Александр Зимин - Слово о полку Игореве

• Название: Слово о полку Игореве
• Автор: Александр Зимин
• Издательство: Дмитрий Буланин
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2006
• ISBN: 5-86007-471-9

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.

Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.

Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

---

Несколько случаев предполагаемого влияния на Слово памятников письменности, известных Древней Руси, на наш взгляд, следует отвести.

Р. О. Якобсон находит сходство вступительной части Слова о полку Игореве с Хроникой Константина Манассии, написанной около 1144 г.[Jakobson R. La Geste du Prince Igor // Jakobson. Selected Writings. P. 263–269. См. также: Colaclides P. Nouvelles traces de l’influence de Manassas sur la Geste du Prince Igor’ // International Journal of Slavic Linguistics and Poetics. The Hague, 1966. Vol. 10. P. 120–126. О сходстве по стилистическому такту Слова с Хроникой Константина Манассии писал еще А. С. Орлов, считая, что автору Игоревой песни мог быть известен «предшественник Манассии по жанру» (Орлов. Слово. С. 42–44). В другой работе А. С. Орлов осторожно предполагал: «Относительно „Слова о полку Игореве“ позволяем себе высказать предположение, что и на эту повесть влиял подобный компилятивный хронограф, а также переводной исторический труд, нам неизвестный, но предварявший тот византийский фигурный стиль, который наблюдается в Хронике Манассии» (Орлов А. С. Хронограф и «Повесть о Казанском царстве» //Сб. статей в честь академика Алексея Ивановича Соболевского. Л., 1928. С. 188). К сожалению, А. С. Орлов свою гипотезу никак не аргументировал.] К нему присоединяется Д. С. Лихачев, приводящий текст Хроники по славянскому переводу (он появился только около 1331–1340 гг.).[Лихачев Д. С. «Слово о полку Игореве» и особенности русской средневековой литературы // Слово. Сб.-1962. С. 320.] Вот текст предисловия к Троянской главе Манассии: «Задумал я рассказать об этой битве не так, как пишет Гомер, я прошу извинения у благосклонных <читателей>. Ведь Гомер, сладкоголосый и чарующий, пользуется мудрыми приемами, когда ведет свой рассказ, кое-где он многое поворачивает и переворачивает. Но мне уже следует начать рассказ».[Constantini Manassis Breviarium historiae metricum. Bekkerus. Bonnae, 1837. P. 50, vers 1110–1117.] Сходство этого текста с началом Слова («не по замышлению Бояню») можно уловить. Но оно связано со столь распространенным литературным приемом, что одного его явно недостаточно для установления текстологической зависимости между памятниками. В то же самое время связь вступления Слова с Задонщиной подкрепляется сходством и многих других фрагментов этих памятников. К тому же допустить уже в 80-х гг. XII в. знакомство автора Слова с произведением, написанным в Византии всего за 40 лет до того, очень трудно.[См. также замечания А. Мазона (Mazon A. Le Slovo d’Igor//The Slavonic and East European Review. London, 1949. Vol. 27. P. 516). В. П. Адрианова-Перетц пишет, что нет оснований «категорически утверждать, что автор „Слова“, читая греческий текст Хроники, мысленно перевел бы его той же лексикой и фразеологией, какую сам использовал в „Слове“. Нельзя, правда, и столь же решительно отрицать такую возможность» (Адрианова-Перетц. «Слово» и памятники. С. 13).]

Возражая против близости Девгениева деяния к Слову, Е. Барсов выдвинул предположение, что Слово находится и «в ближайшем аналитическом соотношении» с «Историей Иудейской войны» Иосифа Флавия.[Барсов. Слово. Т. 1. С. 260 и след.] С этим наблюдением согласился Н. А. Мещерский.[Мещерский Н. А. История Иудейской войны… С. 104–105.] Однако А. И. Никифоров тщательно разобрал все случаи сходства образных сравнений и лексических совпадений в обоих памятниках и доказал, что говорить о влиянии «Истории Иудейской войны» на Слово о полку Игореве не приходится.[Никифоров. Слово. С. 1076–1083.]

Наиболее близкие сочетания могут быть сведены к следующему:

Слово: 1. Истягну умь крѣпостию своею История: [Цитаты даются по изданию Н. А. Мещерского.] Прием ум своею крепостию (кн. IV, гл. I, с. 322).

Слово: 2. Поостри сердца своего мужествомъ История: Поострите душа ваша на мьсти (кн. IV, гл. III, с. 331).

Слово: 3. Наплънився ратнаго духа… История: Исполньшимся ратнаго духа (кн. III, гл. V, с. 297).

Слово: 4. Луце жъ бы потяту быти, неже полонену бытию… История: И лепле смьрть славну взяти, негли жити пленени (кн. IV, гл. IV, с. 335).

Слово: 5. Подь шеломы възлелѣяны… История: Под шеломом състаревшеся (кн. IV, гл. X, с. 353).

Слово: 6. Итти дождю стрелами… История: И стрелы на них летяху, яко дождь (кн. IV, гл. VII, с. 343).

Слово: 7. Снопы стелютъ головами… История: Бысть видети падающа жиды, акы снопы, со забрал (кн. III, гл. VII, с. 304).

Слово: 8. В полѣ безводнѣ жаждею имь лучи съпряже… История: Слаби есмы противитися римляном, яко же и лук спряжен (кн. II, гл. IX, с. 260).

В «Истории» находятся также выражения: «обаполы», «трубы трубят», «луци напряжени», «стружие», «уши закладаше» («гневом затвориша уши»), «жалощами», «заступив путь». Некоторые из этих совпадений относятся к церковным источникам или штампам воинских повестей («Луци напряжены» см. Пс. 7: 13 и др.).[Потебня. Слово. С. 156–157.] Оборот «трубы трубят» встречается в Ипатьевской летописи (1151 г.) и Задонщине. В этой же летописи неоднократно встречается выражение «обаполы» (1151, 1256 гг.). Выражение «жалощами» в Слове взято из контекста Задонщины, где есть слово «жалостно» («грозно и жалостно… слышати, зане же трава кровию пролита бысть, а древеса тугою к земли приклонишася»). Фрагменты № 1,2, 3, 4 и 5 (взятые из III и IV глав «Истории Иудейской войны») есть в Задонщине. Фрагмент № 6 есть в более близком контексте в Ипатьевской летописи («стрелам яко дожду идущу» 1245 г., «идяху стрелы акы дождь» 1097 г.). Он близок к Флавию («яко дождь») и к Слову («идяху»). И это естественно: составитель летописи, как известно, пользовался «Историей Иудейской войны», а его текст в свою очередь находился в распоряжении автора Слова о полку Игореве. Фрагмент № 7 находит аналогию в былинах:[

«Не рожью посеяна была пашенка,
Казачьими буйными головами:…
И пал Соловей как овсяный сноп» (Никифоров. Слово. С. 1017).]

формула «снопы стелють головами» — народная, близкая к украинской, перекликается и с апокалипсисом.[Потебня. Слово. С. 125; Перетц. Слово. С. 295–296.] Фрагмент № 8 состоит из церковной фразеологии.[Перетц. Слово. С. 310.]

Итак, если мы можем допустить влияние Иосифа Флавия на Задонщину и Ипатьевскую летопись, то нет никаких реальных следов того, чтобы этим произведением воспользовался автор Слова о полку Игореве.

В ранних изданиях своего курса «Истории древнерусской литературы» Н. К. Гудзий сопоставлял Слово о полку Игореве с Словом о воскрешении Лазаря, находя в них параллельные тексты.[Гудзий И. К. История древнерусской литературы. 3-е изд. М., 1945. С. 167. Позднее эту параллель он снял (То же. 5-е изд. М., 1953. С. 131).] Однако это соответствие имеется только в начале Слова о полку Игореве, восходящем к Задонщине. Возможно, что Словом о воскрешении Лазаря пользовался еще автор Краткой Задонщины.[См. об этом главу I.]

Теперь обратим внимание на следующее обстоятельство. Если не учитывать библейские реминисценции и спорные отзвуки поэм Гомера, то наряду с Задонщиной и летописями (Ипатьевской и Радзивиловской) в Слове можно обнаружить следы Девгениева деяния, Повести об Акире (позднего извода) и «Снов Шахаиши». Первые два произведения находились в сборнике со Словом о полку Игореве, а второе и третье к тому же — в сборнике Ундольского, содержащем Задонщину. И больше ничего из памятников древнерусской литературы! Совпадение более чем странное. А еще более странно, что в Задонщине (если считать ее производной от Слова) и следов этих реминисценций нет. Такое «изъятие» нельзя объяснить намеренностью, а придется считать случайным совпадением. Если же полагать, что Слово вторично по сравнению с Задонщиной, то заимствование его автором материалов, содержавшихся в сборнике с этой повестью о Куликовской битве, будет весьма естественным.

Одним из аргументов в пользу позднего происхождения Слова о полку Игореве уже давно являлось полное отсутствие его реминисценций в древнерусской письменности XII–XVII вв. Все попытки найти следы влияния этого памятника на другие литературные произведения не могут быть признаны убедительными.

К наиболее ранним созвучиям Слова и других древнерусских источников относят рассказы о сне князя Святослава и князя Мала из Переяславского летописца.[Кирпичников А. И. К литературной истории русских летописных сказаний//ИОРЯС. 1897. Т. 2, кн. 1. С. 61; Айналов Д. В. Сон Святослава в Слове о полку Игореве//ИпоРЯС. 1928. Т. 1, кн. 2. С. 477–482.]

Летописец: Сон часто зряше Мал князь: се бо пришед Олга дааше ему пръты многоценьны червены, вси жемчюгом иссаждены и одеяла чръны с зелеными узоры и лодьи, в них же несеным быти, смолны.[Летописец Переяславля Суздальского, составленный в начале XIII века (между 1214 и 1219 гг.)/ Издан М. Оболенским. М., 1851. С. 11.]

Слово: Святъславь мутенъ сонъ видѣ… одѣвахъте мя, рече, — чръною паполомою… сыпахуть ми тъщими тулы поганыхъ тльковинъ великый женчюгь на лоно… бѣшa дебрьски сани (в изд.: дебрь Кисаню) и несошася (в изд.: не сошлю) къ синему морю.