Александр Каревин - Малоизвестная история Малой Руси

• Название: Малоизвестная история Малой Руси
• Автор: Александр Каревин
• Издательство: Международный Институт Новейших Государств
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-8041-0628-8

Новая книга Александра Каревина «Малоизвестная история Малой Руси» повествует о реальных и вымышленных обстоятельствах формирования и трансформации Малороссийской истории. Автор, применяя оригинальный подход, развенчивает пропагандистские мифы, принятые на вооружение «радетелями за украинизацию Малороссии», которые глубоко укоренились в современном социуме. Книга выходит в рамках издательского проекта Международного института новейших государств.

---

Успешной была и дальнейшая служебная карьера писателя. Во время русско-турецкой войны 1877–1878 годов он находился в действующей армии. За участие в боях награжден несколькими русскими, а также иностранными (сербским, румынским, черногорским) орденами. В 1880-м году Крестовского прикомандировывают к русской эскадре, совершавшей плавание в Тихий океан. Затем (уже в чине полковника) он переводится на должность старшего чиновника для особых поручений при генерал-губернаторе Туркестана. (В Туркестане Всеволод Владимирович женился во второй раз и был счастлив в браке, прижив с новой женой пятерых детей). Еще позже — служил в пограничной страже, совершая инспекторские поездки вдоль российских границ. Наконец, в 1892-м году, по приглашению варшавского генерал-губернатора Иосифа Гурко, писатель становится главным редактором официальной газеты «Варшавский дневник». На этой должности и застала его преждевременная (в результате болезни почек) смерть в январе 1895-го года.

Малорусские очерки

Из множества мест, где Всеволоду Владимировичу приходилось бывать по долгу службы, он привозил путевые очерки и записки. Некоторые из них относятся к Малороссии. Это очерки «Вдоль австрийской границы» и «Русский город под австрийской маркой». Последний очерк посвящен административному центру Буковины — Черновцам, находившимся тогда вместе с другими западномалорусскими землями в составе Австро-Венгрии. Видимо, стоит напомнить, что во времена писателя малорусы считались такими же русскими как и великорусы. Поэтому и в упомянутом очерке Крестовский назвал Черновцы русским городом.

Впрочем, русским свой край считали и сами буковинские, галицкие, закарпатские русины. «Закордонные крестьяне, — отмечал Всеволод Владимирович, — приходя иногда к нам, с большим участием и интересом расспрашивают, что делается «у нас» в Москве и в Киеве? Иначе они и не выражаются, как «у нас» в России, и царя называют «нашим», т. е. своим царем. Когда же им при этом напоминают, что у них есть свой цесарь в Вене, они ухмыляясь отвечают, что это так только пока, до времени, а что истинный царь их сидит в России, в Москве. Замечательно, что про Петербург никто из них никогда не поминает, как точно бы они и не знают о его существовании; но Киев и Москву знают решительно все и считают последнюю своею истинною столицей».

Есть в очерке и строки об украинофильском движении: «Как у нас в свое время работали чернышевщина и писаревщина, так и тут, но только несколько позднее нашего, нашли себе ретивых адептов в полуобразованной среде разные кулишовщины, драгомановщины и т. п. Это явление совершенно аналогично с нашим и, как у нас, так и здесь, объясняется оно именно тою полуобразованностью так называемого «интеллигентного слоя», которая хуже всякого невежества, потому что не способна ни к самостоятельному мышлению, ни к здравой оценке чужого мнения, а напротив, склонна к совершенно холопскому преклонению пред каждою либерально-яркою и хлесткою фразою, пред каждым радикально забористым выкрутасом, сколь бы ни были они сами по себе вздорны и нелепы. И замечательно, что здешние «украйнофилы» или «народовцы», совершенно также, как и наши «народники», оторвались от истинно народной почвы и даже разучившись понимать свой народ, воображают себе, что именно они-то и призваны преобразовывать его и повернуть на новую дорогу всю его историю, весь склад его тысячелетней жизни, быта, верований и упований».

В Малороссии (в губернском городе с вымышленным названием Украинск, под которым подразумевается, скорее всего, Каменец-Подольский) проходит и действие романа «Тьма Египетская» — первой части знаменитой антинигилистической трилогии. Третья же часть трилогии — роман «Торжество Ваала» (в связи со смертью писателя он остался незаконченным) содержит пророческое предостережение правящим кругам Российской империи.

Крестовский предупреждал, что противники самодержавия меняют тактику. Вместо провалившегося с треском «хождения в народ», они начинают «идти в правительство», делают карьеру, стремятся к занятию ключевых постов в чиновничьей иерархии, чтоб затем взорвать государство изнутри. Они демонстрируют «верноподданность» и «религиозность», громче всех кричат «Ура!» и поют «Боже, Царя храни», но при этом тайно продолжают свою разрушительную деятельность.

«Старайся всячески, хоть ужом проползай в лагерь врагов, — поучает в романе такой вот тайный революционер Охрименко соратника по борьбе. — Облекайся в их шкуру, яждь и пий, и подпевай с ними, усыпи их подозрительность, и незаметно заражай всех и вся вокруг себя своею чумою. Это, брат, рецепт верный!..

И подумай-ка сам, если бы по всем-то ведомствам да сидело бы на верхах и под верхами хоть пятьдесят процентов «наших», «своих», — го-го, що б воно було!.. Да мы бы, брат, в какой-нибудь один, другой десяток лет тишком-молчком так обработали бы исподволь и незаметно нашу матушку Федору великую (так революционеры именовали Россию — Авт.), довели бы ее до такого положения, что ей, як тій поповій кобильці, а-ни тпрру, ни ну!.. Сама бы пошла на капитуляцию перед нами».

Описанный в «Торжестве Ваала» план воплотился в реальность. В феврале 1917-го года решающую роль в свержении монархии сыграли не хулиганствующие толпы, а тайные революционеры, занимавшие к тому времени множество ответственных должностей. Всеволод Крестовский заметил опасность еще за двадцать пять лет до катастрофы. Заметил и прямо указал на нее. Но его не услышали. Что тут скажешь? Лучше всего подходят слова Пантелеймона Кулиша: «Ни одной Трои не было без своей Кассандры».

Киев в свете первой городской переписи (1874)

Городские переписи проводились в Российской империи с 1862-го года. Начали с Петербурга. Затем, в течении десяти с небольшим лет подобный учет населения провели во множестве городов — от Москвы до каких-нибудь Верхнеуральска, Цивильска или Таганрога. В Малороссии в число «переписанных» попали Екатеринослав, Житомир, Одесса, Харьков. А вот Киев, будучи по своему историческому значению одним из главнейших городов России, оказался отстающим.

Наверное, поэтому, киевский генерал-губернатор Александр Дондуков-Корсаков выступил с инициативой проведения здесь однодневной статистической переписи. Соответствующее предложение он подал министру внутренних дел Александру Тимашеву. Тот, в свою очередь, доложил о нем Александру II. Вскоре, «во исполнение Высочайшего повеления», начались подготовительные работы «для приведения в точную известность числа жителей города Киева, состава населения и размещения его в различных частях города».

Первоначально перепись назначили на ноябрь 1 873-го года, но чтобы лучше подготовиться, ее проведение отсрочили на несколько месяцев. Сбор данных и их обработку поручили Юго-Западному отделу Императорского Русского географического общества (ИРГО). Отдел с задачей, в основном, справился. Данные были собраны, обработаны и изданы, благодаря чему сегодня мы имеем возможность получить четкое представление — какой была наша нынешняя столица в то далекое время.

Население Киева насчитывало тогда 116 тыс. человек. Это непосредственно в городе. Перепись, однако, проводилась не только там. В документах Юго-Западного отдела ИРГО отмечалось, что некоторые предместья Киева (Шулявка, Соломенка, Протасов Яр, Демиевка, Саперная слободка, а также поселки около кладбища на Байковой горе), хотя и находятся за городской чертой, но «составляют существенную часть города Киева, как по занятиям жителей, так и по своему значению в общей городской жизни».

С учетом этих предместий численность жителей увеличилась до 127 тыс. человек. Из них — почти 72 тыс. мужчин и более 55 тыс. женщин.

Коренные киевляне составляли меньшинство населения — всего 28,3 %. Остальные обитатели города являлись уроженцами — других регионов Малороссии (45,5 %), Великороссии (13,2 %), Белоруссии (8,2 %), прочих частей империи и иных стран (менее 5 %). Как видим, абсолютное большинство (почти 74 %) проживавших в Киеве людей, родились в Малороссии. Это, между прочим, наглядно опровергает утверждения некоторых «национально сознательных» авторов о будто бы имевшем место при царизме целенаправленном заселении украинских городов выходцами из Великороссии, чем наши профессиональные «патриоты» и пытаются объяснить русскоязычность городского населения.

Кстати, о языке. Согласно данным киевской переписи 38 % горожан считали родным общерусский (русский литературный) язык, 30,2 % — малорусское наречие, 7,6 % — великорусское наречие, 1,1 % — белорусское наречие. Всего, таким образом, русский язык в его разновидностях являлся родным для 77 % киевлян. Из остальных языков стоит упомянуть еврейский (родной для 10 % жителей Киева), польский (он был родным для 6 % киевлян) и немецкий (немецкоязычными являлись 2 % обитателей города).