Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 4] (Уничтожение еврейского населения, 1941 – 1945)

• Название: Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 4] (Уничтожение еврейского населения, 1941 – 1945)
• Автор: Феликс Кандель
• Издательство: «Мосты культуры / Гешарим»
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2006
• ISBN: 5-93273-221-0

---

Особое место занимают механические мастерские под руководством инженеров Маркуса и Рейбмана. Мастерские разделены по отраслям: слесарные, токарные, точная механика, работы по жести, обточка дерева, сварка, цех по изготовлению мебели, деревянных сабо и прочего… Все необходимые производству станки были сконструированы еврейскими инженерами… Во всех этих мастерских заняты сотни евреев… Гетто мало-помалу превратилось в важный для немцев промышленный центр…

В этом и заключалась политика Я. Генса: сделать гетто экономически выгодным и тем самым увеличить шансы на защиту его жителей от уничтожения. "Работа спасает жизнь!" – гетто уверовало в этот лозунг, подстегиваемое могучим желанием выжить..."

Яков Генс был главой гетто в Вильнюсе и начальником еврейской полиции. Он считал, что лучше пожертвовать некоторыми, чем потерять всех, перед каждой акцией торговался с немцами о количестве требуемых евреев, стараясь отдавать стариков и неизлечимо больных, а потому определял – кому жить и кому умереть. Григорий Шур, из дневника: "19 октября 1942 года, в понедельник, из Вильно выехала "карательная экспедиция"… для "чистки" евреев в Ошмянах. К великому стыду и позору, экспедиция состояла из евреев, которые должны были сами произвести эту " чистку" своих несчастных собратьев… "Работа" свелась к тому, что участники экспедиции выбрали 406 евреев и застрелили самым холодным и циничным образом… Первоначально гестапо требовало 1500 молодых женщин и детей… Но благодаря стараниям г. Генса удалось "отделаться дешевле": выбрали 404 человека старшего возраста и двух малых детей, их-то и отдали в руки палачей. Это считалось за "удачу"…"

После акции в Ошмянах Генс сказал сотрудникам юденрата: "Мы отобрали таких, кому жить оставалось недолго… и пусть простят нас те, кем пришлось пожертвовать. Вы должны знать, что это мой долг – обагрить руки в крови своего народа, ибо на мне, на вас лежит обязанность сохранить молодежь, интеллигенцию, наше завтра… Я только жалею, что мы отсутствовали во время акций в Кимлишках и Быстрице, где уничтожили всех евреев".

В сентябре 1943 года Генса вызвали в гестапо и сразу же застрелили. Из воспоминаний узников гетто: "Каждый знал, что у Генса была масса возможностей спасти себя… но он пренебрег личной безопасностью. Он верил в свои способности и был до последнего мгновения убежден, что сможет спасти остатки гетто…" – "Хотя раньше было два мнения о Якове Генсе, были у него сторонники и противники, теперь все сходились в одном: гетто потеряло человека, игравшего огромную роль в жизни евреев… Весть об убийстве Генса молнией пронеслась по гетто и поразила его обитателей. Все сразу почувствовали себя осиротевшими и беззащитными".

Эфраим Бараш, председатель юденрата Белостока: "Счастье, что мы не можем предвидеть будущее, ибо в противном случае не захотели бы оставаться в живых".

6

В Транснистрии, в гетто Жмеринки, главой еврейской общины стал адвокат из Черновиц Адольф Гершман. "Это был выхоленный самодовольный мужчина лет сорока. Носил драгоценные перстни, щеголял дорогой тростью. На именины к нему пришла целая делегация румынских и немецких офицеров…" – "Он был деспотом. Он был, если угодно, монархом. Он не терпел ни малейших отступлений от своих распоряжений. Он требовал беспрекословного подчинения. Он не считался ни с кем и ни с чем. За любую провинность евреи получали тяжкие наказания. Но он сохранил евреям Жмеринки жизнь".

Еще в мирные годы, во время адвокатской практики, Гершман помог выпутаться из беды румыну Ионеску, который во время войны стал начальником жандармерии Жмеринки. Ионеску не забыл той услуги, и между ними установились хорошие отношения, благодаря которым Гершману удалось спасти 3000 узников гетто. Среди прочего Гершман добился того, чтобы евреев не избивали и не отправляли на работы в немецкую зону оккупации; по его просьбе румынские солдаты и местные полицейские не заходили в гетто без специального разрешения.

Эфраим Вольф:

"Гершман прекрасно владел немецким, румынским и французским языками. Походка у него была важная, движения – уверенные, одежда – шикарная. С немцами и румынами он говорил с чувством собственного достоинства, и не было случая, чтобы его кто-нибудь оскорбил. С евреями он говорил на идиш… иногда властно, а иногда с отеческой снисходительностью…

По инициативе Гершмана и с одобрения Ионеску в гетто открыли… цехи – кожевенный, мыловаренный, гвоздильный, веревочный, по производству спирта, по производству газированных вод, портняжную и сапожную мастерские… При содействии Ионеску цехи и мастерские получали сырье по ценам для неевреев и сбывали свою продукцию оптовым покупателям вне гетто. Прибыль делилась между румынской администрацией, правлением общины, владельцами цехов и мастерских; рабочим тоже кое-что перепадало…

Благодаря денежным поступлениям в общину… бедные семьи время от времени получали продукты и топливо, а некоторые – готовую пищу из общественной столовой, где питалось постоянно около двухсот сирот. Правление общины субсидировало в гетто также поликлинику, аптеку, инвалидный дом на двадцать два человека, больницу на двадцать пять мест… Ежедневные богослужения происходили в синагоге в Хлебном переулке. В гетто были общеобразовательная школа, детский сад и хедер…

Гершман ввел в гетто железную дисциплину и наложил на евреев тяжелое бремя выполнения требований румынской администрации... Он знал, что невыход на работу требуемого количества людей означает гибель для всех, и был беспощаден к уклоняющимся. По его указанию не один из них получил двадцать пять ударов резиновой дубинкой по голому телу…

Гершман правил как маленький царек: кого хочу – казню, кого хочу – милую. Иных он спас от голода и холода, иных – от смерти. Но было немало случаев, когда он проявлял себя как самодур и садист… Одни считали Гершмана добрым человеком, другие – злым и аморальным, одни – справедливым отцом, другие – своевольным самодуром. Кем он был на самом деле – трудно сказать, но благодаря ему все мы остались живы".

Евреи из немецкой зоны оккупации бежали в Транснистрию, чтобы спастись от неминуемого уничтожения. В гетто Жмеринки укрылись 300 евреев из местечка Браилова, расположенного неподалеку; немецкие власти потребовали вернуть их обратно, в противном случае грозили ликвидировать всё гетто. Чтобы предотвратить это, Гершман вынужден был возвратить евреев в Браилов, где их немедленно уничтожили. После освобождения Жмеринки это поставили ему в вину, и Гершмана расстреляли по приговору советского военного трибунала.

***

В Кременце оккупанты убили председателя юденрата Б. Каца. Расстреляли Ш. Круха, главу юденрата города Чорткова на Украине, за отказ сотрудничать с немцами. Начальник гетто в Гродно лично застрелил Д. Бравера, председателя юденрата; в Орле казнили после пыток главу юденрата И. Фельдмана; в Белостоке отправили в лагерь уничтожения Э. Бараша, руководителя еврейского совета, который передавал подпольщикам золото для приобретения оружия.

***

Г. Ландау, председатель юденрата Кишинева, отказался предоставить списки на депортацию и принял яд. М. Бергман, председатель еврейского совета Ровно, покончил с собой, чтобы не выполнять указания немцев. Покончили жизнь самоубийством председатели юденратов Ц. Видер в Белостоке и А. Мадер в Гродно; в гетто Пружан пытались покончить с собой более сорока сотрудников еврейского совета вместе со своими семьями.

Подобное происходило не только на территории СССР. Глава юденрата варшавского гетто Адам Черняков записал в дневнике в июле 1942 года: "Нам объявили, что – за немногими исключениями – все евреи любого возраста и пола будут вывезены на Восток. Сегодня до 16 часов надлежит поставить 6000 человек. То же самое (если не больше) и в другие дни". Председателю юденрата приказали подготовить к отправке эшелон детей; Черняков оставил жене записку: "От меня требуют, чтобы я собственными руками убивал детей моего народа. Мне остается только умереть" – и принял яд. На его похоронах траурную речь произнес Януш Корчак.

***

В 1919 году Яаков Выгодский стал министром по еврейским делам в правительстве Литовской республики, жил в Вильно, был затем депутатом польского сейма, написал на идиш несколько книг мемуаров. Когда немцы заняли Вильнюс, Выгодский вошел в состав юденрата и отказался поставлять евреев на работы, пока не поступят известия от тех, кого увезли прежде.

Из воспоминаний: "Выгодскому восемьдесят пять лет, и он не клонит головы перед насилием. 24 августа его забрали и увезли в тюрьму Лукишки… Тяжелобольной старик лежал, изнывая от страданий… в забитой до отказа камере, куда немцы натолкали 75 заключенных… Когда всех забрали из камеры, кто-то хотел оставить ему свое пальто, но Выгодский отказался: ему оно уже не понадобится, а другим, может, еще пригодится. Так в одиночестве, на стылом тюремном бетоне, в муках ушел из жизни заступник евреев "Литовского Иерусалима" Яаков Выгодский".