Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

• Название: Мои останкинские сны и субъективные мысли
• Автор: Эльхан Мирзоев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Когда Вика стала рассказывать о подписанных со всеми сотрудниками Студии спецпроектов Первого канала срочных договорах до конца мая, которые «куда-то пропали», Дорохина замахала руками и стала обрывать девушку:

— Я всё поняла! Что тут непонятного? Мне всё понятно!..

В перерыве судебного заседания к нашей группе подбирается — тихими шажками, заискивающе улыбаясь — представитель противника Вячеслав Мирончук.

У юриста «Зелёной Студии» приступ душевного страдания. Хочет этой болью поделиться с окружающими.

— Представляете? Что творится сейчас в Студии спецпроектов! Такой дурдом! Всех заставляют писать заявление об увольнении с Первого канала и оформлять отношения с «Зелёной Студией». Новая стратегия Синельщиковой, Никоновой и Курпатова. Такой дурдом!..

Ребята ему верят. Жалеют его:

— А Вы что же? Не можете объяснить начальству, что это глупо. Ничего не говорите им?

— Говорим, — краснеет и вздыхает Мирончук, как невеста, рекламирующая перед сватами свои достоинства. — Но вы представляете, коллеги?! Представляете?!

Резко встаю и ухожу.

Олег Бабич подходит ко мне и берёт за локоть.

— Ты чего? Уймись, Эльхан!

— Кулаки чешутся. Не могу слушать этого придурка. Тут одно говорит, а там — на заседании — противоположное. Эту «Зелёную Студию» защищает. Пусть скажет, что срочные договоры до июня — мой и остальных ребят — хранятся у него в кабинете в Останкино. Что об увольнении я узнал лишь 2 марта. Что он также участвовал в подделке моей подписи под документами, которые он сейчас приволок в суд. Что же он здесь, в коридоре, своё начальство ругает?!

Говорю я это громко. Юрист с приступом душевного страдания всё слышит.

— Ну, что ты?! — говорит миролюбиво и тихо Бабич. — Ведь свою работу делает. Подневольный человек. Ему говорят — он и выполняет.

Может, у них — у юристов — такая профессиональная солидарность. Но я этого не понимаю…

— Его — что? Заставляют? — огрызаюсь я. — Может, его в заложники взяли?

— Ну, что он поделает?! — не сдаётся мой представитель. — Нормальный ведь парень…

Возможно. Возможно, они все неплохие люди. Дома, в тёплых тапочках. Во время декламаций. В разговорах о морали на интеренет-форумах. И судя по их слёзам за бутылкой.

Не понимаю. Не могу понять.

От меня тоже требовали «выполнять свою работу». На НТВ, на Первом канале.

А ему — почему можно?

Исполнитель.

Послушный.

Покорный раб.

От холопа до холуя всего маленький шажок.

Сколько других людей не продаёт свою совесть. Вот Владимир Миронов, бывший судья Мосгорсуда. Ведь пошёл против Системы. Не испугался поддержать своего друга и коллегу Сергея Пашина. Этого популярного — любимого подсудимыми и коллегами-юристами — судью, известного на всём постсоветском пространстве яркого и молодого учёного-правоведа[163], исповедующего гуманистический принцип в отправлении правосудия, выдавили из Мосгорсуда — «королевства» Зои Корневой и «царства» Ольги Егоровой[164]. Не простили таланта и вольнодумства: ведь Пашин — судья-Чацкий, живой, наш современник, пишущий пробирающие ознобом стихи о своей профессии.

В мае 1998 году Зоя Корнева через карманную Квалификационную коллегию судей Москвы лишила полномочий судьи Сергея Пашина — за отказ подчиняться московской вертикали судебной власти. Последний это решение обжаловал в Верховном суде и выиграл. Во многом — благодаря выступлению своего коллеги Владимира Миронова на судебном заседании, который рассказал о процветающей в Мосгорсуде «корневщине»: выдавливании непокорных и самостоятельных судей, зависимости их от воли королевы-председателя и прокуратуры, о телефонном праве и клановости, об установках Корневой минимизировать количество оправдательных приговоров, так как они дискредитируют следствие, поощрении ею низкопоклонства, сплетен, доносительства и т. д.

Так вот, спустя четыре часа после этого выступления Владимира Миронова в поддержку коллеги председатель Мосгорсуда начала процедуру лишения его судейских полномочий. Не прошло и месяца, как Московская квалификационная коллегия судей избавилась от главного практикующего специалиста в стране по трудовому праву — «по состоянию здоровья». Главным цепным псом, бегающим по московским больницам в поисках компромата для Корневой на неугодного судью, была Ольга Егорова, тогда председатель коллегии по гражданским делам Мосгорсуда. Спустя два года, когда бывший заместитель «королевы московской» сама стала — вначале «преемницей московской», а потом и «царицей», за своим коллегой последовал и Сергей Пашин. Наступали Путинские времена — независимость, человечность, вольномыслие обесценились.

И ведь Владимир Миронов знал, на что идёт. А ведь тогда, в 98-м, он был без пяти минут судьёй Верховного суда — с пожизненными привилегиями, властью, сытностью, покровительством и теплом Системы.

Знал!

Но не побоялся!

Вот это поступок!

Наверное, потому что ни один порядочный человек не мог остаться равнодушным, когда на такого судью — на человека — как Сергей Пашин устраивали травлю…

Много людей в стране знает про интимные приключения Ксении Собчак? Да пол России.

А про историю Миронова? Единицы. Вот в чём проблема страны.

Единицы!

«В стране мёртвых единицы оставшихся в живых». А страна про них не знает!

Почему я должен равняться не на них?!

Владислав Симонов.

Андрей Демидов.

Олег Бабич.

Николай Коломейцев.

Коллеги, звонившие, помогавшие.

Александр Жбанков из журнала «Трудовые споры» — сам нашёл номер, звонил, помогал.

Ребята из «Левого фронта». Особенно Сергей и Настя Удальцовы из АКМ…

Теперь я был благодарен таким людям. Мир держится на них — по крайней мере, мой мир. Их встречаешь там, где не ожидал.

А таких, как юрист ООО «Зелёная Студия» Вячеслав Мирончук я не понимаю.

Не могу понять…

Врата Закона открыты…

Ведь открыты!

Судья Дорохина «удаляется для вынесения судебного решения». Лучше бы она по-настоящему удалилась — нажимаешь клавишу «Delete», и нет её. Нажимаешь ещё — и нет остальных, таких же рабов-исполнителей в мантиях…

«В иске отказать». Прекрасно!

Решение суда повторяет формулировки — почти слово в слово — позицию ответчика — ООО «Зелёная Студия», конторки мадам Синельщиковой. Прекрасно!

Лучше — в открытую. Бутафория Системы. «Ужасный судья».

Никакой правовой оценки доказательств[165] — ни одному из моих доводов, ни аудиозаписи телефонных переговоров, ни показаниям свидетелей, ни заключению Независимого экспертно-правового совета за авторством главного специалиста в стране по трудовому праву Владимира Миронова, специальную литературу которого прячет на коленях под столом любой разбирающий трудовой спор судья. Даже заключение представителя Останкинской межрайонной прокуратуры прокурора Ольги Тимофеевой, заявившей на судебном заседании, что все предъявленные в моём иске требования подлежат удовлетворению, судья Екатерина Михайловна Дорохина не заметила в своём решении. Федеральный судья Останкинского районного суда города Москвы снова торопилась — встряхнула каракулем, вернее, каракулями гидролизной химии, защебетала: «Всё! Мне пора! Всем до свидания! Мне пора!» и поскакала пить чай с шоколадками…

Срок для обращения в суд, мол, пропущен.[166] Трудовую книжку выдают мне 5 марта! Копию приказа об увольнении от 29 января руководство подписывает лишь 6 марта! И мы это доказали! А вот, оказывается, «истечение срока исковой давности… является основанием к вынесению судом решения об отказе иска». Прекрасно!

«Именем Российской Федерации»…

Дальше — хуже. Это уже не сон. Одна чертовщина.

А как по-другому это назвать?..

Останкинская прокуратура недовольна. И.о. заместителя межрайонного прокурора г. Москвы Ковалёв Александр Сергеевич в Мосгорсуд вносит кассационное представление на решение Останкинского суда — мол, оно, решение, «вынесено с нарушением норм процессуального права» и, потому, должно быть отменено и направлено на новое рассмотрение. Это 29 июля.

Но через три дня — 3 августа — тот же Ковалёв А.С. неожиданно отзывает своё кассационное представление. Почему? Не знаю. Видимо, за три дня всё понял — ему всё объяснили.

По закону — судья Дорохина должна отреагировать на это представление и на его отзыв — вынести определение. И она делает это — в тот же день 3 августа.

Вообще-то, я имею отношение к этому делу. А узнаю и про кассационное представление, и про его отзыв, и про определение суда — случайно. Мне рассказали об этом работники суда. Оказывается, отзыв представления — был прислан не 3 августа. И определение Дорохина вынесла не в тот же день. Всё это сделано было позже (между 13 и 15 августа), задним числом подписали документы — надо было успеть «по бумагам» до 6 августа, когда было назначено заседание в Мосгорсуде по моей кассационной жалобе…