Феликс Кандель - В поисках пропавших колен Израиля

• Название: В поисках пропавших колен Израиля
• Автор: Феликс Кандель
• Издательство: «Гешарим – Мосты культуры»
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-93273-298-9

---

ГЛАВА ВТОРАЯ

Иудейская война. "Поспешим же к делу". Божье наказание. Восстание Бар-Кохбы. Рабби Акива. Ночь изгнания. Рабби Иегуда Галеви. Врата небес. Забалканский проспект.

ИУДЕЙСКАЯ ВОЙНА

Римский император Помпей завоевал Эрец Исраэль в 63 году до новой эры. В последующие времена, на протяжении нескольких поколений, евреи неоднократно восставали против могущественной Римской империи, которая владела Пиренейским полуостровом, территориями современной Франции, Греции, Турции, Сирии, Египта и средиземноморским побережьем Северной Африки. Восставали они в Месопотамии и Ливии, в Египте и на острове Кипр, а потому Риму требовались немалые усилия, чтобы справиться с ними.

В 66 году новой эры началось еврейское восстание в Эрец Исраэль, вошедшее в историю под названием Иудейская война, которую с трудом подавили римские легионы. В 70 году римляне разрушили Второй Храм‚ оставив лишь западную подпорную стену Храмовой горы‚ Стену Плача‚ а Иерусалим сровняли с землей. "Посетитель едва поверил бы‚ – отметил Иосиф Флавий‚ – что это место было когда-либо обитаемо..."

Сказано в Талмуде:

"Из-за чего был разрушен Первый Храм? Из-за трех преступлений, совершавшихся в то время. И что же это за преступления? Идолослужение, разврат и кровопролитие…

Но почему был разрушен Второй Храм? Ведь в те времена учили Тору, соблюдали заповеди и вершили дела милосердия. Всё это так, но была у них беспричинная ненависть. И это должно научить тебя, что идолослужение, разврат и кровопролитие все вместе не перевешивают беспричинной ненависти…"

Захват Иерусалима римлянами, разрушение Храма произвели ошеломляющее впечатление на современников, ибо многие евреи верили, что Всевышний не допустит падения столицы еврейского государства. Талмуд повествует и об этом:

"Когда Храм во второй раз был разрушен, явилось много людей среди Израиля, отказавшихся от мяса и вина. С ними вступил в беседу рабби Иегошуа бен Ханания:

– Дети мои, почему вы отказываетесь от мяса и вина?

– Как же мы можем есть то, что до сих пор приносилось в жертву в Храме, а теперь этого больше нет? Как мы можем пить вино, которое до сих пор употреблялось для возлияния на алтарь, а теперь этого нет?

Сказал им рабби Иегошуа бен Ханания:

– Если так, то и хлеб не будем есть, – ведь от хлеба тоже приносились дары на алтарь Храма. Фрукты не будем есть – от фруктов приносили первинки в Храм; воду не станем пить, так как нет теперь обряда водолития на алтарь.

Те молчали. И рабби Иегошуа продолжил:

– Вот что я скажу вам, дети мои. Не выражать печаль нельзя: слишком суровый приговор произнесен над нами, но и чересчур печалиться тоже не следует".

Повод для размышления.

Из средневековой рукописи: "Заветы отцов предписывают: обновляя дом, оставьте небольшую часть стены непобеленной в память о разрушенном Иерусалиме; готовя трапезу, пропустите одно блюдо в память об Иерусалиме; надевая украшения, оставьте одно-два в шкафу в память об Иерусалиме…" По сей день жених на еврейской свадьбе разбивает стакан – в память о разрушенном Храме.

"ПОСПЕШИМ ЖЕ К ДЕЛУ"

Йосеф Клаузнер, еврейский историк: "Иерусалимский Храм был сожжен девятого ава; после этого еще с месяц продержался Верхний город Иерусалима. В восьмой день месяца элул солнце взошло над развалинами и тлеющими угольями, – это всё, что осталось от Иерусалима, многолюдного, прекрасного города, "радости еврейского народа"… (К 72 году) оборонялась лишь одна незахваченная еврейская крепость… одинокая и далекая Масада".

После разрушения Иерусалима римляне около трех лет осаждали Масаду, крепость на неприступной скале возле Мертвого моря. Защитники Масады не сдавались, но когда солдаты десятого легиона пробили брешь в стене, Эльазар бен Яир, руководитель обороны, предложил всем покончить с собой. Иосиф Флавий вложил в уста Эльазара такие слова (из книги "Иудейская война"):

"Уже давно‚ храбрые мужи‚ приняли мы решение не подчиняться ни римлянам‚ ни кому-либо другому‚ кроме Всевышнего‚ ибо Он один истинный и справедливый царь над людьми. Теперь же настал час‚ призывающий нас исполнить это решение... Я смотрю на это как на милость Всевышнего‚ ибо Он даровал нам возможность умереть прекрасной смертью и свободными людьми‚ чего не суждено другим‚ неожиданно попавшим в плен... Пусть наши жены умрут неопозоренными‚ а наши дети – не изведавшими рабства... Но прежде мы истребим огнем крепость и все наши сокровища... Только съестные припасы оставим в целости. Они станут свидетельством того‚ что не голод нас принудил‚ а мы предпочли смерть рабству...

Каждому должно быть ясно‚ как жестоко они станут мстить‚ когда возьмут нас живыми... Но нет! Пока эти руки еще свободны и умеют держать меч‚ пусть они сослужат нам прекрасную службу. Умрем‚ не испытав рабства врагов‚ как люди свободные‚ вместе с женами и детьми расстанемся с жизнью... Поспешим же к делу. Они лелеют сладкую надежду захватить нас в плен‚ мы же заставим их ужаснуться картине нашей смерти и изумиться нашей храбрости..."

Иосиф Флавий: "Всеми овладело неодолимое желание убивать жен‚ детей и самих себя… и ни один не оказался слишком слабым для этого тяжкого дела... А затем избрали по жребию десять человек‚ которые должны были заколоть оставшихся... Когда последние без содрогания пронзили мечами всех‚ одного за другим‚ они метали жребий между собой: тот‚ кому выпал жребий‚ должен был убить девятерых‚ а в конце самого себя..."

Когда римские легионеры ворвались в крепость, они обнаружили лишь трупы: покончили с собой 960 человек, остались в живых две женщины и пятеро детей. Это величественное и трагическое событие произошло в первый день праздника Песах 73 года новой эры; "так сила духа, – подчеркнул Иосиф Флавий, – превысила слабость тела".

БОЖЬЕ НАКАЗАНИЕ

После подавления восстания пленников продавали в рабство, отправляли на каторжные работы и гребцами на галеры; во время публичных празднеств их заставляли сражаться с дикими зверями или отдавали гладиаторам, которые убивали пленников на потеху зрителям.

Во главе римских легионов стоял полководец Тит, будущий император, жестокий и честолюбивый, – талмудисты называли его "злодей Тит". Он вернулся в Рим победителем; в его честь прошло по городу торжественное шествие: вели пленников, несли свитки Торы, золотую менору и другие предметы из Храма; соорудили даже триумфальную арку, выпустили монету с изображением Иудеи в цепях, плачущей под пальмой, – но еврейские предания повествуют о том, какой жалкой смертью умер этот человек.

Рассказывали: после овладения Иерусалимом Тит вошел с блудницей в Святая Святых Храма, расстелил свиток Торы и совершил на нем связь с женщиной. Затем он взял меч, пронзил им полог, висевший над святилищем, – оттуда брызнула кровь, и Тит решил, что убил самого Бога.

Он взял этот полог, сложил в него драгоценную утварь из Храма и поплыл на корабле домой. Но поднялась буря, чуть не утопила корабль, и Тит начал сквернословить, плевать в небо, после чего воскликнул: "Очевидно Бог евреев силен только на воде. Это Он устроил потоп, Он погубил в море фараона и его войско, – вот и меня думает утопить. Если Он храбр, пусть выйдет на сушу и сразится со мной!" В ответ раздался голос: "Нечестивый, сын нечестивого! Чтобы наказать тебя, Мне достаточно употребить самое ничтожное из Моих созданий".

Море тут же успокоилось, Тит доплыл до берега, сошел с корабля под восторженные приветствия собравшихся, но в этот момент закружился над ним крохотный комар, влетел в нос и стал пожирать его мозг. Так продолжалось семь лет. Мучения Тита были невыносимы, и он кричал: "Разбейте мой череп, чтобы можно было увидеть, как отомстил мне Бог евреев!"

Однажды он проходил мимо кузницы, услышал шум от ударов молота и вдруг заметил, что комар затих. "Вот оно – средство!" – решил Тит, и с этого момента возле него неотлучно находился человек, который бил молотом по наковальне. Кузнецу из римлян выдавали за работу четыре монеты в день, кузнецу из иудеев Тит говорил: "Достаточно того, что ты видишь несчастье врага твоего". Сначала шум от ударов молота помогал, но через месяц комар привык к грохоту, и мучения Тита возросли: насекомое пожирало его мозг и увеличивалось в размерах.

Рабби Пинхас бен Аруби утверждал: "Я был в Риме в тот момент, когда Тит умер. Вскрыли его череп и нашли там нечто вроде воробья весом в два фунта". Рабби Эльазар бар Йосе добавил к этому: "Я видел в Риме, как на одну чашку весов положили гирю в два фунта, на другую – птицу, и обе чашки пришли в равновесие". А рабби Абай поведал, что у птицы в голове Тита был медный клюв и железные когти.