Павел Буркин - Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы)

• Название: Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы)
• Автор: Павел Буркин
• Жанр: Фэнтези

В смертельной схватке схлестнулись два народа. Побежденные и победители, порабощенные и поработители, захватчики нынешние и захватчики вчерашние. Даже у вождей нет выбора - никто не властен убежать от судьбы, остановить древнюю вражду. Сметая границы государств, ломая судьбы и сжигая города, по миру Сэрхирга катится каток войны. Топливом для него служат старая ненависть и иномировые технологии. Кто прав, кто виноват - как разберешься, когда и те, и другие превзошли жестокостью зверей? Можно ли построить аналог СССР на средневековых технологиях? И выдержит ли испытание огнем и железом Любовь, зародившаяся на развалинах мира? Этого знать не дано никому. Потому что рушатся старые правила, а Ночь Мира сменяет Кровавый Рассвет. ВНИМАНИЕ! ПОД НАЗВАНИЕМ "ВЕТЕР, НЕСУЩИЙ СТРЕЛЫ" ЭТОТ РОМАН БЫЛ ОПУБЛИКОВАН ИЗДАТЕЛЬСТВОМ "YAM-PUBLISHING".

---

  - В честь одержанной победы Император постановил накормить всех жителей города угощениями в Нижнем городе. - Вот теперь вопили все - и верхние, и нижние сколенцы, и даже чудом избежавшие погромов алкские торговцы. Впрочем, погромы еще только начинаются. - А люди знатные будут приняты самим Императором в Пиршественном зале.

  Моррест вздохнул. Вот и пир - теперь хоть можно нажраться и не видеть этого свинства. Никогда прежде не испытывал он тяги к алкоголю, но после всего хотелось, ох хотелось ненадолго лишиться памяти. Но императорский пир - на самом деле не просто совместное уничтожение деликатесов. Это тоже ритуал, священнодействие, само участие в котором - знак особой милости и повод для гордости.

  И правда, соратники Эвинны, как и она сама, сразу смешались с расфранченными придворными - разумеется, не всеми, а теми, кто поглупее. Те, кто поумнее, наверняка еще ни о чем не знают, отсиживаются в поместьях, ожидая, чья возьмет. Ну, а самые глупые успели послать гонцов с изъявлением горячей любви и дружбы к императору Амори - за что, надо думать, уже лишились поместий и общаются с палачами в камерах. И правильно - не будь шлюхой.

  А допущенных на императорский пир представляли Императору. У Морреста успел недовольно забурчать желудок, а солнце, по небу перемахнув Эмбру, блеснуло в староимперских витражах. Поплыли по залу разноцветные отблески, заклубился дым зажженных слугами ароматических палочек - и толпа приглашенных на пир рванулась к столам. На столах уже стояли яства, да такие, что от одного вида у Морреста потекли слюни. Одна здоровенная лоханка черной икры на столе - вполне даже в зоне досягаемости - чего стоила.

  Разодетые лишь немногим беднее придворных, по залу сновали слуги. Они указывали гостям их места, ведь вновь приглашенные не знали, где и в каком порядке им садиться. Все было продумано еще при Харване и Хостене, самое позднее при Эгинаре, и принцип был прост: чем знатнее, тем ближе к Императору. Прост был принцип, а не исполнение - церемониймейстер, ведавший такими мероприятиями, обязан великолепно знать геральдику и генеалогию. Любая его ошибка на подобных церемониях могла привести к политическому скандалу - если не к дуэли, мятежу или войне.

  - Сюда, Моррест-катэ, - промурлыкала длинноногая накрашенная особа, позвякивая браслетами и массивными серьгами. То есть никакая она не особа, просто служанка, наверняка рабыня, на совесть проинструктированная церемониймейстером. Но смотрелась девчонка более чем импозантно, разве что излишне открытый наряд и яркий "боевой раскрас" на лице выдавали ее истинное положение на пиру. Вообще-то она должна прислуживать за столом, и бесплатно, но за доплату наверняка бы не отказала гостю в маленьких вольностях. "Нужна ты мне!" - едва не фыркнул Моррест, подавляя неуместные мысли. - Что бы вам хотелось, уважаемый?

  - Вот этого, - обрадовавшись, что добрался до еды, произнес Моррест. - И вот эту булочку. И еще кусочек мяса... вон того...

  Служанка гибко перегнулась через стол, будто нарочно демонстрируя все прелести своих телес. Пышная грудь, крутые бедра, маняще накрашенные губы, только жестковатые, рано огрубевшие руки выдавали далеко не легкую жизнь. Моррест вздохнул - теперь она будет весь пир маячить своей грудью у него перед носом в надежде хоть немного заработать. А Эвинну в это время...

  Теперь, когда манифест о произведении Эвинны в графское достоинство издан и обрел силу закона, ничто не мешает Императору сделать предложение, а Эвинне его принять. Она не может отказаться - не потому, что Император хоть немного интересен как мужчина, а потому, что это гарантия единства Империи. Если бы она поставила чувства выше долга перед своим народом - она перестала бы быть собой. И что с того, что роковые слова еще не произнесены, и она "всего лишь" новоиспеченная графиня?

  Орудуя двузубой серебряной вилкой и ножом - местными столовыми приборами - Моррест украдкой глянул на Императора. Нельзя сказать, чтобы они с владыкой Сколена были совсем незнакомы - он успел возненавидеть Карда ван Валигара, еще когда тот был наследником. После долгих и бесплодных словесных баталий уже с Императором ненависть нохотно уступила место презрению - а теперь возвращалась "в силах тяжких". Император, сам того не ведая, поспешил подогреть это чувство. Неожиданно для всех владыка Сколена поднялся и, словно тост, произнес:

  - Эвинна вана Эгинар! Во время войны с алками и ранее, еще будучи Воином Правды, вы оказали Империи неоценимые услуги. Ваши успехи в борьбе с алкским королем - свидетельство того, что она угодна и Богам. Любая награда недостаточна за спасение Империи от посягательств убийцы и узурпатора. Просите все, что вы желаете, Эвинна-каттхая, и вы это получите.

  Учтивыми, а для правителя Империи и вовсе невероятными словами Моррест не обманулся. Не монаршья это щедрость, а напоминание: мол, готова ли ты исполнить условие, с которым я признал тебя наместницей? Но даже теперь Император не отваживался прямо сказать, чего хочет. Коронованный хомяк предоставлял эту сомнительную честь самой Эвинне, будто она ждет не дождется за него выскочить. И Эвинне осталось лишь играть по предложэенным правилам.

  Новоиспеченая наместница встала и поклонилась, приветствуя Императора. Учтиво и вежливо, чувствуется школа Воинов Правды. Каждая фраза выверена, ни один крючкотвор не найдет, к чему прицепиться. Выглядит это как какой-то дешевый спектакль на историческую тему. Только, увы, после спектакля актеры, даже те, кому "отрубили" головы, смывают грим и идут пить пиво, а заключенные на сцене браки превращаются в ничто. А тут...

  - Повелитель Сколена, наместник Богов! Вы избавили народ Верхнего Сколена от ужасного рабства, нанесли поражение узурпатору Амори. Наш народ преисполнен благодарности. Его воля состоит в том, чтобы Верхний и Нижний Сколен стали единым целым, как муж и жена. В залог единства позвольте мне назвать вас своим мужем...

  А это уже послание Морресту: мол, не по своей воле, во имя народа... Моррест понял - и стало как-то по-особенному мерзко. Вот теперь и правда ничего не сделать. Лучше бы Амори довел начатое до конца, и добил окруженных на холме, тогда можно было бы не смотреть на это свинство... Единственный раз алк проявил рыцарство и благородство - и как не вовремя!

  Торжественное, сродни театральному, действо продолжалось. Вообще-то Император должен был послать Эвинну далеко и надолго, а то и проклясть. Еще никогда так не было, чтобы вчерашняя простолюдинка становилась императрицей и матерью Харванида. Но не для того ли Император и произвел ее в графское звание, чтобы свадьба не казалась мезальянсом? Да и давно уже не была Эвинна обычной простолюдинкой. Та, за кем стоят двенадцать тысяч мечей, стоит короны.

  - То, что вы называете просьбой, - произнес Император. Вряд ли он так думал, но политкорректность обязывала. - Не просьба, а бесценный дар, отказаться от которого было бы глупо. Мы помним, как Эвинна вана Эгинар показала себя хорошей и дальновидной правительницей. Жена Императора должна быть тылом и тенью своего мужа, способной поддержать мудрым советом и делом, а при нужде взять правление на себя. Мы считаем, что графиня Эгинари прекрасно подходит нам, что она может породить наследника-Харванида и вырастить его достойным короны. Мы согласны.

  Спектакль для всей Империи разыгрывался, как по нотам, Эвинна и Император обменивались любезностями, но Моррест уже не слушал. Один только раз он прислушался, и то пожалел: Император как раз объявил, что советовался со жрецами, и они сказали, что ближайший благоприятный день - через неделю. Насколько Моррест понимал, Император спешит отчаянно, на грани приличий: недели едва хватит, чтобы приготовиться к столь эпохальному событию. Вот зачем эта непристойная суета, как у того фонвизинского недоросля: "Не хочу учиться, хочу..."?

  Машинально, не задумываясь ни о чем, Моррест ел бесценные яства, запивая их уже привычным алкским красным и каким-то зельем покрепче. В голове уже приятно шумело, казалось, все еще можно исправить, если решительно, с глазу на глаз, поговорить с Эвинной. Но она сидела далеко, гораздо ближе к Императору, чем к рыцарям. Встать и подойти к ней сейчас было бы верхом неприличия. Даже больше - учитывая, кем вот-вот станет Эвинна, это было бы довольно близко к государственной измене.

  - А попробуйте еще вот что, - прозудел над ухом принц Оле. Совсем недавно он предлагал выдать Морреста алкам, уведя рыцарей, чуть не обрек его на смерть - а теперь вот, поди ж ты, решил подмазаться к очередному народному герою. И тоже не пошлешь его на три буквы: принц все-таки, Харванид. Тут с этим строго... - При дворе короля Амори такого не едал.

  - Вы были в Алкрифе? - почти искренне изумился Моррест.

  - Конечно, был, - гордо произнес принц. - Я возглавлял имперское посольство после Кровавых топей.