Рихард Дюбель - Хранители Кодекса Люцифера

• Название: Хранители Кодекса Люцифера
• Автор: Рихард Дюбель
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-966-14-0490-7

XVII век. В Праге умер кайзер Рудольф. Разгорается борьба за трон, заговорщики готовы на все, но их интересует не только власть над страной. Библия дьявола, спрятанная в сокровищнице Рудольфа, – вот истинная цель.

На страницах этой книги скрыта вся мудрость Бога и хитрость сатаны. Таинственные монахи-хранители должны защитить манускрипт, но…

В борьбу за книгу вмешивается прекрасная и дьявольски опасная женщина.

Где же спрятан древний документ? Какие секреты защищают от людей хранители загадочного Кодекса – библии дьявола?

---

Сегодня это самое беспокойство заставило ее спуститься в контору. С самого утра, как только она проснулась, ощущение только усиливалось, угнетало ее, незаметно росло подобно реке, которая медленно выходит из берегов. Именно это ощущение вытащило ее из постели, затем – из спальни и, наконец, заставило спуститься с верхнего этажа дома на нижний. Впрочем, нервозность ее после этого не уменьшилась. Она попыталась вспомнить, не был ли причиной всему этому полузабытый кошмар, но напрасно. Агнесс знала, что сообщение от Киприана могло бы ей помочь, но надеяться уже сейчас получить от него хоть пару строк – а тем более надеяться на возвращение его и Андрея – она не могла, ибо это было исключено. Но чем больше проходило времени, тем больше она убеждалась в том, что ее угнетенность связана с Киприаном. И когда Агнесс, поднимая бокал, заметила, как сильно дрожат у нее руки, она уже не могла побороть свое беспокойство иначе, чем начав действовать.

Контора фирмы представляла собой большой светлый зал в передней части здания. В отличие от большинства деловых конкурентов, Агнесс и Киприан с самого начала придерживались того мнения, что место, где следует управлять деньгами с прибылью, ничем не должно напоминать их предыдущую контору, похожую на темницу. Контора переехала под зал и комнату Киприана и Агнесс, расположенных на верхнем этаже, что давало вполне очевидное преимущество: спальня подогревалась огнем камина, находящегося в служебном помещении. Когда Агнесс услышала над собой стук сапог, она в изумлении подняла глаза.

Она бы где угодно узнала поступь Киприана. Он умел двигаться тихо, как кошка, но когда ноги его были обуты в тяжелые сапоги, предписываемые зимней погодой, а также появившейся в последние годы модой на все дикое и суровое, то и само привидение гремело бы, как тяжело вооруженный ландскнехт. Агнесс не сводила взгляда с потолка.

Кто-то прошел из зала в спальню и снова вернулся в зал.

Агнесс поняла, что все на нее смотрят. И только теперь ей стало ясно, что давящий страх исказил ее лицо.

Она выбежала из конторы и побежала вверх по лестнице на второй этаж, перепрыгивая через ступеньку. Ей неожиданно стало очень холодно. Она ворвалась в зал. Маленький Мельхиор и Андреас, которые, оседлав деревянных лошадок и командуя своими игрушечными солдатиками, веди Третью Пуническую войну друг с другом, испуганно вздрогнули. Их няня взглянула на Агнесс.

– Здесь был кто-нибудь? – запыхавшись, спросила Агнесс.

Няня отрицательно покачала головой.

– Когда папа вернется? – спросил маленький Мельхиор. Агнесс уставилась на сына. Мальчики постоянно спрашивали ее о Киприане, когда он долго отсутствовал, и все же на этот раз вопрос напугал ее. Она не могла ответить. Отчасти ее страх передался мальчику. Личико его сморщилось, и нижняя губа задрожала. Сдерживая волнение, она погладила его по голове, затем выбежала из зала и влетела в спальню.

Там тоже было пусто. Агнесс почувствовала, как ледяной холод все сильнее сковывает ее. Она никак не решалась осмотреть комнату, боясь увидеть нечто такое, чего бы ей не хотелось видеть. Наконец она все же огляделась по сторонам.

В спальне был выделен красный угол. Агнесс увидела голое пятно на стене. Взгляд ее пополз вниз. Распятие лежало на полу. Фигура Христа отвалилась от креста и лежала, придавленная, под ним.

– Киприан?

Она поняла, что здесь его не было. Он не мог так рано вернуться.

Он больше никогда не вернется.

Она посмотрела на дверь. В проеме стояла Александра, лицо ее было белее мела. Что бы ни передалось ей, оно привело ее сюда.

– Мама?

Силы покинули Агнесс. Она упала на кровать, объятая слишком сильным ужасом, чтобы выдавить из себя хотя бы один звук. Александра бросилась к ней.

– Мама!

Агнесс покачала головой. Она снова услышала слова Киприана: «Я всегда буду возвращаться к тебе».

– Лжец, – прошептала она, и сознание покинуло ее.

13

Андрей на бегу прижал оружие к щеке и прицелился. Отдача была такой сильной, что он зашатался, а облако порохового дыма на некоторое время ослепило его. Человек на лошади, перед которым стоял на коленях Киприан, круто повернулся. Лошадь, пританцовывая, обернулась вокруг своей оси. Андрей увидел, как мужчина дернулся и прижал руку к плечу. Пистолет выскользнул из его пальцев. Сам того не зная, Андрей издал победный клич. Он отбросил оружие в сторону и снова пустился бежать, делая огромные скачки. Он не заметил, как два нападавших уже освободили сундук от упряжи и стали привязывать к нему длинные ремни с петлями, свисающие с их седел, как безуспешно пытался добраться до сундука отчаявшийся аббат Вольфганг. Он не заметил и того, что последний солдат, удержавшийся в седле, полетел кувырком в снег, когда в его лошадь попала пуля. Он видел только Киприана Хлесля, который стоял на коленях, свесив голову, и его палача на лошади… И словно сквозь слой воды он увидел, как дымящийся пистолет, отскочивший от седла раненого, перевернулся и почти грациозно проплыл по воздуху.

Киприан повалился на бок.

Оба мужчины, возившиеся у сундука, вскочили на лошадей, громко свистнули, и животные бросились вперед, рванув за собой привязанный длинными ремнями сундук. Тот подпрыгнул и, натыкаясь на колдобины, полетел за ними, по пути отбросив в сторону аббата и пропахав просеку в группке монахов. А мужчины мчались галопом прочь, на юг, изо всей силы дергая свой дико пляшущий груз.

Они, должно быть, выстрелили одновременно – Андрей и мужчина на лошади. Судьба часто вершится за доли секунды.

Киприан упал в реку и исчез в серых волнах.

Кто-то загородил Андрею дорогу и замахнулся рапирой. Он поднырнул под нее, не задумываясь ни на секунду, затем рывком поднял своего противника высоко в воздух, швырнул его себе за спину, и тот тяжело рухнул на землю. Рапира мгновенно оказалась в руке Андрея. Нападавшие оставили свою добычу и поскакали вслед за своими товарищами, захватившими сундук. С полдесятка фигур неподвижно лежали на снегу, разбросанные на сцене битвы; не все они были монахами или телохранителями кардинала. Хуже всего пришлось лошадям: многие вставали на дыбы, громко ржали и били копытами, получив пулю, или извивались в снегу, поскользнувшись на льду и сломав себе ногу.

Андрей услышал, как кто-то закричал:

– ТЫ УМЕР!

Его горло, казалось, горело огнем. Ему стало ясно, что кричит не кто иной, как он сам. Длинноволосый мужчина на лошади вздрогнул; он как в трансе смотрел на реку. Андрей в неистовстве стал размахивать рапирой. Мужчина бросил на него затуманенный взгляд и отпустил плечо. Андрей заметил, что его одежда в этом месте изорвана в клочья, но почти не увидел крови и понял, что Бог не только позволил им обоим выстрелить одновременно, но и разрешил пуле Андрея всего лишь задеть свою цель. Лошадь мужчины увеличивалась в размерах, но расстояние между ними все еще составляло двадцать человеческих ростов. У Андрея перехватило дыхание, однако он не собирался сбавлять скорость.

Мужчина на лошади поднял правую руку и, сложив из большого и указательного пальцев «пистолет», прицелился в Андрея. Потом он резко опустил большой палец, самодовольно улыбнулся и, круто развернув лошадь, галопом помчался за товарищами, издавая громкий воинственный клич.

Андрей споткнулся и упал на колени. Он брел вслепую, проваливаясь в разжиженную снежную кашицу, затем потерял почву под ногами и упал, оказавшись наполовину в воде. Его тут же обдало ледяным холодом, который он даже не мог себе представить. Вода потащила его за собой, и он в одно мгновение насквозь промок. Отплевываясь, Андрей с трудом выбрался на относительно твердую почву. Место, на которое он упал, окрасилось в красный цвет. Андрей встал на ноги и снова вошел в реку. Холод был таким пронизывающим, что у него сперло дыхание, а тело заболело, как от ударов бича. Ему показалось, что гораздо ниже по течению он увидел в воде неожиданно перевернувшееся тело и мелькнувшее светлым пятном лицо, которое он узнал бы и на расстоянии в тысячу шагов, – но потом окончательно ушло под воду. Андрей пополз назад, а затем побежал. Он не останавливался, пока не решил, что достиг того самого места, но там был только снег, и густая кашица, и торопливый серый поток реки. Тем не менее он, спотыкаясь и падая, опять вошел в реку и нырнул, потерял почву под ногами, почувствовал, как кто-то схватил его и потащил назад, на безопасный берег.

Андрей дрожал от холода и никак не мог остановиться. Ноги больше не держали его. Он выскользнул из рук вытащившего его монаха, тяжело опустился на снег и зарыдал.

Киприан Хлесль был мертв.

14

Когда в тот раз родители забрали Агнесс в Прагу против ее воли, чтобы разлучить с Киприаном, она не собиралась отказываться от надежды. Она ожидала, что он приедет за ней в последнюю минуту и спасет ее. Она ждала его, когда уже сидела в карете. Она попыталась и дальше поддерживать в себе эту уверенность, но ей это не удалось. Разница состояла в следующем: в тот раз она еще не успела узнать из собственного опыта, что даже Киприан Хлесль может капитулировать перед судьбой, что даже он может не сдержать обещание. Агнесс выпрямилась и придала своему лицу приличествующее ситуации выражение, но в глубине ее души с каждой утекающей секундой вырастал убийственный страх. Когда-нибудь сюда должен прибыть гонец с сообщением – или же сам Киприан. Она страшилась этого момента, и потому ожидать его было так же тяжело, как и представлять себе их встречу. Что она должна будет сделать, если внизу появится незнакомец, станет мять в руках шляпу и сообщит ей, что… А за его спиной на мостовой будет стоять карета с единственным грузом – бездыханным телом… В то же время она невольно думала обо всем, что ей хотелось обсудить с Киприаном, узнать, какого мнения он будет придерживаться по тем или иным вопросам, и за эти несколько секунд ее охватили противоречивые эмоции, мечущиеся между чудовищной болью, вызванной осознанием, что его больше не будет, и дикой надеждой на то, что она просто все себе напридумывала.