Лев Прозоров - Русские корни. Мы держим Небо (сборник)

• Название: Русские корни. Мы держим Небо (сборник)
• Автор: Лев Прозоров
• Жанр: История

Три бестселлера одним томом!

Ведущий историк Языческой Руси против церковных мифов и псевдо-«научного» официоза. Запретная правда о могучих корнях русского племени, раскинувшихся «от моря до моря», от Балтики до Кавказа, «из варяг в греки». Дань светлой памяти наших арийских предков, создавших великую языческую цивилизацию, которая не уступала ни Священной Римской Империи, ни могущественной Византии. Подлинная история славной былинной эпохи, когда Русские люди на равных спорили с богами, держали на богатырских плечах Небо и ни перед кем не преклоняли колен! Языческое паломничество на нашу легендарную Прародину, в нашу славянскую Атлантиду – утерянный рай Русского народа.

---

И тут тоже с германством «не срастается». Если мы посмотрим на старинные, средневековые [3] карты и земельные грамоты – в них часто переселяются поселения и всяческие географические ориентиры – мы увидим, что названия мест в этих краях отражают отнюдь не германскую речь.

Тут есть Барновичи, Вершичи, Гостирадичи, Мыследаржичи, есть Гориславь, Даргомышль, Тешимирь, Хотин, Славятин, Чехов, есть Борки, Подлуги, Уезд, Рыбница, Кремень, Глина и Заезерье, есть Ратае, Свинаре и Ковале, есть Лупигловы и Белокуры, есть Поздиволк, Турин, Могилин, Торгов. Есть Белбог, Радигощ, Перун, Святогора и Требница.

А вот с германскими названиями туго.

Так что лично я предпочту считать, что перечисленные племена были венедскими, славянскими.

Ну вот, например, возьмем края варинов-варнов. Как раз те, кто должен был бы входить в число «германских остатков», по мысли создателей этой теории.

В 1232 году там находились: озеро Варинское, речка Тепница, ручей Студеный (как я уже говорил, озера, реки и прочие водоемы самый надежный индикатор, в Новой Англии, где никаких индейцев нет уже лет триста-четыреста, большинство названий рек и озер – индейские). Кроме того, мы встречаем там болото Голенский луг (Guolenske lug), Живанов лес, речка Рострубовица, озеро Душинское, ручей Душница, озеро Бельчь, село Предел между Язвинами и Вановыми могилами (Wanove mogili), Махначи, Мирово, Погловы, Долгие Луги и Водровый Лаз.

Не знаю, читатель, как вы, а по мне так все это оставили скорее славяне, чем германцы.

Что интересно – упоминавшаяся уже Мария Гимбутас признает первым упоминанием славян «суовенов» на карте Птоломея (II век). Напомню еще раз – американка литовского происхождения, человек, которого в славянофильстве может обвинить только очень уж упертый параноик. А отечественные исследователи как вцепились в VI век, так и не желают видеть ничего славянского за этой границей – ни отдельных слов, ни названий племен, впоследствии появляющихся в качестве заведомых славян, ни собственно своего фетиша – «общеславянского самоназвания». Они настаивают на позднейшей описке, превращая суовенов в ставанов и почему-то считая их балтами – хотя подобное племя истории балтских народов неизвестно. Но… не славяне – значит, научно.

«Племя» [4] , о котором я говорю, это велеты. С ними нам много раз придется сталкиваться на страницах этой книги, первый же случай их упоминания – та же карта Птоломея, рядом с суовенами.

Во времена Птоломея славяне уже жили на варяжских берегах.

Глава ІIІ В зареве великих пожаров: от падения Рима до Браваллы

Родословные вендских князей. Радагайс. Крок, Крак, Краки. Загадка гуннов. Руги-федераты – варяги-русь? Одоакр, первый герой Руси. «Тидрек-сага». «Утрехтский летописец» – велеты против короля Артура. Фризско-саксо-велетский союз. Вендель. Скандинавия: таинственный конунг Висбур. Посланцы с гуслями: «благородные дикари»? Шпионы? Волхвы? Битвы за Данию: Саксон Грамматик. Бравалльская битва – конец легенды, начало истории.

Ну, а зная все это, мы не можем отмахиваться от данных родословных мекленбургских князей, что опубликовал на русском языке Всеволод Игоревич Меркулов. Правители Мекленбурга происходили от вендских князей и ничуть не скрывали этого, наоборот – гордились. Согласно их родовым преданиям, предком-родоначальником их был Радегаст – Радагайс или Редегаст римских историков, вождь варваров, который в свое время внушал Вечному городу и доживавшей последние годы империи не меньший ужас, чем Аттила. Он представлен в хрониках (особенно авторов-христиан) как варвар из варваров, страшнее любых готов и вандалов – ибо вожди тех уже в основном были христианами, а Радагайс ярый язычник. «Варвар из варваров», кроме того, предводительствовал не взбунтовавшимися римскими солдатами варварского происхождения, а ордой диких племен, живших «от Дуная до Рейна» (то есть как раз в тех местах, где обитали венеды, луги, велеты, варны, суовены и прочие), его полчища, уверяли испуганные римляне, насчитывали двести или даже четыреста тысяч воинов. В Риме взбурлила смута, подняли голову язычники, видевшие в Радегасте кару древних Богов оставившему их Городу, христианские летописцы с негодованием упоминают о возобновившихся жертвоприношениях у старых алтарей. Остановить варваров удалось буквально на пороге Рима, в теснинах северной Италии, но войска для этого собирали со всей империи, наняли конные отряды гунна Ульдина и алана Гоара, остроготскую пехоту. Подтянули легионы даже от далекой Британии – и больше туда Рим не вернулся. Войсками империи руководил лучший полководец того времени – Стилихон – кстати, сам полуварвар. Но только благодаря переметнувшимся готам Радагайса-Радегаста удалось разбить. Олимпиодор утверждает, что лучших людей («оптиматов») Радегаста, взятых в плен, Стилихон взял в свою гвардию. Правда, Олимпиодор называет совершенно несусветную численность этих «оптиматов» – в двенадцать тысяч. Это какая ж была у Стилихона гвардия? Даже если предположить, что накинули лишний нолик [5] , все равно изрядно…

Стилихон, бывший истовым христианином, после победы над язычником Радегастом решил приструнить и своих приверженцев старины – чтоб не вздумали говорить, что это Боги вняли их мольбам и защитили Город! Он предал огню святыню римских Богов – пророческие свитки Сивиллы.

Через три года Стилихон был убит по приказу своего воспитанника, императора Гонория.

Еще через два года войско христианина-варвара Алариха впервые за многие века вошло в Вечный город, предав столицу империи огню и железу.

А память о Радагайсе-Радегасте многие исследователи видят в почитании бога-воина Радегаста-Сварожича в земле велетского племени ратарей, описанного средневековыми миссионерами и хронистами.

Согласно генеалогии Бухгольца, сыном Радегаста был Крок. С этим именем связан ряд легенд, причем не только славянских. Скажем, у чехов Крок почитается, как древний справедливый правитель, скорее праведный и мудрый судья, чем военный вождь. Согласно легенде, ему наследовала одна из трех дочерей, которые все были ведуньями-жрицами. Другая вышла замуж за богатыря по имени Бивой, голыми рукам победившего вепря-людоеда. У поляков есть предание о князе по имени Крак, мудром и справедливом правителе, основателе Кракова, которому наследовала дочь-ведунья Ванда. На сходство этих легенд давно обратили внимание. А вот мне довелось обратить внимание на другое интересное соответствие. Есть датская легенда о Хрольфе Краки, конунге, прославленном более мудростью и справедливостью, чем подвигами на поле брани или военными походами, – для скандинавских легенд герой не вполне обычный. Как и время Крака в жизни поляков, Крока – в чешской истории, правление Краки воспринималось как этакий золотой век местного значения. Как и они, он не имел сыновей. Как и им, ему наследовала дочь-колдунья Скульд. Но вот тут уже вступал со своим голосом скандинавский менталитет. К магии, тем более женской, скандинавы задолго до крещения относились вполне однозначно. В саге дочь Краки изображена злобной ведьмой, погубившей отца и разрушившей плоды многих лет его заботы о земле и народе. Примечательней же всего было то, что жил на свете Краки как раз в те годы, что и Крок из родословной – если он действительно приходился сыном Радегасту-Радагайсу.

Через некоторое время я наткнулся на статью Мелетинского об англосаксонском эпосе, в котом он указывал на параллели между героями англо-саксонского «Беовульфа» и датской саги о Хрольфе Краки. Сам конунг там едва упоминался, как Хротульф, а еще указывалось на параллель между Беовульфом (т. е. «пчелиным волком», «Медведем») и Бодваром Бьярки («Медвежонком»), героем и победителем чудовищ из дружины Краки. И тут я вспомнил о мелькнувшей у меня мысли – когда всплыли параллели между Краком, Кроком, Краки и их вещими дочерьми, поневоле припомнился Бивой, и подумалось – да не Беовульф ли это? Оказывается, вполне возможно.

И вырисовалась примерно вот такая таблица соответствий между западнославянскими и скандинавскими героями:

Затруднюсь сказать, что значит такое сходство персонажей. Вряд ли оно случайно, но даже если и нет, то о чем говорит? Отражение ли это неких реальных исторических событий – или остатки какого-то общего эпоса? В любом случае они указывают на гораздо более тесное переплетение судеб славян и германцев, чем принято обыкновенно считать.

Следующим историческим персонажем, с которым связана судьба балтийского славянства, можно считать… гунна Аттилу.

Гунны, без преувеличения, самый загадочный народ, пронесшийся над Европой в том смерче, который именуют «Великим переселением народов». У нас есть два подробных описания гуннов – труд римского историка Аммиана Марцеллина (на нем, собственно, и основано нынешнее представление о гуннах вообще, об их внешности и образе жизни), и мемуары дипломата Приска Паннийского, ездившего в столицу Аттилы с византийским посольством. Так вот если вычеркнуть из обоих описаний слово «гунны», то никто не догадается по ним, что речь идет об одном и том же народе. Гунны Аммиана безобразны, подобны «двуногим зверям». Приск отмечает красоту гуннских женщин, а встретив прижившегося среди гуннов эллина, не узнал в нем земляка, пока тот не заговорил. Гунны Аммиана проводят жизнь на седле и в кибитке, боясь зданий, будто гробниц, и всю жизнь проводят в кочевьях, так что никто из них не знает, где родился. Приск описывает столицу Аттилы, как настоящий деревянный город, описывает и дворец вождя. Аммиан утверждает, что гунны никогда не касаются сохи. Согласно Приску, гуннское простонародье пьет напиток из ячменя, а знать любит вино – и то, и другое без земледелия немыслимо. Гунны Аммиана одеваются в шкуры и носят их, пока те не развалятся. Гунны Приска одеваются хорошо, а знатные – даже роскошно. Интересно – особенно для нашей темы – то, что Приск величает Аттилу «повелителем отдаленных островов океана». Речь, скорее всего, идет про Балтийское море – к иному «океану» владения Аттилы не могли выйти в принципе. Но… каким образом их «повелителем» мог бы стать вождь конной орды кочевников, которые, как это живописно обрисовано у Аммиана, спустившись с седла, едва могут ходить? Никакая конница и в более поздние времена не доходила до балтийских берегов из Приднепровья или Подунавья. Тем паче невозможно было это полторы тысячелетия назад.