Нил Гейман - Все новые сказки

• Название: Все новые сказки
• Автор: Нил Гейман
• Издательство: ACT
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-077659-7

Это не добрые рождественские сказки, которые так хорошо читать детям на ночь.

Это страшные истории о тьме, которая стоит за порогом и ждет, когда ты сделаешь один неверный шаг, о странных и жутких существах, которые бродят за окном и иногда заглядывают по твою душу.

Нил Гейман и Эл Саррантонио собрали лучшие рассказы в жанре хоррор и саспенс, написанные признанными мастерами американской прозы (Чак Паланик, Майкл Муркок, Уолтер Мосли, Майкл Суэнвик…). Перед вами — коллекция умных, тонких, изысканно интеллектуальных, захватывающих и по-настоящему страшных историй: дверь, через которую Бездна всматривается в человека.

---

— А, Робби, — приветственно помахал ему Леонард и вернулся к работе: он надевал пленку на вал. — Эмери привез ужин?

— Вроде да, — Робби пододвинул стул и сел рядом с Леонардом. — Что делаешь?

— Вставляю в проектор нитроцеллюлозную пленку, которую вчера показывал.

— А она, часом, не взорвется?

— Нет, Робби, она не взорвется, — Леонард поджал губы. — Эмери с тобой уже поговорил?

— Сказал только, что есть идея. Что вы затеяли?

— Пусть лучше он тебе скажет.

Робби побагровел от обиды, но прежде чем он успел ответить как полагается, в дверь постучали.

— Поспали — можно поесть! — Эмери помахал двумя бумажными пакетами, от которых шел пар. — Леонард, можешь на несколько минут оставить пленку?

Поужинали они на диване в соседней комнате. Эмери рассказывал о своем плане возрождения «Капитана Марво» в формате для мобильных телефонов:

— Идея супер! Осталось придумать, как мне срубить на ней хоть немножко денег.

Леонард отмалчивался. Робби подметил, что манжеты его белой туники, как и ногти, заляпаны пятнышками оранжевой краски. Вид у Леонарда был усталый, на лице отчетливо выступали морщины, глаза запали.

— Ты высыпаешься или как? — спросил Эмери.

Леонард слабо улыбнулся:

— Высыпаюсь.

Наконец с едой и пивом было покончено. Эмери шлепнул руками по коленям, отодвинул в сторону пустые тарелки, подался вперед:

— Ну, слушайте мой план. Я снял на Кауане дом на неделю, начиная с этой субботы. Посмотрел в Сети по картам: часов за десять доберемся. Если отправимся в пятницу, как только отработаете, и будем ехать всю ночь, рано утром в субботу окажемся на месте. Леонард, говоришь, у тебя в принципе все под рукой, остается упаковать. Все остальное у меня здесь. В «Приусе» тесновато, поедем на двух машинах. Все необходимое берем с собой. У нас будет неделя на съемки, монтаж и что там еще понадобится. На обратном пути заскочим в Фейеттевилль и покажем готовый продукт Мэгги. Что скажете?

— Времени в обрез, — сказал Леонард. — Но управиться можно.

Эмери обернулся к Робби:

— У тебя машина в нормальном состоянии? Надо проехать тысячу двести миль в оба конца.

Робби вытаращил глаза:

— Что ты затеял?

— «Беллерофонт». У Леонарда есть раскадровка, куча рисунков, старые кадры — подготовительного материала предостаточно. В агентстве, через которое я снял дом, мне сказали, что сезон только начинается, отдыхающих немного. Между прочим, года два назад был ураган, много чего порушил, а на восстановление нет денег. В общем, на острове мы сможем хозяйничать как заблагорассудится.

— Что ты сегодня курил, а? — засмеялся Робби. — Я не могу просто так свалить. У меня работа.

— А отпуск тебе полагается, нет? Возьми неделю. Отлично съездим. В агентстве говорят, там уже под тридцать градусов. Пляж, вода теплая — чего еще желать?

— Ну-у-у… от пляжа я бы не отказался, если бы там, кроме вас с Леонардом, и другие люди были… — Робби уставился на пустые пивные бутылки в тщетной надежде, что среди них найдется хоть одна недопитая. — Да не могу я ехать — на следующей неделе у Зака весенние каникулы.

— Ну да, — пробурчал Эмори. — Значит, ты будешь торчать весь день в магазине, а он будет торчать весь день дома, от травы. Возьми его с собой. Мы его работать заставим.

Леонард нахмурился, но Робби посерьезнел:

— Да, ты прав. Об этом я не подумал. Нельзя оставлять его без присмотра. Ладно, я еще подумаю.

— Не думай — делай. Сегодня среда. Скажи на работе, что на следующей неделе уходишь в отпуск. Не уволят же тебя!

— Могут и уволить.

Леонард вмешался:

— Я не собираюсь няньчиться с какими-то…

— Вставил пленку? — прервал его Эмери. — Пошли смотреть кино.

Они гуськом вошли в студию. Леонард уселся за «Стинбек». Другие внимательно наблюдали, как он поправляет пленку. Леонард обернулся к Робби, указал на черный проектор в середине стола.

— Эмери во всем этом разбирается, но тебе я объясню. Тут стоит кварцевая галогенная лампа. Я ее пока не включал: если кадр в проекторе нагреется, пленка сгорит, и мы вместе с ней. Но фрагмент длится всего четыре секунды, так что рискнем и посмотрим один раз. Ты по музею фильм помнишь?

— Да, — кивнул Робби, — я его видел. Реже, чем «Голову», но достаточно часто.

— Отлично. Эмери, выключи свет, пожалуйста. Все готовы? Не моргать — прозеваете.

Робби вытянул шею, уставился на пустой белый экран. Раздался стрекот: проектор перематывал пленку.

В нижней части экрана подрагивал горизонт — яркие блики солнца на широкой водной глади. Затем появилась размытая фигурка в выцветших янтарно-коричневых тонах, облепленная наростами — точно жук с оттопыренными лапами: Робби опознал в этой абсурдной машине настоящий «Беллерофонт». И аппарат двигался — летел! — его бесчисленные шестеренки, пропеллеры и крылья крутились, вращались, совершали маховые движения. Казалось, от вибрации это нагромождение вот-вот развалится на мелкие составные части. Под фюзеляжем — темная фигурка в небезопасной позе, сидящая в седле велосипеда. Ноги движутся, как черные ножницы: нарезают ветер. Из левой части кадра выпрыгнул язык пламени — точно метеор или горящий фейерверк, — целясь в человека на велосипеде. Пилот накренился и…

Пустой экран. Фильм оборвался так же резко, как начался. Леонард поспешно выключил лампу и немедленно снял бобину с пленкой.

Робби почувствовал, как по затылку пробежали мурашки: он и забыл, каким странным, даже зловещим был этот фильм.

— Да-а, чудеса в решете, — протянул Эмери.

— Выглядит неубедительно, — заметил Робби, глядя, как Леонард перематывает пленку на бобину и убирает в банку. — Я хочу сказать, человек похож скорее на манекен с моторчиком.

Эмери кивнул:

— Да, понимаю. Похоже на старые немые фильмы — «Затерянный мир», всякое такое. Но это не фальшивка. Я его смотрел, когда его крутили по сто раз в день в нашем зале, совсем как ты смотрел «Голову». Фильм определенно подлинный. По крайней мере пилот, Макколи — живой человек. Я как-то взял большую лупу и пристроился у экрана. Посмотрел несколько раз. Так вот: было видно, что он дышит. Аэроплан тоже настоящий, насколько могу определить. Я другого не пойму: кто умудрился все это снять на пленку? И с какой точки?

Робби всмотрелся в пустой экран. Зажмурился. Попытался вспомнить полную версию фильма, виденную во «Введении в авиацию»: быстрый дерганый полет диковинного аппарата под управлением чудака в шляпе-котелке и черном костюме, затем — вспышка, распространяющаяся из угла экрана, человек валится с седла в белый пустой воздух. Последнее, что можно было разглядеть, — крохотная рука высовывается из-за нижнего края кадра, затем пустой конец ленты и титры «ПЕРВЫЙ ПОЛЕТ «БЕЛЛЕРОФОНТА» МАККОЛИ (1901)». Пленка была склеена в кольцо. После финальных титров фильм начинался сначала.

— Похоже, оператор болтался в воздухе рядом с Макколи, — заметил Робби. — А может, аэроплан взлетел всего на шесть футов? Я всегда думал, что это просто фальшивка.

— Никаких фальшивок, — возразил Леонард. — Оператор вел съемку с пляжа. Погода была ветреная, они надеялись, что ветер увеличит подъемную силу. Но, видимо, внезапный порыв… Когда «Беллерофонт» погрузился в океан, оператор бросился в воду — спасать Макколи. Утонули оба. Их тела так и не нашли. И обломков аппарата — тоже. Нашли только киноаппарат с пленкой.

— И кто же нашел? — спросил Робби.

— Неизвестно, — вздохнул Леонард, ссутулившись. — Ничего-то мы не знаем. Имя оператора неизвестно. Когда мы с Мэгги обнаружили оригинал, в начале ленты была надпись «Первый полет «Беллерофонта» Макколи». А на банке с пленкой значилась дата и «остров Кауана». Мы с Мэгги поехали на остров на разведку. Странное местечко. Даже летом он почти пустовал. Там есть малюсенькое общество краеведов, но ни о Макколи, ни о его машине мы ничего не раскопали. Ни тебе статей в газетах, ни надгробий. Нашли только дневник — его вел человек, который в те годы работал почтальоном. 13 мая 1901 года он записал, что дул сильный ветер и на пляже утонули двое, когда пытались поднять в воздух летательный аппарат. Кто-то нашел кинокамеру. Кто-то проявил пленку, а пленка каким-то образом попала в музей.

Робби последовал за Леонардом в соседнююю комнату.

— А что это за вспышка? Странная какая-то…

— Не знаю, — Леонард уставился сквозь стеклянную дверь на автостоянку. — Но это не пятно от передержки, не блик в объективе — в общем, не дефект. Вспышка была на самом деле, и оператор ее заснял. Может, это не огонь, а вода… если было ветрено, высокая волна набежала на берег… да мало ли…

— Мне всегда казалось, что это огонь. Вроде сигнальной ракеты или фейерверка.

Леонард кивнул:

— Мэгги тоже так думала. Почтальон в своем дневнике описывал преимущественно погоду. Что логично, если приходится возить почту на телеге. Недели за две до записи о летательном аппарате он описал что-то вроде крупного метеорного дождя.