Андрэ Дави - По Нилу на каяках

• Название: По Нилу на каяках
• Автор: Андрэ Дави
• Издательство: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука»
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1962

"По Нилу на каяках" - книга французского журналиста А. Дави о своем путешествии по Нилу в поисках его истоков, совершенное им и его спутниками в 1950 году. Книга знакомит русского читателя с этим во всех отношениях поучительным и интересным путешествием. Без преувеличений, просто и образно описывает А. Дави то, что довелось увидеть, пережить и испытать ему и его спутникам.

---

Глава III. Путь до Рувензори

Через несколько дней после наших приключений на Катере мы возвратились в Кампалу. Нас доставил туда на грузовике торговец-индиец, которого нам посчастливилось встретить. Дороги настолько плохи, что переезд вымотал нас больше, чем если бы мы несколько дней пробирались по заболоченным зарослям папируса.

Теперь нам предстоит раздобыть целую кучу разрешений, чтобы продолжить путешествие на север Уганды.

Город Энтеббе в Уганде похож на огромный роскошный зеленый парк. Всюду цветы и птицы с ярким   оперением.

Я наблюдаю за двумя маленькими птичками в окно. Вот они садятся на какое-то растение с мясистыми листьями и, погрузив тоненький клюв в чашечку ослепительно желтого цветка, с наслаждением пьют нектар. При каждом глотке птички вздрагивают всем тельцем.

Из помещения санитарной службы, в котором мы находимся, открывается вид на озеро Виктория. Его темно-синие воды усеяны скалами и зелеными островами.

В то время как мы с Жаном из окна любуемся неописуемой красотой уголка, затерянного в сердце Африки, главный врач толкует Джону о смертельных опасностях, которым мы подвергаем себя в этой стране, где ад соседствует с раем. Его английская речь обильно пересыпана специальными терминами, поэтому слушать его довольно трудно. К чему все эти разговоры ведь мы твердо решили не отступать и продолжать путешествие?!

  Буйвол в саваннах предгорий Рувензори

Только кончает речь главный врач, как начинает инспектор охоты, упитанный рыжеволосый коротышка с красным лицом, в шортах и военной гимнастерке. В его ведении находится заповедник диких зверей Уганды.

Этот человек сообщает нам ошеломляющие сведения о нравах крокодилов и бегемотов, которые водятся в реках. Он рассказывает, что водолазы, работающие на строительстве основания большой плотины на водопаде Оуена на Ниле (в сотне километров от Кампалы), никогда  не погружаются в воду, не разогнав предварительно крокодилов при помощи динамита. "И тем не менее, — добавляет он, — там все время происходят несчастные случаи — крокодилы нападают на людей. Я не говорю уже о слонах". Развернутые перед нами новейшие карты пестрят указаниями: ненаселенное место, неисследованный район, несудоходная река. Но это только подзадоривает нас. И вот наконец после вполне понятных проволочек разрешение получено. Однако нам запрещен проезд по двум участкам реки, признанным непроходимыми, — это область водопада Рипон, которая на протяжении шестидесяти километров вся перерезана порогами и водопадами и, кроме того, кишит мухами цеце, и район Сомерсет, в двухстах километрах на северо-запад, превращенный в заповедник для диких зверей, покой которых нам запрещено нарушать.

Уладив вопросы относительно маршрута, принимаемся за восстановление нашего снаряжения, пострадавшего на порогах Кагеры.

В отношении разбитого каяка выход один — просить конструктора Жана Шово в Париже выслать недостающие части лодки самолетом в Джубу, близ Суданской границы. Чтобы добраться от Кампалы до Джубы, мы рассчитываем вместо разбитого и вышедшего из строя каяка достать местную лодку.

Ремонтом камеры занимается Джон. Оправившись от волнений и полный энтузиазма, он устремляется в Найроби (полторы тысячи километров туда и обратно) и там отдает ее в починку.

Тем временем мы с Жаном решаем подняться на гору Рувензори, которая находится в трехстах километрах на запад от Кампалы. Это один из самых отдаленных источников питания Нила.

Садимся в автобус, который еле-еле ползет, точно находится при последнем издыхании. Кузов до отказа набит пассажирами и их многочисленным багажом. Тот, кому не достается места внутри, забирается на крышу. Я сижу рядом с толстухой, ухитрившейся засунуть под свое и мое сидение корзину с живностью — при каждом толчке птицы пронзительно кричат. Водитель не торопится, словно времени у него хоть отбавляй! Кроме остановок по требованию, примерно через каждые полчаса шофер тормозит и его помощник отправляется со старым бидоном на поиски драгоценной влаги. В начале пути все идет отлично. Мы едем мимо болот, и достать воду нетрудно. На плоскогорье же дело обстоит хуже, и у нас с Жаном складывается мнение, что оставшиеся километры лучше пройти пешком.

Путешествие заняло более двадцати четырех часов. Таким образом, мы имели возможность вдоволь налюбоваться чудесным пейзажем, зеленью банановых рощ в долине, лесами и обширными плантациями чая.

Наши злоключения заканчиваются в Форт-Портале, у подножия Рувензори. Из-за недостатка времени не можем предпринять серьезную экспедицию, и наше "карабканье" даже не заслуживает названия восхождения. Все же мы смогли поближе познакомиться с племенем баканжо и взглянуть на редчайшую растительность. Выбираем для своего похода гору Карангору, высота которой немного более трех тысяч метров.

Нам попадаются крохотные поля. Каждое из них окружено оградой в два метра высотой. Очевидно, она охраняет посевы от диких зверей. Чтобы перейти с одного поля на другое, приходится перелезать через ограду, так как калиток нет. В этом есть определенное своеобразие.

Баканжо работают на своих полях. Наступило время жатвы. Они одеты в звериные шкуры: холод дает себя знать.

Местные жители возделывают рожь и рис, который сеют в сырых долинах. Правда, техника обработки у них еще очень примитивна. Земледельцы, которых мы встречаем, жнут вручную небольшими железными ножами. Затем вяжут маленькие снопы, насаживают их на палки и несут в хижины. Как видно, до комбайнов еще далеко. В деревне против каждой хижины на веревках сушатся снопы ржи.

 Газель в саваннах Кении

По дороге навстречу нам идут женщины баканжо. За спиной у них тяжелые ноши. Груз поддерживают не наплечные ремни, как принято на равнинах, а ремни, которые обернуты вокруг головы. Под тяжестью груза женщины сгибаются так, что их головы находятся на расстоянии полуметра от земли.

Молодые щеголихи надевают на шею, запястья и щиколотки кольца из меди или латуни весом в несколько килограммов. Чем богаче супруг, тем больше у его жены этих громоздких драгоценностей.

Выше 2300 метров склоны горы становятся круче и поля исчезают. Вскоре мы оказываемся среди дремучих бамбуковых зарослей. Это любимое место пребывания горилл: леса почти непроходимы и дают обезьянам обильный и вкусный корм — бамбуковые ростки. Нам нечего опасаться неприятных встреч, так как  гориллы — животные необщительные и пугливые — не любят приближаться к дорогам. У края тропинки, по которой мы поднимаемся, цепляясь за ветви деревьев, много священных строений баканжо. Они сооружены из сучьев. В них лежат дары для Духов лесов и гор: цветы, колосья ржи и бананы. Это отличные кладовые для грызунов и птиц, однако баканжо уверяют, что не животные поедают приношения, а духи, принявшие обличие животных. Таким образом, все довольны.

На уровне примерно трех тысяч метров местность становится более пустынной. Здесь дуют холодные ветры. Один из наших молодых проводников не захватил с собой звериную шкуру. Он сильно зябнет. Я даю ему свой плащ. Плотные тучи окутывают горы. Вскоре начинается дождь, и мы промокаем до костей. Но вот сквозь тучи робко проглядывает солнце, и нашему взору открывается поразительный пейзаж. Тут и там растут гигантские лобелии. Эти растения, часто достигающие двух-, трехметровой высоты, похожи на толстые кактусы. Листья их ярко-зеленого цвета, над ними поднимается стебель с сиреневыми цветами, напоминающими тюльпаны. У другого вида лобелий стебель покрыт длинными ворсинками, окрашенными в ярко-синий цвет. Мы исчезаем с головой в зарослях растений, похожих на гигантские артишоки, но с распустившимися листьями. Это — ценесии. С восхищением бредем по полям, сплошь усеянным яркими желтыми бессмертниками. Карабкаемся по все более крутым склонам и наконец вступаем в лес древовидных папоротников, покрытых лишайниками и мхами, напоминающими спутанные мотки ниток. В обволакивающем вершину густом тумане папоротники можно принять за привидения.

Один из отцов миссии в Форт-Портале, сведущий в ботанике, объяснил нам, что эта растительность —  реликт очень отдаленных геологических эпох. В результате колебаний земной коры образовались Рувензори и другие горы Восточной Африки (в том числе Кения   и   Килиманджаро),  высота  которых пять-шесть тысяч метров. Эти обширные горные области оказались изолированными, и в результате здесь сохранились древние растения. Лобелии, ценесии и древовидные папоротники, также как и знаменитая рыба целакантус, которая еще встречается в Индийском океане, — настоящие живые ископаемые. Растения, встречающиеся на Рувензори, не удалось акклиматизировать ни в одном ботаническом саду мира, чего нельзя сказать о растениях других горных областей, например Гималаев.