Анатолий Иванов - Заратустра говорил не так.

• Название: Заратустра говорил не так.
• Автор: Анатолий Иванов
• Жанр: Философия

ТЕМ,

чьи мозги до отказа забиты Адамами и Ноями, Авраамами и Исааками, Иисусами и Павлами;

ТЕМ,

кто подобно верному псу, берущему корм только из рук хозяина, принимает духовную пищу только из рук «богоизбранного» еврейского народа;

ТЕМ,

кто не знает и не хочет знать Бога, иначе как в еврейской аранжировке,

читать эту книгу незачем.

Бессмысленно спорить с этими людьми и тратить на них время и нервы. После столь же бесплодных споров, правда, по другому поводу, А.Герцен в свое время с горечью понял, «как мало можно взять логикой, когда человек не хочет убедиться». А как быть с теми, у кого нет не только логики, но и элементарного чувства расового достоинства, нет вообще ничего, кроме полной придавленности чужеродной идеей, неизлечимой духовной импотенции да тупо повторяемой фразы «Это вера наших предков...»

Вера наших предков... Вот уже несколько поколений русских людей живет без этой веры. До того, как наши предки в силу прискорбного стечения исторических обстоятельств вляпались в эту веру, они несколько тысячелетий жили в совершенно ином духовном мире. А ведь именно тогда закладывались основы национального характера, как у отдельного человека главные черты характера, по утверхдению психологов, формируются до четырехлетнего возраста. Именно тогда, в незапамятной древности, когда иудаизмом и христианством в мире еще и не воняло, мы стали тем, чем в основном остаемся до сих пор. Судьбу же наших предков можно изобразить так: когда-то сильный враг оттеснил их в гнилые болота. Приспособились, выжили и в них. Но вот врага не стало, можно вернуться в более благодатные места. Однако любители малярии и трахомы вопят: «Не пойдем! Здесь жили наши предки!» Да, жили, но...

---

Мы можем узнать себя и в некоторых бытовых штрихах, например, в обычае приветствовать друг друга поцелуем в губы (I,134), и даже в недостатках. «Обычаи чужеземцев персы перенимают охотнее всякого другого народа» (I,135). А мы чем лучше? Или: «Вино персы очень любят... Важнейшие дела обсуждают они во хмелю, причем принятое мнение предлагается снова уже трезвым на следующий день хозяином дома... Если о чем-либо они предварительно совещаются в трезвом виде, то решают его во хмелю» (I,133). Ай-яй-яй, как нехорошо! И как похоже!

От греческого ига Иран освободил новый народ скифского происхождения – парфяне. Судьбы зороастрийского учения в парфянский период темны и неясны. Отдельным парфянским царям I в. н.э. – Фраату V, Вологезу I – традиция приписывает собирание списков Авесты, сожженных Александром Македонским. Г.А.Кошеленко считает, что парфяне тоже были зороастрийцами, как и персы, но придерживались иного направления внутри зороастризма [Г.А.Кошеленко. Родина парфян, стр.186.], другие отрицают это. В этом вопросе пока не за что ухватиться, чтобы придти к определенному выводу. С точки зрения истории религии парфянский период отмечен одним событием: из Ирана в Римскую империю выполз митраизм.

Митра, который нашел радушный прием у римлян, уже не тот исконный арийский бог, которого мы знаем по Ведам, бог согласия между людьми, от имени которого происходит наше слово «мир». От того Митры осталось одно имя, а обрамление нового Митры так и светится сполохами адского пламени. Как обрадовал нас Плутарх, Митра научил людей приносить жертвы и Ормазду, и Ариману. [S.Hartman. Gayomart, стр.69.] И люди научились: в памятниках римского митраизма в самом деле встречаются надписи: «богу Ариману» [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.125.]. Митра то начинает играть роль посредника между Ормаздом и Ариманом [W.Belardi. Studi mitraici e mazdei. 1977, стр. 113.], то прямо замещает Аримана в роли убийцы Первобыка [S.Hartman, цит.соч., стр.70.] – была в зороастризме такая теория, возводившая жертвоприношения животных к Дьяволу. В митраизме же жертвоприношение быка и крещение бычьей кровью стало главным священнодействием при посвящении в митраистские мистерии. Все наоборот. Впрочем, это наоборот имело в Иране давнюю традицию. Как пишет П. дю Брейль, во времена Заратустры отряды наемников, состоявшие на службе у иранских князей – кави, создавали под знаком Митры общины воинов-Марья. При посвящении в общину они купались в крови, эмблемой своей избирали дракона или волка и сражались полуобнаженными под черным знаменем. [P.du Breuil, цит.соч., стр.43,64.] В Индии богом победоносного воинства был Индра, а Митра, как уже говорилось, богом согласия, иранцы же не знали Индры, и Митра совмещал у них обе функции. Как бога воинов его и полюбили римские солдаты, и армия стала главным рассадником митраизма в Римской империи. [J.Grill. Die persische Mysterienreligion im romischen Reich. стр.34-36.] Ну а зависимость римских императоров от своих солдат хорошо известна и почитателями Митры объявили себя Коммод, Диоклетиан и Юлиан.

В митраизме была и сложная система степеней посвящения с символическими названиями типа «лев», «перс», «солнечный бегун», «отец», очень похожая на те игры, которыми до сих пор забавляется масонство.

Но кроме обрядовой стороны митраизм имел и свою теорию, с зороастризмом ни в коей мере не связанную и даже ему противоположную. Как показал Р.Зенер, римский Митра выступает в роли бога-спасителя от этой жизни, находящейся под враждебным контролем Зодиака и планет, ангелов слепой судьбы. В митраизме силы зла якобы стремятся помешать человеку освободиться от оков материального мира, в то время как в зороастризме силы зла стремятся уничтожить все живые существа в этом мире, потому что этот мир сам по себе является творением сил добра и их средством защиты против зла. [R.C.Zaehner, цит.соч., стр.99,130.] Эта теория уже явно отдает гностицизмом и С.Петреман правильно определяет митраизм, как зерванитский гностицизм. [S.Petrement, цит.соч., стр.327.]

Гностицизм известен как ересь, с которой долго боролось христианство, официально ее осудило, но так до конца и не побороло. Наряду со сложными, как в Каббале, теориями «эманаций божества» для гностицизма характерно отрицание мира сего, который объявлялся творением не Бога, а демиурга или прямо Дьявола, с которым отождествлялся Яхве Ветхого Завета. Последнее вроде бы и неплохо, но беда в том, что гностики вместе с водой выплескивали и ребенка, т.е. материальный мир. Официальная христианская церковь отстаивала принцип божественного творения материального мира, и в этом она была права, но она упорно обзывала Бога-творца кличкой Ягве и продолжает делать это до сих пор.

Таким образом, христианство и гностицизм были теми противниками, о которых говорится «оба они хуже». Каждая сторона была права лишь наполовину. Это можно воспринимать как симптом того, что настал тот предсказанный зороастрийскими теологами 3000-летний период смешения истины и лжи, за которым последует их окончательное разделение. Гностицизм породил длинный ряд ересей, как зороастрийских, так и христианских – манихейство, павликианство, богомильство, катаризм, и все они отличались тем же, что у гностиков, отношением к материальному миру. Отпрыском гностицизма является и масонство, которое учит сознавать иллюзорность физического мира и презирать создаваемые им препятствия. От гностицизма внутри самого себя так и не смогло избавиться христианство. А.Робертсон называет Евангелие от Иоанна гностическим Евангелием [А.Робертсон. Происхождение христианства. М., 1956, стр.234.] и с этой точки зрения и понимает известные слова Иисуса «Ваш отец – Дьявол», за которые, как утопающий за соломинку, цепляются христиане-антисемиты.

Но не зря на почетном месте в масонских ложах всегда возлежала Библия, открытая именно на Евангелии от Иоанна. Не зря именно в этом Евангелии сказано: «Дух животворит, плоть не пользует ни мало» (6,63).

А.Древс написал даже книгу с характерным названием «Происхождение христианства из гностицизма». Разумеется, неправильно считать гностицизм единственным источником христианства, но в него, вероятно, через ессеев и учеников Иоанна Крестителя, безусловно, влилась сильная струя гностицизма, «великой общевосточной тайной религии», «синтетического образования из религий главнейших народов» [А.Древс. Происхождение христианства из гностицизма. М., 1930, стр.56.]. Установить, из какого именно центра расползался гностицизм, столь же трудно, как поймать черта за хвост. Им уже были заражены орфики, пифагорейцы, буддисты, но первоисточник зла скрыт от наших взоров где-то на ностратическом уровне.

С митраизмом Л.Н.Гумилев пытается связать и другое дьявольское произведение – тибетскую темную религию бон, создание которой он приписывает эламцу Шенрабу, который бежал на Восток после установления в Персии зороастризма при Ксерксе [Л.Н.Гумилев. Старобурятская живопись. М., 1975, стр.21-23.]. Но Л.Гумилев ошибочно считает Митру богом Шенраба: это арийский, а не эламский бог. Об эламо-дравидском мире, как об источнике темных и жестоких культов мы уже говорили, хотя грешны не только дравиды: такие же культы были у семитов, например, у финикийцев, и у некоторых арийцев (кельты). Корни опять уходят на ностратический уровень.

Мидийские маги отождествили своего Митру и с зороастрийским Саошьянтом. [J.Grill, цит.соч., стр.18.] Каждый год они собирались на вершине Горы Победы, где находилась пещера, окруженная источниками и деревьями, и ждали в течение трех дней появления звезды, которая предвещала рождение Саошьянта, царя мира, Митры. [P.du Breuil, цит.соч., стр.306.] Отсюда знаменитые маги и притопали прямо в Евангелие. Впрочем, это не единственное заимствование из митраизма, попавшее в христианство: оттуда же и рождество Христово 25 декабря (рождество Митры), и причащение хлебом и вином, и колокольный звон. [Там же, стр.360.]

По словам Н.А.Куна, Митра был главным и самым грозным противником Христа в Римской империи. [Н.А.Кун. Предшественники христианства, стр.112.] Но та мешанина, которую представлял собой римский митраизм, реальной альтернативой христианству служить, конечно, не могла.

В 226 г. н.э. в Иране произошел переворот. Парфянский царь Артабан V был свергнут персидским царем Ардаширом из рода Сасанидов. Новая династия выступила как наследница Ахеменидов и повела линию на возврат к тем порядкам, которые существовали до нашествия Александра Македонского. Новые перспективы открылись и перед маздеизмом, который вскоре стал государственной религией. Сохранился грандиозный барельеф, на котором победа Ардашира над парфянским царем изображается, как победа Ахура Мазды над Ахра Манью. Но на первом этапе Сасанидского периода мы, безусловно, имеем дело не с зороастризмом, а с маздеизмом, как при последних Ахеменидах. Отец и дед Ардашира были не только царями, но одновременно выполняли функции жрецов в храме Анахиты в Истахре. [В.Г.Луконин. Культура сасанидского Ирана, стр.30.]