Вера Булич - Чужая весна

• Название: Чужая весна
• Автор: Вера Булич
• Издательство: «Мнемозина»
• Жанр: Критика
• Год: 2011

Вере Сергеевне Булич (1898–1954), поэтессе первой волны эмиграции, пришлось прожить всю свою взрослую жизнь в Финляндии. Известность ей принес уже первый сборник «Маятник» (Гельсингфорс, 1934), за которым последовали еще три: «Пленный ветер» (Таллинн, 1938), «Бурелом» (Хельсинки, 1947) и «Ветви» (Париж, 1954).

Все они полностью вошли в настоящее издание.

Дополнительно републикуются переводы В. Булич, ее статьи из «Журнала Содружества», а также рецензии на сборники поэтессы.

---

ВЕРА БУЛИЧ. ЧУЖАЯ ВЕСНА

Сергей Ковнер. «Не пережить былого набело…» (предисловие)

В июне 2010 года пишущий эти строки гостил у школьного друга, Михаила Костоломова, уроженца Выборга, поэта и краеведа, знатока Финляндии. Были мы и в Хельсинки, где, по обыкновению, посетили замечательную Славянскую библиотеку, входящую в состав Национальной библиотеки Хельсинкского университета. В этих тихих и уютных залах бережно хранятся многие литературные сокровища. Но на этот раз у нас была определенная цель: выполняя наказ Виктора Кудрявцева, неутомимого собирателя поэзии Серебряного века, найти оригиналы книг Веры Булич. Сотрудники библиотеки, хорошо говорящие по-русски, принесли их и даже — мыслимое ли дело в России? — любезно разрешили перефотографировать (только без вспышки, пожалуйста). За небольшие деньги можно здесь же, в зале, самим сделать и качественные ксерокопии нужных материалов…

И вот они перед Вами, читатель, — четыре поэтических сборника оригинальной и самобытной, но почти забытой в России поэтессы. Только некоторые ее стихи включались в антологии и редко перепечатывались в газетах и журналах.

А работала Вера Сергеевна именно в этой библиотеке, более 20 лет, с 1932 года. И экземпляры, которые мы держали в руках, были лично ею подарены Русскому отделу Гельсингфорской университетской библиотеки, надписаны ее рукой, хранят ее редкие пометки. Архив поэтессы — рукописи, переписка и т. п. — тоже хранится в Славянской библиотеке.

Родилась Вера Сергеевна Булич в Петербурге 17 февраля 1898 года. Стихи начала писать лет с десяти, а печататься — в начале 1920-х годов. Ее отец, музыковед и филолог Сергей Константинович Булич (1859–1921), был профессором Санкт-Петербургского университета и одно время занимал должность директора Высших женских (Бестужевских) курсов. Студенткой этих курсов была в свое время и Вера. В доме Буличей встречались многие выдающиеся люди искусства и науки. Например, близким другом отца был Иннокентий Анненский.

В сентябре 1918 года семья — мать, две дочери и два сына — буквально бежит из Петрограда и живет на своей даче в Куолемаярви (ныне пос. Рябово), недалеко от Выборга. Двумя годами позже приезжает и отец, через год умерший. Круто, на крови интеллигенции, был замешан большевистский террор, но и в новой Финляндии к русским беженцам относились без ласки. Вспомним, например, недавно снятый финнами жесткий, но правдивый фильм «Граница»…

В 1924 году в поисках работы Вера и ее старшая сестра-певица Софья переезжают в Гельсингфорс. Братья, Константин и Сергей, тоже покидают дачу, им удается получить участок земли в Мейлахти где они стали выращивать и продавать огурцы… Софья занялась шитьем блузок, совершенствовалась в пении, выступала перед русской публикой. Вера зарабатывала на жизнь частными уроками, машинописью, игрой в кинотеатре на пианино. Служила секретарем у сербского посла в Финляндии Ивана Шайковича, знакомого еще по Куолемаярви. Именно он помогает опубликовать в Белграде в 1931 году двухтомник сказок Веры Булич, не включенный, по понятным причинам, в настоящее издание.

Сестры не были похожи друг на друга. Софья — полная и невысокая, экспансивная и не всегда предсказуемая, Вера — стройная и высокая, хорошо владеющая собой. Схожими были «красные» убеждения сестер, но осуждать их у нас нет никакого права. Из редких совместных проектов творческих натур можно назвать переработку Вериной сказки «Заколдованный лес» в пьесу для детей. В поставленном на сцене зала «Бальдер» спектакле Софья сыграла роль совы…

Благодаря владению шведским и финским языками Вере Булич удается в 1932 году получить место в Русском отделе Гельсингфорсской университетской библиотеки. И — в 1933 году — начинается очень важное для поэтессы сотрудничество с интереснейшим ежемесячным «Журналом Содружества», выходившим в Выборге (этот орган объединял бывших учащихся Выборгского русского реального лицея). В нем публикуются стихи Булич, ее критические разборы современной поэзии (1933, № 5, № 7; 1938, № 6), воспоминания об А. Белом (1934, № 4), а также стихи И. Анненского из архива С. К. Булича (1936, № 9) и статья о творчестве Анненского «Алмазные слова» (1935, № 6).

В 1934 году в Гельсингфорсе выходит первый поэтический сборник Веры Булич «Маятник». В конце апреля автор пишет в редакцию «Журнала Содружества» Ф. В. Уперову о посылке в Выборг десяти экземпляров книги и просит дать на нее отзыв. Уже в майском номере появляется рецензия С. А. Риттенберга за подписью — г.(см. в разделе «Рецензии…»).

По-разному можно относиться к стихам первого сборника. Некоторые могут показаться наивными (девичья тематика), но в целом они подкупают искренностью и доверительностью автора.

Во всех стихотворениях Веры Булич нет фальши, надуманности, романтического вздора; видно, что каждая строка — не случайна, а выстрадана живою и чистою душой. Отдельным находкам можно по-хорошему позавидовать:

Время — жизнью измеряем,
Вечность — смертью познаем.

И еще одно наблюдение: в стихах этой обаятельной женщины — удивительно много света. Мир залит солнцем; герои: деревья, трава, ветер, облака, море, любовь, время, смерть…

В 1938 г. в Таллинне вышел второй сборник Веры Булич — «Пленный ветер». А через год началась позорная для СССР, хотя и выдаваемая Сталиным за победоносную, «Зимняя война» против Финляндии. Цели ее достигнуты не были, но после кровопролитных, изматывающих для обеих сторон боев граница была перенесена за Выборг. Причем, Красная Армия зачем-то штурмовала и разрушила этот прекрасный город уже после подписания мирного договора 1940 года…

Шаткий мир длился недолго, и вскоре началась «война-продолжение», в которой Финляндия безуспешно пыталась вернуть утраченные территории. Каково им было, русским эмигрантам, под советскими бомбами, сбрасываемыми на Хельсинки, — трудно представить. Каково им было — переживать за родных и друзей, оставшихся в блокадном Ленинграде?

И об этом тоже — в третьей книге Веры Булич «Бурелом» (1947). Стихи настоящих поэтов исповедальны, сродни дневникам, читать которые трудно и горько.

Следует упомянуть еще об одной ипостаси Веры Булич — переводчика финских и шведских поэтов-модернистов на русский язык. В эмигрантской среде Финляндии она была едва ли не единственной писательницей, кто так живо интересовался инородной культурой, оказавшей влияние и на ее творчество. Эти переводы, как и переводы из немецких лириков, хранятся в США, у д-ра Т. Пахмусс, и только часть из них была опубликована в нью-йоркском «Новом Журнале».

На особом месте в творчестве мастера — четвертая, итоговая, книга стихов «Ветви» (Париж, 1954), спустя несколько недель после выхода которой Вера Булич скончалась. Это произошло 2 июля 1954 года, от тяжелой болезни, рака легких.

Страницу можно вырвать из тетради
И заново писать по белизне,
Всё переставив, переделав, сгладив…
А наша жизнь проходит вся вчерне…

Похоронена Вера Сергеевна на православном кладбище Хельсинки, рядом с матерью, сестрой и братом. Заветным желанием Веры Булич было, по свидетельству ее знакомой, Валерии Анатольевны Сно, чтобы «ее стихи дошли до сердца современного русского читателя». Откроем свое сердце.

Сергей Ковнер. Смоленск, июль 2010

МАЯТНИК (Гельсингфорс, 1934)

«Улыбаемся и плачем…»

Улыбаемся и плачем,
Утешаем: погоди! —
Сердца маятник горячий
Бьется, мается в груди.

Не часы, не дни, не годы —
Времени для сердца нет.
В нем иные переходы,
Смены, смуты, тьма и свет.

О любви и о разлуке,
О небесном и земном…
Тише, глуше, реже звуки,
Ближе, выше Вечный Дом.

Полное тоски и крови,
Будет маяться, пока
Маятник не остановит
Неподвижная рука.

Но не может быть, чтоб где-то
От биенья долгих лет,
Колебаний тьмы и света
Не остался смутный след.

«На привязи сердце томится…»

На привязи сердце томится,
На привязи смертной любви.
А душа — перелетная птица,
Ей земля и небо — свои.

Сердце души тяжелее,
В нем темная, томная кровь.
Оно бережет и лелеет
Заплаканную любовь.

И помнит не только о сгубленном
Счастье, сгоревшем в чаду —
О каждом дереве срубленном
В старом родном саду.

А я — живая, двойная,
С любовью к тленным вещам,
За блаженство бесплотного рая
Кусочка земли не отдам.

Июль