Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.)

• Название: Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.)
• Автор: Феликс Кандель
• Издательство: «Гешарим – Мосты культуры»
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007
• ISBN: ISBN 5-93273-221-0

---

24 декабря 1971 года, в первую годовщину приговора по самолетному делу, 29 политзаключенных провели в лагерях трехдневную голодовку протеста; к ним присоединились евреи Москвы, Киева, Риги, Кишинева, Тбилиси, Вильнюса, Одессы и Ростова – более 120 человек.

И снова письма с требованием выпустить в Израиль: Москва – 10 подписей, Каунас – 12, Ленинград – 26, Рига – 90, Минск – 26, Москва – 41, Вильнюс – 46, грузинский поселок Кулаши – 291 подпись…

Дверь на Запад была пробита. Нарастало количество уезжающих в Израиль, возрастало и количество статей в советских газетах: "Правда о земле обетованной", "Бегство из земли обетованной", "Грязные дела сионистских вербовщиков", "Обманутые", "Люди без родины", "Горький хлеб чужой земли"…

Начинались иные времена.

Новые методы борьбы за выезд.

Новые жертвы и новые герои…

8

И. Менделевич (из книги "Операция "Свадьба"):

Встреча субботы в бараке:

"Десять лет подряд я надевал по субботам белую рубашку, которую мне прислал отец, когда я еще сидел в тюрьме. Ничего красивее и дороже этой рубашки у меня не было.

Полсотни человек вокруг болтают, ругаются, режутся в карты, глазеют на нас… А нам хоть бы что. На нас нисходит субботний покой. Произносим субботние молитвы. Мысленно переносимся к своим родным и вместе с ними встречаем субботу… И любопытство распирает соседей: что за странный народ, который так держится за свои обычаи?.."

Изучение иврита:

"Я обучал ивриту Ашера, Хаима и Шабтая… У нас была вторая часть учебника "Элеф милим" … Каждый из нас переписывал от руки учебник, чтобы, если его конфискуют, иметь возможность продолжать учиться. Так со временем появилась рукопись, которая называлась "Тетради Йосефа"…

Это счастье: учить других и учиться самому. Это и реальная подготовка к будущей жизни в Израиле. И более того – один из способов выжить…"

Лагерный эпизод:

"Снова цензор: "Менделевич, на ваше имя из Франции поступила посылка с молитвенником. Он конфискован. Прочтите акт". Читаю. Там черным по белому: "…конфискован, так как содержит враждебные советской власти взгляды". – "Неужели вы считаете, что в молитвеннике могут быть антисоветские идеи? Ведь он написан свыше двух тысяч лет назад, когда и России-то не было!" – "Ничего не знаю. Распоряжение сверху"…"

Голодовка протеста:

"Постепенно я так привык к состоянию голода, что по своему поведению ничем не отличался от тех, кто ел. Врачи несколько раз приходили осматривать меня. Смотреть было не на что и без голодовки. Кожа да кости. Тем не менее я продолжал бегать трусцой на прогулках…

Врачи с наблюдательной вышки следили за мной: "Восьмые сутки голодает, а бегает. Откуда силы берутся?" Сил было еще много. Не физических. Просто я понял, что если изменю образ жизни, будет еще хуже. И я продолжал…

На этапе в Пермской тюрьме увидел надпись: "В следующем году в Иерусалиме. Альтман, Залмансон. Ияр 5739"… Я добавил свою: "Йосеф Менделевич. В будущем году в Иерусалиме"…"

Итог лагерных лет – из книги И. Менделевича:

"Страшные годы, проведенные здесь, сформировали меня. Кто знает, каким был бы я, если бы приехал в Израиль, не пройдя через все эти испытания? Мне не понять замысла Бога, Который испытывал меня в рабстве одиннадцать лет…

Разве можно жить в неволе полной жизнью? Можно, если это жизнь духовная. Тогда она и на обычное лагерное существование накладывает свою одухотворенность. Жизнь получается наполненная, интересная, в ней отсутствуют рутина и однообразие. Всё зависит от человека.

Я в лагере Жил".

***

В 1969 году – за полтора года до "самолетного процесса" – в аэропорту города Цюриха (Швейцария) террористы обстреляли самолет израильской авиакомпании "Эл-Ал" и ранили двух пилотов. В газете "Известия" написали: "Израильские власти… поспешили использовать этот инцидент для раздувания военной истерии и дальнейшего нагнетания обстановки на Ближнем Востоке".

В 1971 году главный редактор журнала "Советиш Геймланд" А. Вергелис направил письмо в ЦК партии: "Считаю своим долгом сообщить следующее… Идеологическая диверсия сионизма направлена, прежде всего, против Советского Союза и разлагающе действует на неустойчивую часть еврейского населения…"

Вергелис предложил создать организацию "по обезвреживанию сионистского влияния"; в 1983 году появился Антисионистский комитет советской общественности, который просуществовал до 1994 года. Глава комитета – генерал-полковник Д. Драгунский.

***

Сильву Залмансон освободили досрочно в 1974 году – в обмен на советского шпиона, пойманного в Израиле. В апреле 1979 года М. Дымшица, Э. Кузнецова и еще троих заключенных обменяли на двух советских шпионов, осужденных в США. Президиум Верховного Совета постановил лишить их "гражданства СССР и выдворить из пределов СССР… освободив от дальнейшего отбывания наказания". В выездных документах было указано: "лицо без гражданства".

В 1979 году досрочно выпустили А. Альтмана, В. Залмансона, Б. Пенсона, А. Хноха. И. Менделевич пробыл в лагере 11 лет, из них 3 года в тюрьме. А. Мурженко и Ю. Федоров отсидели полный срок, соответственно 14 и 15 лет. Мурженко вернулся к семье, но вскоре его вновь осудили за "нарушение режима надзора". В общей сложности Кузнецов провел в лагерях строгого и особого режима 16 лет, Федоров – 18,5 лет, Мурженко – 22 года.

***

В 1996 году Верховный суд РСФСР не усмотрел "контрреволюционного умысла" в попытке угона самолета и назначил иные сроки заключения: Дымшицу, Кузнецову, Мурженко и Федорову – 7 лет каждому, Пенсону, Менделевичу, С. Залмансон, И. Залмансону, Альтману и Хноху – 5 лет.

Э. Кузнецов: "Выходит, я пересидел два года (да еще на "спецу"). А Федоров и Мурженко и того больше – один 8 лет, а другой 7". (Лишних два года "пересидел" и Дымшиц. Альтман, Пенсон и Хнох "пересидели" 4 года каждый, Менделевич – 6 лет.)

***

Виталий Рубин, из дневника:

"Да, поздно мы едем, но что делать? Время назад не вернешь. Надо смотреть в будущее и верить, верить и надеяться. А там всё зависит от Благодати, и всего не предусмотришь…" – "Думая о том, что мы приехали в Израиль слишком поздно, я говорю себе: мы тоже не зря прожили свою жизнь и сделали из нее то, что могли…"

ОЧЕРК – ПРИЛОЖЕНИЕ

От автора – дополнением к прочитанному

1

В 1932 году вышел очередной том первого издания "Большой советской энциклопедии". Статья "Евреи" занимала в нем почти 55 страниц текста; кроме нее поместили в энциклопедии еще 20 статей, начинавшихся со слова "еврейский": "Еврейская литература", "Еврейская музыка", "Еврейская религия", "Еврейские погромы в России", "Еврейский театр", "Еврейский язык" и другие.

В 1952 году во втором издании "Большой советской энциклопедии" оказались лишь статьи "Евреи" и "Еврейская автономная область" общим размером около 4 страниц. "Евреи не составляют нации… – разъяснили читателям. – "Еврейского вопроса" в СССР не существует… В СССР и странах народной демократии евреи особенно быстро ассимилируются народами, в среде которых они живут".

В 1972 году в третьем издании "Большой советской энциклопедии" статья "Евреи" заняла менее одной страницы; были также небольшие статьи "Еврейская автономная область", "Еврейская литература", "Еврейское письмо" – и всё.

С 1969 по 1975 год в Минске выходила двенадцатитомная "Белорусская советская энциклопедия" на белорусском языке, в которой не оказалось статьи "Евреи". Современник отметил: "Если верить БелСЭ, то не жили в Беларуси сотни тысяч евреев, не было здесь ни театра еврейского, ни еврейской культуры, ни газет и журналов еврейских, вообще ничего не было… Всё это нам приснилось".

Даже в 1983 году "Советский энциклопедический словарь" не пожелал признать, что евреи являются нацией; их определили как "общее этническое название народностей, исторически восходящих к древним евреям; живут в разных странах".

Так как же: нация или не нация? Народ или не народ?..

2

Можно спросить: когда это началось?

Можно ответить – вопросом на вопрос: когда это заканчивалось?..

Глубоко в недрах, в тайниках, запрятанное от посторонних глаз, вечно существовало это желание, и прорывалось оно порой негласными процессами над диковинными сионистами, и проявлялось оно хитрыми, изворотливыми способами наиболее решительных, что уходили сначала в Польшу, а оттуда в Израиль, и сохранилось оно, это желание, в протоколах допросов и в текстах судебных приговоров, которые приговаривали к длительным срокам заключения.

Кто мог предположить в начале 1950-х годов, что они прорвутся через кордоны? А они прорывались – считанные единицы, наперекор всем и всему, и другие шли за ними, такие же одержимые, десятилетиями ожидая своего жребия: кому в Израиль, а кому в тюрьму. Годы шли, напряжение нарастало, их становилось всё больше и больше – тех, кто в безуспешной попытке штурмовал кордоны; на смену уставшим и отчаявшимся подрастали молодые, которым был незнаком страх предыдущих лет…