Марк Твен - Кто же ты, человек? (Что такое человек)

• Название: Кто же ты, человек? (Что такое человек)
• Автор: Марк Твен
• Жанр: Философия

Это последнее крупное эссе М. Твена, напечатанное в 1906 году. Полностью на русский язык оно ранее не переводилось.

В этом произведении Твен подводит итоги своим размышлениям о человеке и жизни. Оно написано в форме диалога, в котором старик и юноша обсуждают механистичный взгляд на человека, его мораль и основу его поступков.

---

Y.М. Неужели мне никогда не приведется изменить одно из этих непроизвольных мнений?

О.М. Нет. Тебе самому нет, но ВНЕШНИМ ВЛИЯНИЯМ это по плечу.

Y.М. ТОЛЬКО ли внешним?

О.М. Да, только им это под силу.

Y.М. Ваше утверждение несостоятельно — я бы сказал смехотворно.

О.М. Что заставляет тебя так думать?

Y.М. Я не то что так думаю, я знаю это наверняка. Допустим, я принял решение пристальней изучить мир и себя, перечесть уйму книг, чтобы специально изменить свое мнение, и допустим я преуспел в этом. Это ведь не было вызвано к жизни внешним импульсом, это начинание осталось только за мной; ведь у меня самого возник этот замысел.

О.М. Ты ошибаешься. ОН ПОЯВИЛСЯ ОТ НАШЕГО С ТОБОЙ РАЗГОВОРА. Без него тебе бы и в голову это не пришло. Ни один человек не создает ничего. Все его мысли, все побуждения приходят из ВНЕШНЕГО МИРА.

Y.М. Это чересчур раздражающая меня тема. У ПЕРВОГО человека они, по крайней мере, были; ему не с кого их было срисовывать.

О.М. Это заблуждение. Мысли Адама пришли к нему из внешней среды. У ТЕБЯ есть страх смерти. Ты ведь не изобрел его — он пришел к тебе снаружи, из разговоров и обучения. А у Адама его не было.

Y.М. Нет, был.

О.М. Когда он был создан?

Y.М. Нет.

О.М. Когда же?

Y.М. Когда ему пригрозили ею.

О.М. Значит он пришел извне. Адам был достаточно взрослым; но не надо делать из него Бога. ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ БОГОВ НИКТО НИКОГДА НЕ ПОРОЖДАЛ МЫСЛИ, КОТОРАЯ НЕ ПРИШЛА БЫ ИЗ ВНЕШНЕГО МИРА. Может, у Адама и была светлая голова, но толку от нее было мало, пока она не заполнилась впечатлениями внешнего мира. Он не мог даже употребить ее на выдумку самого сущего пустяка. Он даже понятия не имел о различии между добром и злом — только из ВНЕШНЕГО МИРА он мог получить его. Ни он, ни Ева и помыслить не могли, что ходить в чем «мать» родила нескромно; это знание пришло к ним вместе с тем яблоком из ВНЕШНЕГО МИРА. Так уж устроен человеческий мозг, что ОН НЕ МОЖЕТ РОДИТЬ КАКУЮ БЫ ТО НИ БЫЛО МЫСЛЬ. Удел его — использовать сырье, приобретенное СНАРУЖИ. Он всего лишь машина, работающая автоматически, не подчиняющаяся воле. ОНА НЕ ГОСПОДСТВУЕТ НАД СОБОЙ, ЕЕ ВЛАДЕЛЕЦ НЕ ВЛАСТВУЕТ НАД НЕЮ.

Y.М. Так и быть, покончим на Адаме, но вот творения Шекспира…

О.М. Нет, ты хотел сказать ПОДРАЖАНИЯ Шекспира. Эйвонский бард ничего не сотворил. Он пытливо наблюдал, и изумительно воспроизвел. Он верно воспроизвел людей, сотворенных Богом; но сам ничего не создал. Но не будем винить его в том, что он пытался. Шекспир просто не мог сотворить. ОН БЫЛ МАШИНОЙ, А МАШИНЫ СОЗДАВАТЬ НЕ МОГУТ.

Y.М. В чем тогда проявлялось его превосходство?

О.М. В этом. Он не был швейной машинкой, как мы с тобой — он ткал гобелены. Нити и краски пришли к нему из ВНЕШНЕГО МИРА; внешние влияния, указания, ЖИЗНЕННЫЙ ОПЫТ (чтение, наблюдение пьес, постановка пьес, заимствование идей и так далее), создали образчики у него в голове и привели в движение его сложную и восхитительную машину, а ОНА АВТОМАТИЧЕСКИ выдала ту живописную и роскошную ткань, до сих пор вызывающую изумление мира. Если бы Шекспир родился и вырос на пустынном и заброшенном людьми острове в океане, у его могущественного интеллекта не было бы ВНЕШНЕГО МАТЕРИАЛА для работы и, следовательно, он ничего бы не изобрел; никаких ВНЕШНИЙ ВЛИЯНИЙ, обучения, формирования, убеждений, вдохновений ценного качества — и он ничего бы не изобрел — и так Шекспир оставил бы нас ни с чем. Живи он в Турции, он изготовил бы нечто — нечто, не превышающее высшей границы турецких влияний, круга общения, и обучения. Во Франции ему повезло бы больше — он изобрел что-то, ограниченное пределом французских влияний и воздействий среды и воспитания. В Англии он достиг высшей границы, которую мог достигнуть посредством ВНЕШНЕЙ ПОДДЕРЖКИ, ОБЕСПЕЧИВАЕМОЙ ИДЕАЛАМИ ЭТОЙ СТРАНЫ, ВЛИЯНИЯМИ, ОБУЧЕНИЕМ. Я и ты всего — навсего швейные машинки. Мы должны делать то, что нам под силу; мы должны прилагать наши усилия и не обращать внимания, когда кто-то бездумный попрекает нас тем, что мы не шьем гобелены.

Y.М. И мы не более чем машины! И машины не должны хвастаться, не должны ни гордиться своей работой, не разглагольствовать о своей личной заслуге за ее исполнение, не должны похвалять и прославлять. Это бесчестная теория.

О.М. Это не теория, это самый что ни на есть голый факт.

Y.М. Значит, я могу допустить, что нет большей заслуги в том, чтобы быть храбрецом, нежели быть трусом?

О.М. ЛИЧНОЙ заслуги? Нет. Смелый человек не СОЗДАВАЛ свое мужество. Никакой личной заслуги в обладание им он не несет. Он родился с ним. Ребенок, рожденный с миллионом долларов, — где здесь личная заслуга? Ребенок, родившийся ни с чем, — о каких его личных недостатках может идти речь? Перед одним раболепствуют, восторгаются, почитают льстецы, другим же пренебрегают и презирают — где в этом смысл?

Y.М. Иногда робкого десятка человек ставит себе целью побороть свое малодушие и сделаться бесстрашным, и преуспевает в этом. Что вы скажете на это?

О.М. То, что это обнаруживает ценность ОБУЧЕНИЯ И ВОСПИТАНИЯ В ПРАВИЛЬНЫХ НАПРАВЛЕНИЯХ В ОТЛИЧИЕ ОТ НЕПРАВИЛЬНЫХ. Не поддающаяся оценке польза есть в обучении, влиянии, образовании в верных направлениях — ВОЗДЕЙСТВИЕ НА ЧЕЛОВЕКА ДЛЯ ОБЛАГОРАЖИВАНИЯ ЕГО ИДЕАЛОВ.

Y.М. Но как же заслуга — личная заслуга победоносного начинания труса и его достижения?

О.М. Ее нет. С точки зрения мира он более достойный сейчас, чем он был, но не он добился перемены, эта заслуга принадлежит не ему.

Y.М. Кому, в таком случае?

О.М. Тому, каким он создан, и внешним влияниям, выковавшим его.

Y.М. Каким он создан, вы говорите?

О.М. Начнем с того, что он он не был никогда конченным трусом, ведь внешним влияниям тогда не над чем было бы потеть. Он не страшился коровы, а быть может, только быка: женщины не боялся, но остерегался мужчин. Влияниям было над чем работать. Было СЕМЯ. Нет семени, нет растения. Сам ли он занес это семя внутрь себя, или был рожден с ним? Это не его заслуга, что оно там очутилось.

Y.М. Как бы то ни было, сама идея выращивания его, намерение вырастить его, была достойной уважения и он сам пришел к ней.

О.М. Ничего подобного. Оно пришло оттуда же, откуда все порывы, благие ли иль дурные, являются — ИЗВНЕ. Если бы этой робкий человек прожил всю свою жизнь среди малодушных, никогда бы не слышал о подвигах, никогда бы не слышал, как о них говорят, не слышал бы, как их превозносят и испытывают зависть к героям, совершившим их, он имел бы такое же представление о храбрости, какое Адам имел о скромности, и не было бы никакого варианта, чтобы его осенило заделаться смельчаком. Он НЕ МОГ ПОРОДИТЬ ЭТУ ЗАТЕЮ — она должна была прийти к нему из ВНЕШНЕГО МИРА. И когда услышал, что отвага прославляется, а трусость презирается, это пробудило его. Он чувствовал себя виноватым. Быть может, его возлюбленная вздернула нос и сказала ему, «Я слышала, что вы трус!» Это не он начал новую жизнь — она сделала это за него. Он не должен ходить с напыщенным видом и трубить о своей заслуге — она не его.

Y.М. Но все равно, он вырастил растение, после того как она полила семя водой.

О.М. Нет. ВНЕШНИЕ ВЛИЯНИЯ ВЫРАСТИЛИ его. По приказу — дрожа всем телом — он промаршировал на поле битвы — средь бела дня и с другими солдатами, не в темноте и не в одиночку. На него было оказано ВЛИЯНИЕ ПРИМЕРА, он черпал мужество у своих товарищей по оружию; он боялся и ему хотелось бежать, но он не посмел; он боялся бежать, прямо у них на глазах. Видите, он достиг какого-то успеха — душевный страх стыда превозмог физический страх смерти. В конце кампании опыт научит его, что всякий, идущий в битву, обречен а верную смерть — внешнее влияние, которое будет ему как нельзя кстати; он также познает наслаждение того, что его смелость будут прославлять и чествовать их бывалые стройные ряды, когда они промаршируют мимо улюлюкающей толпы, боготворящей их, под барабанную дробь и развевающиеся флаги. После этого он будет также крепко-накрепко храбр, как всякий другой бывалый воин — и в этом не будет ни тени ни намека его личной заслуги; это все придет ИЗВНЕ. Крест Виктории порождает больше героев, чем…

Y.М. Погодите секунду, в чем тогда резон ему становиться отважным, коль никакой его личной заслуги в этом не будет?

О.М. Твой вопрос сам ответит на себя. Для этого нам нужно затронуть важную деталь природы человека, которой мы до сих пор не касались.

Y.М. Что это за деталь?

О.М. Побуждение, которое заставляет человека действовать, единственный импульс, который может заставить человека хоть что-то делать.