Константин Матвеев - Пять жизней древней Сури

• Название: Пять жизней древней Сури
• Автор: Константин Матвеев
• Издательство: Молодай Гвардия
• Жанр: История
• Год: 1989
• ISBN: 5-235-00497-3

Весьма интересный рассказ о древних цивилизациях, рнаходившихся на территории современной Сирии во 3–2 тысячелетиях до Н.Э. Не забывайте, что книга писана в "совковые" времена и немного отдает "красной" пропагандой — обязательной данью того времени.

---

Гробница была расположена в нижней части башни, другие же этажи служили помещениями для культа предков. Число захоронений в башне достигало нескольких сотен. Могилы красиво обустраивались, ставились плиты с портретами и приводились соответствующие эпитафии. Из башенных гробниц Пальмиры до наших дней хорошо сохранились две: Ямвлиха и Элабела.

Датский археолог Г. Ингхольт, который работал в Пальмире с 1924 года, отмечал, что «…из сотен рельефов, украшавших башенные гробницы, на месте не сохранилось ни одного. Жители рассказывали, как под покровом ночи снимали надгробные плиты или спиливали с них детали и продавали антикварам Дамаска и Хомса. Через дипломатических представителей и путешественников эти ценности попадали в музеи Европы и Америки. Если бы надгробия были найдены археологами в целости в погребальных камерах, они послужили бы источником ценнейших сведений по истории пальмирских родов и этническому составу населения города. Ныне, разбросанные по многочисленным музеям, они изучаются в отрыве от комплекса, в котором когда-то находились».

Позже Пальмира получила статус свободного города, который был дарован ей римским императором Адрианом. Он посетил его в 129 году, и с той поры он стал называться Адрианополем или Адриановой Пальмирой.

Управление городом строилось по греческому образцу. «Все население, — писала И. Саверкина, — разделили на филы, которые соответствовали древнему делению по родам. Точное число фил неизвестно (вероятно, около 12). Высшим законодательным органом стало буле. Исполнительная власть находилась в руках магистратов, называвшихся по-гречески архонтами, стратегами и т. п. Существовала даже специальная должность смотрителя городского рынка — агорано-ма, — необходимая для такого большого торгового и перевалочного пункта, как Пальмира».

В 1881 году российский путешественник и коллекционер С. Абамелек-Лазарев побывал в стране Сури и приобрел там мраморную плиту пятиметровой высоты с надписью на арамейском и греческом языках. Это был тариф (система ставок, цен на товары, за которые взималась плата), который дал возможность познакомиться с экономикой древней Пальмиры.

И. Саверкина отмечает, что «в тарифе впервые дана узаконенная и упорядоченная система взимания пошлины за провозимые через город товары, введенная в 137 году; тогда же тариф поставили на торговой площади — агоре. До того времени размеры пошлины не были установлены точно, и это приводило к злоупотреблениям и снижало доходы города. С введением нового закона Пальмира выплачивала определенную сумму Риму, а остальными доходами распоряжалась сама.

Одно только перечисление упомянутых в тарифе наименований дает представление об ассортименте товаров. Здесь и рабы, пурпурная шерсть, ароматические масла, бронзовые статуи, оливковое масло, сало, кожи, вино, пшеница, соль, солома. По свидетельству Плиния Старшего, только Индия ежегодно продавала Риму пряности, слоновую кость, черное дерево, драгоценные камни, хлопок и благовония на общую сумму не меньше 50 миллионов римских серебряных монет».

В годы самостоятельности, отмечала И. Саверкина, Пальмира жила интенсивной культурной жизнью. Правда, ее население, по сравнению с предшествующим периодом, несколько сократилось. Вовлеченный в войны, город в правление Зенобии обносится мощными оборонительными стенами с круглыми и квадратными башнями. Завершается строительство улиц-колоннад. Устанавливаются статуи Одената, Зенобии, их сыновей и родственников. Только на одной из колоннад, на Большой, было семь статуй маленького Вабаллата, номинального властителя Пальмиры.

Добившись политической независимости, пальмирцы стремились утвердить свою самостоятельность и в области искусства. Они пытаются отбросить любое влияние Рима, такое его проявление, как индивидуальность в характеристике изображаемого, психологизм. Приверженцы этого направления ищут образцы для своего творчества в портретах прошлого, стилистически связанных с культовой скульптурой и переднеазиатскими традициями. К таким портретам относится хранящийся в нашем Эрмитаже фрагмент надгробия — мужская голова с густыми, закрывающими лоб волосами, орнаментально исполненными усами и бородой, маленьким, застывшим в условной улыбке ртом.

Другое художественное направление развивается по пути искажения и деформации. Упомянутый хранящийся в Эрмитаже мужской портрет служит яркой иллюстрацией этого направления. Человек с его индивидуальными чертами скульптора больше не интересует: лицо деформируется; на месте скул даны большие впадины, нижняя часть лица сдвинута в сторону, глаза помещены почти на плоскости лба, голова сплюснута сверху; лицо служит лишь нейтральным фоном для глаз, широко открытых, с маленьким просверленным зрачком, — в глазах заключена вся выразительность образа. Противопоставление бренности телесной оболочки и силы вечной души человека как нельзя лучше выражало настроение раннего христианства.

Эти и другие памятники являются последними произведениями античного искусства Пальмиры. После разгрома войсками Аврелиана город теряет свое значение как художественный центр. Лишенные крова и работы мастера, вероятно, в поисках заработка уехали в Другие сирийские города, а может быть, и в Рим. И только следы влияния своеобразного и яркого пальмирского искусства можно заметить в памятниках поздней римской скульптуры.

Однако, погибнув как художественный и торговый центр, город еще долгое время существовал в качестве пограничного поста Римской империи. Население Пальмиры к этому времени еще больше сократилось. Некоторое оживление наступило при императоре Диоклетиане, поставившем здесь римский гарнизон. С его пребыванием в Пальмире связаны все строительные работы, производившиеся в городе в конце III века н. э.

Пальмира вновь была обнесена оборонительными стенами, но они ограждали значительно меньшую территорию, чем при Зенобии. За исключением постройки стен, необходимых для защиты, и восстановления некоторых храмов, вся строительная деятельность при Диоклетиане сосредоточилась в западных кварталах Пальмиры.

Это доказала польская археологическая экспедиция, которая в течение последних лет работала под руководством профессора К. Михаловского. В частности, в публикациях экспедиции было отмечено, что император Аврелиан разрушил и сжег западные жилые кварталы Пальмиры и на их месте (их территория равнялась до 30 тысяч квадратных метров) последующий римский император Диоклетиан построил военный лагерь. В лагерь вели так называемые Преторианские ворота, названные так в честь первоначальной охраны римских полководцев и императорской гвардии.

Со времени разрушения Пальмиры Аврелианом и строительства лагеря Диоклетиана о Пальмире стали забывать.

СЛОВО АРХЕОЛОГОВ

Что же далее произошло с Пальмирой? Кто вернул ее людям?

Шли годы… Разрушенная красавица пустыни была погребена под слоем песка. Торговые люди, путешественники стали чаще посещать места, где некогда сходились караванные пути в оазисе. У посещавших эти места постепенно пробуждался интерес к истории, культуре, памятникам Пальмиры.

Из европейских негоциантов первыми попали на развалины Пальмиры англичане. Это было в 1678 году.

Вернувшись на родину, они распространили весть о Пальмире. Тринадцать лет спустя группа английских купцов прибыла в Пальмиру и провела там четыре дня. Один из них сделал зарисовки развалин города. Руководитель группы некто В. Галифакс спустя несколько лет опубликовал эти рисунки в прессе. Их появление возбудило интерес английских археологов и историков, которые и решили в 1753 году снарядить научную экспедицию в Пальмиру. Организаторами и руководителями этой первой экспедиции были ученые Вуд и Даукинс. После возвращения в Англию они опубликовали результаты своего труда, назвав его «Руины Пальмиры». Один экземпляр книги ученые отослали в качестве дара русской императрице Екатерине II. Советский публицист и журналист Е. Коршунов, несколько лет проработавший на Ближнем Востоке, писал в своей книге «Арабская вязь», что «когда-то русские литераторы, желая подчеркнуть красоту Петербурга, именовали его Северной Пальмирой. Однако существует мнение, что подобное наименование пошло от западноевропейских путешественников. Дело в том, что открытие ими древней Пальмиры в Сирийской пустыне почти совпало с появлением в северных болотах красавца города — чуда возрожденного эллинизма. Именно поэтому, мол, в Западной Европе и стали писать о Северной Пальмире.

В XVIII–XIX веках европейцы только-только открыли для себя этот удивительной красоты и величественной поэзии город в Сирийской пустыне, и слава о нем прокатилась по всему цивилизованному миру».

Так это или нет, трудно сказать, но суть заключается в том, что красота Пальмиры заворожила русских императоров и они не возражали против того, чтобы Петербург именовали Северной Пальмирой.