СССР 2061 - СССР-2061. Том 9

• Название: СССР-2061. Том 9
• Автор: СССР 2061
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

— А потом то что? — тревожно прервала её Маша.

— Потом Петя ушёл.

— Как… ушёл? — В отчаянии протянула Маша.

— Постойте, я так понимаю случилось что-то? — Медитация Розы Сергеевны бесследно растаяла.

— Пропал он, нет нигде, из дома ушёл и даже двери не закрыл.

Роза Сергеевна поднялась из недр кресла и подошла к Маше, которая была уже в предобморочном состоянии и всё больше накручивала себя мыслями о судьбе сына, самой безобидной из которых была: «Утонул!», хотя тонуть было негде.

— Мария присядьте, вам надо успокоиться, сейчас у Глаши спросим, — Бабушка посадила Машу на своё место и крикнула, — Глашуль, подойди!

В комнату забежала девочка четырёх лет, с милым круглым лицом, румяными щеками и зелёными глазами. Она деловито подошла к бабушке, с любопытством рассматривая Машу, которая сидела в кресле и плакала.

— Глашенька, скажи а во что играли Петя с Мишей?

— Собиралися они. — Спокойно сказала Глаша, — баба, а чиво тётя Маша плачет?

— Петя потерялся, вот и плачет, ищет его, — ответила Роза Сергеевна.

— Да никуда он не потерялся, — так же спокойно продолжила Глаша, — Они подвиги полетели совершать.

— Как совершать? — Переспросила Маша. — Зачем совершать? Куда совершать?

— В спедицию на Марс, но это секрет. Я с ними хотела, а они говорят, не женщинское дело. Трудности, там. — Глаша грозно упёрла руки в бока, — Трудности-бебебудности.

— Вот засранцы, — вздохнула Маша и ринулась к дверям.

— Стойте, Маша, Я Арсению позвоню, — бабушка гневно посмотрела на внучку.

— Баба, а что такое за-сра-нецы? — наивно спросила она.

Мария Николаевна Копытова выпрыгнула из такси, забыв про сдачу, и побежала со всех ног к квадролётной станции. Муж её – Александр Андреевич Копытов уже ждал в зале. В руке он держал электронные ключи от турникета для прохода на рейс. Маша увидела знакомую фигуру через витражное стекло станции и расплакалась на бегу. В объятьях мужа она зарыдала. Люди, ожидавшие рейс в космопорт, участливо смотрели на них. Многие из тех, кто провожал сегодняшнюю экспедицию на Марс тоже плакали.

— Маш, Маша, — нежно начал Саша, — Маш, их охрана поймала, они там в порту сидят у начальника смены. Удивляюсь, как им удалось так далеко забраться. Вот ведь изобретательные черти. Даже не знаю, как они на квадролёт зашли.

— А Коневы что? — Всхлипнула она.

— Они там уже, ждут нас. Им из милиции сообщили, потом мне, а ты связь забыла отключить, так и бегала со включённой связью в кармане, — Саша улыбнулся и поцеловал жену, — звоню, звоню, в ответ халат.

— Вот балда, — прошептала она и как ребёнок шмыгнула носом.

Объявили рейс. Квадролёт приземлился прямо перед зданием станции и выключил двигатели. У турникета собралась небольшая очередь. Образ женщины, спроецированный на стекле автоматических ворот, улыбаясь пригласил на посадку. Машу успокоили все эти простые и понятные действия, и она перестала всхлипывать.

Квадролёт размеренно поднялся в воздух и стал набирать высоту. Космопорт, который с земли казался маленьким грозовым облаком, висящим в небе, начал потихоньку приближаться. Блеск солнца на его зеркальной поверхности ослеплял пассажиров через иллюминаторы, и капитан убавил прозрачность стёкол.

Саша и Маша были здесь впервые и измученные волнением, пропустили мимо ушей информацию диктора о том, что этот стратосферный космодром подняли в небо Казахстана всего лишь пять лет назад, и что он гордость Союза, о что он оснащён пятью ядерными установками, и что держится в воздухе постоянно, и может запускать и принимать до трёх космических аппаратов в сутки. Им был интересен лишь тот факт, что старт из стратосферы резко увеличил грузоборот на орбите, и стал надеждой на скорое освоение Марса для всех советских мечтателей и всё потому, что двое мечтателей сидели опустив головы, и рассматривали пластиковый пол в каюте начальника смены.

— А мы, почему должны прозябать тут на Земле, — обиженно сказал Мишка своему папе Арсению Кузьмичу Коневу, который гневно навис над Мишкиной головой, — всё ведь без нас пройдёт, купола климатические уже раскрыты, на нас с Петькой подвигов не останется. Правда ведь Петь?

— Говорил же я тебе, что не получится, — обречённо вздохнул Петька.

— Вот паникёр, — констатировал Мишка, — чего ты тогда со мной пошёл, у нас вот почти получилось?

— А пошёл… потому, что подвигов и правда на всех не хватит, — обиделся Петька, — да и как я товарища одного брошу, ты значит на подвиги, а я тебе платочком махать?

— Да о чём вы вообще говорите! — Прервал наконец-то гневное молчание папа Арсений, — подвиги совершают с чётким расчётом и холодной головой, а у вас молодые люди, вместо головы непонятная для человеческой анатомии часть, вы наверное и сидеть на ней можете… на голове на своей.

— Вот ты папа сам, говорил, что человек живёт для дела, вот и мы хотели, — оправдывался Мишка.

— Делать дело надо научится. Учёба – первый подвиг… — Он не успел закончить.

— Пётр Александрович Копытов! Как это понимать?! — Выпалил папа Саша, влетев в каюту и прервав начавшийся философский диспут.

Начальник смены, большой казах с грозным степным лицом, оторвался от оформления документов, которые ему уже порядком надоели, и громко откашлявшись сказал:

— Товарищи родители, ведите себя потише.

— Извините, волнуемся – ответил ему Арсений, — Саш, пойдём перекурим, пусть они тут ещё посидят. Они вышли в коридор.

— Знаешь, Саша, в Железногорске нашего Мишку, звали Ёлкий Палкий, — сказал Арсений широко улыбаясь, — он всё время куда-нибудь вляпается так, что начинаешь чесать затылок. Вот до переезда он у меня робота собирал, втихаря конечно же. Так вот, они его с сестрой в каморке прятали. Он скачал к себе в учебник мои справочники, и как понимал так и собрал.

— И как? — Заинтересовался Саша, шлёпая себя по карманам в поисках сигарет.

— Чего-то в нём ночью закоротило, он включился, загорелся и упал. Грохоту было. Дыдыщ! Двери у каморки как не бывало, а потом в квартире сработало пожаротушение… — Арсений засмеялся, — здесь не курят кстати.

— Блин! — Саша замер и улыбнулся, — я всё равно бросил, привычка осталась. Ну и чем дело кончилось?

— Ну как чем? Эту модель мы назвали Дыдыщ N1, а потом мы с ним нормального катерпиллера собрали, ну реплику на тех гусениц, которые сейчас в шахтах работают…

— Ага, знаю, у нас на заводе для них детали лили, — сказал Саша.

— Ну ты понял. Так вот, — этот был Дыдыщ N2, - Арсений рассмеялся, — он ведь его в школу утащил. Маме нашей про обморок учительницы биологии мы не стали рассказывать…

Их прервал уставший начальник смены. Он вышел из каюты и вывел в коридор заплаканных мам, и неудавшихся героев.

— Забирайте, космонавтов, — улыбнулся он, — протокол вот подпишите, сюда их приводите после института…

— Спасибо, спасибо, — Арсений крепко пожал его большую немного шершавую руку, — сентябрь на носу, скоро в школу пойдут.

Суржиков Роман 312: В тени

— Людвиг Карлович, здесь репортер… англичанин из «Дейли пост»…

Слова секретаря прозвучали до того не к месту и не ко времени, что все разом обернулись к нему. Командир станции в первый момент не понял, поглядел досадливо и недоумевающе. Секретарь смущенно пояснил:

— Ну, он вчера с Земли… Вы ему назначили интервью… о Втулке. Сказать, не сейчас?..

Людвиг Карлович обвел глазами подчиненных. Трехмерная карта впадины Волкова занимала почти все пространство зала, и люди казались сказочными исполинами: ступни на красных марсианских песках, головы выше неба, лица белеют пятнами в черноте космоса. Командир остановил взгляд на Мите: статный парень, добродушно бесхитростные глаза, нос картошкой, молнии связиста на лацканах. Лицо бледно, как и у всех… или бледнее.

— Дмитрий, будь добр, проведи экскурсию английскому гостю.

«Почему я?» – чуть не выпалил парень, но запнулся о снисходительно грустный взгляд шефа – и смолчал. Все верно, от меня сейчас мало пользы. Митя кивнул и вышел из центра управления.

В приемной англичанин разглядывал стенд об истории создания, деликатно заложив руки за спину. Обернулся и шагнул навстречу Мите с вежливо осторожной улыбкой на устах. Вопреки профессии, черты его лица выдавали породистую интеллигентность, воспитанную с колыбели. Ранняя проседь в висках, умные глаза за прямоугольными линзами, серый костюм с зеленой «бабочкой» усиливали впечатление. В иной день он, пожалуй, сразу понравился бы Мите, но сегодня связист отметил только очки-умники. Линзы заменяли репортеру и монитор с конспектом интервью, и диктофон, и стереокамеру – а значит, сквозь них смотрит на Дмитрия вся многомиллионная забугорная аудитория «Дейли пост»… Плевать, подумал Митя, и сухо сказал: