наконец, избавились от этого злющего парня; но он, должно быть, был где-нибудь недалеко, и сегодня Янко видел его. Тут что-нибудь да кроется, и надо держать ухо востро!

– Разве вы не говорили этого господину фон Бернеку? – с тревогой спросила молодая девушка.

– Конечно, говорил, но он только пожал плечами, и сказал: „Пусть только посмеет попасться мне на глаза!“ – вот и все! Ведь он не знает ни страха, ни осторожности. Этот негодяй Зарзо что-нибудь да замышляет! Я готов дать голову на отсечение, если это не так!

Паула молчала, она нашла крайне „немилосердным“ непреклонное, суровое „нет“, которым Бернек ответил на все просьбы и уверения лесника, теперь же ей казалось, что он был прав в своей суровости.

– Вот и профессор Роснер уехал, – снова начал Ульман, – это был такой приветливый барин, всегда веселый и довольный. Удивительная история вышла с его приездом!

– Я не нахожу ничего удивительного в том, что профессор захотел повидать своего бывшего ученика, когда он был тут поблизости; это вполне естественно.

Старик с таинственным видом покачал головой.

– Он вовсе не был тут; он спокойно сидел в Дрездене, когда барин послал ему телеграмму; после нее-то профессор и примчался сюда.

Молодая девушка, ничего не понимая, с изумлением смотрела на говорившего и, наконец, произнесла:

– Вы, вероятно, ошиблись. Они оба все время говорили о случайной встрече. Да и с какой стати они стали бы скрывать, если бы она была условлена заранее?

– Этого я не знаю. Ведь у нашего барина ничего не узнаешь: он все делает по своему, а почему и зачем – этого никто не знает. Он даже мне не доверил телеграммы, а велел Янко отнести ее на станцию и заплатил за нее уйму денег, потому что это было целое письмо в две страницы. Янка показывал ее мне, я мог прочитать только адрес: „Профессору Роснеру, Дрезден“. Остальное было написано по-французски, чтобы никто не мог понять. Утром телеграмма была отправлена, к вечеру уже пришел ответ, а через два дня явился профессор; он, вероятно, ехал на курьерском поезде.

Паула с возрастающим недоумением слушала старика; онаеще ничего не могла понять, но в ее голове уже зарождалось смутное подозрение.

– В таком случае дело, вероятно, шло о чем-либо важном, – заметила она.

– Конечно, – подтвердил старый слуга, обиженный тем, что его не удостоили доверием, и в своей досаде болтавший о таких предметах, о которых в другое время он, вероятно, промолчал бы. – Ни с того, ни с сего никто не поедет за сотни верст из Дрездена сюда. Да и оба барина все время были вместе. Наш барин, между нами говоря, терпеть не может гостей, ивовсе не был в восторге, когда тетушка объявила о том, что приедет, а на этот раз был крайне любезен и чуть ли не на руках носил профессора, а то, что я слышал при его отъезде…

– Что вы слышали? Пожалуйста, расскажите это мне! – с тревогой воскликнула молодая девушка.

Старик пожал плачами.

– Правда, я ничего не понял, но все же это было странно. Я хотел доложить, что экипаж подан, и тут услышал из передней, как барин сказал профессору: „А теперь позвольте мне еще раз, нет – тысячу раз поблагодарить вас за ваше согласие! Вы были единственный, к кому я мог обратиться. Я вполне полагаюсь на ваше молчание, вы ведь дали мне слово, а что касается вашей супруги…“

„Она не проболтается, за это ручаюсь вам, Ульрих“, – сказал профессор. После этого они пожали друг другу руки, а я должен был доложить об экипаже. Госпожа профессоршатам, в Дрездене, значит, тожезаодно с ними! Ну, вот я и спрашиваю вас, барышня: разве все это не странная история?

Ульман был очень удивлен, не получив ответа на свой вопрос. Было ужетемно, а потому старик не мог видеть, как побледнела молодая девушка. В это мгновение раздался звонок из комнаты Бернека, и старый слуга повернулся, чтобы уйти.

– Надо идти к барину. Идите лучше в комнаты, барышня, а то уже становится прохладно и с озера поднимается туман. Вы простудитесь в таком легком платье. Пожалуйте в гостиную!

Паула последовала за ним; она была совсем ошеломлена тем, что только что слышала. Ульман ушел к своему барину, а молодая девушка осталась одна в гостиной. Висячая лампа освещала только часть этой большой комнаты, остальная же – тонула во мраке. Паула забралась в самый темный угол и опустилась там на диван.

Теперь она знала все! Последние слова рассказа Ульмана выдали ей, откуда исходило то предложение, которое она сочла счастливой случайностью; теперь пред нею восстали многие факты, до тех пор, благодаря ее неопытности, совершенно ускользавшие от нее. Профессор ведь даже и не спросил, почему она расстается с госпожой Альмерс; он и не осведомился о том, способна ли она занять место в его доме, но прямо вырвал у нее согласие; к тому же он, будучи лишь директором гимназии, да к тому же с кучей детей, в сущности, не был бы в состоянии предложить такие условия, какие были предложены ей. Во всем этом был замешан другой человек, а именнотот, которому она причинила такую боль, и который взял теперь ее судьбу в свои руки.

Среди той бури самых противоречивых чувств, овладевших молодой девушкой было ясно только одно: она ни в коем случае не могла принять предложение профессора Роснера и должна была, во что бы то ни стало, решительно отклонить его. Тут нельзя было ни раздумывать, ни колебаться, и в тот момент, когда дверь отворилась, и вошел Бернек, она решила это сделать немедленно.

– Тетя вероятно всвоей комнате? – спросил Ульрих, собираясь пройти мимо. – А я хотел с полчаса посидеть с нею.

Паула поднялась с дивана, но осталась в тени, так как чувствовала, что ее волнение ясно отражается у нее на лице. Ей удалось только побороть дрожь своего голоса, и она проговорила:

– Могу ли я вас попросить уделить мне несколько минут?

– Пожалуйста!

– Вы, вероятно, знаете, что профессор Роснер предложил мне место в своем доме?

– Да, он говорил мне об этом, – последовал спокойный ответ, – и вы, как я слышал, согласились. Надеюсь, вам не придется раскаиваться. Роснер вскоре после своей свадьбы был с молодой женой в Ауенфельде, и я познакомился с нею. Они – очень милые люди.

Ульрих говорил с тем спокойствием, с которым говорят о совершенно безразличных предметах, но Паула не дала ввести себя в заблуждение.

– К сожалению, мне придется взять обратно свое согласие, – продолжала она,- завтра я сообщу об этом профессору.

Ульрих отошел на шаг назад и окинул ее быстрым вопросительным взглядом, но сохранил прежнее спокойствие.

– Вы так внезапно изменили свое решение? Это удивительно, и я нахожу это дажеоскорбительным для профессора.

– Я думала, что предложение исходит лично от него, – твердо проговорила Паула, – а теперь знаю, что это не так, и потому не могу принять предложенное место.

– Что вы знаете? – холодно произнес Бернек, и его пронизывающий взгляд устремился на молодую девушку.

Она собиралась сделать ему выговор, а вместо того, как виноватая, потупила голову и тихо произнесла:

– Мне незачем это говорить вам.

– Почему жеименно мне. Я, право, не понимаю вас.

– Потому что предложением профессора я обязана только вам.

– Если вы подразумеваете под этим простую рекомендацию, – Ульрих равнодушно пожал плечами, – Роснер случайно упомянул о том, что его жена ищет себе помощницу по хозяйству, и я только обратил его внимание на то, что вы скоро будете свободны. Вот и все мое участие в этом деле. Я думаю, вы не можете иметь что-либо против этого, потому что, собственно говоря, я один виноват в вашем разладе с моей теткой.

Встретив такой решительный отпор, Паула на минуту опешила, но затем снова энергично проговорила:

– Господин фон Бернек, не старайтесь обмануть меня. Я знаю, что профессор приехалпо вашему приглашению, что своим предложением он только исполнил ваше поручение, что я под именем воспитательницы буду только гостьей в его доме… благодаря вашему великодушию.

– Что это значит? – запальчиво воскликнул Ульрих. – Каким образом вам могли придти в голову подобные мысли? Разве Роснер…

– Нет, он не нарушил своего слова, наоборот, он сделал все, чтобы заставить меня поверить в счастливую случайность, и я поддалась этому обману. Но только что Ульман, ничего не подозревая, рассказал мне о телеграмме, которую вы отправили в Дрезден, чтобы вызвать профессора сюда, пока я еще в Рестовиче, а остальное я сама угадала.