Виктор Пелевин - Бэтман Аполло

• Название: Бэтман Аполло
• Автор: Виктор Пелевин
• Жанр: Контркультура
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-63446-0

Посвящается моим друзьям и сверстникам, поколению русских вампиров 1750–2000 гг. рождения — всем, кто вошел в эту жизнь как в приветливый ночной клуб, не зная, что приютившая нас ночь уже на исходе.

В книге действуют герои романа «Empire V», но предварительное знакомство с ним не обязательно. Вы можете начать отсюда и прочесть «Empire V» потом.

/РАМА ВТОРОЙ/

---

— У вампира всегда остается небольшой остаточный контроль над мышцами рта и языка. Достаточный для того, чтобы пользоваться прибором.

— А почему вы ничего не сказали про вампотеку? — спросила Софи.

— Потому что я терпеть не могу этот электронный разврат, — ответил Улл. — Шучу, шучу. Я как раз собирался рассказать. Прежние некронавигаторы были чисто механическими, а сегодня в них добавляют блок с… Как его… Наноприводом… Я даже не знаю точно, как эта новая часть работает. Что-то такое тихо жужжит. Все дело в этой вампотеке, которой раньше не было. Вместе с ней некронавигатор называют уже вампонавигатором.

— Что это? — спросил я.

— Это своего рода энциклопедия на препаратах красной жидкости. Маленький цилиндр с множеством тончайших щетинок-наношприцев, изготовленных по особой технологии. У вампотеки отдельный контур управления. Самая ненадежная часть, так как там миниатюрные детали и электроника. Опытный ныряльщик никогда на нее не полагается. Частота отказов этого узла прямо пропорциональна объему хранящейся в нем информации. Мы пошли на это, потому что вампотека — не критический узел. Она содержит голую справочную информацию, предварительно очищенную вампирами-чистильщиками. Нечто вроде препаратов, по которым вы учились. Своего рода сумму дискурсов и знаний, которая может потребоваться для успешного гипноза анимограмм. Информация в вампотеке подобрана таким образом, чтобы опережать стандартное людское понимание ровно на полшага. Чтобы временно воскрешенный, или даже живой человек мог с небольшим умственным усилием понять вампира. И с завистью осознать, насколько вампир выше. Это главное назначение вампотеки.

— Не понимаю, — сказал Тет, — какой смысл в цифровую эпоху записывать информацию в препаратах красной жидкости?

Улл посмотрел на него с жалостью.

— Смысл очень простой, — ответил он. — Если ты захочешь воспользоваться информацией, которой забиты человеческие цифровые носители, тебе придется закачивать ее в себя через человеческий интерфейс — два глупых глаза и медленно анализирующий буквы мозг. Скачать книгу или фильм занимает две секунды, хранить ее можно под ногтем, но вот загружать в себя содержащуюся там информацию тебе придется неделю. А препарат красной жидкости — это самый высокоскоростной канал. Ты не просто получаешь доступ к информации. Она мгновенно оказывается в твоей оперативной памяти — и уже готова к использованию. Это огромное преимущество вампира над человеком.

Улл был совершенно прав.

— А управлять вампонавигатором сложно? — спросил я.

— Так просто, что этого мы даже не обсуждаем. Научитесь сразу… Во время малого небытия движениями вашего языка управляет не просто мозг, а мозг в симбиозе с магическим червем. Поэтому здесь достигается такая же точность, с какой сборочный робот передвигает микросхему под лучом лазера. Никакой путаницы не бывает.

— А как мы запоминаем, где какой препарат в вампонавигаторе? — задал я не совсем понятный самому вопрос.

Улл засмеялся и потрепал меня ладонью по голове. Я был так занят мыслями, что забыл, как собирался на это прореагировать — а когда вспомнил, было уже поздно.

— Вопрос Рамы выдает полное непонимание предмета. Тем не менее отвечу. При активации устройства первый микроукол в язык сообщает вампиру всю необходимую техническую информацию. В прошлом веке была распространена другая методика — перед уходом в транс вампир несколько секунд глядел на схему вампонавигатора, чтобы дать ей отпечататься в мозгу. Человеческое сознание при этом мало что запоминает, но высший ум вампира фиксирует все с фотографической точностью. В общем, Рама, не беспокойся. Проблем с вампонавигатором не будет, скорей всего, даже у тебя…

Вместо того, чтобы наполнить меня бодрой конструктивной обидой, на которую, видимо, рассчитывал педагог, эти слова погрузили меня в апатию.

— Урок окончен! — объявил Улл. — Завтра последнее занятие. Будем рассматривать практические вопросы. Не опаздывайте…

Я решил дождаться, пока все уйдут из класса — и закрыл лицо руками. Шум и голоса вскоре стихли. Последним, что я услышал, был долетевший из коридора крик Улла, раздраженно отвечавшего на запоздалый вопрос:

— Нет! Лимбо это не рай и не ад! А мы не церковноприходская школа!

СВИДЕТЕЛИ НЕИЗБЕЖНОГО

После того как наступила тишина, я на всякий случай досчитал до ста и только потом открыл глаза.

И вздрогнул.

Софи не ушла вместе со всеми. Она сидела рядом и внимательно на меня смотрела, ожидая, когда я вернусь к жизни.

— Напугала, — сказал я.

— Ты всего боишься, — ответила она рассудительно, — потому что вырос в полицейском государстве.

Почему-то эта рассудительность вывела меня из себя. Я решил перейти на английский.

— I always marvel at how an average American combines carrying all that crap inside his or her head with being brainwashed all the way down to her or his ass…[9]

Конструкция получилась корявой и громоздкой — английский был для меня непривычным способом изъясняться.

— What?

Я пожал плечами. Софи нервно засмеялась.

— Во-первых, не обязательно говорить «his or her», можно сказать просто «her». Ставь всюду женский род, и тебя никто не обвинит в гендерном шовинизме. А во-вторых, ты чего?

— Так. Не люблю, когда родину ругают.

— Ты смешной, — сказала она. — Вы, русские, вообще смешные. Потому что все принимаете на свой счет. А на свой счет надо принимать только деньги, остальное — спам. Ты вампир. Для вампира полицейское государство — еще не самое страшное в мире.

— Я знаю, — сказал я хмуро. — Самое страшное в мире — это я.

— У тебя мания величия, Рама. Но если ты хочешь увидеть что-то действительно страшное, сегодня такая возможность есть.

— Ты имеешь в виду свою душу? — спросил я. — Которую ты мне еще раз покажешь в хамлете?

Она снова засмеялась, но я почувствовал, что мне удалось ее задеть.

— Какой ты милый, baby, — ответила она. — А я решила, что вчера мы действительно стали ближе…

Мне вдруг сделалось стыдно. Я подумал, что веду себя как баба. А она при этом — вполне как мужчина. Следовало быть насмешливым и легким. И еще — пикапно-суггестивным.

— Конечно стали, baby, — сказал я. — Я просто валяю дурака. Извини, baby… Кстати, насчет полицейского государства. Тебе не приходило в голову, что педофилия среди англо-саксов — не отклонение, а плохо скрываемая ориентация молчаливого большинства?

— Нет, — ответила Софи, — почему?

— А откуда иначе могло возникнуть такое обращение к половому партнеру — «дитя»? Что это за «baby», как не фрейдистская оговорка, повторяющаяся настолько часто, что она стала устойчивым выражением, гремящим в миллионах спален? Или даже не оговорка, а просто привычка, остающаяся от норвежского секса…

— А это что такое?

— Это когда с детьми доречевого возраста. Которые пожаловаться не могут. Отсюда и эта самоедская истерика. Этот яростный denial в трансатлантических масштабах…

Она неожиданно чмокнула меня в щеку — и засмеялась, когда я вздрогнул. Но я был уверен, что она меня не укусила.

— Вот именно, baby, — сказала она. — Насчет спален и половых партнеров я и хочу с тобой поговорить.

Я покраснел.

С целеустремленным собеседником, четко знающим, чего он хочет, очень трудно беседовать. Не помогает ни дурное настроение, ни язвительность. Ни даже поставленная руководством задача отстоять национальный дискурс.

— Ты хочешь помочь близкому существу? — спросила она.

— Зависит от того, насколько близко будет это существо, — сказал я. — И как долго.

Софи загадочно улыбнулась.

— Тебе понравится, baby. Обещаю.

— Что я должен сделать?

— Навестить вместе со мной спальню Дракулы.

— Зачем? — спросил я.

— Когда-то в этом замке хранился архив Дракулы. И его личные вещи. Считается, что архив погиб, когда схлопнулась Круглая Комната. Все пробирки якобы разбились, и препараты ушли в землю. Я уже говорила тебе, что это вранье. Архив Дракулы был уничтожен сознательно.

— А что именно хотели скрыть?

— Следы и свидетельства тех мыслей, к которым он пришел в конце своей жизни. Все его записи, дневники и даже личные вещи были спрятаны или сожжены. Кроме одного-единственного объекта.

— Какого? — спросил я.

— Картины. Которую нарисовал сам Дракула.

— Ты хочешь на нее посмотреть? — спросил я.

Софи кивнула.

— А зачем тебе нужен я?

— Видишь ли, спальня Дракулы — это запретное место. Она оборудована ловушками, которые разработал сам граф. Их можно пройти только вдвоем.

— Там есть видеонаблюдение?

— Как раз этого нет, — сказала Софи. — Никто бы не посмел. Да и не смог бы.

Было непонятно, откуда у нее такие подробные сведения. Девушка явно готовилась к поездке.