Кэти Аппельт - Под крыльцом

• Название: Под крыльцом
• Автор: Кэти Аппельт
• Издательство: Махаон, Азбука-Аттикус
• Жанр: Сказка
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-01860-0

Удивительная история о нежной и преданной дружбе старого охотничьего пса по кличке Рейнджер и трехцветной кошки с котятами. Так случилось, что самое безопасное место для них оказалось под крыльцом покосившегося дома в глухом лесу.

Автор этой книги — известная американская писательница Кэти Аппельт. Опубликовав повесть «Под крыльцом», она стала не только финалистом национального конкурса на лучшую детскую книгу, но и получила за неё «Медаль Ньюбери» — почётную награду в области детской литературы.

---

Она была права. Иначе им просто не выжить.

Новорождённые котята были крохотными, меньше, чем палец на задней лапе Рейнджера. Первые дни они почти всё время спали, прижавшись к тёплому животу мамы-кошки. Они были совершенно беспомощными и могли только жалобно попискивать, поэтому Рейнджер поначалу не обращал на них никакого внимания. Но котята росли очень быстро.

Скоро у них открылись глаза, и они принялись обследовать окружающий мир. Сначала они только ползали. Потом начали делать неуверенные шажки. А потом стали дотягиваться до собачьего носа и научились лазать. Как вы думаете, на ком они тренировались? Правильно, на Рейнджере! Они наперегонки вскарабкивались ему на спину, и старый пёс чувствовал, как их малюсенькие коготки цепляются за его густой рыжий мех.

Ни один отец не гордился так своим потомством, как Рейнджер этими славными малышами. Котята и гончий пёс вместе ели, вместе спали, вместе играли. Он любил своё кошачье семейство так же сильно, как птица любит небо, как рыба — воду. Он не сводил с них глаз. Он любовался ими, как древние фараоны любовались Нилом, как звёзды любуются спящей Землёй. Но больше всего ему нравилось слушать их уютное мурлыканье: «Муррр, муррр, муррр…»

Лучшие звуки на свете.

13

Высокая мексиканская сосна, что стояла в другой части леса, уже сбросила в ручей все верхние ветви. Одна за другой они отламывались и падали вниз. Теперь настала очередь нижних. Так постепенно, день за днём, умирало старое мощное дерево. И постепенно, день за днём, слабела цепкая хватка корней, сжимавших большой глиняный горшок. Старинный горшок.

Перед тем как обжечь его, древний гончар украсил горшок необычным орнаментом — каёмкой из сотни полумесяцев. Сотни раз он прижимал большой палец к влажной мягкой красной глине, чтобы сделать вдоль края горшка углубления в форме полумесяцев.

Внутри горшка тихонько шевельнулась древняя тварь — узница глиняной тюрьмы.

И тогда зашелестели, зашумели, зашептались все деревья вокруг — грабы и рябины, серебристые дубы и красные клёны. Их шёпот зазвучал в ночной тишине, в блеске мерцающих звёзд, в неверном свете луны.

— Праматерь… — прошелестели они. — Праматерь пробуждается…

И древняя тварь тихо прошептала в ответ:

— Сссссс-ско-о-о-о-оро-о-о-о… На-сссс-та-а-а-нет мой ча-а-а-ссссс… Сссс-ов-сссс-ем сссс-ко-о-о-о-ро-о-о-о…

14

Тысячу лет провела она в заточении. Целую тысячу лет. Но она была старше, гораздо старше. Древняя тварь. Ламия. Её дальней роднёй были русалки, ундины и морской народ шелки, или люди-тюлени, которых до сих пор можно иногда встретить в открытом море. Когда-то она, одетая в змеиную кожу, попала из океана в серебристые воды реки Сабины и поплыла вверх по течению, на восток. Она плыла и плыла в своей переливающейся иссиня-чёрной змеиной коже, чешуйчатой, скользкой и блестящей.

Долгих десять тысяч лет она скиталась по семи морям. Её подхватывали мощные течения, она извивалась среди густых водорослей Саргассова моря. Она любила солёные воды морей и океанов.

Но вот однажды она добралась до векового соснового бора. Она окунулась в прохладную илистую воду речной протоки, где жили черепахи и рыбы, скользнула на топкий берег Большой песчаной поймы. Она увидела сонную, заболоченную лощину, заросшую хвощом, папоротником и драценой.

Здесь водилось множество грызунов — славное местечко для охоты! Ей нравилось отдыхать в прохладной тени под сенью дубов, кедров и плакучих ив. А сколько здесь было змей! Вокруг так и кишели её пресмыкающиеся родичи — смертельно опасные коралловые змеи, медноголовки в блестящей бронзовой чешуе, гремучие змеи и их родственники карликовые гремучники, гадюки и щитомордники.

«Ссссе-сссст-раа-а-а…» — Их шипение раздавалось в тяжёлом, влажном воздухе.

«Ссссе-сссст-раа-а-а!!!» — Этот свистящий звук проникал ей под кожу.

Лес звенел голосами её родичей, больших и маленьких, огромных и совсем крошечных.

Она слышала их зов:

«Ссссе-сссст-раа-а-а!!!»

Она глубоко вздохнула и тихонько прошептала:

— Ну, вот я и дома.

И она осталась здесь, в этих краях, став частью этого леса с молчаливыми пантерами и бурыми медведями. Она прожила здесь так долго, что получила прозвище Праматерь. Гигантская мокасиновая змея.

Шшшшш…

Не приведи Бог увидеть перед собой её огромную ватно-белую пасть. Не приведи Бог!

15

Посреди глухих болот Большой песчаной поймы Царь-аллигатор всплыл на поверхность воды. Сегодня он уже проглотил дюжину черепах. Он поймал их, пока они дремали в дырявой тени, которую отбрасывала на берег протоки крона душистого кипариса. Аллигатор был всегда голоден. Всегда. До наступления темноты в его пасть попали большая лягушка-бык, раненая норка и несколько рыб. Чаще всего ему приходилось довольствоваться рыбой — окунем или сомом, что плавают возле самого речного дна. Но ему больше нравились обитатели суши. Они были гораздо сытнее.

Осторожно! Царь-аллигатор всегда голоден. Осторожно!

16

Однажды утром Рейнджер спросил маму-кошку, как она собирается назвать своих котят.

— В самом деле, — сказала она, — пора придумать им имена.

Рейнджер знал, что это ответственное дело, к нему нужно подойти вдумчиво и серьёзно. Он уже подобрал имя для девочки:

— Мне кажется, Сабина — очень хорошее имя.

Кошка недоуменно взглянула на него, и тогда он рассказал ей о серебристых водах реки Сабины, той самой, что служила границей между двумя штатами — Техасом и Луизианой. Река Сабина. Он видел её давным-давно, когда был ещё щенком. Полноводная река. По ночам по ней бежит лунная дорожка. Сабина. Хорошее имя для девочки. Длинным языком он лизнул серебристо-серую шкурку маленькой кошечки. Сабина. Кошечка навострила ушки, вслушиваясь в звук своего имени. Оно ей понравилось. Малышка уселась прямо напротив Рейнджера и принялась деловито умывать свою крошечную мордочку.

— А как мы назовём мальчика? — спросила трёхцветная кошка.

Рейнджер взглянул на котёнка, на белый полумесяц, который украшал его лобик. Вначале брата и сестру только и можно было отличить по этому полумесяцу. В остальном они были похожи как две капли воды. Но в последнее время Рейнджер начал замечать, что шкурка малыша меняет цвет. Постепенно братик стал заметно темнее сестрёнки. Теперь его шубка была такого же цвета, как мех опоссума. Не светло-серая, как у Сабины, а тёмно-серая.

— Может, назовём его Опоссум? — предложил пёс.

— Нет! — сердито запищал котёнок.

Где это видано, чтобы кота звали Опоссум?

Его сестрёнка расхохоталась и принялась дразнить брата:

— Опоссум! Опоссум!

От смеха она перекувырнулась на спину и принялась болтать в воздухе всеми четырьмя лапками. Котёнок вздохнул. Ещё бы! Если бы её назвали Опоссум, он бы тоже умирал со смеху.

Мама-кошка лизнула его в носик. Потом отступила на шаг и пристально посмотрела на своего мальчика. Белый полумесяц заметно увеличился за эти несколько дней. Малыш вырастет большим и красивым котом. Между тем хохот сестрёнки вывел котёнка из себя. Выпустив коготки, он набросился на Сабину, и они покатились по полу пушистым клубком. Эта шалость рассмешила маму-кошку.

— Назовём его Пак, — сказала она. — Самое подходящее имя для такого шалунишки.

Пак — так зовут царя лесных эльфов, крылатого мальчишку-проказника. Это сказочное имя сразу понравилось котёнку. Вот это другое дело! Не то что какой-то там Опоссум!

Рейнджер потряс своими длинными ушами. «Пак… Пак…» — повторял он про себя, пробуя имя на вкус. Отличное имечко. Круглое, сладкое, словно маленькая сахарная косточка. Оно отлично подойдёт такому резвому котёнку. Наконец он громко гавкнул:

— Пак!

Котёнок поднял на него глаза и улыбнулся. И мама-кошка тоже улыбнулась.

Итак, решено — Пак и Сабина. Парочка пушистых проказников.

17

Люди изобрели самые разные способы обмениваться посланиями. Можно передавать телеграммы, посылать письма с почтовыми голубями или почтовой каретой. Можно написать самое важное на клочке бумаги, положить послание в бутылку и, заткнув горлышко, пустить бутылку в океан, чтобы её подхватило и понесло к адресату тёплое течение Гольфстрим.

Деревья тоже обмениваются посланиями. Бук и тополь, остролист и дикая слива на своём языке передавали друг другу новость — у детишек трёхцветной кошки, у её сына и дочки, появились имена.

Глубоко-глубоко под землёй вдруг дрогнули корни умирающей мексиканской сосны, оплетавшие старинный горшок. Сын… Дочка… Древняя тварь шевельнулась в своей глиняной тюрьме.

Дочка. Когда-то и у неё была дочка. Кра-ссссса-вица! Праматерь никогда не забудет её, свою дочку, которую она любила сильнее всего на свете. Сильнее, чем нежную ночную прохладу. Сильнее, чем эту тёплую топкую пойму. Сильнее, чем солёную морскую воду. И даже сильнее того человека, своего мужа. Гораздо сильнее. Дочку похитили у матери, пока та спала. Праматерь яростно хлестнула хвостом по толстой глиняной стенке своей тюрьмы.