Лиана Делиани - Оранжевая история

• Название: Оранжевая история
• Автор: Лиана Делиани
• Жанр: Современные любовные романы

Салли Пипс не слишком везет в отношениях с мужчинами, и она терпеть не может юристов. Но, как известно, лучше не зарекаться — любовь зла…

---

— Привет.

— Привет.

Он молчит, явно ожидая более эмоционального продолжения.

Все мое внимание поглощено мини-опрыскивателем, который я держу в руках. Питер, конечно, не похож на жука, но, может, стоит попробовать?

— А поцеловать?

— Мы, кажется, договорились, что проценты по кредиту ты получаешь деньгами, — я уворачиваюсь от его губ и набираю в опрыскиватель раствор для полива.

— У тебя что-то с телефоном? Я больше недели не могу дозвониться.

— Да, — опрыскиватель с шумом выбрасывает струю на апельсиновые ветки.

— Что «да»?

— Да, у меня что-то с телефоном, — говорю я, не отрываясь от работы.

— Пипс, в чем дело? Какая муха тебя укусила?

— Не знаю, она не представилась, а я не спросила, — я пожимаю плечами. — На вид лет двадцать пять, рост метр восемьдесят или около того, блондинка, ноги от ушей, третий размер бюста.

— Откуда такие сведения?

— С очень близкого расстояния. Видела твою муху своими глазами. Правда, подумала, что она — киска, — я мило улыбаюсь и снова принимаюсь за опрыскивание.

— Ты видела ее со мной?

— Нет.

— Тогда в чем дело? — в его голосе слышится облегчение. Это было бы смешно, не будь так больно.

— Я видела ее в твоем доме. Ты принимал ванну, так что я не стала тебя беспокоить — вдруг там с тобой был морской котик.

— И вместо того, чтобы удовлетворить свое любопытство, ты сбегаешь и неделями не отвечаешь на звонки, — насмешливо произносит он тоном оскорбленной невинности.

— Хорошо, можно я сейчас удовлетворю свое любопытство, раз уж ты здесь?

— Пожалуйста.

— Ты с ней спал?

— Да.

Вот так. Интересно, а какой ответ я надеялась услышать?

— Уходи.

— Я мог бы соврать, но сказал тебе правду.

— Ты молодец. Спасибо. А теперь уходи.

— Пипс, выслушай до конца…

— Я не хочу ничего слушать. Избавь меня от продолжения, Питер. Я тебе ни жена и ни любовница, так что мне не обязательно знать всю правду.

— Черт возьми, у тебя тоже был этот Дэниэл или Нил, как его там, но я же не делаю из этого трагедии.

— У меня с ним были отношения, когда мы расстались!

— А когда я, по-твоему, с ней спал?!

— Две недели назад!!! Вчера! Когда угодно!

Мне стоит большого труда взять себя в руки.

— Извини, Питер, тебе не нужно оправдываться. Ты не виноват в том, что я отношусь к тебе намного серьезнее, чем ты ко мне. Дело во мне. Просто я больше так не могу.

— Не можешь как? — в его голосе слышится шипение парового котла, готового к взрыву.

Но мне уже все равно. Мою крышу сносит.

— Так. Как сейчас. Как было всегда. Так, что я люблю тебя, а ты мной пользуешься, когда захочется!

— Я тобой пользуюсь?! Кто ты такая, чтобы я тобой пользовался? Чего ради я должен тратить пять часов на дорогу сюда и пять часов на дорогу обратно? Чтобы тобой попользоваться? Да если уж на то пошло, я могу найти, кем попользоваться и в Сиднее, и уверяю тебя, это будут девушки покруче, помоложе и покрасивее.

Я даю ему пощечину, но это его не останавливает.

— Чего ради, по-твоему, я звоню тебе эти две недели? Если я все это время кувыркаюсь в постели с двумя красотками, зачем я тебе звоню? И какого черта я прилетаю сюда в разгар процесса, по итогам которого меня могут засадить на три года, только потому, что ты не отвечаешь на звонки? Ответь мне, Пипс, какого черта я все это делаю?

— Н..н-не… не знаю, — заикаюсь я.

— Не знаешь? Я тоже не знаю! Не знаю, как меня угораздило влюбиться в самую большую дуру во всей Австралии.

В этот момент я вдруг оседаю на землю и начинаю реветь. Безудержно, по-настоящему, в голос, навзрыд, с всхлипами и соплями, как никогда не ревела с раннего детства. Мне стыдно, но я не могу остановиться.

Питер изумленно смотрит сверху вниз на меня. Потом опускается на землю рядом, обнимает и начинает успокаивать, словно ребенка.

— Ш-ш-ш! Не надо плакать, пожалуйста! — он прижимается щекой к моей мокрой щеке, рукой гладя растрепавшиеся волосы. — Прости, — я чувствую, как его губы целуют меня куда-то в висок, — Похоже, я тоже тот еще кретин, — он принимается потихоньку раскачиваться вместе со мной, в безуспешной попытке меня унять. — Я люблю тебя, Салли Пипс.

Я начинаю рыдать еще сильнее, судорожно вжимаясь руками и лбом в его рубашку. Он терпеливо гладит меня по спине, по плечам, по голове, шепча что-то нежное и почти бессвязное. От долгих слез мне становится нечем дышать, я задыхаюсь, судорожно ловя воздух ртом.

— Ну, успокойся, — он поворачивает мое горящее мокрое лицо к себе. — Черт! Ни платка, ни салфетки… — помедлив, осторожными движениями, он снимает с меня рубашку и полой принимается вытирать слезы на щеках. Потом пальцами поверх ткани, сжимает мне нос. — Давай, будь хорошей девочкой! — я послушно сморкаюсь. И тут же слезы вновь потоком начинают литься из глаз. Мне стыдно, и я закрываю лицо дрожащими ладонями. Он отдирает мои ледяные руки от лица, с испугом спрашивая: — Салли, что с тобой? Тебе плохо?

Не прекращая реветь, я пытаюсь подобрать с его колен мою рубашку — мне снова нечем дышать.

Видимо, он пугается не на шутку, потому что вдруг подхватывает меня на руки и быстрым шагом несет к ферме.

Когда Питер вносит меня в нашу конторку, плечом открыв двери, Санджай и Френни на мгновение удивленно застывают. Потом Санджай смущенно кашляя, отступает за порог, а Питер осторожно опускает меня в кресло.

— Ей надо выпить воды, — говорит Френни.

Рыдания прекратились, но теперь меня сотрясает мелкая дрожь, так что зубы стучат о стакан, который Питер подносит к моему лицу. С трудом я делаю несколько глотков, но большая часть жидкости стекает мне на грудь. С чисто женской деликатностью Френни оттесняет Питера и холодной влажной салфеткой протирает мне лицо, шею, грудь.

— Ну вот, дорогая. Легче, правда?

Я киваю и следом издаю неожиданный, жалкий звук — у меня начинается икота.

— Что с ней? — с беспокойством спрашивает Питер. — Может, надо вызвать доктора?

— Не стоит. Это просто истерика. С беременными такое бывает, — невозмутимо отвечает Френни.

Я зажмуриваюсь и задерживаю дыхание. В офисе воцаряется мертвая тишина.

— Я думала, вы знаете, — наконец произносит Френни.

— Спасибо. Теперь знаю, — раздается подозрительно спокойный голос Питера.

Я открываю глаза, чтобы увидеть выражение его лица, однако в эту минуту он наклоняется и снова берет меня на руки.

— Я… ик… — оттого, что я задерживала дыхание, звук икоты получается только громче, — …могу идти сама.

Он молчит, и мы движемся в направлении моей комнаты.

— Мне нужно с тобой поговорить, — не унимаюсь я.

— Да, нужно, — он вносит меня в комнату и сажает на постель. Снимает с меня сапоги. — Но только после того, как ты успокоишься.

— Я уже… — на сей раз мне удается преодолеть икоту.

— И после того, как успокоюсь я, — говорит он, мягко нажимая мне на плечи, заставляя откинуться на подушку. Потом обходит кровать и задергивает штору на окне.

Я чувствую, как прогибается матрас под его тяжестью, как его тело прижимается к моей спине и ногам. Одной рукой он обнимает меня под грудью, еще теснее прижимая к себе.

— Питер…

— Все, тихо. Просто помолчи.

Несколько минут тишину нарушают только звуки моей икоты, а затем я проваливаюсь в мягкий обволакивающий покой.

Сознание пробуждается постепенно. Сначала я чувствую руку Питера поперек моего тела, потом приоткрываю глаза и вижу, что опираясь головой на другую руку, он задумчиво смотрит на меня. Между бровей у него образовалась глубокая складка, и мне хочется разгладить ее. Я понимаю, что делаю это, уже когда мои пальцы касаются его лба.

— Потрясающе, ты всегда пахнешь апельсинами, — он подносит мою ладонь к губам и целует в самую серединку. Потом опускает мою руку.

— Ну что, поговорим?

— Поговорим.

Он садится на кровати и помогает мне приподнять подушку, чтобы я могла опереться спиной.

— Пипс, я не думал, что ты воспринимаешь все это так. Обычно женщины безошибочно умеют оценить степень мужской заинтересованности, — он усмехается краем рта. — Но не ты. Тебе нужно написать на лбу большими буквами. Я люблю тебя. И хотя, я знаю, ты считаешь, все юристы постоянно лгут, в этом ты можешь мне поверить. Ну, сама подумай, какой корыстный интерес у меня сейчас может быть?

Я прячу улыбку, но краем глаза замечаю, что он тоже улыбается.

— Наверное, я должен был сказать тебе это раньше, — продолжает он уже серьезно, — но я не мог, пока сам не принял мои чувства к тебе как свершившийся факт. Знаешь, это пугает — такая сильная зависимость от другого человека, от женщины. Я пробовал ее разорвать — не раз и не с одной девушкой. И снова приезжал к тебе, в расчете, что когда-нибудь мне это надоест. А потом ты исчезла на три месяца, и пережить их оказалось сложнее, чем я думал. Это напугало меня, и когда я вернулся в Сидней после нашей ссоры, я подумал — пора с этим кончать. Сначала было легко, я был очень зол на тебя, потом утвердили мое назначение, и мне казалось, что все отлично, я справляюсь. А когда стало хреново, я вдруг поехал пьяный на пляж — до сих пор удивляюсь, как по дороге не свернул себе шею… Но самое странное в том, что ты оказалась рядом — и выяснилось, что все не так плохо, что я могу смотреть на это другими глазами. Причина в тебе, я понял это тем вечером, когда мы гуляли по Сиднею, помнишь? — он смотрит на меня, и я киваю.