Геннадий Водолеев - Спецнужды и спецслужбы

• Название: Спецнужды и спецслужбы
• Автор: Геннадий Водолеев
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-395-00294-5

Известные петербургские авторы продолжают раскрывать тайны так называемых силовиков. Скрытые от общества нелицеприятные действия силовых структур, создание мифов о собственной мощи, сокрытие правды от народа во имя сильных мира сего, необузданное стяжательство, кумовство, равнодушие к проблемам гражданского общества, криминальные связи, безнаказанность — вот главное, о чем пишут авторы книги и с чем призывают бороться.

---

Такие особи в своих мотивациях ограничиваются исключительно личными интересами, принимают в расчёт только личные опасности и угрозы и готовы во имя спасения своего благополучия, жизни пренебречь без колебаний такими пустыми для них понятиями, как «служебный долг», «присяга», «верность Отечеству» и др. И которые своё предательство всегда воспринимают только, как вполне здравый, целесообразный поступок, логичный и оправданный во всех отношениях. И, естественно, не испытывают из-за акта своей измены каких-либо особых мук совести.

А вот выходцы из семей потомственной научной, творческой интеллигенции, из семей кадровых военных, чьи предки несколько поколений служили Отечеству, не только не помышляют, как правило, о возможности спасения своей карьеры, жизни изменой, но и не идут на это зачастую под жесточайшими пытками. Ибо для людей высоконравственных, духовных изменить долгу, присяге — изменить всему самому значимому и дорогому в жизни: памяти предков, родителям, друзьям, идее.

Предать для людей такой генерации — разрушить представление о сущностях, составляющих мировоззренческую основу самого себя. Попросту — совершить акт позорного самоубийства, которое никто из дорогих людей не оправдает. Подобное же идейное «самосостояние» — вещь несокрушимая в живом человеке.

Безусловно, часто неосознанное ощущение нерасторжимого духовного родства со своим народом, родиной присуще множеству представителей всех сущих сословий, включая даже социально отверженных. Но проявляется это, как правило, в минуту всеобщей беды, неотвратимой смертельной опасности для всей своей нации. Это чувство редко просыпается в условиях, когда человек сам по себе отбивается в одиночку от одному ему грозящих бед.

В нациях с высоким уровнем образования, с вековыми традициями семейного, культурного воспитания не в пример больше тех, кто мировоззренчески, духовно вполне состоятелен, прекрасно осознаёт свою общность, духовное родство со всей нацией. Здесь и в спецслужбы приток людей более духовно зрелых несравненно выше, чем «среднестатистический» в иных странах.

Известно, к примеру, что во время Второй мировой войны американские войска столкнулись с феноменом, когда японские солдаты в массе своей бились до последнего, предпочитая смерть сдаче в плен. Как и предписывал свод правил воина-самурая многовековой давности, на котором воспитывались военные Японии. Следование которым создавало у нации стойкое уважение и к самим военным.

Идея служения нации присутствует, и весьма ощутимо, в жизнедеятельности всех фрагментов элиты японского общества. С впечатляющими зримыми, благотворными практически для каждой социальной группы результатами.

Столь же подвержено идее служения государству и народу высокоидеологизированное сознание китайцев. Почти наверняка в этих странах иностранные разведки испытывают серьёзнейшие трудности с обретением агентуры, значимых агентов влияния в среде элиты.

В большинстве других стран, где в сознании подавляющего числа людей нет идеи общности национальной судьбы, ощущение общенационального духовного родства, ситуация совершенно иная и в спецслужбах. Из-за крайней разобщённости индивидов, в одиночку выбивающихся в жизни, слабая мотивация служения Отечеству сильно облегчает богатым иностранным разведкам вербовку агентуры в том числе и в самих спецслужбах.

Предательство предательству — рознь. Одно дело — бежавший на Запад резидент ГРУ Резун, другое дело — работник центрального аппарата КГБ Митрохин (обоих роднит только рабочее-крестьянское происхождение, так высокого ценившееся в СССР, прежде всего при приёме в КПСС):

«В марте 1992 года в английское посольство в Риге, недавно ставшей столицей независимой Латвии, позвонил человек в потрёпанном пиджаке. Когда его впустили, он предъявил паспорт на имя Василия Никитича Митрохина и заявил, что он — бывший сотрудник КГБ и в его распоряжении находятся тысячи секретных документов из архива этого ведомства… Большую часть службы в КГБ Митрохин провёл в незаметной должности архивариуса первого главного управления КГБ.

Папки с делами, которые проходили через его руки, содержали подробности зарубежных операций КГБ, имена агентов и донесения резидентов. В 1984 году коллеги проводили Василия Никитича на пенсию. И никто из них не знал, что целых 12 лет полковник Митрохин копировал документы из секретного архива и выносил из здания на Лубянке. Дома он перепечатывал только ему понятные закодированные письмена, помещал их в контейнеры (в просторечии в бидоны из-под молока) и закапывал в саду своей подмосковной дачи.

Его домашний архив составил 25 тысяч страниц убористого текста. Аналитики британской «Интеллижент сервис», разобравшие архив Митрохина, не могли поверить своей удаче. Как заметил, один из них, «если бы на Запад бежал глава КГБ, он обладал бы гораздо меньшей секретной информацией»… Из истории мы знаем, что и в царской охране были офицеры, бескорыстно помогавшие революционерам свергнуть самодержавие».[17]

Что же мотивировало предательство полковника КГБ Митрохина, 8 лет уже находившегося на пенсии, человека с вполне сложившейся и весьма благоприятной биографией?

Кроме глубоко уязвлённого в годы службы в органах безопасности самолюбия (40-летнего сотрудника в расцвете сил и полного надежд не просто так ведь «задвинули» в архив), неудовлетворённого тщеславия и корыстолюбия, никакие иные мотивации здесь не имели места. Тем более, что с 1992 года и началось хищническое разграбление госсобственности СССР, прежде всего столичной высшей советско-партийной номенклатурой — было кого брать в пример.

А сколько ещё в структурах нынешнего ФСБ тех, что потенциально готовы были бы повторить «подвиг» Митрохина, не знает никто. Но, судя по тому, что донесли до нас только в последние годы СМИ (российские и зарубежные) об участии иных высших чинов служб госбезопасности РФ в контрабанде на миллионы и десятки миллионов долларов, об их участии в банковских и иных финансовых аферах, о неисчислимых количествах иных корыстных должностных правонарушений сотрудников ФСБ, ФСО, пограничной службы и других, корысть, как одна из самых могущественных мотиваций частной деятельности «государевых слуг» живёт в их среде и процветает.

Форм же измены государственным интересам, охране которых присягают все офицеры спецслужб, существует множество. И не все они связаны со сдачей врагу агентуры, иных секретов разведки. Только чуть менее эффективны по ущербу государству популярное ныне разворовывание бюджетных средств, «крышевание» множеству многочисленных мошеннических кодл правительственных чиновников и многое другое подобное. Так что, митрохинское «крапивное семя» буйным цветом произрастает на кадровых грядках и нынешних российских спецслужб.

Работа же по укреплению чувства служебного долга в органах госбезопасности акцентируется ныне не столько на отборе наиболее качественного человеческого материала (весь, как правило, второсортный), а сколько на усилении, усложнении внутрикорпоративного «спецнадзора за спецконтролем».

Что редко приводит к положительным результатам, чаще — росту конфликтности, подозрительности и противоборству внутри спецслужб. С чем совладать практически невозможно: козни, подставки, расправы с врагами-сослуживцами происходит всегда под лозунгами борьбы с предательством, отступничеством, нерадением, терпимостью к «врагам Отечества». Чему противиться особо желающих нет и в среде руководства спецслужб.

Внутрикорпоративный «присмотр» за собственными сотрудниками в спецслужбах обязателен, сложен, трудоёмок и требует изрядной аккуратности — чтоб не перегружать и без того напряжённую психику личного состава. Но как бы ни был многопланов, сложен и эффективен внутрикорпоративный «спецконтроль» спецслужб, наиболее профессионально, с «полной выкладкой» он в состоянии работать только против самого низшего уровня оперативных сотрудников.

Но уже, начиная со среднего командного состава, возможности «спецконтроля» идут на убыль: и народ здесь тёртый, весьма искушённый, знающий, как правильно мотивировать все свои подозрительные действия. И личных друзей-врагов у работников «спецконтроля» здесь достаточно, что не позволяет им действовать, как надлежит по законам оперативной работы.

Ещё хуже дело обстоит с присмотром за генералитетом спецслужб: возможностей у тех оторвать головы сотрудникам собственного «спецконтроля» немереное количество, сплочённость в генеральской среде весьма высока да и оставшиеся на должностях почти обязательно отомстят. Потому трогать по пустякам многозвёздные генералы спецслужб своих малозвёздных соратников не будут — те знают о корпорации столько (в частности о своих руководителях) малоприятного, что ссора обойдётся для всех чрезвычайно дорого.