Владимир Добряков - Король живет в интернате

• Название: Король живет в интернате
• Автор: Владимир Добряков
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Детская проза
• Год: 1988

Повесть воронежского писателя Владимира Добрякова поднимает важный вопрос — воспитание личности молодого человека. «Король живет в интернате» — рассказ о трудной судьбе Андрея Королева, подростка, попавшего под влияние бывших уголовников. Автор раскрывает сложность становления характера юноши, нелегкие отношения в коллективе ребят и взрослых интерната, куда попадает Андрей.

---

— Значит, меня здесь уже не будет, — грустно сказал он.

— Это почему же?

— Мать хочет, чтобы я в интернат поступил.

Евгения Константиновна даже отвернулась от зеркала.

— Как в интернат?

— Ну, чтобы совсем, значит, жил там.

Она подняла плечи:

— Ну, нет, этого я решительно не в состоянии понять. Не имея достаточных средств к существованию, взять на воспитание ребенка, лишить его радостного детства, а затем спихнуть куда-то, спихнуть в чужие руки! Нет! Не понимаю таких женщин!

Другим часы покупают…

Сначала все шло хорошо. Ирина Федоровна побывала в школе-интернате, разузнала, что нужно. Она уже отдала заявление, документы. Оставалось только получить в поликлинике нужные справки. И вот тут-то, неизвестно почему, Андрей встал на дыбы. Ирина Федоровна не могла понять, в чем дело. Еще вчера он спокойно слушал об интернате, а тут вдруг уперся: «Не пойду, и все! Мне и дома неплохо».

Напрасно она уговаривала его и объясняла, что там хорошо и весело, что интернат находится в живописном месте города — в конце улицы Тургенева. Что там есть сад и пруд, заканчивается строительство нового общежития. Что по субботам, с вечера, он будет приходить на все воскресенье домой. Ничто на Андрея не действовало — не пойду, и все!

— Почему ты не хочешь? Почему? — настойчиво допытывалась она.

И он вдруг брякнул:

— Конечно! Рада спихнуть меня…

Она ужаснулась, крикнула не помня себя:

— Да ты что говоришь, свиненок! Соображай!..

А он совсем разошелся:

— И вообще, нечего было брать меня! Другие бы взяли. Может, и отец и мать были бы. А то, действительно, радостное детство! Другим часы покупают, велосипеды, а мне что?.. Теперь рада спихнуть…

На такие слова и не ответишь, не скажешь ничего. Ирина Федоровна отвернулась, слезы застилали ей глаза. За весь вечер больше не сказала Андрею ни слова, не посмотрела в его сторону. Ночью долго не могла заснуть, плакала.

На другой день было воскресенье. И снова она ходила как в воду опущенная. Работа валилась из рук. Если бы не Нинка, не спускавшая с нее испуганного, жалобного взгляда, она бы, наверно, и днем плакала.

Андрей с утра ушел из дому. Сначала решил было зайти к Зубею, посоветоваться, но Васек — десятилетний братишка Зубея, всегда почему-то сердитый и хмурый, с большой, как у взрослого, головой — сказал, что ни брата, ни матери нет дома. Что делать? Из дружков тоже не к кому пойти. Поразъезжались, кто — в лагерь, кто — в деревню… Скука. И тогда просто так, без цели, чтобы только не думать о стычке с матерью, Андрей не спеша побрел вниз по улице, к площади. Там было много магазинов, кинотеатр «Звезда». Он ходил по магазинам, глазел на мотороллеры и телевизоры, пил газированную воду. Потом отправился смотреть новую кинокартину. Фильм не очень понравился: разговоры, поучения…

Было около двух часов дня. Душно. Жарко. Над головой — злое солнце. Асфальт под ногами — мягкий, податливый. Андрей решил поехать к реке — искупаться. На трамвайной остановке пусто. Чтобы не жариться на солнце, он встал в тень под дерево. Один трамвай прошел, другой, а «шестерка», которой он дожидался, все не показывалась. Еще подъехал трамвай. Снова не тот. На маршрутной дощечке переднего вагона Андрей неожиданно для себя прочитал: «Пос. Куцево — ул. Тургенева». «Это где интернат, — сразу вспомнил Андрей. — Проехаться, что ли, посмотреть?..» Трамвай тронулся. Уже на ходу Андрей вскочил на подножку.

Пассажиров в вагоне было немного, и Андрей без помехи уселся у открытого окна. Минут через пятнадцать замелькали незнакомые места. Здесь Андрею не приходилось бывать. Он с любопытством смотрел по сторонам. Начиналась окраина города. Мелькали одноэтажные дома, с палисадниками, калитками. Проехали мимо какого-то завода — длинные кирпичные корпуса, кирпичный, нескончаемый забор. За ним — десятка три больших жилых зданий. И снова за яблонями и вишнями — домишки, пожухлые лужайки, куры, гуси… Все. Дальше пути нет. Конечная остановка.

Брось папиросу!

Метрах в трехстах от трамвайной линии Андрей увидел серое трехэтажное здание, а чуть в стороне от него — другое, строящееся, еще с пустыми квадратиками окон. Андрей догадался: интернат. Он и направился туда.

От тихой, зеленой улочки обширную территорию интерната отделяла красивая железная изгородь. Вдоль этой изгороди пролегала укатанная дорога со следами известкового раствора и въевшейся кирпичной пыли. Следы сворачивали в распахнутые широкие ворота. Там дорога шла дальше, мимо серого здания, сада и каких-то приземистых строений, на небольшую горку, где строилось второе здание. Несмотря на воскресный день, работа на стройке шла полным ходом. Слышались голоса и стук молотков; с машины сгружали связки паркетных дощечек. Точно большущий глобус, медленно, с глухим шумом вращалось железное тело бетономешалки. Внезапно натужно взревел мотор бульдозера и будто проглотил все другие звуки.

Андрей раздумывал — не зайти ли ему в ворота, когда увидел трех девчонок, деловито шагавших со стройки к первому зданию. Он сразу понял, что это девчонки, хотя по одежде их можно было скорее принять за взрослых работниц: синие брюки, коричневые кофточки и косынки были густо заляпаны мелом.

«Тоже рабочие! — пренебрежительно усмехнулся Андрей. — А важничают, носы кверху!»

Он ловко сплюнул сквозь зубы и достал подаренную Зубеем коробку «Казбека». Закурил не сразу. Рассматривая прищуренными глазами девчонок, солидно постучал папиросой по коробке, стряхивая табак, и лишь после этого полез в карман за спичками.

Только скрылись в дверях девчонки, только он затянулся горьковатым дымом, как заметил мальчишку, бежавшего от сада по направлению к воротам. «Держи!» — перекрывая шум бульдозера, крикнул мальчишка. Андрей осмотрелся кругом: кого держать? И вдруг из ворот выскочил белый, как ком снега, кролик. Он посидел секунды две, пошевелил ушами и лениво запрыгал по траве вдоль забора в сторону Андрея. Сунув папиросу в зубы, Андрей шагнул беглецу наперерез и, словно вратарь на пробитый ему угловой мяч, кинулся на белый комок.

В руках Короля пленник вел себя спокойно — не брыкался, не старался вырваться. Сложив на спине уши, смотрел на Андрея кроткими красными глазами.

Подбежал мальчишка — толстенький, наголо стриженный. Забирая у Андрея кролика, ласково залопотал:

— Ну и глупышок ты. Убежать вздумав. А зачем, скажи, пожалуйста, убегать? Разве я тебя не кормлю? Разве плохо ухаживаю?..

Приговаривая так, поглаживая кролика по мягкой спинке, мальчишка, даже не взглянув на Андрея, двинулся к воротам. Такая черная неблагодарность оскорбила Короля.

— Милорд, — сказал он, — вам не кажется, что вы забыли что-то сделать?

Мальчишка остановился. Открыв рот, ошалело уставился на Андрея. А тот с убийственной вежливостью продолжал:

— Болельщики, понимающие толк в футболе, наградили бы меня за подобный бросок бурей аплодисментов.

— А-а, — догадался мальчишка, и на его лице расплылась улыбка. — Забыл сказать «спасибо», да?

— Вот именно, — выпустив тонкую струйку дыма, наставительно произнес Король. — Милорд, я хотел бы задать вам несколько вопросов.

Когда вконец удивленный мальчуган подошел к нему, Андрей продолжал:

— Присядем. — Потом, показав рукой на ближнее здание, спросил: — Что это за дивный дворец?

Мальчуган хмыкнул и сказал:

— Это наша школа-интернат № 3.

— А там что за дворец воздвигается?

— Общежитие.

— Подробнее.

Мальчишка охотно рассказал: раньше, то есть в прошлом учебном году, здесь жили и учились в одном помещении. А теперь, когда построят общежитие, то в первом здании они будут только учиться, а во втором — жить. Поэтому в нынешнем году в интернат примут еще новых ребят. Общежитие начали строить ранней весной, но работы еще много. Строители даже по выходным дням теперь работают. За общежитием делают столовую, ее отсюда не видно. Еще строят мастерские и гараж. А около сада — низенькие такие помещения — это свинарник, птичник и кролеферма.

— На кролеферме, — с гордостью сообщил мальчуган, — сейчас шестьдесят восемь кроликов, а к зиме больше ста будет. Обязательно будет! Раз мы с Борисом обещали, то вырастим!

— А что это за фигура — Борис? — спросил Андрей.

Его собеседник дернул круглым плечом: странный, мол, человек — не знает Бориса!

— Борис — заведующий. А я заместитель заведующего кролефермой.

— Кто, кто? Заместитель заведующего?.. Ха-ха-ха! Ну, уморил!

— Ничего нет смешного! — Мальчуган надул губы.

— Да ты не пузырись, — продолжая смеяться, подмигнул Андрей. — Ведь ты знаешь, что сердиться тебе опасно.

— Почему?

— В два счета можешь лопнуть. Такой толстячок!

Покраснев от обиды, мальчуган хотел подняться — уйти, но Андрей не пустил его.